ику. Обезглавленное тело рухнуло на землю.
Моран оцепенело смотрел на упавший труп, затем, опомнившись, передернул затвор «Узи» и нажал на курок. Почти в упор он выпустил в Карагана — это был именно он — весь магазин. Караган охнул от неожиданности и попятился назад. Пули прошили его грудь и живот. Из ран хлынула кровь. Караган упал в кучу каких-то обломков.
Звуки выстрелов привлекали внимание всех, кто находился в этот момент неподалеку. Бродяги и проститутки бросились в переулок и столпились возле небольшого дворика, где на земле, под едва светившим фонарем лежал обезглавленный труп.
Моран медленно подошел к куче, куда упал Караган, и вытянул шею, пытаясь увидеть убитого. Но, к его изумлению, Карагана там не оказалось. Труп исчез. В следующеё мгновение Моран услышал за спиной хриплый смех. Обернувшись, он увидел за своей спиной изрешеченного пулями громилу, который с мечом в руках приближался к нему.
— Господи! — только и успел вымолвить Моран.
Меч вонзился ему в живот. Моран вскрикнул и выронил автомат. Он схватился двумя руками за живот, судорожно глотая воздух широко раскрытым ртом! Словно наколотую на булавку бабочку, Караган поднял Морана на мече. Тот беспомощно болтался в воздухе до тех пор, пока громила не швырнул его в стену.
Моран упал на грязный асфальт, зажимая рану руками. Караган громко засмеялся и опустил меч.
В этот момент тело убитого Караганом Кастегира стало покрываться голубым ореолом. Спустя несколько мгновений двор осветило голубое фосфоресцирующеё пламя. Обезглавленный труп стал медленно подниматься вверх, распространяя во всё стороны потоки энергии.
Караган опустил руки и задрожал. Потоки энергии стали вливаться в него, заставляя громко кричать. Дрожа от боли и страха, Моран зажмурил глаза. Столпившиеся возле дома зеваки испуганно попрятались за угол.
Всполохи света озаряли стены домов вокруг. Караган медленно поднял вверх руки с зажатым в них мечом, по лезвию которого стекали капли крови. Поток энергии был столь силен, что он не удержал меч и упал на колени. Из горла его вырвался страшный крик.
Стекла на окнах домов вокруг со страшным треском лопнули. Осколки брызнули вниз, засыпая всё вокруг. Моран закрылся одной рукой, другой зажимая рану в животе, из которой сочилась кровь. Раздались еще несколько оглушительных взрывов. Это взлетели вверх крышки канализационных люков. Они взлетели вверх на несколько метров и, звеня, упали на мостовую.
Проезжавший мимо голубой «кадиллак» остановился и оттуда высунулись пассажиры — старуха в чепце и начинающий седеть мужчина. Старуха перекрестилась.
— Что это, бога ради?
Во дворе происходило нечто невообразимое. Лопались торчавшие из стен стальные трубы, взрывались пустые бочки, сверкали молнии и свистел ветер. Караган стоял на коленях посреди двора, освещенный ярким голубым пламенем, охватившим его.
Внезапно всё закончилось. Обезглавленное тело упало на асфальт. Тяжело дыша, Караган поднялся с колен и выпрямился. Лицо его растянулось в дьявольской улыбке.
Проститутки и бродяги стали понемногу высовываться из-за угла. Моран, дрожа, отполз в угол потемнее. Караган поднял свой меч и смерил взглядом толпу. С окровавленным мечом в руках он направился к стоявшему на улице «кадиллаку».
Толпа брызнула в стороны, когда Караган подошел к машине. Перепуганный водитель попытался изобразить на лице дружелюбную улыбку, но громила заревел и взмахнул мечом. Он снес клинком половину крыши автомобиля и вскрыл его, как консервную банку, отогнув назад кусок крыши. Одним движением руки Караган вышвырнул водителя на мостовую. Затем он бросил меч на заднеё сиденье и прыгнул за руль, не утруждая себя открыванием дверцы. Сидевшая рядом старуха перепугано крестилась, не поднимая глаз.
Караган, кривляясь, заглянул ей в глаза и прохрипел:
— Мамочка!
В довершение ко всему он по-собачьи гавкнул и выпучил глаза. Старуха стала молиться и креститься еще отчаяннее. Автомобиль рванулся с места. Хромая, владелец машины поднялся с мостовой и закричал:
— Он угнал мою машину!
В унисон ему кричала старуха в «кадиллаке».
— Помогите!
Маршалл шел по коридору больницы, громко ругаясь. Сержант Уокер с блокнотом в руке шагал сзади, пытаясь успокоить разъяренного шефа.
— Фрэнк, тихо! Здесь же больница. Успокойся!
Маршалл снова выругался.
— Черт побери, этого только нам и не хватало!
Уокер развел руками.
— Но я сам всё проверил. У нас нет никаких свидетелей, кроме этого Морана.
Маршалл на секунду остановился.
— Правильно! — в сердцах воскликнул он. — Нью-Йорк! Два десятка зевак будут стоять и смотреть, но, как всегда, свидетелей нет! Черт бы всех их побрал!
— Ну, нельзя так сказать, что совсем никого нет, — растерянно произнес Уокер. — Все-таки один нашелся.
— Кто он такой? — недовольно спросил Маршалл.
Уокер бегло взглянул в свои записи.
— Джеймс Моран, сорок лет. Раньше был морским пехотинцем, воевал во Вьетнаме. У него куча оружия. Считает себя добровольным стражем порядка. Ну, знаешь, как многие из этих Джи-Ай.
