Кроме того, король предложил провести турнир в Ланниспорте в честь их победы. Большинство солдат-роялистов останутся лагерем на скале Кастерли или рядом с ней. Однако слугам Дома Клиганов была предоставлена исключительная привилегия вернуться домой до турнира. Лорд Грегор Клиган и другие легионеры будут сопровождать их. Они должны были прибыть в течение одного дня после прилета ворона, доставившего это сообщение в Крепость Клигана.
«Это лучшая новость, которую я слышала за весь год.»
Поделившись этой новостью со своей госпожой и Элларией, мейстер Великс отправился поделиться ею с сиром Тарренсом Клиганом, с которым он виделся гораздо чаще с тех пор, как поставил ему диагноз «паралич».
Состояние сира Тарренса по-прежнему было секретом для всех, кроме его семьи и ближайших союзников его семьи. Оберин и Эллария относились к последней категории, учитывая их близкую дружбу с Грегором Клиганом.
Судя по тому, что смогла понять Эллария, она многое сделала для того, чтобы уменьшить предубеждения леди Далии Клиган по отношению к бастардам. На самом деле, проведя так много времени с незаконой дочерью лорда Хармена Уллера, Далия думала об Элларии Сэнд как о близком друге.
Так что есть несколько приличных западных женщин. Какой приятный сюрприз.
После того, как мейстер Великс ушел на поиски её мужа, Далия подошла к центру детской. Там ее внук Рикард играл с девочками Элларии, Элией и Обеллой. Далия Клиган, которая когда-то усмехнулась бы при одной мысли о том, что ее собственные сыновья смешались с бастардами, улыбнулась, увидев, как хорошо ее внук ладил с двумя Песчаными Змеями. Это, в свою очередь, заставило Элларию улыбнуться.
В этот момент Далия осторожно подняла Рикарда и взяла его на руки. Рикард хихикнул и приветствовал теплые объятия своей бабушки. Прижав его к себе, она тихо прошептала:
— «Твой отец возвращается домой, милый».
— И его мать, — застенчиво добавила Эллария.
— «Конечно, — уступила Далия с легким смешком, — никогда не забывай ее».
Я не думаю, что кто-то забудет женщину, которая установила рекорд самого крупного младенца из когда-либо рожденных.
Рикарду Клигану шел двадцать первый месяц. По словам леди Далии, он все еще не был таким большим, как его отец в том возрасте, но все же был намного крупнее среднего. Увидев Рикарда рядом со своей старшей дочерью, Эллария сама могла в этом убедиться.
Элия Сэнд прожила примерно тридцать девять месяцев, на восемнадцать больше, чем Рикард. Тем не менее, они были примерно одного размера. Вдобавок Обелла Сэнд была всего на два месяца моложе Рикарда, но по сравнению с ним была крохотной. Она, конечно, вырастет.
Но не с такой скоростью, как у «маленького» Рикарда.
В какой-то момент Обелла встала с земли и поковыляла к своей матери. Когда она добралась до Элларии, она улыбнулась ей. Большинство ее молочных зубов выросли. Только вторичные моляры еще не появились. Итак, улыбка была полной.
Тем не менее, это красивая улыбка.
Эллария в это время сидела. Она протянула руку, взяла младшую дочь и посадила к себе на колени. Обелла была еще в том возрасте, когда она жаждала материнского внимания. Элия почти переросла эту фазу, но все еще наслаждалась вниманием матери.
Я надеюсь, что она всегда так делает.
По мнению Элларии, у нее было двое самых замечательных детей, о которых только можно было мечтать. Конечно, многие матери думали о себе так же. И все же Эллария чувствовала, что Элия и Обелла — это все, чего она могла желать.
Это не значит, что она действительно не хотела большего или, по крайней мере, возможности большего.
Прижимая свою младшую девочку к себе, Эллария задавалась вопросом, заинтересуется ли Оберин когда-нибудь третьим ребенком. У него уже было шестеро (или семь, насколько знала остальная часть страны), но он сделал то, чего не сделало большинство отцов незаконорожденых детей. Он признал каждую из них своей и приложил немало усилий, чтобы добиться полной опеки над ними у их матерей. За исключением случая с Элией и Обеллой, конечно. Из-за того, что она была его любовницей, он и Эллария делили опеку над двумя его младшими девочками. Может быть, когда-нибудь они разделят опеку над тремя. Или четырьмя. Или даже больше…
Я должна поговорить об этом с Оберином, когда он вернется ко мне.
Через пару минут после того, как к ней подошел Обелла, Эллария заметила, что Рикард Клиган встал. Ноги у него почему-то сильно тряслись. Она смотрела, как он подошел к бабушке и дернул ее за платье. Он сказал немного тревожно:
— «бабушка… бабушка…»
Далия Клиган посмотрела на внука и с любопытством спросила:
— «Да, Рик?»
Так его часто называли родители. Таким образом, леди Далия согласилась обращаться к нему таким же образом.
— Должен… должен… — запинаясь, начал Рикард.
Эллария была немного сбита с толку и обеспокоена действиями мальчика. Потом она увидела, что только одна его рука сжимала бабушкино платье. Вторую руку он держал у края брюк. Кроме того, он ерзал на месте.
