— Да, все сходится, — пробормотал Клинч. — Расшатать Коалицию тонкими уколами, толчками, диверсиями. Загубить репутацию ее создателя и одновременно подготовить нового человека на место большого папочки. Пожалуй, соглашусь, что поломать Монолит по сравнению с этим — сущий пустяк. Ты затеял опасную авантюру. Я удивлен, что на твоем пути ничто не сорвалось.
— И смерть Ястреба не в счет?
Кунченко глянул на Борланда, немного посопел носом.
— А это при каких обстоятельствах случилось? — спросил он.
— При достаточно простых, — ответил Марк. — У нас не было полтергейста. Более того, Монолит бы не подпустил к себе его. Так что нам нужен был человек, который бы настолько желал оживления полтергейста, чтобы Монолит захотел отговорить его от своего уничтожения, подарив взамен жизнь близкого человека. То есть Монолит сам бы призвал к себе сгусток аномальной энергии.
— В этом и заключался выбор Ястреба, — произнес Борланд. — Найти кого-то в Зоне, соответствующего следующим условиям: это должен был быть одновременно близкий друг и какому-нибудь полтергейсту, и человеку, которого следовало взять на борт. После гибели целевого смертника полтергейст преобразовал бы его в себе подобного, и затем друг покойного стал бы исполнителем казни Монолита, чтобы оживить товарища. Совершенно дикий план, надо сказать, и я никогда не пойму, как Ястреб решился на такое.
— Ястреб всегда был себе на уме, — сказал Клинч. — Как и все мы, впрочем. Я так понимаю, если бы его замысел не удался на любом этапе, то вы бы просто отказались от уничтожения Монолита.
— Да, именно так. Ястреб заявил, что возьмет этот грех на себя, а мне не следует переживать по этому поводу.
— Но ты не возражал против этой идеи?
— Нет, — ответил Марк, глядя на Литеру. — Это был первый и последний раз, когда я напрямую согласился на убийство ни в чем не повинного человека. И мне становится ничуть не легче при мысли, что я и понятия не имел, кто это будет.
— Да прекращай уже париться, — повторил Ястреб, прислонившись к двери. — Моя идея, значит, мне и убивать. Тебя как-то не заботят неизбежные жертвы, которые будут в течение всей операции. В одних только войнах кланов сколько народу поляжет. «Долг» против «Свободы», «Чистое Небо» против различных ренегатов Кордона и окрестных болот, даже сталкеры в стороне не останутся. И сам подумай, кто вообще может тут стать другом полтергейста? Какой-нибудь барыга, шаман, юродивый, который с помощью мутанта добывает артефакты. Консул, тут нет общества, а есть лишь радиоактивное мясо. Мы все умрем рано или поздно, и с огромной долей вероятности это случится здесь. Не забивай себе голову. Не надо.
— Как хочешь, — вздохнул Марк. — Только сделай это быстро. И будь осторожен с тем, кто будет нести нож вместо тебя.
— Вот и славно. Ты уже решил, как обоснуешь Клинчу наличие нового человека в команде?
— Да. — Марк снова налил себе воды. — Создам иллюзию избранного.
— Чего?
— Пусть майор думает, что исполнителем плана может стать кто-то особенный. Скажем… — Он отхлебнул воды. — Человек, не имеющий сокровенных желаний. Да, ты вполне подходишь под это описание.
— Что, в самом деле? — Ястреб улыбнулся. Сурово, по-мужски.
— После того, как ты открыто вызвался убить невиновного, находясь на посту лидера «Долга», я о тебе еще и не такого мнения буду.
Ястреб продолжал улыбаться.
— Твоя воля, — сказал он. — Считай, что этот вопрос мы закрыли.
Литера убрала прядь волос, спадающую на глаза. При виде этого знакомого жеста сердце Борланда застучало сильнее.
— Так оно и случилось, — произнес он. — Марк с Ястребом решили нашу судьбу, хотя на тот момент мы с Литерой еще даже не встретились. Тот заезд в Крыму был… когда? По-моему, всего несколько дней спустя после их разговора.
— Точно, — подтвердил Марк. — Кажется, после этого я снова выбрался в Зону, на этот раз в Бар. Мне нужно было переговорить с парой человек. Удаленно.
Бергамот протирал стаканы, посматривая при этом в экран старого телевизора, по которому показывался один из боевиков далеких 80-х. Допотопный видик стоял здесь же, на полке. В баре был технический перерыв. Это означало, что Ястреб снова пожелал заблаговременно вывести из заведения всех бродяг. «Свободовцы» заупрямились, но против взгляда проводника из-под нависших бровей они бы не вякнули, даже если бы находились на своей территории. Поэтому Бар был пуст, если не считать самого Бергамота и храпящего в подсобке Сидоровича.
Заскрипела служебная дверь. Бергамот даже не обернулся. Чтобы воспользоваться черным ходом, гость должен был, во-первых, иметь ключ, а во-вторых, уметь перешагивать через веревку самострела, протянутую в нужном месте. Поэтому, как только послышались знакомые шаги, проводник заблаговременно плеснул в граненый стакан «боржоми», которую обожал Ястреб.
— Мир вашему дому, — произнес лидер «Долга». Взяв стакан, он залпом выпил его и отошел в сторону, пропуская Консула.
Бергамот удивленно потер подбородок.
— Марк, — сказал он. — Какими судьбами? Зона не отпускает, да?
