Алеша. Пап, можно, я ребят позову? Генку, Витьку… А Виталька принесет хорошие записи.
Савинов. Ну, конечно, зови. Кого хочешь. Праздник есть праздник.
Алеша. Я позвоню им из твоего кабинета. (Уходит.)
Марина Гордеевна. А есть кто будет?
Вера. Сейчас, мама, сейчас. (Надевает фартук и обращается к Ступакову.) Вы уж извините, я оставлю вас. Мы тут по хозяйству. (Мужу.) Надо к вечеру торт испечь. И пирог мясной. Побольше. Все-таки столько народу будет. (Уходит на кухню.)
Марина Гордеевна стоит в нерешительности, смотрит на сына и на гостя.
Савинов. Мама, помоги там Вере на кухне, пожалуйста…
Марина Гордеевна (спохватившись). Хорошо, хорошо, я помогу. (Уходит.)
Савинов и Ступаков одни. Ступаков смотрит на Верину фотографию.
Савинов. Да, да. Это моя жена, Вера. И она жива. Ее тогда, в сорок третьем, чудом спас случай. И еще золотые руки профессора Любомирова… Вчера мы его похоронили…
Ступаков (с радостью). А я жив! Остался в живых! (Осекается и сникает.) Представляете?.. Это необычная история моего спасения. Тогда же, в сорок третьем…
Савинов (жестко останавливает). Не надо. Это уже другая история. (Твердо.) А что касается Верочкиного отца, то он погиб. Погиб. Понимаете? В сорок третьем! На Западном фронте, в штрафном батальоне. (Многозначительно.) А все остальное для нас уже не имеет значения.
Ступаков (потрясенно). То есть как?! Как не имеет значения?.. Вы меня лишаете права на дочь, на внука?!
Савинов. Вы сами лишили себя этого права!.. Нет у вас ни дочери, ни внука! (Смягчившись.) Вы извините, сын поступил в институт, и сегодня у нас семейный праздник. (Смотрит на часы.) Так что время у меня ограниченно.
Ступаков поднимается, теребя газету.
Савинов. Вы хотели что-то спросить о профессоре Любомирове?
Ступаков. Да, собственно, нет… Теперь уже нет. Здесь все написано.
Савинов. Да, там все сказано. И большего я ничего вам не смогу добавить.
Ступаков (хотел подать руку, раздумал). Тогда что ж… до свидания. (Уходя, смотрит на Верин портрет.) Прощайте…
Савинов. Прощайте… Да, вы забыли газету. (Догнав в дверях, отдает. Вернувшись, устало опускается в кресло. В раздумье молчит.)
Входит из кабинета Алеша.
Алеша. Всех обзвонил. Витюха придет. И Генка. А у Витальки занято. Перезвоню потом. Ужас как есть хочется! (Направляясь в кухню.) Пап, а кто это приходил?
Савинов (раздельно). Да так… Человек из прошлого… Случайно забрел.
Что-то напевая, с полотенцем через плечо появляется Вера.
Вера. Ну что, дорогие мои мужчины? Деловые визиты кончились? Можно и отдохнуть? Ах, сколько мы ждали этого дня? Так ведь, Алешка? (Что-то ищет на полках буфета, перебирает баночки.) Где же у нас ваниль? Не могу найти. Какой же торт без ванили? Володя!.. Алеша! Вы не брали ваниль?
Отец с сыном весело переглядываются, хохочут.
Алеша. Наша мамуля в своем репертуаре.
Вера (перебирая). Не то… И это не то.
Достает какую-то баночку, трясет ее, открыв, заглядывает и… замирает. Что-то достав из баночки, медленно идет к Савинову.
Вера (взволнованно). Посмотри, что я нашла. Помнишь? (Раскрывает ладонь.)
Савинов. Что это?
Вера. Посмотри. Вспомни. Это осколок снаряда.
Савинов. Осколок из моего плеча. (Задумчиво.) Снаряд отливали и начиняли взрывчаткой где-то на заводе в Германии, потом везли на восток, потом заряжали и наконец стреляли, целясь в меня и в моих солдат. (Смотрит на приближающегося сына.)
Алеша. Какой осколок, покажи, пап? (Берет в руки.)
Вера. Мы еле спасли тебя тогда… Если б не прекрасные руки хирурга Киреевой.
Савинов. И твои золотые руки. (Целует руку жены.) И все-таки он привел меня к тебе…
Алеша. Ну, пап, расскажи! Я ж тоже хочу все знать.
Савинов. Обязательно расскажу. Ты это должен знать. (Повеселев, шутливо.) Ты не забыл, сколько тебе лет-то?
Алеша (обиженно). Ну, восемнадцать.
В дверях кухни появляется Мария Гордеевна: опершись о косяк, она прислушивается к разговору.
Савинов. Так вот, мы храним его с мамой с тех пор, как встретились. (Подкидывает на ладони.) Как напоминание о прошлом.
Вера. Да, о прошлом… (Прижимает руку к сердцу.) У меня заболело сердце… Ой… А кто это сейчас у нас был?.. (Смотрит на мужа, затем на свекровь.) Почему вы все так странно молчите?.. Да это же… Это же он!.. Отец мой!.. (К Марине Гордеевне.) Отец, правда? Отец?!
Марина Гордеевна. Да, это он… Живой.
Вера. Папа живой?! (Умоляюще смотрит на Савинова. Кричит.) Мой папа-а!.. (Кидается в дверь.) Папа, родненький, я хочу видеть тебя! Па-па-а-а!..
Немая сцена.
Затемнение.
Занавес.