– Ты не спишь? – внезапно спросила она.
– Нет. – Повернувшись, я посмотрела на ее вьющиеся волосы, рассыпанные по подушке.
– Ты говорила, что у тебя горячие наставники. Так вот, насколько они горячие?
Я ухмыльнулась и села в кровати. Наконец-то моя лучшая подруга пришла в себя.
– Настолько, что в это трудно поверить. А еще мне показалось, что их привлекательность прямо пропорциональна поведению. Чем наглее и грубее парень – тем он горячее.
Шия кивнула.
– А в этом есть смысл.
Я усмехнулась.
– Тебе бы понравился Ной. Он просто очаровашка, а еще обожает подмигивать.
Она театрально схватилась за сердце.
– Ну точно мой типаж.
Я засмеялась.
– А какие там девчонки? Настоящие стервы, вообразившие себя принцессами?
– Не знаю, я еще не была на занятиях. Мы еле успели закончить татуировки.
Шия кивнула.
– Мои одноклассницы – отвратительные гадюки. Они уже начали надо мной издеваться.
Она подняла руку, демонстрируя темные синяки. Шия была феминисткой, и у нее был особый подход к оскорблениям, направленным на женщин. Она предпочитала называть их стервами и гадюками, потому что считала это самыми безобидными вариантами, а я просто привыкла к ее манере выражаться.
При виде синяков во мне вспыхнул праведный гнев.
– Что случилось?
Она пожала плечами.
– Одна из них попыталась затеять драку, и я выбила ей передние зубы кастетом.
У меня отвисла челюсть.
– Шия! Где ты взяла кастет?
Моя подруга всегда была задиристой: в ее шкафу хранились складные ножи, бейсбольные биты и даже самодельные булавы – но кастет! Я боялась, что еще немного, и она заведет себе пистолет.
Шия отвела взгляд.
– От моей новой преподавательницы. В Академии Нечестивых поощряют оружие и драки. Она сказала, что, скорее всего, после обучения мой контракт будет куплен за семизначную сумму и я получу изрядный процент. Как оказалось, темные маги – это редкое явление.
– Ох. – Кто-то мог купить наши контракты? Неужели мой босс говорил именно об этом? – Бердок сказал, что я смогу учиться только один год. Наверное, он хочет продать меня кому-то еще.
Шия уставилась в пол.
– Я устала. Спокойной ночи, Бри, – с этими словами она отвернулась к стене.
По моей коже пробежал холодок.
– Да, спокойной ночи.
Наше детство окончательно умерло. Впереди ждала зловещая взрослая жизнь. И все же я не могла не признать, что мне повезло немного больше, чем Шие.
Думаю, завтрашний день расставит все на свои места.
На следующее утро я проснулась от адских – никаких каламбуров! – звуков будильника. На самом деле часы уже показывали 5:07, когда Шия бросила в меня тапок. Должно быть, будильник звонил все эти семь минут.
– Прости, – простонала я, поднимаясь с кровати.
Я быстро приняла душ, радуясь, что на этот раз мне не пришлось возиться со своими крыльями. К моему удивлению, татуировки полностью зажили. На моей коже не было шелушений или покраснений, и я не знала, радоваться мне или пугаться.
Одевшись, я схватила бейгл для себя, а затем быстро приготовила бутерброд с арахисовой пастой и джемом для Берни. Мама сказала, что, пока у нас есть деньги, она не будет возражать против дополнительных трат на еду, поэтому я старалась кормить его хотя бы раз в день. Каждую неделю мама разрешала ему принять душ в своей ванной и выпивать чашечку горячего чая. Я знала Берни с тех самых пор, как мы переехали в Город Демонов. У него не было дурных привычек или зависимостей. Бедняге просто катастрофически не везло, и он не мог найти работу. Помимо того, что Берни был слепым, он был человеком. Самая черная человеческая работа была нарасхват, а правительство рухнуло после войны, так что обычным людям не приходилось рассчитывать на продовольственные талоны или финансовую помощь.
Чтобы выжить, нам приходилось заботиться друг о друге.
Я натянула узкие джинсы и футболку. Схватив толстовку с капюшоном и сумку на длинном ремешке, я была готова выходить. Идти по коридору с ключами от авто было немного непривычно. У меня была машина, четыре татуировки, и я собиралась ехать в Академию Падших. Это было похоже на сон.
На мой телефон пришло уведомление электронной почты, и я с волнением посмотрела на экран. Это было письмо от Линкольна Грея.
От кого: LincolnGrey@FallenAcademy.com
Тема:Твое расписание.
Бриэль Этвотер
Тренировка с наставниками-селестиалами с 6.00 до 8.00 утра. Занятия по 30 минут с каждым наставником (тренировочный зал 304)
История падших 8:05–9:00 (кабинет 506, миссис Делакур)
Тренировка с оружием 9:05–10:00 (открытый стадион, мистер Клеймор)
Боевые искусства 10:05–11:00 (кабинет 511, мистер Брэдстоун)
Обед 11:05–11:30 (столовая)
Я очень надеюсь, что ты уже встала и едешь сюда.
Линкольн
Последнее предложение заставило меня нахмуриться. Я внимательно перечитала расписание целых четыре раза. Боевые искусства? Оружие? Ничего себе. Значит, мой прекрасный учебный день заканчивался в половине двенадцатого, чтобы я могла мыть трупы вместе с мамой вплоть до четырех часов.
