– Я взял бутылку скотча в мавзолей, чтобы отпраздновать рождение дочери с братом. Мы всегда планировали выпить по этому случаю. Я увлекся.
Наклонившись, он быстро поцеловал ее в губы.
– Извини, если я заставил тебя волноваться.
– Мне жаль, что он не может отпраздновать это событие с нами. Я должна была понять, что тебе сейчас нелегко…
– Не беспокойся. У тебя и так было достаточно причин, чтобы волноваться.
Он сел на край кровати и спросил:
– Как твоя дочь?
– Она и твоя тоже.
Черт. Туман в его голове еще не развеялся полностью.
– Наша дочь. Трудно поверить, что все это происходит с нами на самом деле.
– Хочешь подержать ее?
Стоило бы отказаться, ведь если он полюбит этого ребенка еще больше, а Джулия не захочет, чтобы он общался с племянницей после того, как узнает правду, его сердце разобьется. Но в тот момент он притворялся отцом, а не дядей малышки. Какой отец мог отказаться подержать своего ребенка? Честно говоря, даже любой уважающий себя дядя не мог бы этого сделать. Кроме того, он сам отчаянно хотел подержать малышку в руках.
– Да, мне бы хотелось.
Альберта слегка захныкала, когда Джулия передавала ее. Поднявшись, он начал убаюкивать ее.
– Привет, леди Элли.
– Элли?
– Имя Альберта кажется несколько взрослым для такой крохи, не правда ли?
Она мягко улыбнулась:
– Полагаю, ты прав. Ты уверен, что не разочаровался в том, что она не мальчик?
– Клянусь всем сердцем, что нисколько не разочарован.
– Я была так уверена, что родится мальчик. Но теперь поняла, что никто не может предугадать такие вещи. В следующий раз я рожу тебе наследника.
Он нервно сглотнул:
– Да, в следующий раз.
Если это случится, то только потому, что она повторно выйдет замуж. Она подарит наследника другому лорду. Он не хотел думать о том, что Элли будет жить и расти в другой резиденции. Ее место – здесь, в доме ее отца.
И он, и Альберт должны были расти здесь, но судьба забрала у них эту привилегию. Он не хотел, чтобы с Элли случилось то же самое. Альберт также не хотел бы этого.
– Что случилось? – спросила Джулия. – Ты мрачнее тучи.
Он покачал головой, отмахиваясь от тревожных мыслей.
– Прости. Я просто думал о том, насколько важно, чтобы у нее была возможность расти здесь. Возможность, которой мы с братом были лишены.
– Все это очень грустно. Твои воспоминания о детстве, отсутствие Эдварда.
– Не все так плохо. Я не успел спросить, как ты себя чувствуешь.
– Мне слегка нездоровится, но я счастлива. Доктор Уоррен прописал мне постельный режим в течение двух месяцев, но я уже вставала в туалет и не почувствовала дискомфорта.
– Ты должна слушаться своего врача.
– Я не думаю, что лежать в постели полезно. Я не буду безрассудной, но не вижу ничего плохого в том, чтобы сидеть в кресле. И я хочу спуститься вниз к Рождеству. Это будет наше первое Рождество в таком составе. Я хочу, чтобы все было идеально.
Прекрасное Рождество. Это будет его подарок ей. А после него он расскажет правду.
Глава 12
Джулия сидела в гостиной и наблюдала, как слуги обрезают ель. Она едва могла поверить, что три недели пролетели так быстро и уже наступает сочельник. Элли спала в колыбели, украшенной красной бархатной лентой. Эта крошка приносила столько радости! Доктор Уоррен почему-то решил, что не стоит кормить ее материнским молоком.
– Мне кажется, что я подвожу ее, – сказала она Альберту.
– Ты подведешь ее, если не будешь следовать советам врача.
Джулия не ожидала, что муж будет настолько внимателен и станет тратить много времени, ухаживая за дочерью. Зимой ему не нужно было покидать поместье и проверять своих фермеров, но она не думала, что он будет посвящать ей столько времени, развлекая ее. Они играли в карты. Иногда он читал ей.
Его слегка раздражало, когда она настаивала на прогулках по резиденции.
– Я думаю, твой врач имел все основания прописать тебе постельный режим.
– Не знаю, после ходьбы мне становится лучше.
Он всегда сопровождал ее, подавал руку и не выказывал своего недовольства. Их прогулки были любимым моментом ее дня. Иногда они молчали. Иногда делились воспоминаниями о своей юности и говорили о планах касательно Элли: о том, что они ей покажут и чему научат. Следуя по стопам отца, она будет путешествовать по миру. У их дочери наверняка будет исключительное образование.
Джулия всегда думала, что любит Альберта так сильно, насколько женщина вообще может любить мужчину. Но с каждым днем она открывала в себе все более глубокие чувства к нему.
Он стоял у камина, украшенного ветками ели, медленно потягивал свой скотч и наблюдал за приготовлениями. Он был невероятно привлекателен и мужественен, каждый дюйм его тела сводил ее с ума. Время от времени он смотрел на нее, улыбался, переводил взгляд на колыбель, и его глаза начинали светиться от нежности. Они были семьей. Впереди их ждало множество таких моментов. Целая жизнь.
