Своеобразная, выразительная подлинная пунктуация Грибоедова, богатая эмоциональными знаками, также пришлась не по душе подготовителю «театрального» текста. Приведя стих: «От шляпок их! чепцов! и шпилек! и булавок!» (д. I, 94), Гнедич рассуждает: «Зачем? Достаточно тут поставить запятые», — не думая о том, что так расставил знаки сам Грибоедов. «Я совершенно не согласен, — восклицает Гнедич, — со знаком препинания, что ставит академическое издание в 111 стихе:
Уж о твоем ли не радели
О воспитаньи! с колыбели!» —
и «поправляет» (Грибоедова!): «О воспитаньи с колыбели?»
Произвольно изменяя пунктуацию Грибоедовского текста, единственным и достаточным аргументом редактор считал ссылку на того или иного выдающегося актера, который соответствующим образом интонировал реплику. «Такие знатоки декламации, — писал П. П. Гнедич в примечаниях к своему изданию, — как Щепкин, Самарин, Сосницкий, Давыдов, Ленский, Южин, — выработали известный канон, дали нам известную традицию. С этой традицией следует считаться несравненно больше, чем со знаками препинаний в рукописях, воспроизведенных писарским почерком» (стр. 88). Однако отразившаяся в этих рукописях творческая воля самого автора не может быть заменена волей актеров — хотя бы потому, что актерская традиция текуча, нигде не закреплена, устанавливается устным преданием со всеми его случайностями и относится не к тексту пьесы, а к общим приемам ее сценического исполнения. По всем этим причинам руководствоваться актерской традицией при издании драматических произведений практически невозможно, да Гнедич по существу этого и не делает, опираясь всецело на собственный произвол. Несостоятельной была самая идея П. П. Гнедича — дать за автора особый «театральный» текст комедии, ибо текст, предназначенный для театра, ничем не должен отличаться от текста, установленного научно. В издании для театра важно иметь только театральный комментарий, а не «театральный текст».343
Сугубо экспериментальным изданием была вышедшая в Париже книга В. Л. Бурцева.344 Исходя из того, что до нас не дошло ни одной тщательно обработанной авторской рукописи «Горя от ума» или хотя бы тщательно сделанной с нее копии, редактор ставил себе задачей, бережно относясь к каждому слову Грибоедова, «не следовать слепо, без критики, за литературной формой, в которой Грибоедов оставил нам свое произведение» (стр. 16). Вслед за обширным «Введением», в первой части издания приводится текст «Горя от ума» (только I действия), каким редактор считал нужным дать его для широкой публики после изучения всех дошедших источников, а во второй — разночтения разных рукописей и печатных изданий, служившие редактору материалом для его выводов.
Еще большим, чем у Бурцева, произволом редакционных приемов отличается издание «Горя от ума», подготовленное Е. А. Ляцким (Стокгольм, 1921).
Вероятно, чтоб упростить задачу установления текста комедии, столь услоншенную и по-разному разрешаемую исследователями, К. И. Халабаев и Б. М. Эйхенбаум в своем издании «Горя от ума»345 перепечатали с исправлениями Булгаринский список.
В том же году под моей редакцией «Горе от ума» вышло в Госиздатовской серии «Классики русской литературы».346 В 1928 г. издана моя монография о текстовой и творческой истории «Горя от ума».347 Книга эта направлялась против скептицизма в отношении текста «Горя от ума», вследствие которого и возникали странные издания Гнедича, Бурцева и др.
В дальнейшем «Горе от ума» издавалось в серии «Русские и мировые классики», редактировавшейся A. В. Луначарским и мной.348 Результатом нового пересмотра текста пятого издания этой серии по всем источникам было издание 1938 г. под моей редакцией.349
Ряд изданий «Горя от ума» вышли под редакцией B. Н. Орлова.350 Комедия Грибоедова печаталась в них по тексту Булгаринского списка с отдельными исправлениями по Музейному автографу и Жандровской рукописи.
После юбилея 1945 года кабинет театра Островского и русской классики Всероссийского театрального общества подготовил к печати новое издание «Горя от ума», выпущенное со специальным назначением: для театра — для постановщиков, актеров, театральных художников и других работников театра.351 Первоочередной задачей было предоставить театрам предельно точный текст «Горя от ума», публикация которого сопровождается моей текстологической статьей. Статьи В. А. Филиппова и Н. С. Ашукина анализируют язык комедии и отраженный в ней быт старого московского барства. Этапы, итоги и проблемы сценической истории «Горя от ума» сжато излагает моя статья. Многочисленные иллюстрации воспроизводят постановки «Горя от ума», имеющие историческое значение. Книга вызвала рецензию Л. П. Гроссмана,352 с критической оценкой также и установленного мною текста «Горя от ума», однако кроме двух-трех замечаний, заслуживающих внимания, основные положения рецензента принять невозможно: Л. П. Гроссман настаивал на якобы существующем особом — «театральном» тексте комедии, основывающемся на звучании ее со сцены.
