– Возможно, мы продлим договор еще на полгода, – решительно добавила Анна. – На всякий случай, – пояснила она, обращаясь к Алекс, когда они вышли, – потому что я надеюсь уговорить тебя к Пасхе переехать к нам в Новую Зеландию.
Алекс с трудом представляла себе, чем будет платить за квартиру, когда истекут первые полгода. «Давай не будем сейчас об этом», – сказала она себе. Зачем раньше времени забивать голову лишними проблемами? В конце концов, у нее есть вторая спальня, которую можно сдавать. Чем не выход из положения?
Поскольку квартира была найдена, Анна объявила, что внезапно в ней проснулась страсть к любимому, но давно забытому делу – шопингу. Дело в том, что в отличие от Англии в Новой Зеландии шопинг не входит в список национальных хобби, так что пока она здесь, неплохо бы наверстать упущенное.
Алекс с удивлением наблюдала, как ее мать пустилась во все тяжкие и тратила деньги так, будто была миллионершей. Не считая безумного количеств подарков, которые она накупила для всех членов своего нового семейства, она завалила Алекс грудой одежды, обуви, украшений и косметики, с которой, честно говоря, она даже не знала, что делать. Анна даже предложила купить подарки Отилии, однако Алекс не одобрила эту затею. Кто знает, как отреагирует на это Брайан Уэйд. В любом случае, он вряд ли это одобрит.
Измотанные походами по магазинам, они завершили день обедом в обществе Томми и Джеки. Последняя была крупной, энергичной особой с ярко-рыжими волосами и сердцем, столь же большим и отзывчивым, как и у ее супруга. Томми и Джеки приехали в «Приход Малгров», прихватив с собой две бутылки новозеландского белого вина, при виде которых Анна от восторга едва не упала в обморок, и четыре фотоальбома со снимками, запечатлевшими их двухмесячное пребывание в Новой Зеландии тринадцать лет назад.
Вскоре все трое уже увлеченно болтали о самых разных уголках мира, которые им довелось посетить. Слушая их, Алекс, к своему стыду, поняла, что сама она страшная домоседка и ей стоит почаще уезжать в поисках новых впечатлений. Впрочем, ей нравилось слушать их разговор. Это позволяло ей лучше понять мать, причем не только ее, но и того мужчину, которого вскоре она сама, возможно, начнет воспринимать как отчима. Обычно для нее при этом слове моментально начинали звонить колокола, предупреждая об опасности. И вот теперь оказывается, что отчим есть и у нее самой, причем, если судить по фильму, образцово-показательный: воспитанный, добрый и на редкость щедрый. Почему бы в один прекрасный день не съездить к такому в гости?
К концу их посиделок разговор практически неизбежно коснулся Отилии. Томми поинтересовался, как та поживает.
– В целом как обычно, – ответила Алекс и быстро посмотрела на мать. Не хотелось бы, чтобы та невзначай поведала о том, как близка ее дочь к своей подопечной. Кто знает, вдруг это признание испортит им весь вечер? – К сожалению, заключения врача еще придется какое-то время подождать, – поспешила добавить она.
– А как насчет того воспаления? – поинтересовался Томми.
– Я его проверила сама, когда мы в пятницу посещали садик, – сказала Алекс. – Похоже, там все прошло.
– То есть, по всей видимости, врач сказал правду? – уточнила Джеки. – Забыла нужное слово.
– Вульвовагинит, – подсказала Алекс, отметив про себя, что Томми поделился своими сомнениями с супругой. – Да, наверное, так оно и было, по крайней мере хочется так думать, ибо в противном случае мы имеем дело с куда более неприятными вещами.
Джеки, нахмурив брови, посмотрела на Анну и озабоченно покачала головой.
– Да, никогда не знаешь, где и когда эти гадости могут случиться, – вздохнула она. – Особенно если учесть, кто отец девочки. Он постоянно окружен детьми, но получается, что за их безопасность нельзя поручиться.
– Сказать по правде, то, что он работает в школе, – единственное, что помогает мне ему верить, – сказала Анна. – Ведь если бы в школе имели место подозрительные случаи, думаю, на него уже поступили бы жалобы если не со стороны родителей, то от учителей.
– Кстати, это напоминает мне один случай, имевший место несколько лет назад, – заметил Томми, поднимая стакан вина. – Один тип работал шофером автобуса, перевозившего детей-инвалидов. Такой добрый, такой отзывчивый, просто душка. Как такого можно в чем-то заподозрить? Всегда проверял, удобно ли его пассажирам, даже помнил дни рождения каждого. Как оказалось, дома у него был восьмилетний сын Юэн. Страшно сказать, каким мерзостям подвергало его это чудовище.
Анна вздрогнула.
– Почему вы говорите, что этот случай напоминает вам Отилию? – с тревогой в голосе спросила она.
– Наверное, потому, что Уэйд тоже работает с детьми. У нас ушел целый год на то, чтобы доказать, что мальчик дома подвергается сексуальному насилию. Мы это заподозрили после одного случая в школе, а вот сбор улик, чтобы передать это дело в суд, обернулся сущей головной болью.
– А как же мать мальчика? – удивилась Джеки. – Неужели она была не в курсе?
