А ведь это уже пошла никак не «тактика цепа», пусть даже мы по-прежнему говорим об инерционном оружии с гибкой «срединной частью». Но в том виде, до которого мы сейчас добрались, оно заслуживает абсолютно самостоятельного рассмотрения.
Он видел — как и все — цепной шестопер на рукояти длиной в локоть, который держал Нищука в низко опущенной руке. Он знал — как и все, — что время, нужное для заклинания, несравненно больше, чем то, какое требуется Нищуке, чтобы раскроить ему череп.
В данном случае перед нами не классический боевой цеп, не кеттенморгенштерн и не кистень. В руках у профессионального охотника на драконов — один из типов булавы, рукоять которой «нарощена» за счет цепи. Похоже, шестопер за «цепное кольцо» подвешен к запястью драконоборца. Эта гибкая рукоять, продолжающая жесткую рукоять шестопера, позволяет «удлинить» удар, направить его по более непредсказуемой траектории. В конце концов, увеличить его хлесткость и даже проникающую силу — хотя на сей раз это, пожалуй, излишество: человеческой голове (и любой другой части тела) уже вполне достаточно, а для головы драконьей эффект, надо признать, окажется слишком слабым. Даже если учесть режуще-рубящие свойства «перьев» шестопера. Так что даже не совсем понятно, отчего у охотника на драконов эта штука оказалась в ближнем доступе, чуть ли не как туз в рукаве. Наверно, и впрямь на случай происков конкурентов.
Ян Жижка с большим пехотным кеттенморгенштерном. Это самое известное его изображение, часто воспринимающееся как прижизненный портрет — но… оно века на два моложе гуситских войн. На современных этим войнам рисунках чаще фигурируют боевые цепы
Такой шестопер в основном работает как разновидность боевой дубинки, лишь при некоторых типах хвата превращаемой в «цепное» оружие. Но в других случаях соотношение гибкой (цепной, ременной, веревочной и т. п.) рукояти и полностью жесткой ударной части бывает и иным. В диаметрально противоположном случае речь вообще идет о небольшом ядре на длинном тросе или цепи, свободно удерживаемой в руке (а то и обеих руках) либо петлей охватывающей запястье. Конечно, не обязательно ударник имеет шаровидную форму: может он быть и пирамидальным, и коническим, и даже биконическим; может даже иметь шипы — короткие «пробойники» или кривые «когти». В умелых руках такая гирька, независимо от ее формы, буквально порхает, выписывая круги и восьмерки, «гоня волну» (не в том смысле, как «фильтруют базар»!), за счет перехватов троса изменяя дистанцию до противника…
Таким «боевым вентилятором» можно не хуже, чем нунтяку, разогнать умеренно вооруженную и не очень решительно настроенную толпу. Или держать ее (толпу) на расстоянии, не давая подступиться. Но если враги вооружены более полноценно, более умелы и решительны — эта тактика не пройдет. Разве что одного удастся «замочить» (и то не факт: он может принять удар на щит или частично блокировать древком своего оружия), но это хоть на мгновение, однако разрушит защитное поле, чем не преминут воспользоваться остальные супостаты. Напомним: нунтяку, даже парные, в качестве боевых вентиляторов тоже используются преимущественно в небоевых условиях…
Зато как оружие первого удара такой «грузик на веревочке» равных почти не имеет. Особенно если условия схватки таковы, что второго удара может и не быть — значит, нужно поразить цель с полной гарантией.
«Он согнулся и коротко замахнулся. Железный шар, появившийся неведомо откуда и когда, свистнул в воздухе и ударил Йеннифер в лоб. Прежде чем чародейка успела прийти в себя, она уже висела в воздухе, удерживаемая за руки Живодером и Нищукой, а Яррен опутывал ей щиколотки веревкой».
Все тот же эпизод борьбы за шкуру неубитого дракона. С дамой-чародейкой обладатель цепного шара поступил более галантно, чем обладатель цепного шестопера намеревался поступить с мужчиной-чародеем. Госпожа Йеннифер оказалась оглушена совсем ненадолго — хотя достигнут этот эффект был действительно во мгновение ока. Куда быстрее, чем могло сработать заклинание.
Вообще-то мне такая галантность кажется и несколько странной, и труднодостижимой в этих условиях. Шутки закончились, противник СТРАШНО опасен (пусть не мечом, а «незлым тихим словом») — так что бить его надо не просто внезапно, мгновенно и с гарантией, но еще и «с запасом». А удар, от которого приходят в себя на той же странице и на следующей начинают швыряться заклинаниями, — это скорее уж для небоевых условий. Когда выводимого из строя противника не только можно не убить, но и воистину нужно не убить. Что, между прочим, пан Анджей (видно, он очень любит такое оружие!) отлично продемонстрировал несколькими главами ранее:
«Геральт отстегнул от пояса мешочек и подкинул его в руке, не выпуская ремешка.
