Татум молчала, что-то обдумывая. Она часто так делала; в ее глазах читался яркий мыслительный процесс, все время казалось, что она что-то недоговаривает.
Это не было пустой догадкой, скорее верным выводом: она быстро реагировала, без запинки отвечала на вопросы, что поначалу вводило в замешательство, будто нужно за Дрейк успеть. Она острила, шутила и точно не страдала от нехватки изобретательности, Татум постоянно думала.
И Криса бесило, что его начинало интересовать, о чем.
– Он сказал, у тебя много практики, – тихо нарушила молчание Дрейк.
Крис хмыкнул.
– Ага, много…
Она не стала уточнять. Очевидно, боялась, что на его откровения придется ответить своими.
Это бесило тоже. Крис любил отвечать на вопросы о себе. У него была интересная, насыщенная жизнь, много безумных историй, которыми он любил развлекать девушек на свиданиях, партнеров в фирме отца и друзей. Но все это не имело смысла, если собеседнику было плевать на ответы. Даже если Дрейк хотела узнать подробности, она умело это скрывала. А Вертинский не собирался сдаваться первым.
– Почему ты пошел служить? – Безобидный вопрос упал между ними формальностью.
Хоть что-то.
– Мне претила мысль отмазываться за счет отцовских денег. Стоило бы это недешево. – Крис снова хмыкнул. – На жизнь мне хватало своего непостоянного заработка на тусовках. После армии сделал из этого более понятный бизнес.
Татум оживилась, хватаясь за тему, как за спасательный круг в мутном омуте собственных размышлений.
Повернулась к Крису, поджав под себя ноги на диване, заинтересованно наклонила голову вбок, как воробушек.
– Устраиваешь вечеринки?
– Консультирую. – Крис улыбнулся. Дрейк охватывала его живым взглядом: смотря в ее темные глаза, было невозможно оставаться отстраненным. – Тут, там, диджей, декор, целевая аудитория, на которую давать рекламу. Хорошо знаю это изнутри, зачем пропадать знаниям. – Он пожал плечами.
– Молодец, – одобряюще хмыкнула она. – У меня вот нет амбиций. Только несбывшиеся детские мечты.
– Я думаю, иметь амбиции не обязательно, – пространно протянул Вертинский. – Часто они рождаются лишь из желания кому-то что-то доказать.
Татум задумчиво прикусила изнутри щеку, посмотрела на парня. В темной гостиной, освещавшейся лишь светом фонарей с улицы, его глаза казались магическими.
– Может быть, но что тогда делать? – безрадостно бросила она.
– Просто жить.
– И все? – Татум не устроил такой короткий философский ответ.
Ей всегда нужно было больше. Но сейчас было непонятно, что именно.
– Это не так легко. – Парень дернул уголком губ, глядя на осунувшуюся от тяжелых мыслей девчонку. – Смотрела мультик «Душа»? – Она кивнула. – Его смысл как раз в том, что не обязательно находить призвание. Просто жить жизнь – тоже искусство. Это и понял главный герой.
– Он был нытиком с синдромом жертвы, – скривилась Дрейк и насупилась. – Мультик классный, но оба главных героя меня выбесили. Всю дорогу страдали и мешали жить остальным из-за своих закидонов. Хотя бы то, что та душа выбивала людей из астрала, в который они входили, занимаясь любимым делом.
Крис устало улыбнулся.
– Все мы совершаем ошибки. – Дрейк сглотнула и замерла, поняв, что ляпнула. Не ей в этом кого-то упрекать. Но Крис продолжил, не заметив ее напряжения: – Сложно отпустить идею о любимом деле и предназначении, я сам к этому не пришел и вряд ли приду, но у меня есть то, чем мне нравится заниматься. – Он вздохнул. – А если такого дела нет, нужно, наверное, просто наслаждаться жизнью. Сама говорила, что наслаждаешься домоседством, книгами и прочим. Почему этого должно быть недостаточно? Кто сказал?
Татум задумалась. Слова парня не были лишены истины, но такая точка зрения была неудобной, совсем не вписывалась в ее характер и манеру поведения. Это было трудно принять.
Крис смотрел на задумчивую Дрейк, чувствуя, как тяжесть ее мыслей испаряется, шестеренки в сознании начинают перерабатывать новую информацию. Ее лоб разгладился, Татум расслабилась, посмотрела на Криса.
Задержала на нем свой долгий, темный взгляд, потянулась к Вертинскому за поцелуем. Ловко перемахнула ногой через его бедра, не отрываясь от губ парня. Прошептала ему на ухо:
– Я здесь. Спасибо.
Стянула с Криса футболку, прошлась губами по коже шеи, поцеловала в плечо. Горячая волна захлестнула парня с головой. Теперь Дрейк не была оболочкой – вернулась в реальность, топя Криса в своих чувственных прикосновениях.
Этот раз был не похож на остальные: движения обоих были медленными, томными, каждый лелеял в них собственные переживания. Кожа вспыхивала синим огнем, пережигая остатки воспоминаний, оба были нужны друг другу, чтобы отпустить, что накопилось.
От усталости и напряжения за последние дни Крис быстро кончил, вопросительно посмотрел на Татум, увлекшую его за собой на диван. Она устроилась на его груди, поглаживая плечи парня.