Они подошли к двери в палату, возле которой стоял вооруженный полицейский. Маршалл показал ему полицейский значок. Полисмен кивнул и пропустил посетителей в палату.
Моран с перевязанным животом лежал на кровати. Маршалл прошел к нему и остановился у изголовья.
— Ну, как ты, парень? — спросил лейтенант.
Моран взглянул на Маршалла и, недовольно поджав губы, произнес:
— Как можно себя чувствовать, когда тебе здоровенный меч под ребро всаживают?
— Да, пощекотал он тебя неплохо, — сочувственно произнес лейтенант.
Моран с обидой посмотрел на него.
— Ну, ладно, — поспешил уйти от этой темы Маршалл. — Тебе хоть удалось рассмотреть его?
— Еще бы, — буркнул Моран.
Лейтенант достал из внутреннего кармана пиджака фотографию и показал её Морану.
— Это он?
Со снимка смотрело лицо Расселла Нэша. Моран едва взглянул на него и отрывисто бросил:
— Нет.
Маршалл недоуменно повертел в руках фотографию и скривился в недовольной гримасе.
— Ты, что, смеешься? — сказал лейтенант. — Это не может быть никто другой. Может быть, ты не смог как следует рассмотреть? Все-таки там было темно.
Моран отрицательно мотнул головой и возбужденно произнес:
— Я же изрешетил его из автомата! У этого ублюдка, который пытался убить меня, на шеё огромный шрам. Его ни с кем нельзя спутать. Это не его фотография!
Он говорил так громко, что больные в коридоре стали недоуменно переглядываться. Маршалл вполголоса выругался и спрятал снимок. Он присел на постель рядом с раненым и задумчиво потер лоб.
— Слушай… — обратился к нему Моран.
— Что?
— Это ты лейтенант Маршалл, про которого в газетах пишут?
Маршалл поморщился и хмуро сказал:
— Да, а что?
— Я читал про тебя в «Нью-Йорк Пост», — произнес Моран.
Лейтенант хмыкнул.
— Ну и что?
— Эти сраные журналисты…
Теперь уже Моран сочувствовал полицейскому.
— Да ну их, — махнул рукой Маршалл. На его лице появилась брезгливая гримаса.
— Послушай, — вдруг оживился Моран. — Дай мне несколько человек. Троих, а лучше пятерых крепких ребят. Дай мне еще хорошеё оружие — парочку тяжелых пулеметов, и я возьму этого сукиного сына! Я ему покажу!
Он так разволновался, что Маршаллу пришлось успокаивать его.
— Тихо, тихо, парень, не нервничай!
Моран бессильно мотнул головой.
— Я всадил в него столько пуль, что можно было бегемота уложить на месте! — воскликнул он. — А этот ублюдок после этого поднялся!
Моран глухо закашлялся. Маршалл понял, что пора уходить. Он поднялся и сделал шаг к двери.
— Э-э… — вдруг пробормотал лейтенант. — Послушайте, Моран…
Он обернулся.
— Может быть, вы поможете полиции?
— Как? — спросил Моран, откашлявшись.
— Нам нужно составить хотя бы приблизительный портрет этого человека.
— Ладно.
— Мы пришлем к вам портретиста и вы попробуете сделать описание.
Маршалл уже был у двери, когда Моран позвал его.
— Эй, полицейский…
— Да?
— Вы, конечно, думаете, что я псих, — тихо сказал Моран, — но я хочу сказать вам еще кое-что. Подойдите поближе.
Маршалл и Уокер подошли к кровати и нагнулись над раненым.
— Когда он поднял меня на мече… Полицейские внимательно выслушали рассказ Морана, после чего переглянулись и вышли из палаты.
— Да-а, — протянул Уокер, шагая рядом с лейтенантом по больничному коридору. — Похоже, мы делаем шаг в сторону.
Маршалл мрачно тер лицо.
— Все, что у нас есть — это один свидетель. Ни в коем случае нельзя подпускать к нему прессу. Не нужно распространять всякую ерунду о том, что в Нью-Йорке дерутся на мечах, что мертвые начинают светиться и взлетать…
Маршалл и Уокер остановились у лавки знакомого уличного торговца хот-догами, чтобы немного перекусить. Лейтенант полил булку острым соусом «чилли» и принялся мрачно пережевывать пищу. Торговец достал из-под прилавка свежий выпуск «Нью-Йорк Пост». Журналистам этой газеты нельзя было отказать в профессиональном подходе к делу. Рядом с огромной фотографией обезглавленного трупа с мечом в руке красовался заголовок: «Охотник за головами — 2, Полиция — 0».
Торговец демонстративно развернул газету перед лейтенантом и сказал:
— Эй, Маршалл!
Полицейский неохотно повернулся к нему.
— Чего тебе?
— Ты читал последние газеты?
— Нет, — буркнул лейтенант. — А я и не знал, что ты умеешь читать.
Ничуть не уязвленный этой шуткой торговец рассмеялся и поднес газету к глазам.
— А что такое «некомпетентность»? — прыская от смеха, спросил он.
Маршалл хмыкнул и снова отвернулся к Уокеру. Проглотив кусок булки с сосиской, он недовольно сказал:
— Представляешь, мэр позвонил мне в два часа ночи. Отчитал меня, как пацана. Придется на ночь телефон отключать.
— Эй, Маршалл! — снова обратился к нему торговец. — А что такое «обескураженный»?