— Верно, — ответил сталкер. — Только для всех я Консул.
— Сам выбрал? Или Зона кличку дала?
— Зона всем даст, кто смелый будет, — ответил Марк. — Но мы по делу.
— Точно, — сказал Ястреб. — Отец, нам надо сделать телефонный звонок.
— Куда?
— За пределы Зоны. Но так, чтобы он не был никем отслежен. Я имею в виду — никем. Это можно устроить?
Бергамот положил локти на прилавок и задумался.
— Можно, — ответил он. — Но давай я объясню. Остаться неслышным в Зоне — тяжеловато, надо сказать. Весьма и весьма. У меня есть только один такой канал, чтобы даже «дарвины» не засекли.
— «Дарвины» все секут. На то они и созданы.
— Если только в них изначально не стоит блокировка сканирования определенных частот, чтобы обмануть пользователя, — догадался Марк. — Ты об этом говоришь?
— Именно, — ухмыльнулся проводник. — Откуда знаешь?
— Догадался.
— Значит, есть способ, — уточнил Ястреб.
— Есть. Но я не закончил. Как я сказал, канал, защищенный от прослушки, у меня всего один. И после его использования он тоже засветится, так что потом у меня не останется ни одного. Я берег его, чтобы, если стану сентиментальным, мог с внуком связаться, спросить, как он там фенакодусов из пластилина лепит.
— Договоримся?
— Конечно. Челноки, которые от меня таскают провизию «Свободе» на Милитари, поговаривают, что на них нападения устраивают.
— Мутанты? — спросил Ястреб.
— Люди, дружище, люди! Или нелюди, если так можно сказать. Какая-то шантрапа караваны грабит.
— А что же, «Свобода» не может решить?
— Может, — лукаво глянул Бергамот. — Только «Свободе» закрытый канал связи не нужен.
— Понял, — сказал Ястреб. — Сделаем. Будет твоим челнокам охрана.
Проводник вышел в подсобку и вернулся обратно с допотопным телефонным аппаратом, на котором красовался дисковый набор номера.
— Милости прошу, — сказал он, ставя задребезжавший телефон на прилавок. — Я буду у себя.
Когда Бергамот ушел, Ястреб сел за дальний столик и надвинул военную кепку на глаза.
Марк снял трубку и торопливо набрал номер через определенные коды, делая нужные паузы.
— Алло?
— Полина. — Марк прижал трубку обеими руками к уху. — Это я.
— Марк? Ты где? Откуда ты звонишь?
— Из Зоны. Нас никто не слушает. Долго объяснять. Слушай, ты должна сделать, что я скажу.
— Все что угодно!
— Через несколько дней я выберусь отсюда. Будь готова к тому, что нам придется переезжать.
— Хорошо!
— Собери все нужное, минимум вещей. Паспорта не забудь, свой и мой. Дальше вот что ты должна сделать…
Девушка не перебивала его.
— Я поняла, — сказала она.
— Хорошо. До скорой встречи!
— Подожди!
— Что-то случилось?
— Тебя Орех искал. Ты помнишь Ореха?
Марк сел на высокий табурет у прилавка.
— Орех? — переспросил он. — Конечно, я помню Ореха. Он меня искал? Где, как?
— Звонил к нам домой. Хотел с тобой о чем-то поговорить. Мне не сказал ничего.
— Потому что я два года назад просил его ни во что тебя не впутывать. Он что-нибудь передавал?
— Свой номер.
— Продиктуй его мне.
Быстро записав номер на салфетке, Марк повторил его вслух.
— Да, — подтвердила Полина. — Все правильно. Марк, это как-то связано с тем, что ты делаешь сейчас?
— Не знаю, — ответил сталкер. — Хорошо, я сейчас перезвоню ему. А ты сделай, как я попросил.
— Люблю тебя! До свидания!
Повесив трубку, Марк подумал немного. Затем снова снял и набрал другой номер.
— Орех, это ты? — спросил он.
— Ага, — ответил молодой, почти пацанский голос. — Марк, как твои дела?
— Я не могу просто болтать. Ты меня искал спустя столько времени? Зачем?
— Мне показалось, что у тебя возникли проблемы.
— Скажем так, у меня в самом деле проблемы. Но я надеюсь с ними разобраться в ближайшие дни. А с чего ты так решил?
— Борланд в Зоне. Я решил, что ты должен знать.
Марк приложил трубку к другому уху и спросил:
— Борланд снова в Зоне? Когда он туда ушел? Зачем?
— Он угодил в аномалию. В Крыму. Понимаешь? «Воронка» направленного действия. Кто-то нас выискивает, брат.
— Нет, вряд ли. — Марк поразмыслил. — Нет, дело тут в чем-то другом. Я найду Борланда и постараюсь выяснить, что тут творится.
— Я могу чем-то помочь?
— Нет, ты… — Марк немного повернулся на табурете. — Вообще-то можешь.
— Отлично, — довольно произнес парень. — Не могу оставаться в стороне, когда братва в беде. А то кажется, что жизнь проходит мимо.
— Раз ты так настроен, — сказал Марк, — то как насчет того, чтобы снова сюда вернуться? На несколько суток, не больше.
— Если речь о сутках — согласен.
— Предупреждаю, тут безопаснее не стало.
— Учту.
— Я дам тебе координаты точек входа и выхода. Тебе придется сидеть в убежище Рыжего леса, около Припяти, одному. Затем работать по инструкциям, которые я составлю.