Вариантов несколько:
1. Сшить костюм самому. (Сразу вычеркнуть.)
2. Попросить сшить мне костюм человека, который умеет шить костюмы для супергероев. (Где я возьму такого уникума? Вычеркиваем.)
3. Собрать костюм из чего придется. (Сразу говорю: получится не как в кино, где какая-нибудь героиня с помощью феи шьет себе платье из шторы за одну ночь и покоряет принца на следующий день. Реальность бездушна и жестока, да и я – не фея. Но выбирать не приходится.)
Открыл одежный шкаф. Осмотрел полки. Ничего не нашел. Закрыл одежный шкаф.
Снова открыл. Вдруг я что-то упустил? Но нет – я внимателен и боек, я настоящий герой. Ничего я не упустил: одежда у меня будничная и скучная. Снова закрыл шкаф.
Обдумывая свой будущий костюм, я пришел к выводу: что бы там кто ни говорил, все супергерои одеваются в магазине для водолазов. Убрать акваланг, маску и ласты, добавить плащ… Представили, да? Вот и я о том же.
– Мам, у нас случайно нет водолазного костюма?
Ну а вдруг.
– Зачем тебе, Костя?
Мама даже отвернулась от плиты, где жарила котлеты, и посмотрела на меня пристально. Ну она права. Я бы тоже так на себя посмотрел, задай я себе такой вопрос, если бы я был своей матерью. (Забудьте.)
– Да так, – уклончиво ответил я. – Нету, значит?
– Водолазного костюма у нас нет, – согласилась мама и продолжила жарить котлеты.
Ищем другой вариант.
А пока я ищу другой вариант, я решил поискать еще и суперспособности у себя (я могу быть многозадачным, если захочу). Суперспособности в этом деле тоже не помешают.
Выписал на листочек все, что мне представилось важным:
1. Я умею залезать на коня-памятник.
2. Распугиваю хулиганов звуком своего мощнейшего суперголоса.
3. Ловко орудую ножницами в деле подрезания учительских юбок.
4. Хорошо выгуливаю собаку (утром и вечером).
Последнее я вычеркнул. Не самое оригинальное умение. Да и брать Г. Печорина в напарники я не планировал. Я – герой-одиночка, если что.
Не так уж много способностей получилось. Да и, положа руку на сердце, не то чтобы эти способности «супер». Совсем не «супер», прямо скажем.
Займусь лучше костюмом – верное дело.
И занялся – а именно глубоко-глубоко задумался, как я умею. Настолько глубоко, что думал весь вечер, и потом еще утром, и немного днем. Я пребывал в своих мыслях, когда на перемене сквозь шум до меня долетело:
– Грачёв! У меня к тебе разговор! Во-первых, – сразу приступила к разговору Татьяна, я даже поздороваться не успел. – Ты что, ножницами пользоваться не умеешь? Разве можно было так напортачить? Грачёв, ты словно пытался вырезать из моей юбки новогоднюю снежинку! Как, думаешь, это смотрелось? Мне пришлось сидеть на стуле весь урок.
– Ну то есть можно было не отклеивать вас от стула, Татьяна?
– Андреевна, и кроме того, не дерзи мне! В «окно» пришлось бежать домой, чтобы переодеться!
– Господи, в окно?!
– В «окно» между уроками, Грачёв! А во-вторых, ты все-таки спас меня, и я придумала следующее, чтобы тебя отблагодарить.
Все-таки спас. Я не ошибся. Вот оно, мое призвание. Сначала конь, теперь юбка. Мелкими шажками я движусь к своей великой цели. Не пройдет и недели, как я буду являться пред сирыми и убогими, дабы нести справедливость в массы, источать свет на их бедные судьбы, что там еще…
– Ты слушаешь меня, Грачёв?
– Да, Татьяна.
– Андреевна. Что я только что сказала?
– Андреевна.
– Не дерзи мне, Грачёв, иначе я развернусь и уйду. А сказала я следующее: помнишь, я проводила у вашего класса тест на определение социальных ролей в учебном коллективе?
– Совсем нет.
– Там были вопросы вроде: «Кого из класса ты пригласишь на свой день рождения?»
– Тогда помню.
– Так вот, Грачёв: тебя никто не пригласит.
– Вы хотите меня обидеть, Татьяна? Месть за испорченную юбку?
– Татьяна Андреевна, и кроме того, нет, я не мщу. Я лишь хочу сказать тебе: твоя роль в классе самая низшая – нечто среднее между изгоем и шутом.
– О.
– Вот именно!
– До свидания, Татьяна.
– Да постой же, Грачёв! Я предлагаю тебе помощь.
– Мне – помощь?
– Именно! Поднять твою роль в классе до уровня… ну хотя бы затейника.
– Затейника?
– Затейника, Грачёв.
– Фраза «а ты затейник», сказанная ироничным тоном, – это что-то оттуда, из социальных ролей?
– Не меняй тему, Грачёв. Так ты согласен на такой эксперимент?
– А это эксперимент?
– Это социальная помощь. Я социальный педагог, и моя работа – оказывать помощь учащимся и следить за комфортным пребыванием оных в учебном коллективе.
– Оных?
– Ты мог бы не переспрашивать каждое мое слово, Грачёв? Кроме всего прочего, мне это нужно для научного исследования. И если ты согласишься, то и мне поможешь, и себе. Итак, Грачёв, согласен?
Прозвенел звонок. Татьяна смотрела на меня большими Наташи-Ростовыми глазами. И я кивнул. Пусть займется Татьяна. Ничего у нее не выйдет, конечно.
