Часы отбили десять. Пётр Семёнович поблагодарил хозяев дома и засобирался – нехорошо задерживать людей допоздна. Рома торопливо запихнул последний кусочек ватрушки в рот и поднялся из-за стола.
Когда оказались на улице, Рома сказал:
– Последний рассказ – это ж фильм такой есть, там девчонка с красными кругами на щеках постоянно орехи лузгает, а другую отец в лес отвез, и она там Деда Мороза встретила? Да?
Пётр Семёнович недоуменно глянул на Рому.
– Ну Пётр Семёныч! Его еще в Новый год показывают. У меня мама старые фильмы любит, каждый год включает.
По лицу Петра Семёновича прокатилась волна понимания.
– Да, Машин. Ты прав. «Морозко» называется.
– А что, этого Морозко здесь, в Кизильском, придумали? – удивился Рома.
– С тебя, Машин, иногда картину писать можно, такое у тебя лицо… подходящее! – усмехнулся Пётр Семёнович.
– Какую еще картину? – насупился Рома.
– «Девочка с персиками», Машин. А если серьезно: да, есть расхожие истории, которые в виде пересказов кочуют по стране. Ты слышал пример такой истории.
– Типа сказка-кочевник?
– Типа того, Машин.
Рома представил себе картину: непонятное нечто в белых воздушных одеждах скачет на гнедом коне. А к седлу привязан походный котелок. Сказка-кочевник.
До школы доехали по коротким улочкам за полторы минуты. Здание оказалось достаточно большим. Рядом со входом на стене была изображена раскрытая книга – символ знаний.
Пётр Семёнович дернул ручку пластиковой белой двери, но она оказалась заперта. Тогда он постучал, и через минуту появился охранник, отпер дверь и после объяснений Петра Семёновича, что их пустили переночевать в школе, понимающе кивнул и провел гостей по многочисленным коридорам и лестницам в учительскую. Кроме другой мебели, обыкновенной для учительских комнат, здесь стояли диван и раскладное кресло, пригодные для сна.
– Мне диван, – сразу сообщил Пётр Семёнович.
А Рома уже начал думать о дискриминации по возрастному признаку, но додумать не успел – отвлекся на входящее сообщение.
Пётр Семёнович открыл чемодан. Покопался в нем и выудил плечики. Снял пиджак, аккуратно повесил его, ладонью слегка расправил, чтобы висел ровно и не мялся.
– Если что, я жаворонок, Машин. А это значит, что и ты на ближайшую неделю жаворонок. – Пётр Семёнович повесил плечики с пиджаком на ручку двери шкафа и проследовал к своему дивану. – Ложимся незамедлительно, а встаем в шесть.
– Чего?.. – не очень вежливо отозвался Рома. Он с головой ушел в сообщение, и не только не расслышал слов учителя, но и забыл, с кем вообще разговаривает.
– Чего-чего! – передразнил Пётр Семёнович и гаркнул: – Отлепись от телефона, Машин, и живо на боковую!
Рома вздрогнул от резкого окрика, сунул телефон в карман джинсов – что отвечать на такое, он пока все равно не придумал – и отсутствующим взглядом уставился на раскладное кресло.
– Оно может стать более удобным для сна, если приложить некоторые усилия, – с сарказмом проговорил Пётр Семёнович, имея в виду кресло.
– Чего?.. – все еще пребывая в своих мыслях, отозвался Рома.
Пётр Семёнович поднялся со своего дивана, подошел к креслу и со словами: «Мармеладные мишки, ничего сами не могут» – разложил его.
Рома машинально сел.
Пётр Семёнович наконец заметил растерянное выражение на лице ученика.
– Что с тобой, Машин? Домового увидел? К худу, Машин, к худу.
– Нет. Ничего, – не заметив иронию, печально ответил тот. – Все норм.
Несмотря на скорбное выражение на лице Машина, Пётр Семёнович удовлетворился его ответом, лег на диван, отвернулся к стенке и моментально заснул.
А Рома какое-то время смотрел в потолок, потом украдкой достал телефон, разблокировал экран и долго смотрел на него, не предпринимая никаких действий.
«Ну и как теперь с этим жить? – сокрушенно думал Рома. – Да как она могла? Не понимает, что разбивает мне сердце?!»
Рома представил себя с букетом роз на обочине дороги. Мимо проезжает автомобиль и с ног до головы обливает Рому грязью из лужи. Лицо Ромы крупным планом: с ресницы срывается серая капля и медленно падает вниз. Глаза полны неисчерпаемой печали.
Еще можно так: Рома во фраке и при галстуке бежит по улицам города. Полы фрака полощутся на ветру за его спиной, из-под ботинок во все стороны летят брызги (в воображении Ромы сегодня дождливо). Он все бежит и бежит. И вот наконец наш герой у цели: в последний момент увернувшись от летящего свадебного голубя, Рома врывается в вихрь цветочных лепестков и риса. Жених несет на руках невесту, спускаясь со ступенек здания ЗАГСа. Рома подскакивает к паре, подхватывает невесту, пользуясь эффектом внезапности и нерасторопностью жениха. И улепетывает вместе с невестой.
А невеста – это Наташа, сестра Саши.
Рома даже улыбнулся, представив себе эту картину. «А что, вдруг во мне течет капелька киргизской крови?»