– Все нормально, – спокойно отмахнулась она. – Сегодня мне не нужно доходить до пика, и так хорошо.
Вертинский удивленно вздохнул: не знал, что секс может быть таким. Не жарким и не ради оргазма. Ради чего-то другого.
Мутнеющим сознанием Крис догадывался: он никогда не сможет ее понять.
Глава 7. Эти двери тоже не стоило открывать
Крис недовольно сжал пальцами телефон, с усилием возвращая внимание к разговору с Марком.
– Ты же проследил, чтобы они соблюли все в райдере? – Вертинский вскинул брови, вставая с капота «мерседеса». – Подумай над поисками организатора, я бы не хотел нянчиться с ними, это все-таки не наша работа, – недовольно покачал головой Крис.
– Я тоже об этом думал, – согласился Сухоруков. – Но ты сам знаешь, как это бывает: когда ты единственный, кто может и хочет взять на себя ответственность, все тут же притворяются, что у них вместо рук лапки, – отмахнулся парень.
– Декорации доделают сегодня ночью, – доложил Ванька, который подошел минуту назад, но подал голос, лишь когда в разговоре друзей повисла пауза.
– Я надеюсь, – вздохнул Крис, – в последний момент всегда что-то случается. А мы не должны делать как все. Иначе наши нашивки будут пустым звуком, – устало хмыкнул он, кивая на куртку Примуса.
Снова посмотрел на экран телефона. Сообщений не было. Дрейк не отвечала уже несколько дней, в университете он подловить ее не мог, но если и встречался с ней взглядом, то не желал светить общением с ней при всех. Не хотел лишнего шума. Дурацкие каналы университета в телеграме молниеносно подпортили бы ему жизнь новыми сплетнями.
Но, встречаясь с ней глазами, Крис не замечал враждебности или отстраненности, она не была на него зла. С момента неожиданно томного секса после тренировки они не разговаривали – Вертинский раздражался, потому что не понимал, что происходит. А он любил владеть ситуацией.
Видя выходящую из университета Дрейк, он решил выяснить все сегодня. Кинул друзьям, что обсудит детали позже, сел за руль, догоняя Татум на соседней улице.
Коротко посигналил, поравнявшись с Тат. Привлек ее внимание, кивнул на переднее сиденье. Она улыбнулась, без препирательств села в машину.
– Почему не отвечала на сообщения? – без официальной прелюдии задал он вопрос в лоб.
Прошелся взглядом по новому кричащему образу Дрейк: теплой вязаной кофте, черной юбке-карандаш и туфлям на шпильке. Будто на вечеринку собралась, а не в университете зад на парах просиживала.
– Телефон потеряла, – пожала плечами Тат. Поморщилась, задрала юбку, с облегченным вздохом стянула с ног черные чулки, убрала в сумку. Крис сглотнул. – Жмут, – пояснила она.
Крис про себя хохотнул. Конечно, она не пыталась его соблазнить, ей просто жали чулки. Казалось, Татум совсем не понимает, как воспринимают ее действия окружающие. Она делала, что хотела, и ей было плевать, как это поймут. Подобная наивность даже возбуждала.
– Могла бы раньше сказать. – Вертинский поджал губы, Тат без промедления удивилась.
– Зачем? Я не единственный контакт у тебя в телефоне. – Она развела руками, спокойно приводя здравый аргумент.
Она понимала, что не единственная у Криса, и ей было плевать. Возможно, потому, что он у нее тоже был один «из». Вспомнить хотя бы того же парня, который забрал ее с парковки университета после их крышесносного секса в машине. Синяк на плече Криса от ее зубов до сих пор горел фиолетовым клеймом.
Криса раздражало то, что это его раздражало. Человеческая натура – странная штука. Он действительно хотел этого – яркого регулярного секса без обязательств, но хотелось, чтобы ему плевать было чуточку больше, чем ей. Чтобы ему не капали на мозги, но и не забывали в перерывах. А она забывала.
Крис остановился на улице у дома Дрейк. Ему нравился Петроградский район, возможно, когда-нибудь он будет здесь жить. Татум закусила губу, повернулась к парню, посмотрела лукаво.
– С чего такая привязанность? – продолжила незаконченную тему она.
Крис молчал, глядя в ее глубокие глаза, в которых один за другим проскакивали черти.
Татум хмыкнула себе под нос, затем потянулась к Вертинскому, схватила за плечи и перебралась к нему на колени, задирая юбку, чтобы плотная ткань не мешала сидеть на нем в позе наездницы. Села спиной к рулю, Крис кнопкой отодвинул водительское кресло назад, кладя руки ей на бедра.
– Тебе ответить честно или красиво?
Татум задумчиво прикусила изнутри щеку, продолжая смотреть парню в глаза. Это было непривычно, Дрейк казалось той, кому не следует задавать лишних вопросов.
Она не требовала ничего – просто смотрела. Но зеркало души показывать было неприятно. Этот упрямый взгляд многие принимали за угрозу, не подходили к ней ближе, чем на пару метров, не вторгались в личное пространство и не пытались подружиться, кроме особо смелых или глупых.
Крису нравилось, что она была такой. Яркой, странной, с особой энергетикой. Заставлять стонать куда приятнее не пустых людей, которых легко соблазнить одной лишь улыбкой. Хотя еще вопрос, кто кого заставлял стонать.