Г р а ф А. П. И г н а т ь е в. - Ваше Императорское Величество, манифестом семнадцатого октября существенно изменено положение о Государственной думе. Ныне же пересматривается и учреждение Государственного совета. Теперь он упраздняется как Совет монарха по законодательным делам. Вместо него учреждается верхняя па лага. Это уже решительный шаг к конституционному устройству, а шаг этот можно делать только сознательно.
Г р а ф С. Ю. В и т т е. - Разрешите мне, Ваше Императорское Величество, представить необходимые разъяснения. Известно, что только верхняя палата может спасти от необузданностей нижней. Она необходима, чтобы гарантировать консервативный строи государства, чтобы не было непосредственных коллизий с верховной властью. Назначение ее состоит в том, чтобы давать отпор всем крайним взглядам. Одним словом, верхняя палата должна представлять из себя буфер. Для этого, конечно, существенно важно, чтобы она заключала в себе возможно более консервативные элементы, и нельзя не призвать, что условиям этим преобразуемый Государственные совет удовлетворяет в полной мере. В сапом деле, кто входит в его состав? Восемнадцать членов от дворянства, шесть - от православного духовенства, двенадцать - от промышленности, и эти последние явятся наиболее консервативными. Отсюда ясно, что в выборном составе Совета консервативный элемент будет иметь преобладающее значение. Вообще можно с уверенностью утверждать, что Государственный совет будет глубоко консервативен. Поэтому нет оснований к увеличению числа членов Госсовета по назначению его величества.
П. Н. Д у р н о в о. - Полагаю, что верховная власть не должна лишать себя права уравновешивать мнения. Пусть Ваше Императорское Величество назначит столько членов Государственного совета, сколько окажется нужным.
Г р а ф А. П. И г н а т ь е в. - Присоединяюсь к этому мнению.
Г р а ф С. Ю. В и т т е. - Это произведет дурное впечатление.
К н я з ь А. Д. О б о л е н с к и й 2-й. - Я согласен с графом Игнатьевым.
А. С. С т и ш и н с к и й. - Никакого дурного впечатления не будет.
Е г о И м п е р а т о р с к о е В е л и ч е с т в о. - Оставить, как в проекте. Следующее в манифесте положение касается порядка издания законов во время перерыва сессий Думы.
Г р а ф С. Ю. В и т т е. - Предлагаемое правило существенно важно, так как мы не знаем, что будем переживать. Проводить чрезвычайные меры через Государственный совет едва ли было бы популярнее. Поставить палку в углу необходимо.
Е г о И м п е р а т о р с к о е В е л и ч е с т в о. - Далее.
И. П. Ш и п о в. - Имеются ходатайства об избрании членов Государственного совета от банков.
В. Н. К о к о в ц о в. - Осуществление этого предположения повело бы только к увеличению числа членов от торговли.
И. П. Ш и п о в. - Было бы уместно в число выбирающих учреждений включить представителей от кредита.
В. В. В е р хо в с к и и. - Трудная задача - требовать представительства в Государственном совете всех отраслей промышленности. Не могу не заметить, что в числе членов Совета по императорскому назначению много люден, весьма сведущих в кредитных вопросах.
Е г о И м п е р а т о р с к о е В е л и ч е с т в о. - Оставить, как в проекте. Далее.
А. С. С т и ш и н с к и й. - Позвольте обратить внимание, что в проекте не указывается па на принесение выборными членами присяги, ни на последствия отказа от присяги.
Е г о И м п е р а т о р с к о е В е л и ч е с т в о. - Следует дополнить проект указанием на принесение выборными членама присяги. Далее.
К н я з ь А. Д. О б о л е н с к и й 2-й. - Совершенно ясно, что обсуждаемое преобразование Государственного совета было сюрпризом. Ждали только Думу. Вдруг, кроме Думы, является с решительным голосом также Государственный совет, который может не допустить того, что уже принято Думою. Практически, может быть, этого и не будет, но возможность устанавливается. И все же пусть Дума считает, что она может довести до сведения Вашего Императорского Величества о своем мнении. Я боюсь, что в противном случае не обойтись без конфликтов.
В. Н. К о к о в ц о в. - Это мнение принадлежит Кутлеру, и когда он его проводил, я возражал. Я возражаю и теперь. На усмотрение вашего императорского величества желают повергать конфликты. Это совершенно неправильно. В особенности на первых порах не следует давать Государственной думе особых прав. Ведь, раз будет дано, отнять уже нельзя будет.
М. Г. А к и м о в. - Я безусловно присоединяюсь к Владимиру Николаевичу. Мы не знаем теперь, какою будет Дума. Поэтому вернее, если до вашего императорского величества будет доходить только то, что одобрено и верхнею палатою.
К н я з ь А. Д. О б о л е н с к и й 2-й. - Все это так, но я говорю о самом принципе. Система двух палат едва ли у нас вполне достижима. Палата лордов возникла исторически, палата депутатов явилась потом. Нам же надо установить случаи, когда Дума может довести свой голос до царя.
П. Н. Д у р н о в о. - Если принять предложение князя, то через два года верхняя палата перестанет существовать.
