Раздвинув пламя,
Бодхисаттва приходит утешить.
О, если бы сердце
Могло до конца постичь:
Сострадание – высшая радость!
Э! Духом не падай!
Ведь если блеснет милосердие
Небесным рассветом,
Ужель ускользнуть невозможно
Из самой кромешной тьмы?
Но если заслуги нет,
Чтобы могла тебя выкупить
От неизбывных мук,
Снова, уловленный пламенем,
Ты возвратишься в геенну.
Лениво, бездумно
Ты призывал имя Будды,
Но эта заслуга
Спасет тебя от страданий
На самом дне преисподней.
Растают муки,
Как исчезает ледок
Под утренним солнцем.
Знает шесть кругов бытия
Это рассветное небо.
Сидэ-но яма.
Идут несметные полчища
Через Горы смерти.
И все не видно конца!
Растет число убиенных…
Как разлилась широко
Река в горах Сидэ-но яма.
Там воины тонули,
И даже плот из боевых коней
Их донести до берега не мог.
Озаряет поле сраженья
Месяц – туго натянутый лук.
Услышав это, я добавил к ней такую строфу:
Сердце в себе умертвил.
Подружилась рука
с «ледяным клинком».
Или он – единственный свет?
«Кто первым из нас уйдет,
Пусть другу в загробном мире
Послужит проводником», —
Вспомнил я, отставший в пути,
Эту клятву с такою болью!
С какою силой
Тоска его одолеет!
Глухие потемки,
А он, одинокий, бредет,
Не различая дороги.
«Река тройной переправы».
Как трепещет сердце твое,
Безрассудный грешник!
В самом погибельном месте
Ты переходишь вброд.
Даже постигнув суть
Этого бренного мира,
Все же невольно вздохнешь:
Где они, мудрые люди?
Ныне нигде их нет.
Судишь других:
То хорошо, это худо…
Вспомни меж тем,
Много ли в нашем мире
Знаешь ты о самом себе?
«Так я и ждал беды!» —
Человек в мановение ока
Упал на самое дно.
Сколько глубоких ямин
Уготовил для нас этот мир!
Не знает покоя!
Поистине мир в наши дни,
Будто утлая лодка,
И по волнам не плывет,
И от берега отдалился.
Рассеялся мрак.
На небосводе сердца
Воссияла луна.
К западным склонам гор
Она все ближе, ближе…
Комментарии
Сложил в первое утро весны. – Имеется в виду «риссюн» – начало астрономической весны, когда солнце достигает 315° небесного экватора. По современному солнечному календарю приходится примерно на 4 февраля.
Поэт изображает пейзаж возле горной хижины. Влажная дымка – один из первых признаков весны в Японии. Словами о том, что всего прекрасней весенний рассвет, открывается знаменитая книга Сэй-Сёнагон «Записки у изголовья» (конец X в.). См. русский перевод (М., «Художественная литература», 1975).
Река «Голубой водопад» (Аотакигава) – приток реки Окигавы. Течет у подножия гор неподалеку от Киото.
О том, как во всех домах празднуют приход весны. – Молодыми соснами или ветками сосен принято украшать ворота дома в новогодний праздник (по лунному календарю переходящая дата). Новый год уже знаменует приход весны.
Дымка на морском побережье. – Старинный способ добывания соли состоял в том, что соль выпаривалась в котлах из морских водорослей.
Вспоминаю минувшее во время сбора молодых трав. – В седьмое утро нового года собирали на поле семь разных весенних трав и варили вместе с рисом. Согласно поверью, вкусивший это кушанье будет здоров целый год (семь считалось магическим числом).
Слива возле горной хижины. – Японская слива, Prunus mume Sieb. et Zucc. Ее ярко-алые цветы, распускающиеся в самом начале весны, отличаются сильным ароматом.
Сага – местность к западу от Киото, где находились чтимые буддийские храмы.
Приди же скорей… – Укоризна забывчивому другу.
Дикие гуси улетают в тумане. – Гуси весной улетают на север, многие гнездятся на материке.
Коси-но Накаяма – высокие горы, расположенные в северной области Коси (старинное название). Эта очень большая область занимала почти весь север острова Хонсю, через нее шел трудный путь.
Горы Ёсино (центральная часть префектуры Нара) славятся цветением вишен. С древних времен считались одним из красивейших пейзажей Японии. Вишни-сакура цветут примерно в апреле по новому стилю.
Разве не думал я… – Сердце как бы покидает поэта, отринувшего все земное. Оно улетает к вишням – символу земной красоты, но красота их недолговечна.
Кисараги (время надевания новых одежд) – старинное название второй луны года. При свете полной луны – то есть 15-го числа. Согласно буддийским легендам, в этот день скончался Будда Гаутама.
…сановники Весеннего дворца… – Весенний дворец – резиденция наследника престола. В антологии «Госюивакасю» (1086 г.) есть танка, в которой говорится, что сановники Весеннего дворца «любуются вишней в цвету, словно это их достояние».
Сиракава (1053–1129) – стал императором в возрасте четырнадцати лет, отрекся от престола в 1072 г., но на протяжении последующих трех царствований занимался государственными делами. Изображается в этой танка как сильный правитель.
Горные розы (ямабуки) – Kerria japonica. Эти ярко-желтые цветы обычно растут на берегу реки.
Лягушки. – Лягушки воспеваются в классической японской поэзии начиная с древних времен. В предисловии к антологии «Кокинсю» говорится: «И когда слышится голос соловья, поющего среди цветов, или голос лягушки, живущей в воде, хочется спросить: что же из всего живого на земле не поет собственной песни?» (перевод А. Е. Глускиной). В данном стихотворении лягушки – символ существа, привязанного к нечистой юдоли, луна – образ высшего просветления.
Стихи, сочиненные в канун первого дня третьей луны. – Третья луна считалась началом календарного лета. В «Записках у изголовья» говорится, что прекрасней всего весной раннее утро, но здесь пальма первенства отдается последнему вечеру весны. Он кажется слишком коротким.
Цветы унохана в ночную пору. – Ранним летом распускаются белые гроздья пятилистковых диких цветов унохана (Deutzia crenata). Живые изгороди из кустов унохана – обычная деталь сельского пейзажа. Во время их цветения обычно поет кукушка.
Стихи о кукушке. – Малая кукушка, Cuculus poliocephalus Latham. Очень любима в японской поэзии. Поэты стремились услышать ее пение, иногда бодрствуя до рассвета, потому что японская кукушка поет и ночью. О ней сложены легенды, она поет