Рома вновь посерьезнел. Сел на кровати. Точнее, на раскладном кресле – он же не дома, а в селе Кизильское. За каким-то лешим собирает фольклор. Пока Наташа там к замужеству готовится. Наташа – его первая любовь. У нее скоро свадьба – меньше чем через неделю. И ведь не с ним! А Сашке еще хватает наглости пригласить его! «Успеешь приехать со своей экспедиции к свадьбе-то?»
Ха!
Роме приходит на ум гениальная идея. Он успеет, да. Но не к свадьбе, а раньше. Он приедет завтра же, расскажет Наташе о своих чувствах. Сбежит из этого Кизил ьского – как, собственно, и собирался вначале. И сбежит прямо сейчас! Утром было бы сподручнее, конечно, но ждать – не вариант. Пётр Семёнович, ранняя пташка, проснется ни свет ни заря и поволочет его, Рому, к очередной бабульке – записывать песни и пляски.
Нет уж, песни песнями, а за свое счастье бороться надо! Об этом же все фильмы сняты. И, раз уж на то пошло, все песни спеты тоже об этом.
Глава восьмая«Зачем я встретился с тобою, зачем я полюбил тебя?»
– Это ради любви, – успокоил себя Рома и повернул ключ, который хозяин доверчиво оставил в замке зажигания.
Старенькая бордовая «девятка» на удивление мягко завелась, хотя Рома приготовился к проблемам, учитывая возраст автомобиля.
Проблема не заставила себя ждать: вместе с машиной завелась и магнитола. Взревел какой-то доисторический трек. Рома вздрогнул и принялся лихорадочно высматривать кнопку, которая все это выключит. Кнопок оказалось море, поэтому, не выдержав натиска ретро-аппаратуры, Рома нажал первую попавшуюся – ничего не изменилось. Потом еще одну – выдвинулся дисковод. Рома затолкал дисковод обратно. И наконец заметил нужную кнопку включения-выключения. Нажал.
Стало тихо. Рома прислушался – не сотрясают ли землю приближающиеся шаги историка? Шагов не услышал. Что ж, повезло.
Рома попробовал тронуться. Все-таки какая-то польза от отца была: он учил Рому водить машину. Именно на механике учил. Вот и пригодятся знания.
Или не пригодятся. Рома попытался плавно отпустить выжатое заранее сцепление и одновременно – тоже плавно – нажать педаль газа. Мотор заглох. Рома вновь повернул ключ в замке зажигания.
После нескольких неудачных попыток машина все же завелась. Рома медленно тронулся. И сразу же заметил, что фонарей на улицах села не так уж много. Освещенные участки старой разбитой дороги перемежались темными. Но Рома героически ехал вперед. По какой-то улице. Куда-то туда.
Рома мысленно обругал себя. И куда он едет? А заранее посмотреть маршрут в приложении догадаться можно было? К тому же Рома поймал себя на том, что его внутренний голос вещает голосом Петра Семёновича. Вот еще не хватало!
Рома затормозил, машина заглохла. Достал из кармана телефон, открыл нужное приложение. Вбил два адреса: откуда – село Кизильское Кизильского района Челябинской области, куда – город Екатеринбург.
– Интересно, Екатеринбург тоже Неплюев основал? Ох уж этот Неплюев, куда ни плюнь – везде его города! – пробормотал Рома, пока грузился результат его поисков.
Наконец высветилась синяя дорожка из пункта А в пункт Б. Пятьсот восемьдесят километров. Время в пути – семь часов пять минут. И это самый короткий маршрут.
– Да я никогда не доеду! – воскликнул Рома.
Он вновь посмотрел на карту. Есть ли какой-то выход? Вот почему он не продумал план побега заранее?
Рома в изнеможении откинулся на спинку кресла. Почему, чтобы сбежать от истории родного края к своей первой любви, приходится словно заново проходить школьную программу? Карты в приложении – это география. Расчет времени пути из одного пункта в другой – это уже математика. Чтобы правильно написать название населенного пункта, требуется хотя бы тройка по русскому языку.
Рома встряхнул головой, чтобы пресечь эти мысленные дифирамбы в адрес школьных предметов. Сейчас не до этого! Нужен четкий, выполнимый план.
– Например, добраться до Магнитогорска, а там уже сесть на автобус до Екатеринбурга? – предложил сам себе Рома. – Да, это вариант. Я молодец.
«Возьми на полке огурец», – голосом Петра Семёновича прозвучало в голове. Рома отмахнулся от невидимого историка и продолжил размышлять:
– До Магнитогорска всего час двадцать ехать. Буду там до рассвета. Сяду на первый же автобус и уже завтра вечером буду у ног Наташи – предлагать ей альтернативные руку и сердце. Отличный план!
Рома в восторге хлопнул ладонями по рулю. Осталась самая малость – доехать до Магнитогорска на этой колымаге. Оттуда он, как честный человек, конечно, позвонит Петру Семёновичу и скажет, где искать его автомобиль.
– Нет, – задумался Рома. – Лучше позвоню уже из Екатеринбурга, чтобы избежать личной расправы, если что. Эти учителя, они выгорают на работе. От них никогда не знаешь, чего ждать. Как он пиджаком избивал горящую раму… ух!
Рома, в который раз за сегодня, повернул ключ в замке зажигания. Но звука работающего двигателя не последовало. Только какое-то болезненное чихание. Рома повторил процедуру еще несколько раз. Тот же результат.