– Ну, теперь ты знаешь, Лиззи, кто этот джентльмен? Что ж, следующее предложение раскрывает все карты.
«Причина, вынудившая меня предостеречь вас, заключается в том, что, по нашим данным, его тетушка, леди Кэтрин де Бург, настроена категорически против такого брака».
– Да этот же человек – мистер Дарси! Ну что, Лиззи, мне удалось удивить тебя? Интересно, могли ли Лукасы, перебирая в голове всех известных им молодых людей, предположить, что твоим поклонником станет человек, чье одно только имя сделало бы голословным каждое их утверждение. Мистер Дарси, который не может смотреть на женщину, не выискивая в ней недостатков! Стало быть, на тебя он так ни разу и не взглянул! Невероятно!
Элизабет попыталась отреагировать на шутливое замечание отца, однако сумела изобразить лишь натянутую улыбку. Никогда прежде его остроумие не действовало ей так на нервы.
– У тебя слишком рассеянный вид. Ты слушаешь меня?
– Да, конечно. Прошу вас, продолжайте.
«После того, как вчера вечером он заикнулся перед ее милостью о том, что такой брак вполне реален, она тут же с присущей ей заносчивостью выложила все, что думает по этому поводу. Как выяснилось, ее совершенно не устраивает семья моей кузины, и потому она никогда не даст согласия на брак, который считает просто недопустимым. Я решил, что обязан как можно быстрее сообщить об этом своей кузине, и надеюсь, что она и ее благородный поклонник смогут в полной мере осознать свое нынешнее положение и не станут торопиться с браком, не заручившись перед этим необходимой поддержкой».
– Далее мистер Коллинз переходит к несколько иной теме.
«Я необыкновенно рад, что печальная история с кузиной Лидией так быстро завершилась, и что вам удалось замять практически все последствия. Меня беспокоит лишь тот факт, что об их совместном проживании до свадьбы узнало все-таки достаточно много народа. Я не хочу пренебрегать своим долгом и не стану скрывать, как сильно я удивился, когда услышал, что вы приняли эту молодую пару у себя дома сразу же после того, как они обвенчались. Боюсь, что вы потворствуете пороку; и будь я священником в вашем приходе, я бы ни за что не разрешил им приехать. Как христианин вы, конечно же, обязаны их простить. Тем не менее, впредь не позволяйте им больше появляться вам на глаза и не допускайте, чтобы в вашем присутствии кто-либо произносил их имя».
– Вот, значит, какое у него представление о христианском прощении! Ну да ладно. Конец письма он посвящает своей дорогой Шарлотте и напоминает нам, что скоро в их семействе ожидается прибавление. Однако же, Лиззи, ты выглядишь так, словно тебе это совсем неинтересно. Я понимаю, ты не станешь миссис, но не нужно так огорчаться и тем более делать вид, что тебе нанесли оскорбления. Смотри на жизнь проще. Подумаешь: соседи выставили нас дураками! Зато завтра мы посмеемся над ними.
– Ах! – воскликнула Элизабет. – Я действительно немного отвлеклась. Но все это так странно!
– Конечно. Потому я и нахожу всю эту историю забавной. Если б они выбрали для своих сплетен какого-нибудь другого мужчину, было бы не так интересно; но мистер Дарси… Его совершенное безразличие и твоя подчеркнутая неприязнь к нему придают их вымыслам особую абсурдность. Как бы я ненавидел брать в руки перо, на сей раз я просто не смогу не ответить на письмо мистера Коллинза. Он превзошел даже самого Уикема, хотя наглость и лицемерие своего зятя я тоже очень ценю. А кстати, Лиззи, что говорит об этих слухах сама леди Кэтрин? Ведь, я полагаю, она приезжала только с тем, чтобы заявить о своем неодобрении?
В ответ его дочь лишь нервно рассмеялась; и, поскольку отец задал свой вопрос без какой-либо задней мысли, Элизабет не видела необходимости пускаться в откровения даже после того, как мистер Беннет повторил его еще раз. Впрочем, ей самой показалось весьма странным, что сейчас она проявляет те чувства, которых на самом деле не испытывает. Ей хотелось расплакаться, но она почему-то смеялась. А отец, сам того не ведая, действительно причинил ей боль, упомянув безразличие мистера Дарси. Но, в конце концов, может быть, он и прав? Может, это она вообразила невесть что? В таком случае она напрасно на него обижается.
Глава 58
Вопреки ожиданиям Элизабет, Бингли не только не получил от своего друга письма с оправданиями, но и, наоборот, вскоре после визита леди Кэтрин снова привез мистера Дарси в Лонгбурн. Молодые люди приехали довольно рано; и, прежде чем миссис Беннет успела сообщить вновь прибывшему о том, что на днях она имела честь беседовать с его тетушкой (замечание, которого Элизабет боялась сейчас больше всего на свете), мистер Бингли, желавший побыстрее остаться наедине с Джейн, предложил всем выйти на свежий воздух и немного пройтись по парку. Большинство ответило согласием. Поскольку миссис Беннет недолюбливала такие прогулки, а Мэри чересчур дорожила своим временем, они отправились в сад впятером. Бингли и Джейн, намеренно замедлив шаг, очень скоро позволили остальным оторваться от них; и, таким образом, Элизабет, Китти и Дарси теперь шли втроем. Редко кто-либо из них осмеливался обронить случайную фразу; и если Китти просто стеснялась говорить в присутствии мужчины, то Элизабет сейчас думала над своим окончательным решением, чем, возможно, занимался и Дарси.