Эллария сразу поняла, в чем проблема. К счастью, леди Далия тоже. Она ласково улыбнулась Рикарду, взяла его протянутую руку в свою и сказала:
— «Хорошо, пошли».
Они вдвоем подошли к уборной в соседней комнате. Далия поманила Рикарда войти первой и вошла вслед за ним. Она позаботилась о том, чтобы закрыть дверь.
Вскоре Эллария услышала звук ударяющейся жидкости о металл. Сначала он был ручейком, но постепенно превратился в струйку, а затем и вовсе исчез. За этим шумом вскоре последовал плеск воды в умывальнике.
Он не забыл вымыть руки. Отлично.
Затем Эллария услышала, как Далия сказала:
— «Стой смирно, дорогой».
Должно быть, она помогает ему застегнуть брюки.
— Да, бабушка, — подтвердил Рикард. Предположение Элларии подтвердилось через мгновение, когда он добавил:
— «Спасибо».
— Не за что, — прямо сказала Далия.
Повисла небольшая пауза. Затем дверь в уборную открылась, и снова появились Рикард и его бабушка.
Когда Рикард вернулся к игре с Элией, Эллария с любопытством спросила:
— «Как дела?»
Далия посмотрела на дорнийку, ухмыльнулась и весело заявила:
— «Я думаю, что он почти освоил ночной горшок».
— «Хорошо для него»,
прокомментировала Эллария, ухмыляясь в ответ. После этого она посмотрела на Обеллу. Расчесывая волосы дочери, она подумала вслух:
— «Насколько я помню, обычно это довольно грязное дело».
— К счастью, не в этот раз, — с иронией заметила Далия.
— «Это удача, — заявила Эллария, — я научила Элию пользоваться ночным горшком достаточно легко, и Обелла тоже быстро учится. Но я могу себе представить, что у детей мужского пола было бы… больше места для «ошибки».
Далия Клиган усмехнулась и пробормотала:
— «Вы были правы. Так было и с Сандором».
— А как же Грегор? — спросила Эллария. Опять же, она была искренне заинтересована. Хотя она и Оберин много лет дружили с Горой, они все еще очень мало знали о его детстве. По какой-то причине он, казалось, не хотел или сопротивлялся обсуждать это с кем-либо. Но его постоянный отказ разглашать что-либо о своих ранних годах только усилил решимость Красной Змеи и его любовницы узнать о нем.
Именно в этот момент Эллария поняла, что у нее есть следующий лучший источник информации о ранней жизни Грегора Клигана: тот, который в те годы в основном помогал ему.
Почему это не пришло мне в голову раньше? Я могла бы расспросить леди Далию о жизни Грегора несколько месяцев назад.
По крайней мере, она осознала это до возвращения Оберина и Грегора. Теперь, когда они вернутся, она узнает то, чего не знает один из них, и то, чего не знает другой, а она знает.
Элларии пришлось подавить желание хитро улыбнуться.
Через несколько секунд ей это удалось. Именно тогда она увидела выражение лица Далии.
Далия сложила руки на животе и сказала:
— «На самом деле… с Грегором было не так уж сложно. На самом деле, это было на удивление легко».
— Вы имеете в виду, что обучить Грегора пользоваться туалетом было простым делом?
предположила Эллаира
Далия кивнула головой и сообщила ей:
— «После первого урока он, кажется, сразу понял процесс. Ему даже не потребовалась… демонстрация».
Эллария слегка кивнула в знак согласия. Затем ей пришла в голову еще одна мысль. Она спросила пожилую женщину:
— «Сколько ему было тогда лет?»
— «Он даже не видел семнадцати лун, — рассказала Далия Клиган. — Интересно, что даже за несколько месяцев до этого он смог одеться».
— Это довольно необычно, — заметила Эллария.
— «Да, но Грегору это удавалось, — вспоминала Далия. — На самом деле, даже в младенчестве он взрослел с угрожающей скоростью. Он сказал свое первое слово, когда был ближе к своему рождению, чем к своим первым именинам. заканчивал предложения вскоре после своего первых именин. Его отняли от груди на четырнадцатом месяце. Он мог ходить, не спотыкаясь, на шестнадцатом. И он почти никогда не плакал».
Эллария присвистнула.
— «Похоже, он был идеальным малышом».
— «В то время он определенно казался таким, — объяснила Далия, — но было кое-что, что всегда меня озадачивало. Дело было не в том, что он вырос из младенчества раньше, чем в среднем младенцы. Дело в том, что он почти казался… стремящимся вырасти из этого».
— Ты имеешь в виду на подсознательном уровне?
предположила Эллария.
— «Нет, не только подсознательно, — пояснила Далия, — даже когда я не спала, у меня сложилось впечатление, что Грегор физически желает иметь возможность общаться, самостоятельно передвигаться, питаться и заботиться о себе».
Теперь Эллария была сбита с толку.
— Простите меня за дерзость, миледи, но вы, кажется, подразумеваете, что Грегор… уже осознавал мир, когда вы могли держать его одной рукой.
— «Ты не ошибаешься, Эллария, — заявила Далия, — я действительно в это верю. С того дня, как я привела Грегора в этот мир, я была убеждена, что он умнее и мудрее, чем любой младенец имеет право быть. Всякий раз, когда упоминалось его имя, он обращал внимание на того, кто это произносил».