– Мне пора, – сказала она. – Сообщи мне эсэмэской, когда ты заедешь в воскресенье. – И прежде чем он успел попрощаться с ней или хотя бы что-то сказать, нажала кнопку отбоя и зарылась лицом в ладони.
Удивительно, но ей не хотелось плакать. И все же ее охватило какое-то поистине детское желание выплакать все свои обиды, и она разрыдалась.
– Это просто от одиночества, Алекс, – одернула она себя, как будто это могло ей хоть чем-то помочь. Одиночество и ощущение бессилия, невозможности помочь своим маленьким подопечным, которые тоже были частью ее жизни.
В офисе стояла такая жуткая какофония голосов, что Алекс не слышала собственных мыслей, не говоря уже о том, что ей пытается сказать по телефону Скотт Дейнс, звонивший из Нортумбрии. В конце концов она попросила его положить трубку, а сама, схватив блокнот и ручку, нырнула в кабинет к Томми и закрыла за собой дверь.
– Извини, но там сумасшедший дом, – пояснила она, когда Томми растерянно посмотрел на нее, и вновь набрала номер Дейнса. – О’кей, это снова я. Итак, если я правильно вас поняла, вы не смогли найти никаких сведений о женщине по имени Джилл Маккарти – ни с одним «к», ни с двумя.
– По крайней мере, в наших архивах их нет, – подтвердил Дейнс. – Но как я только что сказал, попробуйте навести справки у своих здешних коллег или же в местном отделе здравоохранения. Они наверняка располагают информацией о параноидальных шизофрениках, мы же имеем в первую очередь дело с преступниками.
– Вообще-то я уже с ними говорила, – ответила Алекс. – Просто хотела убедиться, не всплывет ли это имя у вас, но похоже, что нет. В любом случае, спасибо, что откликнулись на мою просьбу.
– Всегда рад помочь. У вас ко мне что-то еще?
– В общем-то, да, если вы поможете мне достать медицинскую карту Эрики Уэйд. Я уже вышла на ее прежнего доктора. Его зовут Энди Миллер. Вы случайно его не знаете? Одну минутку, у меня где-то поблизости его адрес.
– Можете не искать, я с ним знаком. Надежный человек. Если у вас возникнут трудности, звоните мне. Я свяжусь с ним и объясню, в чем дело.
– Вы просто золото, спасибо вам огромное. Будем на связи, – Алекс нажала кнопку отбоя и повернулась к Томми: – Ну, ты понял, что к чему?
– Напомни мне, – ответил тот.
– Похоже на то, что данных о женщине, которая шантажировала Брайана Уэйда после смерти сына, обвиняя его в убийстве мальчика и все такое прочее, нет ни в каких архивах. Даже директор тамошней школы – Дерек Толланд его имя – признался, что никогда с ней лично не разговаривал и в глаза ее не видел.
Томми кивнул.
– И что из этого следует? – спросил он.
– Может, то, что такой женщины просто нет? – предположила Алекс. – Подумай сам, человек с диагнозом «параноидальная шизофрения» должен стоять на учете. А эта женщина почему-то нигде не числится.
– Не исключено, что это не настоящее ее имя – или же диагноз – это мнение самого Уэйда, а вовсе не специалиста.
Алекс вздохнула.
– Я уже и сама про это думала, но только поискам это не поможет, и я не стала забивать себе голову…
– Понятно, – буркнул Томми. – А как по части всего остального?
Алекс взбила руками волосы.
– Одну минутку. Ага, наконец-то у ребенка появилась патронажная сестра. Вики Барнс. Она вчера приходила к Уэйдам. Я уже поговорила с ней. По ее словам, на первый взгляд физически ребенок развит нормально. Несколько старых синяков, но, по всей видимости, это результат падения или же девочка зацепилась за мебель. С детьми такое часто бывает. Правда, на ручке Вики заметила свежий ожог. Когда я была там в среду, его точно не было. Я это отлично помню.
Томми нахмурился.
– И откуда у нее этот ожог?
– Она якобы пыталась погреть молока для плюшевого мишки.
Томми вопросительно посмотрел на Алекс. Впрочем, не зная правды, оба были вынуждены довольствоваться этим крайне сомнительным объяснением. Разумеется, временно.
– Патронажная сестра также договорилась на двадцать девятое число этого месяца о консультации с местным педиатром, – добавила Алекс. – Судя по всему, ребенка к врачу отвезет отец, хотя он вновь пожаловался на то, что вынужден слишком часто отпрашиваться с работы.
– А почему не мать? Что мешает ей это сделать?
– По-моему, она вообще не выходит из дома. Впрочем, она сказала мне, что в понедельник отведет Отилию в сад. Давай дождемся понедельника. Вот тогда нам станет ясно, так это или нет.
– То есть, насколько я понял, там проблемы с матерью? А что ты откопала о ее прошлом?
Алекс скорчила виноватую гримасу.
– Я пока еще в процессе, – призналась она. – На сегодняшний день знаю лишь то, что до смерти сына она давала частные уроки музыки, якобы фортепьяно. Но я не заметила в их доме инструмента. Или же он наверху, в ее комнате. Я была лишь в спальне Отилии. Вздумай я водить носом по всему дому, Брайана Уэйда хватила бы кондрашка. Он очень скрытный человек.
Томми скривил рот.