Вначале все они дружно направлялись к Лукасам, так как Китти изъявила желание навестить Марию; однако вскоре Элизабет заметила, что лично ей там делать нечего, и, попрощавшись с сестрой, отважилась продолжить прогулку лишь с одним мистером Дарси. Улучив подходящий момент для того, чтобы заявить о своем решении, и собравшись с духом, она, наконец, произнесла:
– Мистер Дарси, я очень эгоистичный человек и ради того, чтобы облегчить собственные страдания, вполне готова пренебречь чувствами другого. Боюсь, что мне на самом деле все равно, причиню я вам боль или нет; однако молчать я больше не могу. Я должна поблагодарить вас за невиданную доброту по отношению к моей бедной сестре. Как только мне рассказали о вашем поступке, я навсегда забыла о покое и искала первого же удобного случая, чтобы выразить вам всю свою признательность; и, поскольку остальным членам моей семьи ничего неизвестно, я хочу сказать вам спасибо и от их лица.
– Мне жаль, – проговорил он голосом, преисполненным душевного волнения, – просто невероятно жаль, что вам сообщили то, что неминуемо должно было вас расстроить. Я не знал, что миссис Гардинер лучше не доверять.
– Не стоит винить мою тетушку. О вашем участии в этом деле мне подсказала сама Лидия, которая всегда была крайне легкомысленна и неосмотрительна. Разумеется, узнав об этом, я не успокоилась бы до тех пор, пока не выяснила бы всех подробностей. Позвольте мне еще раз от имени моей семьи поблагодарить вас за проявленное вами великодушие; за то, что, невзирая на трудности и унижения, через которые вам довелось пройти, вы не отказались от первоначального замысла и все-таки нашли их.
– Если вы действительно считаете, что должны выразить благодарность, – ответил он, – поблагодарите себя. Я не стану отрицать, что за время поисков испытал много неприятных волнений; но я был движим желанием сделать вас счастливой. Поверьте, ваша семья ничем мне не обязана. Несмотря на все свое уважение к ним, в те дни я думал только о вас.
Это замечание смутило Элизабет настолько, что она не смогла произнести ни слова. После короткой паузы мистер Дарси добавил:
– Вы слишком благосклонны, коль скоро соглашаетесь уделять мне столько внимания. Но если ваши чувства не претерпели со времен апреля никаких изменений, то лучше сразу скажите мне об этом. Что касается моего влечения, то оно осталось прежним; но мне будет достаточно лишь одного вашего слова, чтобы навсегда оставить вас в покое.
Элизабет оказалась в весьма неловком положении, поскольку такой ситуации она явно не предвидела. Сознавая, что молчать больше нельзя, она дала ему понять, что с тех пор ее чувства подверглись настолько значительным переменам, что его нынешние заверения в привязанности доставляют ей огромное удовольствие, и она не может принять их без благодарности. Этот ответ, безусловно, осчастливил его; и он выразил свою радость с той теплотой и нежностью, какие присущи только без памяти влюбленным мужчинам. Если б Элизабет осмелилась в эту минуту встретиться с ним взглядом, она бы заметила, как сильно его лицу шло выражение крайнего умиления; но, несмотря на то, что она не видела этого, она прекрасно его слышала и с каждым новым словом все больше убеждалась в истинности его любви.
Они шли вперед, хотя и не совсем понимали куда; но обращать внимание на такие мелочи сейчас было просто невозможно. Элизабет вскоре узнала, что сегодняшним откровениям они обязаны, прежде всего, его тетке, которая действительно по дороге домой заехала к нему в город и рассказала о своем путешествии в Лонгбурн. Подробно остановившись на разговоре с Элизабет, она даже пробовала воспроизвести отдельные фразы, которые, по мнению ее милости, свидетельствовали о стремлении Элизабет любой ценой заполучить ее племянника. Под конец, пожаловавшись на упрямство барышни, леди Кэтрин попыталась хотя бы с него взять слово не заключать помолвки; однако джентльмен такого обещания давать не стал. Таким образом, результаты ее встречи с мистером Дарси оказались прямо противоположными тем, которых она ожидала.
– Зато она вернула мне ту надежду, – сказал он, – с которой я уже почти расстался. Видите ли, я достаточно хорошо усвоил одну черту вашего характера, которая после разговора с тетушкой помогла мне убедить себя в том, что, если бы вы решительно и бесповоротно были настроены против меня, вы бы открыто признались в этом леди Кэтрин.
Покраснев и улыбнувшись, Элизабет ответила:
– Пожалуй, вам на самом деле уже довелось узнать, на что я способна со всей своей прямотой; ведь, однажды наговорив вам в лицо столько гадостей, впоследствии я вряд ли бы стала воздерживаться от того,