Я нажала на кнопку «ответить».
Я проснулась два часа назад, позанималась йогой и накормила бездомных. Скоро увидимся.
Вот так вот. Пусть он это обдумает. Тем более что это было почти правдой.
Открыв дверь на улицу, я увидела, что Берни все еще спит. Максимус завилял хвостом, и я бросила ему кусочек яблока, прежде чем оставить пакет с сэндвичем у ног Берни. Вот в какую рань мне приходилось идти на занятия: даже бездомные еще спали.
Подбежав к машине, я с облегчением отметила, что за ночь ее не угнали и даже не сняли колеса.
Добравшись до парковки кампуса к 5:56, я обнаружила там три машины и серебристый трейлер с прислоненным к нему мотоциклом. Вероятно, они принадлежали Линкольну, Ною, Даррену и Блейку: кто еще мог приехать в академию так рано?
Я вышла из машины и уставилась на большие каменные ступени, ведущие в главное здание. На одной из ступенек сидел Линкольн, одетый в черную толстовку с капюшоном.
Тяжело вздохнув, я ускорила шаг, остро ощущая недостаток сна. Как только я подошла ближе, он поднял глаза и спросил:
– Хатха или кундалини?
Я нахмурилась.
– Прости, я не говорю на иностранных языках.
Он усмехнулся.
– Я спрашиваю, какой твой любимый вид йоги. Мне больше нравится кундалини.
Ох. Вот блин.
– Полностью согласна, – сказала я, поднимаясь выше.
– Ты знаешь, куда идти? – спросил он, не двигаясь с места.
Я вздохнула.
– Нет, но я думаю, что ты торчишь здесь не просто так и сейчас проводишь меня куда нужно.
Линкольн поднялся и пожал плечами.
– Я собирался, но мне не нравится твой пассивно-агрессивный настрой.
Я его убью.
– Прости, пожалуйста. Милый Линкольн, умоляю, покажи мне, куда идти, – мои слова просто сочились сарказмом.
Он ухмыльнулся, и на его щеках снова появились ямочки.
– Ну вот, совсем не сложно, правда?
Я покачала головой.
– Очень сложно. Ты даже не представляешь насколько.
Линкольн прошел через кирпичную арку, и я вытянула шею, чтобы рассмотреть две огромные статуи ангелов, которые обрамляли ворота с обеих сторон.
– Когда начинаются общие занятия?
– В восемь, – он свернул направо, направляясь к небольшому кирпичному зданию.
Я провела пальцами по одной из своих татуировок.
– Ты… Тебе уже лучше? – Я так и не поблагодарила Линкольна за то, что вчера он забрал мою боль. Я собиралась это сделать, но он сразу же повел себя как осел, пытаясь подловить меня на вопросе про йогу.
– Я в порядке.
Он потянулся к двери, и я положила ладонь на его вытянутую руку. Как только мы соприкоснулись, по моему телу снова пробежал небольшой разряд, но он исчез так же стремительно, как и появился.
– Эй, я хотела поблагодарить тебя за… ну, ты знаешь. Вчера я плохо себя чувствовала, и да… спасибо за помощь.
О. Боже. Мой. Когда я успела забыть человеческую речь?
Он кивнул.
– Это моя работа.
Затем он распахнул двери, оставив меня в полном недоумении. Почему он просто не сказал «пожалуйста»? Этот парень – придурок мирового класса.
– Это она? – изнутри раздался незнакомый женский голос.
Войдя в комнату, я увидела невысокую рыжеволосую женщину лет пятидесяти. Судя по внешнему виду и запаху, она была человеком. И да, с самого детства я могла чувствовать человеческий запах – не спрашивайте как. Тело женщины было скрыто под слоями черной и серебристой ткани.
– Привет, дорогая. Меня зовут Роуз, – представилась она.
– Бриэль, – я помахала рукой.
Роуз оглядела меня с головы до ног, задержав взгляд на моих бедрах.
– Она более фигуристая, чем ты описывал. Мне нужно будет снять с нее мерки, но на сегодня сойдет и это, – женщина бросила Линкольну серебристо-черный комбинезон.
Я усмехнулась, принимая костюм из его рук.
– Ты описывал мою фигуру? Надеюсь, это было увлекательно.
Он стиснул зубы, отчего его сильная челюсть немного напряглась. Надо признать, это выглядело довольно сексуально.
– О да, лучшее событие за последнее время. То что нужно после трудного рабочего дня.
Когда женщина поманила меня к себе, Линкольн помахал листком бумаги у меня перед носом.
– Это карта академии. Когда закончишь здесь, приходи в тренировочный зал, – с этими словами он вышел за дверь.
– Не самый дружелюбный человек в мире, – прокомментировала я, повернувшись к Роуз.
Она грустно улыбнулась.
– Трагические события меняют людей. Когда Линкольн только поступил в академию, он был очень жизнерадостным юношей.
От этих слов мое сердце остановилось. Линкольн пережил трагедию. Мне так хотелось узнать больше, вопросы обжигали мой язык, но в то же время я боялась услышать ответы. Я боялась, что начну смотреть на него совсем по-другому или жалеть его. К тому же расспрашивать о Линкольне за его спиной казалось неправильным. Поэтому я держала рот на замке, пока Роуз снимала с меня мерки.