– Интересно, с чего бы это? Неужели ему есть что скрывать?
– Вот и у меня тот же вопрос. Впрочем, похоже, что есть. Другое дело, как нам это узнать? – Алекс печально покачала головой. – Черт, у меня такое чувство, что я не столько социальный работник, сколько детектив.
– Будь у нас те же возможности, что и у детективов, мы бы нашли ответ гораздо быстрее. А сколько бы детей мы уберегли! Ладно, давай не будет об этом, а то я могу завестись на весь день. Итак, мы пока почти ничего не знаем про миссис Уэйд, за исключением того, что в прошлом она давала уроки музыки и слегка… какое ты предложила бы слово?
– Ку-ку, с приветом, называй как хочешь. Я бьюсь, пытаясь понять, что с ней не так. Я порекомендовала ей проконсультироваться у психиатра, но, похоже, ее придется тянуть туда на аркане, так как муж отнюдь не в восторге от этой идеи.
Томми вопросительно выгнул бровь.
– И какой твой следующий шаг?
– Продолжу свои изыскания, чтобы понять, что, собственно, случилось, когда их сын умер. Жду еще пару-тройку звонков из Нортумбрии. Их бывший доктор обещал позвонить мне сегодня между четырьмя и пятью.
Томми одобрительно кивнул.
– Разумно. Кстати, я пока не слышал ничего от мистера Уэйда по поводу твоего предварительного отчета. Наверно, еще рано. А теперь скажи мне, что происходит с тобой самой. Ведь по тебе видно, что…
– Вообще-то, – перебила его Алекс, прежде чем он затронет что-то личное, – я хотела поговорить с тобой про Шейна Принса. Не исключено, что он звонит мне, правда, не оставляет сообщений. Просто молчит в трубку. Ну, ты знаешь, шантажисты так часто делают. Я, правда, еще не проверила в справочной службе, с какого телефона звонят. Но мы ведь знаем, что ему известен мой домашний номер, и я подумала, что об этом стоит поставить в известность.
– И правильно сделала. Не волнуйся, моя дорогая. Если это он, думаю, я сумею втолковать ему, что в его же собственных интересах забыть твой номер.
Алекс сделала разочарованное лицо.
– И только? – поддразнила она. – «Шейн, прекрати надоедать Алекс Лейк, или же тебе грозят неприятности». Представляю, как он испугается!
Томми снова выгнул бровь.
– Какой ему смысл угрожать тебе, особенно теперь? Да и в самом начале тоже…
– Ну как ты не понимаешь? Для него я – уродливое лицо социальных служб.
– В таком случае он полный дебил. Если уж ты – уродливое лицо, то что он скажет, когда увидит меня!
– Но ведь ты у нас красавец! – с улыбкой воскликнула Алекс. – И когда ты планируешь проведать эту семейку?
– Вообще-то я был там вчера, но дома никого не оказалось. Попробую еще раз в понедельник. Если и тогда я не увижу нашей барышни, значит, повторю попытку во вторник, но уже с ордером на изъятие из семьи. Представляешь, как они обрадуются, когда увидят перед дверью полицию?
Алекс поежилась.
– Главное, чтобы он не валил вину на меня. Не хватало мне для полного счастья Шейна Принса.
Томми пристально посмотрел на нее.
– Прекрати, – тихо предупредила она. – Не надо меня жалеть.
– Не буду. В таком случае выметайся отсюда.
– Алекс! – крикнула ей Саффи. – Тебе звонят. Похоже, что-то срочное.
– Иду! – крикнула в ответ Алекс.
Опустившись в кресло, она взяла трубку и нехотя выслушала все, что ей хотел сообщить управляющий жилым домом. Судя по всему, один из подростков удрал, и не один, а захватив с собой одиннадцатилетнюю девочку. Пришлось вызвать полицию, однако управляющий настаивал, что Алекс должна приехать сама и во всем разобраться.
Заверив его, что она уже в пути, она собралась было отменить в визит в семью в Камберсайде, когда рядом с ней раздался противный голос:
– Я отлично вижу, какую игру ты затеяла. Так что не думай, что я не в курсе. Я вижу тебя насквозь.
Пораженная не столько словами, сколько тоном, каким они были сказаны, Алекс подняла глаза и даже не стала скрывать своего отвращения, когда увидела рядом с тобой длинное, костлявое лицо Бена.
– В чем, собственно, твоя проблема? – спросила она и начала собирать сумку.
Бен стоял, упершись кулаками в свои тощие бока.
– Можно подумать, ты сама не знаешь, – громко заявил он, чтобы его услышали остальные. – Или мы не для того устроили весь этот спектакль с Отилией Уэйд, чтобы показать, какие мы ценные работники, в отличие от других?
Чувствуя на себе взгляды коллег, Алекс сочла нужным пропустить его колкость мимо ушей и схватила пальто.
– К твоему сведению, после обоих анонимных звонков я разговаривал с ее отцом, – язвительно произнес Бен. – Кстати, он замдиректора местной начальной школы. Кто-то явно пытается его шантажировать – возможно, та самая шизофреничка, которая портила ему кровь после того, как умер его сын…
– Бен, честное слово, мне сейчас не до этого, – перебила она его и попыталась пройти мимо.
– С той девочкой все в порядке, – прошипел он. – Ты это делаешь лишь в пику мне, хочешь выставить меня в черном свете…