Томми печально покачал головой.
– Даже если и догадывалась, то вряд ли осознавала в полной мере, что происходит. У нее самой был разум десятилетнего ребенка. Нет, конечно, она всей душой любила сына, однако не имела ни малейшего понятия о том, что значит быть матерью. Впрочем, с ее интеллектом это не удивительно.
– И что же в конечном итоге стало с ребенком? – осмелилась спросить Алекс.
Похоже, Томми уже пожалел о том, что начал эту тему.
– Мне очень бы хотелось сказать, что его поместили в приемную семью, но, увы, его пришлось отнести на кладбище. Отец его убил. Чтобы ребенок его не выдал. Но потом отец сам пришел в полицию и во всем признался.
Лицо Алекс сделалось бледным как мел.
– Не бойся, в данном случае этого не будет, – успокоил ее Томи. – На этой неделе мы будем иметь на руках заключение педиатра, а также результаты психиатрического освидетельствования матери.
– Кстати, что там с матерью девочки? – поинтересовалась Джеки. – Какова ее роль в жизни дочери?
– Хороший вопрос, – вздохнула Алекс. – Могу сказать лишь одно: обычно она пребывает в каком-то своем мире. Было бы любопытно узнать, какие лекарства она принимает, потому что у меня такое впечатление, что большую часть времени она находится под их воздействием. По словам их семейного врача, он прописывает ей снотворное, но, как вы знаете, в наши дни в Интернете можно запросто заказать любые препараты. Может, именно это она и делает?
Все дружно вздохнули. Внезапно веселья как не бывало.
– Подозреваю, вы не ожидали, что можете оказаться в гуще страстей, когда приехали познакомиться с дочерью, – сказала Джеки, обращаясь к Анне.
Анна ответила ей слабой улыбкой.
– Если честно, то нет, – призналась она. – Но она всегда может рассчитывать на мою поддержку. Это главное.
Джеки кивнула. Алекс же с благодарностью посмотрела на Анну.
– Ей будет вас не хватать, когда вы вернетесь домой, – заметила Джеки. – Сколько вы еще планируете здесь пробыть?
– До следующих выходных, – ответила Анна и посмотрела на Алекс. – Но мы все надеемся, что она прилетит к нам на Рождество.
Не желая думать о расставании, а также своим отказом расстраивать мать, Алекс лишь улыбнулась. Кто знает, что может произойти за это время? И хотя в принципе идея слетать в гости в Новую Зеландию казалась ей соблазнительной, она ничего не сказала и с решительным видом встала, чтобы приготовить кофе.
«Что будет с тобой, Отилия?» – задалась она мысленным вопросом, глядя на странный рисунок на стенке холодильника. Отилия нарисовала его несколько дней назад в садике, когда Дженет попросила детей изобразить животное, которого они больше всего боятся. Большинство нарисовало чудовищ с острыми зубами или когтями, якобы львов, тигров или диких собак. Отилия лишь начертила линию, которую потом зачеркала. Когда Алекс поинтересовалась у нее, что это такое, девочка оттолкнула от себя листок бумаги и зарылась лицом в верного Ботика.
Лишь когда Алекс удастся разговорить Отилию, она смогла получить представление о том, что происходит не только в детской головке, но и в жутком доме на холме.
– Хочу искупать Отилию, – сообщил жене Брайан Уэйд. – Скажи, у нас еще остался крем, который врач прописал для лечения воспалений?
Взгляд Эрики был устремлен в темноту за окном. Огромный желтый глаз наблюдал за ней вот уже более часа, пока Брайан был внутри него вместе с Отилией. Но затем перестал следить за ней, хотя и продолжал светиться тусклым светом.
Брайан пересадил Отилию на другую руку. Девочка была бледна и обессилена, не в состоянии даже держать голову.
– Ты меня слышала? – раздраженно переспросил Уэйд.
Интересно, почему он ее спрашивает? Ведь кремом он всегда мазал ее сам.
Как только Брайан Уэйд прошел через кухню в коридор, взгляд Эрики упал на деревянную подставку с ножами: острые лезвия притаились в деревянных пазах, рукоятки так и просятся в руку. Обхватив пальцами одну из них, Эрика медленно вытащила один нож и повертела его в руке, представляя себе, как погружает лезвие во все, что ей ненавистно. Тем временем голоса в ее голове заходились криками. Она как наяву видела, как кровь фонтаном брызжет на стену, как капает с лампочек, как собирается на полу в лужицы.
Затем ее взгляд вновь обратился к немигающему глазу. Тот наконец уснул и стал невидим в темноте. Завтра или послезавтра она вновь заберется внутрь его и попытается уничтожить его злобный мозг.
Глава 22
Когда в среду утром Скотт Дейнз позвонил ей из Нортумбрии, Алекс была вместе с Отилией в «Тыковке».
– Надеюсь, я не помешал, – произнес он отрывисто, как говорят на севере Великобритании. – У меня для вас новость, которую вам будет интересно узнать.
– Погодите секундочку, – сказала Алекс и, опустившись на колени, шепотом сказала Отилии: – Это очень важный звонок. Я сейчас на минутку отлучусь в кабинет, а ты пока побудь одна.