Последнее по времени издание комедии Грибоедова на русском языке осуществлено среди стихотворных сочинений А. С. Грибоедова в Большой серии «Библиотеки поэта» (второе издание).353 Книга открывается содержательной статьей И. Н. Медведевой, прослеживающей исторические и идейно-творческие предпосылки создания «Горя от ума». В примечаниях (стр. 487) положение с источниками текстов Грибоедова характеризуется как «крайне неблагополучное» и таким образом воскрешается негодная легенда о недостоверности печатного текста «Горя от ума». Текст печатается по Жандровской рукописи, с учетом позднейших разночтений Булгаринского списка (на стр. 491 замечается тенденция принизить его значение в качестве источника текста) и поправками по автографу. В итоге этот способ не дает ничего существенно отличающегося от того текста комедии, который был установлен мною в 1913 г. Полностью напечатана ранняя редакция «Горя от ума», однако точного движения всех вариантов эта публикация не отражает.
Вся полуторастолетняя история текста «Горя от ума» есть история искажений авторского текста и борьбы с этими искажениями. В искажениях участвовали и цензоры, и актеры, и постановщики, и критики, и литературоведы-текстологи. Многое объяснялось «объективными» причинами: принуждениями цензуры, отсутствием авторизованных рукописей, неразработанностью основ текстологии. В настоящее время все это изжито. Все основные грибоедовские рукописи не только разысканы и доступны для повторных изучений в архивах, но и опубликованы в основательных научных изданиях. Многие важные источники оказались утерянными: не сохранились, например, черновики «Горя от ума»; исчезли посредствующие редакции, погиб список комедии, вероятно, находившийся у Грибоедова в Тегеране перед катастрофой 1829 г. Для набора в «Русскую Талию» и еще раньше — для представления в цензуру, вероятно, был сделан особый список, авторизованный Грибоедовым, но и он до нас не дошел.
Но и при наличии трех авторизованных рукописных текстов и текста первопечатного мы получаем богатые данные для творческой истории комедии и прежде всего — для установления ее окончательного текста. С Грибоедовым и его шедевром случилось то, что случается не всегда: творческая воля поэта осуществилась полностью в рукописном тексте, и этот текст дошел до нас в желанной полноте и точности. И хотя при жизни Грибоедова не состоялось полного издания его комедии, — текст «Горя от ума» в его окончательной авторской редакции установлен тверже, чем, например, тексты «Евгения Онегина» или «Мертвых душ», издававшихся при жизни своих авторов.
В основу моей редакторской работы над текстом «Горя от ума», проводившейся в течение многих лет и с наибольшей обстоятельностью отраженной во II томе Полного собрания сочинений Грибоедова (СПб., 1913), легло изучение трех вышеназванных авторизованных рукописей, а также текста альманаха «Русская Талия» и огромного количества списков комедии. Изучение всех этих рукописей дало возможность установить последовательность и филиацию рукописных изводов, определить аутентичность и ценность тех или иных вариантов и устранить подделки. Строгое следование авторизованным рукописям позволило устранить из текста комедии множество погрешностей, вкравшихся в прежние компилятивные издания.
Предлагаемое издание «Горя от ума» рассчитано на широкий круг читателей. Основное его задание — научно-текстологическое: с возможной точностью и полнотой установить окончательный текст гениального произведения Грибоедова и рядом с этим дать ранний текст и варианты комедии как необходимый документ творческой истории «Горя от ума». В таком назначении это издание прежде всего адресуется ученым-литературоведам. Но «Горе от ума» — достояние широких кругов читателей. Ближайшим образом это — школа, высшая и средняя, с ее преподавателями, студентами, школьниками, деятели театра — постановщики и актеры. Вместе с тем, великое произведение обращается к читателям не только многонациональной родной страны, но и иных стран. Бессмертная комедия второе столетие не сходит с репертуара русских в том числе советских театров, а также театров иностранных. Это служение мировой культуре обязывает нас создать вокруг «Горя от ума» обширный комментарий, который ответил бы нуждам разных категорий читателей. Поэтому в нашем издании предлагаются статьи и примечания, касающиеся большого круга вопросов.