Изгой. Шут. Отлично (нет).
Глава пятая
Потолок. Почему он такой скучный в три часа ночи? Серый какой-то.
Как я прям.
Нет, ну я знал, что не блистаю в классе. Прихожу, чтобы учиться, а отучившись – сразу домой. А что еще в школе делать? Ну, не дружу ни с кем. Нет, ну я иногда заговариваю с Вилкиным, который приклеил Татьяну. И со Скворцовым, он передо мной сидит, а я иногда забываю ручку. У Скворцова всегда есть запасная.
И за партой я один сижу. Когда в начале года перешел в эту школу, то занял, как мне и предложила классная, любое свободное место. Любым свободным местом оказалась третья парта первого ряда – она пустовала. Так и сижу там один с тех пор.
Да и в столовке я выбираю дальний стол, куда не доходит ни одна человеческая нога. Ну ладно, одна доходит. Точнее, две. Девочка-младшеклассница. Может, она тоже выбрала «любую свободную парту», когда ей предложили?
Нет, я понимаю, дело не в месте. Дело в человеке. Во мне то есть. Это я какой-то не такой? Я странный ведь? И может, не очень нужный. Иначе бы родители – ну те, настоящие, – не оставили меня в детдоме. И вторые родители не вернули бы – я им чем-то не понравился.
Пока я пла… точнее, размышлял, я нашел у себя еще одну суперспособность. А что, это идея. Суперплакса. Затоплю врагов слезами. И водолазный костюм вместе с аквалангом и маской такому герою пришелся бы кстати – чтобы самому не утонуть.
Ладно. Я собрал себя в кулак. Обязательно стану нужным – буду спасать людей. И никто не посмеет меня вернуть – куда там возвращают супергероев? Некоторых, наверное, на Криптон. «Вот тебе космический корабль, лети, ты нам не нравишься». Чувствуете фальшь в этой фразе? То-то! Потому что с супергероями такого не случается.
На следующее утро я проснулся с лицом как у Карлсона, который живет на крыше. В меру упитанное лицо в самом расцвете сил, а на самом деле – опухшее от слез. Пришлось долго умываться ледяной водой. Ладно хоть родители ускакали на работу. Я полусъел один из оставленных мне бутербродов и тоже ускакал – в школу.
Прямо перед уроком меня поймала Татьяна (взялась за меня всерьез, похоже) и сказала:
– У тебя что-то с лицом, Грачёв!
А я ответил ей:
– Татьяна, у вас есть водолазный костюм?
– Что у тебя в голове, Грачёв?
А я сказал сурово:
– Мысли.
– Это пугает.
Без суперкостюма моя карьера буквально топчется на месте.
– Зайди ко мне в кабинет после уроков, – сказала Татьяна.
И ускакала. Сегодня все почему-то скачут. Или мне только кажется? Скучаю по железному коню.
После уроков я сделал как мне велели – зашел в кабинет с табличкой «Социальный педагог Татьяна Андреевна». И пожалел, потому что Татьяна начала с порога на вчерашнюю тему:
– Ты изгой, Грачёв, потому что ни с кем не общаешься в классе. Это нужно исправить. – И бросила на стол какую-то схему: – Взгляни.
Я, конечно, взглянул. Безо всякого рвения, правда.
– Это план захвата дачного поселка?
– Вот! – воскликнула Татьяна. – Я же говорила, что из тебя выйдет прекрасный затейник.
– Боюсь, я против того, чтобы из меня вышел хоть какой-нибудь затейник, не то что прекрасный, Татьяна. Так что это за прямоугольнички, если не дачные коттеджи, вид сверху?
– Прямоугольники – это парты в кабинете. Рядом с каждой подписано имя ученика.
– Здорово. Нет, правда, здорово. Это впечатляет, Татьяна.
– Дослушай, Грачёв! Это план вашего класса.
– Мы будем захватывать класс?
– Мы никого захватывать не будем. План нужен для наглядности. А будем мы, как я вчера и сказала, поднимать тебя по социальной лестнице на уровень выше.
– Я не вижу на плане лестницы.
– Сосредоточься, Грачёв! Социальная лестница – это расположение социальных ролей в общей иерархии. Сейчас ты в самом ее низу.
– Можно не напоминать об этом раз в две с половиной минуты, Татьяна.
– Андреевна, Грачёв, запомни наконец.
– И как же я поднимусь хотя бы на ступеньку выше, Татьяна Андреевна?
Я взял схему в руки и увидел рядом с фамилиями одноклассников подписанные карандашом слова – те самые, которыми вчера (да и сегодня) агрессивно бросалась Татьяна, – «изгой», «затейник». Еще – «формальный лидер», а также «неформальный лидер».
– Подняться тебе поможет дружба с неформальным лидером. А у вас это Ксения Шапошникова. Она по природе лидер. К себе, конечно, мало кого подпускает, но имеет влияние на одноклассников. Если тебе удастся подружиться с Ксенией, то и другие изменят о тебе мнение.
– Отлично. Я и Ксения Шапошникова.
– Что не так?
– Она в упор меня не замечает. Как и некоторые другие. Многие другие. Ну, почти все.
Я ткнул пальцем в схему:
– Вилкин – тоже неформальный лидер?
– Вилкин пограничный тип.
– Вы обзываетесь, потому что он приклеил вас к стулу?
– Я не обзываюсь, Грачёв. Вилкин набрал одинаковое количество баллов по двум позициям – «Неформальный лидер» и «Затейник».