шлось сказать ему, что это не обязательно. Когда же она дотронулась до пуговицы его джинсов, то сама несколько мгновений не дышала.
Это было совсем не то, чего она хотела. Тем более после того, как Лили поклялась держать его на расстоянии вытянутой руки.
— Мне нужно знать объем твоей груди, — спокойно продолжила она, почти прижавшись к нему и продевая сантиметр под мышками. Проделывая такой маневр, Лили слегка задела правый бицепс Ноа. Испытывает ли он боль? Каково это — остаться лишь с частью руки? А под пальчиками Лили глухо билось его сердце. Она не решалась задать Ноа мучающие ее вопросы, так сказать, положа руку на сердце. Вместо этого девушка диктовала продавцу результаты измерений, а он вносил их в бланк.
— А теперь внутренний шов брюк, — бодро проинструктировал он, не чувствуя, что напряжение между клиентами растет. — Кстати, вам нужно подобрать обувь. У вас какой размер? Одиннадцатый?
Ноа кивнул. Продавец засеменил на склад за парой туфель.
— Лили... — послышался низкий голос.
— Там есть стул. Можешь сесть и переобуться, — заявила девушка.
Она не желала становиться милашкой, которая всегда готова помочь и на которую обращают внимание, только когда она нужна, а потом выбрасывают за ненадобностью.
Ноа колебался всего миг. Потом он сел на стул и скинул ботинок с одной ноги пальцами другой. Со вторым пришлось помучиться, и Лили, не выдержав, опустилась перед ним на колени, потянула за пятку, и ботинок соскользнул со ступни.
— Терпеть не могу этого, — тихо признался Ноа.
Лили посмотрела на него. Со строптивым Ноа было непросто совладать, но Ноа, начавшего доверять ей, оказалось укротить куда труднее. Меньше чем через неделю он стал принимать от нее помощь, как, например, сегодня. Вспыльчивый, упрямый вояка нравился ей, пожалуй, больше того человека, которого она видела перед собой сейчас. С ним было проще держать дистанцию. Проще направлять свои мысли в нужное русло.
Появился продавец с парой туфель. Лили взяла их, расшнуровала и поставила перед Ноа, а сама принялась обсуждать с продавцом, какого фасона выбрать смокинг, чтобы он сочетался с костюмом жениха. Она не собиралась делать за него все.
Обернувшись, она увидела, что щеки Ноа покраснели. Зажав сложенный вдвое конец шнурка пальцами правой ноги, левой рукой он держал другой конец и безуспешно пытался сотворить некое подобие узла.
— Черт! — наконец не выдержал Ноа, откинувшись на спинку стула и закрыв глаза. Его челюсть подрагивала.
— Оставьте нас на секундочку, — шепотом попросила Лили продавца. Тот незаметно исчез, а она подошла к Ноа и присела рядом с ним. — Ноа, — начала она.
— Не смей, — приказал он таким злобным голосом, что девушка отшатнулась. — Не надо успокаивать меня и говорить, что со временем я привыкну, или что ты там хотела сказать. Я это не переношу.
Именно это и вертелось у Лили на языке, а посему она решила сдержаться, сказав лишь:
— Хорошо.
Через несколько минут негодование Ноа начало стихать. В конце концов, он взял ее за руку:
— Прости.
— Тебе не за что просить прощения. — Испытав облегчение, она повернулась к нему, и их колени соприкоснулись. — Нельзя корить человека за то, что он чувствует.
— То есть, нет ничего страшного в том, что я чувствую себя беспомощным?
— Подскажи, как мне ответить на этот вопрос, обойдя реестр запрещенных тем? (Ноа вяло улыбнулся.) Почему ты отказываешься от помощи?
— Потому что я должен сделать это сам.
— Но почему?
Он одарил ее чуть ли не яростным взглядом:
— Потому что так надо.
— Это имеет какое-то отношение к твоей уязвленной мужской гордости? — Лили сделала попытку разрядить обстановку, но Ноа оставался серьезным. Ну почему он не улыбнется? Ее непреодолимо влекло к нему, несмотря на обещания, данные самой себе.
— Да, — спокойно ответил он.
Атмосфера между ними накалилась до предела. Лили не выдержала первой:
— Так. Спорить будем потом. А то продавец не понимает, что, черт возьми, стряслось. Так ты позволишь завязать тебе шнурки?
Он кивнул. Она ловко затянула ровный узел. Ноа сидел, сжав зубы и уставившись в стену.
Лили подозвала продавца и, когда Ноа встал, вновь взяла в руки сантиметр. Вдруг она сообразила, что сейчас ей предстоит измерить внутреннюю сторону его ноги, отчего она почувствовала себя неловко. Девушка улыбнулась стоящему рядом продавцу, видя, что тот заметил ее смущение:
— Я думаю, здесь вы справитесь лучше меня.
Он с легкостью выполнил необходимые операции. Лили покосилась на Ноа. Он подвигал бровями вверх-вниз. Конечно же он понял, почему она предложила продавцу снять мерку самому, и теперь дразнил ее. Что ж, его чувство юмора было сейчас как нельзя кстати.
— Отлично, — подвел итог продавец. — Теперь давайте примерим разные костюмы и выберем лучший. Какого цвета будут жилет и галстук?
— Белого, — ответила Лили за Ноа, который лишь пожал плечами. — Вот поэтому я здесь. Сам ты никогда не выбрал бы то, что надо, — пояснила она, усмехнувшись.
