– Не сомневайся, мы не будем задавать тебе никаких вопросов – подтвердила Элизабет, хотя и сгорала от любопытства.
– Спасибо, – обрадовалась Лидия, – потому что если бы вы это сделали, я бы непременно вам все рассказала, и тогда Уикхем наверняка разозлился бы.
Несмотря на искушение, Элизабет была вынуждена лишить себя возможности во всем разобраться и просто удалилась.
Но продолжать жить в неведении было совершенно невозможно, или, по крайней мере, нельзя было не попытаться разузнать хотя бы что-нибудь. Мистер Дарси был на свадьбе ее сестры! Это было именно то событие, в котором он меньше всего захотел бы участвовать, и там присутствовали именно те люди, с которыми он менее всего хотел бы общаться. Догадки о значении всего этого, мгновенные и самые нелогичные, приходили ей в голову, но ни одна не устраивала ее. Те мысли, которые ей больше всего нравились, поскольку выставляли его поведение в самом благородном свете, казались совершенно невероятными. У нее сил не было вынести долго такое напряжение, и, поспешно схватив лист бумаги, она написала тетушке короткое письмо с просьбой объяснить, что имела в виду Лидия, если это, конечно, не нарушает данных ею обязательств.
Вы можете легко понять, – добавила она, – каково мое любопытство, как я хотела бы узнать, каким образом человек, не связанный ни с кем из нас и (в определенном смысле) совершенно чужой для нашей семьи, мог оказаться среди вас во время известного события? Умоляю вас, напишите немедленно, и позвольте мне разобраться в этом – если только по очень веским причинам не следует строго сохранять тайну, что Лидия, кажется, считает необходимым, и тогда я должна попытаться удовлетвориться неизвестностью.
– Но это не так, – добавила она про себя, заканчивая письмо. – Моя дорогая тетушка, если вы не откроете мне тайну, мне придется прибегать к уловкам и хитрости, чтобы все выяснить.
Возвышенное понимание чести Джейн не позволяло ей обсудить с Элизабет наедине то, о чем проговорилась Лидия. А Элизабет была и рада этому – пока не выяснилось, получат ли ее вопросы хотя бы частично удовлетворительные ответы, она не хотела говорить об этом с кем бы то ни было.
Глава 10
К полному удовлетворению Элизабет ответ на ее письмо пришел без задержки. Получив его, она не медля ни минуты поспешила в маленькую рощицу, где ее меньше всего могли побеспокоить. Она устроилась на одной из скамеек и приготовилась получить настоящее удовольствие, ибо объем письма не предполагал содержащегося в нем отказа.
Грейсчерч-стрит, 6 сентября.
Моя дорогая племянница,
Я только что получила твое письмо и посвящу все утро ответу на него, так как предвижу, что в коротком ответе не уместить всего, что мне следует тебе рассказать. Должна признаться, прежде всего, меня удивили твои вопросы – я просто не ожидала, что именно ты задашь их. Однако не подумай, что я недовольна, поскольку я только хочу объяснить, что не предполагала возникновения подобных вопросов именно у тебя. Если ты не до конца понимаешь, что я хочу сказать, готова признать неуместность всех моих замечаний. Да и твой дядя удивлен не меньше моего – ведь только уверенность в том, что все это в существенной степени затрагивает и твои интересы, заставила его вести дело так, как он это делал. Но если ты действительно не в курсе произошедшего, мне следует рассказать обо всем подробнее.
В тот самый день, когда я вернулась из Лонгборна, вашего дядю навестил совершенно неожиданный гость. Им оказался мистер Дарси, и он провел с ним несколько часов. Все было сделано еще до моего возвращения, так что мне не пришлось долго томиться неизвестностью, как тебе. Он пришел сообщить мистеру Гардинеру, что узнал, где скрываются твоя сестра и мистер Уикхем, он видел их и разговаривал с ними обоими. С Уикхемом он встречался неоднократно, Лидию видел лишь один раз. Насколько я могу судить, он покинул Дербишир всего на день позже нас и приехал в город с намерением разыскать их. Мотивом было его убеждение в том, что именно из-за него безответственность Уикхема не стала общеизвестной настолько, чтобы ни одна порядочная молодая женщина не могла полюбить его или довериться ему. Он великодушно приписал все своей неправильно понимаемой гордости и признался, что раньше считал ниже своего достоинства выставлять собственные поступки миру напоказ. Его характер прекрасно демонстрировал это. Поэтому он считал своим долгом проявить инициативу и попытаться исправить то зло, которому невольно способствовал. Если у него и был другой мотив, я уверена, он был исключительно благородный. Он провел несколько дней в городе прежде чем смог их обнаружить, но у него с самого начала были какие-то соображения, направлявшие его поиски, что-то, чего не знали мы, и понимание этого своего преимущества было еще одной причиной его решения последовать за нами в Лондон.
