Гордость и Предубеждение — страница 42 из 74

ье в браке. У нас с моей дорогой Шарлоттой одинаковые мысли и единый образ мышления. Во всем у нас поразительное совпадение характеров и взглядов. Определенно, мы были созданы друг для друга.

Элизабет могла, не кривя душой, сказать, что такая гармония – большое счастье, когда она случается, и с такой же искренностью добавила, что ее искренне порадовал уют их дома. Однако ей вовсе не было жаль, что их разговор был, наконец, прерван появлением дамы, которая и послужила главным предметом обсуждения. Бедная Шарлотта! Грустно было оставлять ее в таком обществе! Но она выбрала свою судьбу с полным пониманием и открытыми глазами, и хотя подруга, очевидно, сожалела об отъезде гостей, она, казалось, не нуждалась в их сострадании. Ее дом и ее хозяйство, ее приход, ее домашняя птица и все связанные с ними заботы еще не утратили для нее своего очарования.

Наконец карета прибыла, чемоданы были закреплены, свертки уложены внутрь, и было объявлено, что все готово. После нежного прощания между подругами мистер Коллинз сопроводил Элизабет к карете, и пока они шли по саду, он выражал свое полнейшее почтение всей ее семье, не забывая упоминать о безмерной благодарности за их доброту, выказанную во время его визита в Лонгборн зимой, и одаривал комплиментами мистера и миссис Гардинер, с которыми, к сожалению, он не был знаком. Затем мистер Коллинз помог ей подняться в карету, Мария последовала за ней, и дверь уже было закрылась, когда он внезапно с некоторым даже испугом напомнил им, что они забыли оставить какое-либо послание дамам из Розингса.

– Но, – тут же добавил он, – вы, без сомнения, захотите передать им свое смиренное почтение и неизмеримую благодарность за их доброту к вам во время пребывания здесь.

Элизабет не стала возражать; затем дверцу позволили закрыть, и карета тронулась.

– О Боже! – воскликнула Мария после нескольких минут молчания. –Кажется, прошел всего лишь день или два с тех пор, как мы приехали! А сколько всего произошло!

– Действительно очень много, – со вздохом откликнулась ее спутница.

– Мы девять раз обедали в Розингсе и дважды пили там чай! Как много мне придется рассказать!

Элизабет добавила про себя:

– И как много мне придется утаить!

Путешествие их продолжилось без утомительных бесед и каких-либо тревог, и через четыре часа после отъезда из Хансфорда они уже были у дверей дома мистера Гардинера, где им предстояло провести несколько дней.

Джейн выглядела неплохо, но у Элизабет не было возможности понять ее настроение из-за различных развлечений, предусмотренных для них любезной тетушкой. Но Джейн собиралась отправиться домой с ними, а в Лонгборне у нее будет достаточно свободного времени для наблюдения.

Между тем ей пришлось приложить немалые усилия, чтобы отложить до прибытия в Лонгборн свой рассказ о предложении мистера Дарси. Сознание того, что она может чрезвычайно удивить Джейн и при этом немало потешить собственное тщеславие, которое она еще не смогла побороть, было неимоверным искушением. Однако, ему противостояли нерешительность, в которой она находилась относительно того, о чем именно ей следует сообщить, и ее опасение из-за того, что если она заговорит на эту тему, то может ненароком поведать что-нибудь такое о Бингли, что еще больше огорчит ее сестру.



Глава 16



Шла вторая неделя мая, когда три молодые леди отправились с Грейсчерч-стрит в городок Н. в Хартфордшире. Когда они приблизились к почтовой станции, где, как было условлено, их должна была ждать карета мистера Беннета, они отдали должное пунктуальности кучера, так как Китти и Лидия уже выглядывали из окон столовой наверху. Эти две барышни прибыли в городок более часа назад и коротали время в свое удовольствие, посетив модистку напротив, а теперь пялясь на стражника и украшая салат огурцом.

Поприветствовав своих сестер, они с гордостью представили им стол, на который было подано холодное мясо, какое можно найти в кладовой любого трактира, восклицая:

– Разве это не мило? Разве это не приятный сюрприз?

– Мы решили вас всех угостить, – добавила Лидия, – но вам придется одолжить нам денег, потому что мы только что потратили все свои в здешней лавке. И продолжила, демонстрируя свои покупки: – Посмотрите какую шляпку я купила. Не думаю, что она достаточно красивая, но я так рассудила, что лучше купить ее, чем не покупать никакой. Я разберу ее всю, как только вернусь домой, и посмотрю, можно ли из этого сделать что-нибудь получше.

А когда сестры назвали ее ужасной, она ответила с полным безразличием:

– Ах! Но в магазине было всего две или три, еще более уродливых; вот когда я куплю какой-нибудь атлас покрасивее, чтобы обшить ее заново, думаю, она станет вполне сносной. Кроме того, не так уж важно, что носить этим летом, после того как через две недели полк покинет Меритон.

– Неужели они действительно оставят нас? – воскликнула Элизабет, с величайшим удовлетворением.

– Они собираются расположиться лагерем недалеко от Брайтона. Мне так хочется, чтобы папа отвез нас всех туда на лето! Это было бы восхитительно, и я осмелюсь сказать, почти ничего нам не будет стоить. Маме тоже хотелось бы поехать! Представьте только, какое унылое лето нас ждет в противном случае!