Г р а ф Д. М. С о л ь с к и й. - Вначале я колебался в пользу предложения князя Оболенского, но соображение, только что выраженное Петром Николаевичем, заставило меня склониться в пользу большинства. Не надо давать Думе этих прав.
Е г о И м п е р а т о р с к о е В е л и ч е с т в о. - Я согласен с большинством. Далее.
Г р а ф Д. М. С о л ь с к и й. - Существует разногласие относительно публичности заседаний Совета.
Г р а ф С. Ю. В и т т е. - Я опасаюсь публичности. Следует помнить, что председатель Государственного совета утверждается Вашим Императорским Величеством, председатель Думы утверждаться не будет. Как же предоставить такому неизвестному лицу особые полномочия? При нашей необузданности, при нашей дикости, - в первую же неделю возникнут самые основательные скандалы, Дипломатический корпус, конечно, пустить всегда можно, но не тех, кто бросает моченые яблоки. Ведь в других государствах сам народ - культурный.
М. Г. А к и м о в. - Закрытие дверей для публики не соответствовало бы ни величию преобразования, ни достоинству учреждения. Возможность скандалов не может иметь решающего значения. Прежде всего, едва ли кто-либо из публики решится на них. А затем, конечно, возможны буяны; они бывают и в театрах и везде. Закрытие же заседаний для публики произведет дурное впечатление.
Г р а ф С. Ю. В и т т е. - Члены Думы присягают, а публика - нет.
К н я з ь А. Д. О б о л е н с к и й 2-й. - Дума будет требовать публичности.
Г р а ф С. Ю. В и т т е. - Публика будет травить министров. В крайнем случае публику можно бы допустить, но не иначе, как на условиях, установленных по соглашению председателя Думы с кем-нибудь из состава правительственных установлений, например, с председателем совета министров.
П. Н. Д у р н о в о. - Вопрос о публичности должен быть разрешен определенно. Никакой лазейки: либо да, либо нет! Вопрос этот находится в непосредственной связи с вопросом о полиции в Думе. Между тем в проекте ничего не сказано, как и кто будет охранять Думу? Если желательно допустить в Думу посторонних, надо предварительно установить порядок охраны, вызова войск в так далее. Пока таких правил нет, нельзя открывать двери Думы.
К н я з ь А. Д. О б о л е н с к и й 2-й. - Охрана Думы должна быть установлена на таких основаниях, чтобы в известных случаях надлежащие меры могли быть принимаемы полицеймейстером помимо председателя Думы.
А. А. П о л о в ц е в. - У каждого должны быть свои пределы власти: полиция в зале - в распоряжении председателя, а полиция в здании - должна быть общей,
П. Н. Д у р н о в о. - Должны быть указаны случав, когда полицеймейстер распоряжается собственной властью.
Е г о И м п е р а т о р с к о е В е л и ч е с т в о. - Соглашаюсь с большинством, но с тем, чтобы к началу заседаний Думы были составлены правила для публики и для охраны порядка в Думе. На этом мы сегодня покончим. В следующий раз соберемся в четверг, в два часа".
После заседания премьера, как обычно, провожал к авто генерал Трепов.
- Совсем князь Оболенский-второй плох, - говорил Дмитрий Федорович, сдавать начал, а? То его вправо кидает, то влево.
Витте отделывался рассеянной улыбкой - скажи хоть слово, Трепов как угодно перевернет, наврет с три короба, столкнет с тем же Оболенским, еще один враг прибавится, куда уж больше-то?
"Сам ведь, мерзавец, подтолкнул государя собрать это совещание, - думал Витте о Трепове, дружески его полуобнимая за плечо, - хочет показать, что против меня многие сановники открыто выступают, а его наймит Дурново просто-таки тараном прет, пускает мины против меня по всем вопросам, демонстративно..."
Приехав в Петербург, Витте подивился, как сильно разнится столичная погода от царскосельской: здесь шел мелкий, холодный дождь, а во дворце государя солнце отражалось в стеклах, воздух был синеватым; с залива задувал снежный, студеный ветер, одно слово - божья благодать.
Витте попросил секретаря оберечь его от визитеров, к телефонному аппарату не подзывать и ужин накрыть легкий, в кабинете: постная ветчина, зелень, подогретый пеклеванный хлеб и кофей без сахару.
Достал с книжной полки энциклопедический словарь, те его тома, которые начинались на буквы "Р", "П", "Б" и "К": "Революция", "Реставрация", "Рубеж", "Партии", "Промышленность", "Банк", "Бюрократия", "Конституция", "Коалиция", его интересовали именно эти темы, он привык к емкости изложения и поэтому решил у т о ч н и т ь себя, соотнося известную взволнованность, вызванную обструкцией, учиненной Дурново и Оболенским, за которыми стоял Трепов, - кто же еще, и ребенку понятно!
К ночи Витте вчерне выработал платформу для следующего заседания.
Неожиданно подумал: "А вдруг государь простудится на ветру, сляжет и помрет? Тогда что?" Испугался этой мысли, ужаснувшей самого же холодностию и сладостным предчувствием возможности приятных перемен.