Оказалось, что существует некая дама, миссис Янг, которая некоторое время назад была гувернанткой при мисс Дарси, но была уволена по какой-то причине, хотя он не объяснил, по какой. После увольнения она каким-то образом стала владелицей большого дома на Эдвард-стрит и с тех пор содержала себя, сдавая жилье. Ему было известно о близком знакомстве этой миссис Янг с Уикхемом, и сразу по приезде в город он направился к ней за сведениями о нем, но лишь через два или три дня смог добиться от нее того, чего хотел. Я полагаю, она не выдала бы своего приятеля, не получив определенную мзду, поскольку пользовалась у него доверием и знала, где он обитает. Уикхем действительно обратился к ней, когда они приехали в Лондон, и если бы она смогла принять их в своем доме, они бы нашли приют у нее. Однако в конце концов наш добрый друг с ее помощью сумел устроиться. Они обосновались на *** улице. Мистер Дарси навестил Уикхема, а затем настоял на встрече с Лидией. Он признался, что его первой целью было убедить ее осознать позор своего нынешнего положения и вернуться к своим близким, как только удастся уговорить их принять ее, предложив свою помощь, насколько это возможно. Однако он обнаружил, что Лидия твердо решила остаться там, где она пребывала. Ей совершенно не было дела до родных, и она не желала его помощи. Она и слышать не хотела о том, чтобы расстаться с Уикхемом. Для нее не было никаких сомнений в том, что они поженятся когда-нибудь, и не имело большого значения, когда именно. Услышав все это, он подумал, что остается только обеспечить и ускорить брак, к которому, как он легко узнал в своем первом разговоре с Уикхемом, тот никогда не стремился. Он признался, что ему пришлось покинуть полк из-за карточных долгов, которые были весьма значительными, и не стеснялся возлагать ответственность за все катастрофические последствия бегства Лидии только на ее собственную глупость. Он намеревался немедленно подать в отставку. Что касается его будущего положения, он не мог предположить ничего определенного. Ему нужно было куда-то уехать, но он не представлял куда, и отчетливо понимал, что ему не на что будет жить.
Мистер Дарси поинтересовался, почему он не женился на твоей сестре сразу. Хотя мистер Беннет не считался очень богатым, он мог бы как-то поддержать его, и, благодаря браку, его положение должно было исправиться. Оказалось, что Уикхем все еще лелеял надежду разбогатеть, женившись в каком-нибудь отдаленном графстве. Однако при таких обстоятельствах ему было, конечно же, трудно устоять перед искушением немедленно поправить свое незавидное положение.
Они встречались несколько раз, по-видимому было из-за чего поторговаться. Уикхем, конечно, хотел большего, чем мог получить, но в конце концов его убедили быть благоразумным.
После того как между ними все было договорено, следующим шагом мистера Дарси было сообщить обо всем твоему дяде, и он впервые зашел на Грейсчерч-стрит вечером перед моим возвращением домой. Но мистера Гардинера еще не было дома, и тут мистер Дарси узнал, что ваш отец еще не убыл в Лонгборн, но уедет туда на следующее утро. Он не считал его человеком, с которым он мог бы вести дело так же разумно, как с вашим дядей, и поэтому не преминул отложить встречу с ним до отъезда мистера Беннета. Он не оставил своего имени, и до следующего дня было известно только, что некий джентльмен заходил по делу.
В субботу он пришел снова. Твой отец уже уехал, а твой дядя был дома, и, как я уже писала, они долго говорили друг с другом.
Они снова встретились в воскресенье, тогда и я увидела его. До понедельника не все детали еще были улажены, но как только согласие было достигнуто, в Лонгборн отправили срочное сообщение. Наш гость был очень настойчив. Я полагаю, Лиззи, в конце концов, что упрямство – вот его настоящий недостаток. Его обвиняли во многих грехах в разное время, но именно эта его черта характера несомненна. Он никому не позволил сделать хотя бы малость, все уладил сам, хотя я уверена (и я говорю это не для того, чтобы заслужить благодарность, не подумай чего-нибудь такого), ваш дядя с большой готовностью обо всем бы договорился.
Они долго спорили о последующей роли каждого, что было, по правде говоря, много больше, чем заслуживали джентльмен и леди, вовлеченные в эту историю. Но в конце концов твой дядя был вынужден уступить, и вместо того, чтобы позволить себе сделать что-нибудь для своей племянницы, ограничился незначительной ролью, что было совершенно против его характера. Я действительно верю, что твое письмо, пришедшее этим утром, доставило ему большое удовольствие, потому что оно позволяло дать детальные объяснения, избавляющие его от незаслуженной благодарности и позволяющие получить лишь ту долю, что была заслужена. Но, Лиззи, это должно остаться секретом для всех, кроме тебя и, возможно, Джейн.
Ты, я полагаю, прекрасно знаешь, что, в конечном итоге, было сделано для молодых людей. Долги Уикхема в размере, значительно превышающем тысячу фунтов, должны быть оплачены; Лидии должна быть выплачена еще тысяча фунтов в дополнение к ее доле в наследстве, а ему выкуплен офицерский патент. Причину, по которой мистер Дарси брал все это на себя, я тебе изложила выше. Именно из-за него, из-за его скрытности и отсутствия должного внимания характер Уикхема был так неправильно понят, и, следовательно, его приняли и привечали вопреки тому, каким он был в действитель