— Ну, нашла, чем укорять меня. Последние несколько лет мне вообще не приходилось задумываться о своем гардеробе, — возразил он.
Продавец перебирал костюмы на вешалках в нескольких метрах от них и наверняка прислушивался к беседе. Ноа наклонился и произнес сценическим шепотом:
— В тюрьме есть другие заботы.
Его шутка застала Лили врасплох. Она с трудом удержалась от смеха. Увидев, как округлились глаза продавца, она отвернулась и прижалась щекой к груди Ноа. Он улыбнулся.
— Да ладно тебе. Ты же знаешь, что его гложет вопрос, как я потерял руку, — прошептал он, на сей раз ей на ухо.
— Ты ужасен.
— Был тяжелый день. Прошу прощения, что раскапризничался. Не хочу снова сорваться. Когда обращаешь все в шутку, не так больно. Наверное, мне надо больше смеяться.
— Тебе кажется, что ты в тюрьме? Ощущаешь себя вырванным из привычной жизни? — Лили смотрела ему в глаза, с изумлением осознавая, что сегодня неплохо узнала Ноа — и с хорошей, и с плохой стороны.
— Иногда. Как, например, сегодня с туфлями. Или просто когда жизнь проходит мимо. Ведь я был уверен, что меня ждет военная карьера.
— Вот! Пиджак на четырех пуговицах с белым жилетом и галстуком. — Продавец повесил костюм на крючок в примерочной.
Ноа взялся за булавку, скрепляющую рукав, но у него никак не получалось отцепить ее. Лили молчала, однако после нескольких неудачных попыток он сам повернулся к ней. Его терпение было на пределе. Самое разумное — поскорее покончить с этим и ехать домой.
Лили потянулась к булавке и случайно дотронулась до его культи. Вроде бы обычная рука, только вот закутана в трикотаж и заканчивается выше локтя. Интересно, насколько его конечность чувствительна к прикосновениям?
— Свадьба в августе. Я думаю, нам надо подумать об этой детали. На церемонии ты будешь в пиджаке, а во время банкета будет жарко и тебе придется снять его. Я помогу тебе с булавкой. Сделаю все так, что никто и не заметит.
Она улыбнулась. Уголки ее рта едва заметно вздрагивали.
— Ты не обязана делать это.
— Как раз наоборот. Я подружка невесты и считаю, что это входит в мои обязанности.
— Я справлюсь сам.
Лили нахмурилась. Несмотря на то, что сегодня он без нее не справился бы, Ноа Лэреми продолжал стоять на своем.
— Я буду через несколько минут. — Он скрылся в примерочной.
Лили и продавец остались ждать.
Спустя несколько минут, как и обещал, Ноа отдернул занавеску. Лили затаила дыхание.
Он был великолепен. Синие глаза поблескивали. Темные волосы были немного взъерошены, так как ему пришлось стягивать футболку. Белоснежная рубашка с расстегнутой верхней пуговицей подчеркивала его загар. Пиджак плотно облегал фигуру. Жилет, правда, не был застегнут, а рубашка кривовато заправлена в брюки. В целом Ноа выглядел так, как бывает в конце свадебного банкета, и это еще больше взволновало Лили.
— Необходим галстук, — сказала она, подходя к нему и застегивая верхнюю пуговицу рубашки. — Без галстука ты будешь выглядеть не так эффектно.
Его шея была теплой. Лили не покидала мысль, что весь день она занимается тем, чем должна заниматься любимая девушка или жена, но никак не недавняя знакомая, пусть даже будущая подружка невесты. Ноа сглотнул, и его кадык скользнул по кончикам ее пальцев. Она начала завязывать узел на галстуке, с болью вспоминая, когда делала это в последний раз. Боже, она была такой молодой, такой наивной, искренне уверенной, что все пойдет так, как задумали они с Кертисом. Взгляд ее упал на пустой рукав пиджака. У Ноа, несомненно, тоже были свои мечты, которые беспощадно уничтожило ранение и потеря руки.
— Эндрю поможет тебе в день свадьбы. Боюсь, тут у меня мало опыта, — пробормотала она.
Ноа не мог опустить подбородок, пока Лили завязывала галстук, и она отметила, что сегодня он гладко выбрит.
Лили поправила жилет Ноа и застегнула его на все пуговицы. Костюм Эндрю будет выглядеть примерно так же, и теперь она представляла, как хорошо жених и шафер будут смотреться вдвоем возле алтаря.
Возле алтаря... Ее ладони покрылись холодным потом при этой мысли. Куда бы она ни посмотрела, всюду находила напоминание о своей неудаче. Может, это и к лучшему, что свадьба ее друзей состоится совсем скоро. После она вернется к нелегкому делу вычеркивания из памяти горьких воспоминаний.
Лили шагнула назад, оценивая внешний вид Ноа. В день свадьбы его рукав будет аккуратно подколот. А она подойдет к алтарю в бледно-розовом платье, которое уже начала шить.
Затем Лили повернет налево, встанет сбоку от невесты. Сама же она никогда не наденет белое платье. Она не против замужества. Вовсе нет! Просто не всем везет так, как Эндрю и Джен.
— Ты выглядишь очень красиво, — удовлетворенно заявила она.
— Даже лучше, чем в военной форме?
Лили вздохнула. Да уж, жалко, что Ноа отказывается ее надеть. Тогда он покажется ей незнакомцем. А сейчас она не может не думать о том, что он очень красив и невероятно привлекателен.