– Да, – подумала Элизабет, – это действительно восхитительный замысел, и он нам очень кстати. Боже мой! Брайтон и целый лагерь солдат – и все это нам, едва пережившим соседство с одним единственным полком ополчения и ежемесячные балы в Меритоне!

– И у меня есть для вас новость, – сказала Лидия, когда они сели за стол. – Попробуйте угадать! Это отличная новость, потрясающая новость, и о человеке, который к тому же нам всем по душе!

Джейн и Элизабет переглянулись и без промедления сказали служителю, что он может быть свободен. Лидия рассмеялась и продолжила:

– О, да! Узнаю вашу щепетильность и осмотрительность. Вы подумали, что слуге незачем слышать наш разговор, как будто ему есть до нас дело! Осмелюсь сказать, что ему часто приходится выслушивать вещи похуже тех, о чем я собираюсь поведать. Но какой же он урод! Я даже рада, что он ушел. Никогда в жизни не видела такого длинного подбородка. Ну, а теперь мои новости: речь идет о дорогом Уикхеме; вот уж любопытно для слуги, не так ли? Нет никакой опасности, что Уикхем женится на Мэри Кинг. Как тебе! Она уехала к своему дяде в Ливерпуль: уехала, чтобы остаться там. Уикхем свободен и в безопасности.

– И Мэри Кинг тоже в безопасности! – добавила Элизабет. – И ее приданое.

– Она совершеннейшая дура, что оставила его, если он ей нравился.

– Но я надеюсь, что ни с одной из сторон нет сильной любви, – сказала Джейн.

– Я уверена, что он-то точно не влюблен. Никакого сомнения, он никогда и внимания на нее не обращал – да и кого бы могла заинтересовать эта противная конопатая дура?

Элизабет поразила мысль, что, хотя она сама и неспособна к такой грубости выражений, низкое чувство, которое таким образом выражалось, было именно тем, что она сама испытывала не так давно, не считая это недостойным!

Как только все поели, и старшие заплатили, было велено подавать карету, и не без определенных усилий и находчивости вся компания со всеми своими баулами, сумками и свертками, а также неуместными покупками Китти и Лидии разместилась в ней.

– Как ловко все мы втиснулись, – воскликнула Лидия – Я рада, что купила новую шляпку, хотя бы ради забавы заталкивать одной коробкой больше! Ну, а теперь давайте устроимся поудобнее и потеснее, и будем веселиться всю дорогу до дома. И прежде всего послушаем, что случилось с вами всеми с тех пор, как вы уехали. Познакомились ли вы с какими-нибудь приятными джентльменами? Получилось ли завязать более близкие отношения хотя бы с кем-нибудь? Я очень надеялась, что одна из вас выскочит замуж еще до возвращения домой. При всех скажу, Джейн скоро превратится в старую деву. Ей же почти двадцать три! Господи, как мне должно было бы быть стыдно, если бы я не вышла замуж до двадцати трех лет! А как наша тетушка Филлипс хочет, чтобы вы, наконец, обзавелись мужьями, вы даже не представляете. Она говорит, что для Лиззи было бы лучше принять предложение мистера Коллинза, но я не вижу в этом ничего забавного. Господи! Как бы мне хотелось выйти замуж раньше любой из вас! Ведь в таком случае мне пришлось бы вывозить вас на все балы. Кстати, чуть не забыла! Мы так здорово повеселились на днях у полковника Форстера. Мы с Китти должны были гостить у них целый день, а миссис Форстер пообещала организовать вечером танцы (кстати, мы с миссис Форстер так подружились!), и поэтому она пригласила еще двух сестер Харрингтон, но Харриет заболела, и Пен была вынуждена прийти одна. И, как по вашему мнению, мы вышли из положения? Мы нарядили Чемберлена в женскую одежду, чтобы он сошел за еще одну даму, только подумайте, как это было потешно! Никто об этом не знал, кроме полковника, миссис Форстер, Китти и меня, ну и еще нашей тетушки, потому что нам пришлось одолжить одно из ее платьев, и вы не представляете, как прелестно он выглядел! Когда вошли Денни, Уикхем, Пратт и еще двое или трое мужчин, они его совершенно не признали. Господи, как же я хохотала! И миссис Форстер тоже. Я думала, что могу умереть. Это-то и заставило джентльменов что-то заподозрить, а потом они быстро разобрались, в чем дело.

Такими историями о вечеринках и сопутствующими шутками Лидия, используя напоминания и дополнения Китти, без устали развлекала своих спутниц всю дорогу до Лонгборна. Элизабет старалась пропускать все мимо ушей, но не услышать часто упоминаемое имя Уикхема было невозможно.

Дома их встретили очень радушно. Миссис Беннет обрадовалась, увидев Джейн не утратившей красоты; и не раз потом за обедом мистер Беннет без всякого повода повторял Элизабет:

– Я рад, что ты вернулась, Лиззи.

Компания в столовой собралась немаленькая, так как Лукасы почти всей семьей пришли встретить Марию и услышать последние новости. Темы всех занимали самые разные: леди Лукас расспрашивала Марию о том, как устроилась и обходится с домашней птицей ее старшая дочь; миссис Беннет не ограничивала себя одним собеседником: с одной стороны, она выслушивала отчет о нынешних модах от Джейн, сидевшей на скамеечке подле нее, а с другой – тут же пересказывала его всем младшим Лукасам; а Лидия, перекрикивая всех собравшихся, перечисляла всякого рода утренние развлече