— Меня не купить, — гордо произнес Цербер.
— А я и не собираюсь.
Привратник был слишком громоздок, чтобы обладать рефлексом, позволяющим закрыться от быстрого удара обычного человека. А от удара ведьмака он не успел даже зажмуриться. Тяжелый мешочек с металлическим звоном саданул его в висок».
Вот таким образом деньги открывают любую дверь. А будь на месте привратника вооруженный воин, да будь местом действия не городской особняк, но поле боя — то и вместо кошелька со звонким металлом был бы, в лучшем случае, кованый шар. Скорее же — гирька с пирамидально-коническим «острием», способная на таком вот выхлесте пробить или хотя бы с силой промять доспехи (не всякие, конечно).
По правде говоря, «малая» разновидность такого оружия — когда гибкая часть протяженностью равна не длинной пике, а короткому мечу — и есть русский кистень. То, что «надевается» на кисть. То есть — безрукояточный вариант. Нет, разновидности с рукоятью тоже были известны, причем издавна. Но «исходник», по-видимому, именно таков: небольшая и не шипастая (чаще ребристо-угловатая) гирька на ремне или плетеном шнуре. Воинское ли это оружие? Нет, вряд ли. И даже не очень разбойничье, хотя в обиходном сознании кистень однозначно связан с «романтиками большой дороги».
(Были на Руси воинские кистени, были и разбойничьи. Но вот они-то все не «кистевые», а «рукояточные». Так что сформулируем вывод: если в каком-то описании Древней Руси вы обнаружите, как витязь на поле боя орудует кистенем, состоящим ТОЛЬКО из ремня — а хоть бы и цепи! — и ударной гирьки… В общем, знайте: перед вами — параллельный мир. Фантастика.)
Итак, чем не является «кистевой» кистень, мы выяснили. А чем же он все-таки является?
Прежде всего — оружием уличной схватки. Такой, в которой обязательное сохранение жизни противника отнюдь не запланировано, но обязательная его погибель запланирована еще меньше. Оружие личной самообороны: в средневековом городе говорить о штатной службе правопорядка или вообще нельзя, или можно с очень большими оговорками[5]. Оружие криминальных элементов (т. е. тех, против которых самооборона и рассчитана). Оружие добропорядочного избирателя, которым он отстаивает законные интересы своей партии, если какой-то тур вечевых выборов и т. п. вдруг объявляется нелегитимным…
Что поделать: в те времена действия «стенка на стенку» являлись практически неотъемлемой частью городской демократии — там, где она была; а где ее не было — столь же неотъемлемой частью олигархических противостояний. (Подумать только: как далеко мы ушли от этих нравов…) Даже во времена Даля такие вот «гражданские» кистени являлись важным аргументом стеночных баталий. Во всяком случае, составитель «Толкового словаря» пишет о них — кстати, как об оружии парном, обоеручном — именно в этой связи. И особо подчеркивает, что к мастеру двух кистеней «не было подступа» в кулачном бою.
Очень подробный и достоверный рисунок из «Записок о Московии» С. Герберштейна (издание 1556 г.), показывающий кавалерийское снаряжение времен Ивана Грозного. Среди прочего оружия — кистень, называемый, правда, по-татарски: «бассалык». Шипы на верхней части рукояти (не на гирьке!), видимо, должны в ближнем бою помешать врагу перехватить это оружие за древко
Так что же, кистень — законное оружие проводящегося по всем правилам кулачного боя? Нет, конечно. Но городская — да и сельская — жизнь тут вскипает такими эмоциями, что состязательные схватки порой переходят в нечто гораздо более масштабное. Особенно если и затевались они как «проба сил» приверженцев разных партий, жителей соседних деревень или городских районов-концов… В Новгороде вообще существовали специальные «дубинки для кулачного боя» — и никакого внутреннего противоречия новгородцы в этом названии не видели!
Как действовали такими кистенями? По тому же Далю — «свивая и развивая ремень». То есть ударами «толчковыми», «выстреливающими». Скорее в стиле Сапковского, чем Е. и Л. Лукиных («Сталь разящая»), у которых обоеручные кистени все больше образуют труднопреодолимый заслон, находясь в непрерывном вращении. Впрочем, пардон: когда надо не создавать защитное поле, а именно бить на поражение — то кистени «Стали разящей» как раз выстреливают. Кроме того, этот мир вообще лишен какого-либо иного оружия — так что манера боя там могла видоизмениться.
А как было на поле боя в мирах, соответствующих эпохе Древней Руси? Московской Руси? Современной ей Запорожской Сечи?
Что в домонгольской, что в допетровской кавалерии кистень — оружие вспомогательное, но очень распространенное. Он короток, однако вполне «рукояточен». Гибкая часть — чаще ремень, чем цепочка. Размеры поменьше западноевропейских (потому, что броне он проти