– Как вам ель, миледи? – спросила миссис Беделл, в то время как остальные слуги стояли и ждали ее вердикта. Их лица были полны надежд.
– Она прекрасна, спасибо.
Экономка выпроводила слуг за дверь. Альберт подошел и сел на стул рядом с женой.
– Я удивлен, что ты не принимала участия в этом действе.
– Я повесила парочку шаров, пока ты ходил за скотчем.
Он рассмеялся:
– Какая же ты упрямая!
– Я больше не собираюсь лежать в постели.
Он повернулся в кресле, чтобы лучше видеть ее.
– Джулия…
– Я в порядке, Альберт.
Он взял ее за руку и с серьезным выражением лица сказал:
– Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.
– Я чувствую себя лучше, когда двигаюсь. Теперь, когда я больше не кормлю грудью, моему телу не нужно столько отдыха.
– Я не думаю, что это вредит здоровью. Как-то в Африке я видел, как женщина родила ребенка и сразу же вернулась к работе.
– Ты не думал, что об этом стоило сказать раньше?
– Я не хотел предоставлять тебе пищу для споров.
Она игриво шлепнула его по руке и заметила в его глазах лукавые искорки.
– Я должна быть зла на тебя.
– Не в канун Рождества.
– Нет, не в канун Рождества.
Он наклонился к ней и спросил:
– Итак, какой подарок ты мне приготовила?
Джулия поморщилась и ответила:
– Не скажу. Я могу подарить тебе его в любой момент.
Он нахмурился:
– Ты можешь подарить мне это сейчас?
– Можно сказать, да.
Он сжал губы и поинтересовался:
– И что же это?
– Имей терпение, мой муж. Это сюрприз. Я строила определенные планы и не собираюсь ничего портить, рассказав тебе о них.
Она сжала его руку и откинулась на спинку кресла. Альберт допил свой скотч, отставил бокал и посмотрел на ель.
– Здесь так тихо, – сказал он.
– Я знаю, ты скучаешь по нему.
– Больше, чем могу признаться. На самом деле если бы не Элли, то Рождество было бы тяжелым.
– Тогда я рада, что она появилась на свет раньше времени. Даже несмотря на то, что родилась совсем крохотной.
– Она растет. Я ощущаю, как она тяжелеет в моих руках. На следующее Рождество она будет лазать по всему дереву.
В этот момент до них донесся стук входной двери и раздались чьи-то голоса. Джулия, прислушавшись, постаралась сохранить невозмутимое выражение лица.
– Кто это? – спросил Альберт, поднявшись с кресла.
– Может, славильщики? – ответила Джулия. – Давай посмотрим.
Она взяла его под руку. Вместе они успели сделать всего лишь пару шагов, когда на пороге показались герцог и герцогиня Эшбери и виконт Локсли.
– Счастливого Рождества! – хором закричали они.
– Что вы все здесь делаете?
– Нас пригласили, – торжественно объявил Эшбери.
Альберт смущенно посмотрел на Джулию. Она улыбнулась:
– Мой подарок наконец-то доставлен. С Рождеством, любовь моя.
– О таком подарке можно было только мечтать.
Затем он притянул ее к себе и поцеловал.
Он не целовал ее с тех пор, как она родила Элли, и понимал, что момент был неподходящий. Но он боялся праздников, знал, что они напомнят ему об отсутствии брата. И он действительно был тронут визитом друзей. Признательность послужила ему оправданием, когда он накрыл ее губы своими. Эдвард едва не впадал в агонию, обнимая ее ночью. С каждым днем ее талия становилась тоньше, и он обнаружил, что хочет ее все сильнее, что ему с трудом удается сдерживать себя.
Борьба накалялась. Теперь у них будут зрители.
Прервав поцелуй, он поприветствовал гостей:
– Какой чудесный сюрприз!
Эдвард обнял герцогиню и поцеловал ее в щеку, пожал руку Эшу, похлопал его по спине и повторил то же самое с Локком.
– А как же твой отец?
– Ему никогда не нравилось Рождество, – сказал Локк. – Ты и сам знаешь. Я сомневаюсь, что он заметит мое отсутствие.
– Тогда я рад, что ты здесь. Позвольте познакомить вас с леди Альбертой.
Минерва не стала ждать, пока он представит им малышку. Она уже была возле Джулии и убаюкивала ребенка, которого та любезно передала ей. Он никогда прежде не понимал, как велика материнская любовь и сколько он и его друзья потеряли, взрослея без матерей.
– Она великолепна, – прощебетала Минерва.
– Мы тоже так считаем, – призналась Джулия. – Альберт – замечательный отец, он всегда встает и убаюкивает ее, когда она просыпается ночью.
Он чувствовал на себе обжигающие взгляды Эша и Локка, знал, что в этот момент они осуждают его. Эдвард не винил их. После того, как они уделят должное внимание Джулии и малышке, он предложит им пойти в библиотеку, чтобы пропустить стаканчик бренди перед обедом.
Дверь библиотеки едва успела закрыться за ними, как Эш сказал:
– Значит, ты все еще не признался ей.
Это был не вопрос, а констатация факта. Эдвард подошел к буфету, налил бренди и вручил стаканы своим друзьям.