– Обоих. Всегда грустно, когда кончается… – Рин неопределенно повертела рукой, – вот так.
– Хм.
– Что – «хм»?
– Мейта, кажется, не разбирается в растениях.
– Ты о чем? – искренне удивилась Рин. – Растения-то тут при чем?
– Видишь ли, – пояснил я, – оборотни как раз во флоре разбираются неплохо. И я знаю, из какого мира Вальтран родом, и какие там приняты символы. Серый крестолист – это знак скорби и сожаления. О чем-то утраченном или необретенном.
– Так?.. – Рин остановилась.
– Не знаю, – покачал головой я. – Мы знаем лишь кусочки всей истории, и уж точно не скажем, что он на самом деле испытывал.
– А почему хотя бы сейчас не сказал ей? Мог же примириться… ну не верю, что ему было все равно!
– Знаешь, – вздохнул я, – спроси лучше у своего наставника. Он сумеет объяснить.
Я бы не сумел. Понимаю, но вот объяснить…
Когда-то мне рассказывали, что любой, кто взбирается на вершину мастерства (неважно, магического, боевого или какого-то еще), обязательно чем-то жертвует. Чем именно – каждый выбирает для себя.
Вальтран, видимо, выбрал. И не отказался от своего решения.
Наверное, поэтому я никогда не хотел становиться лучшим из лучших. Не люблю жертв, неважно для какой цели.
– Хорошо, я спрошу, – кивнула Рин. – А сейчас… может, еще пройдемся?
– Давай, – улыбнулся я.
Вечерняя мостовая города без имени легко ложилась под ноги, а переплетение улочек казалось причудливым лабиринтом. Причудливым, но привычным и знакомым.
Здесь на каждом углу можно найти истории, или хотя бы их обрывки. Такие же, как мы увидели сегодня – пару осколков витража так и не сложившейся любви, от которой остались только спокойный маг, порывистый призрак…
И пепел от сгоревшего амулета.
22.03.2008 – 27.03.2008
Библиомант
На полке оставалось совсем мало места; я осторожно раздвинул две книги в середине, поставив туда последнюю. Вот теперь все, никакого беспорядка.
Я отступил на шаг – ряд получился красивый. Темно-зеленые переплеты переходят в темно-синие, дальше – в черные; ничто не режет глаз. Пожалуй, надо на следующей неделе заказать еще пару стеллажей – чувствую, скоро у меня появятся новые книги.
Я неспешно направился к выходу из зала, по пути проводя рукой по плотным корешкам. Кому-то так нравится касаться стволов деревьев или мха на камнях. Каждому – свое. Мне лично милее книги.
Стоп.
Ну, так я и знал – у ближней к выходу полки растрескалась стенка. Я уже давно это заметил, но забыл, отложив на потом. Но сейчас, раз уж я здесь…
Я чуть прикрыл глаза, представил себе чистый лист и перо, потом вновь взглянул на трещины, сохраняя в уме белую бумагу.
И произнес:
– Стеллаж был сделан из темного дерева; видно, что мастер работал с любовью и душой. Такие вещи не ломаются очень долго; эта полка не стала исключением – несмотря на солидный возраст, на ней не было ни единой трещины.
Мир услышал произнесенные слова, которые легли на белый лист в моем сознании. Мир принял их и поверил.
Трещины исчезли, словно их никогда и не было. Я знал, что благодаря этой паре строк мой шкаф действительно станет крепче и простоит еще очень долго.
Возможно, мастер древесного волшебства мог бы вообще придать ему прочность стали. Я такими талантами все же не отличаюсь.
В нашем городе, которому так и не подобрали имени, очень много магов. Черные, белые, природные, духовные, стихийные – любые. Встречаются и совсем редкие специальности; обычно адепты таковых выбирают профессию, тесно связанную со своими умениями.
Как раз мой случай.
Я нахожу, читаю и продаю книги – пытаюсь делиться с другими частичками того волшебства, которым напитана каждая талантливо написанная строка. А оно есть, мне ли не знать. В конце концов, я – маг книги.
Библиомант.
Я покинул хранилище, вышел в главный зал магазина – здесь я выставлял новые книги и принимал клиентов. Моим постоянным покупателям в хранилище заходить не требовалось. Они могли точно описать желаемое, так что подходящую под описание книгу было легко отыскать. Тем, кто заглядывал ко мне от случая к случаю, оставались новинки. Среди них всегда попадалось что-то для не особо увлеченных чтением.
Рейн, мой помощник и ученик, закрыл книгу, поднялся мне навстречу и, вежливо кивнув, он направился в хранилище. Мы дежурили поочередно; пока один принимал покупателей, второй мог отдохнуть или же почитать в куда более комфортных условиях. Для этого в хранилище стояли хорошие кресла.
Я посмотрел Рейну вслед и невольно припомнил, как впервые с ним познакомился – около двух лет назад.
– Вы Хильд?
Ни «здравствуйте», ни «прошу прощения». Я со вздохом оторвался от книги и бросил взгляд на вошедшего. Молодой человек, на полголовы выше меня, стройный и крепкий. Темные волосы, и в тон им – плотный черный костюм. Очень пристальный зеленый взгляд. Лицо – упрямое такое.
Такие лица удобно и одновременно непросто описывать. Никакой невыразительности в чертах (о, неприметность – вечное проклятье для подбирающего прилагательные), и очень живая мимика, выражение часто сменяется.
– Добрый вечер, молодой человек, – отозвался я, неспешно поднимаясь со стула. Нарочито неспешно. Сделал небольшую паузу и все же дождался ответного «Добрый вечер».
– Да, я Хильд. Чем могу помочь?
– Я слышал, что вы... – гость с явным замешательством огляделся вокруг. – Что вы – один из самых сильных магов в городе.
Удивление вполне можно было понять. Мой дом не похож на жилище могущественного мага. Это книжный магазин, таким он и выглядит. Просторное помещение, тяжелые полки с книгами, два окна, сквозь которые смотрят вечные сумерки, гладкий прилавок темного дерева. За прилавком – я, худощавый человек лет пятидесяти в темно-зеленом костюме и с сединой в волосах.
Ничего особенно волшебного. Для посетителя.
– Я к своим талантам и умениям отношусь более скромно, – пожал плечами я, – но такие слухи ходят.
– А они соответствуют истине?
Вот упорный. Правильное у меня сложилось впечатление. Хотя недоверие понятно; я редко выбираюсь из дома, и обо мне действительно ходят лишь слухи.
– Думаю, да.
– Хорошо... – он секунду помедлил. – Меня зовут Рейн.
Я кивнул, запоминая. При моей работе полезно помнить имена посетителей. Обычно записываю, но короткие запоминаю.
– Вы принимаете учеников?
– Что, простите? – искренне удивился я.
– Учеников, – выражение лица Рейна стало еще более упрямым. – Мне известно, что у меня есть дар к магии, но... я не могу найти ту сферу, которая мне по душе.
Я чуть склонил голову. Интересно. А действительно ли он ищет то, что понравится, или что поскорее приведет к силе?
– Точнее – ту сферу, которая позволит обрести мощь?
Рейн вспыхнул, но твердо кивнул:
– Да. Точнее – нескованную силу. А те, кто говорили о вас, утверждают – маг вашей школы способен почти на любое.
– Понятно, – протянул я. – Что ж, говорившие так, конечно, правы. Но есть проблема. Рейн, вы знаете, как называется моя специальность?
– Мне говорили – библиомантия, – прозвучал ответ. – Но я не знаю, что это. Как-то связано с книгами?
– Напрямую, – кивнул я.
Рейн на мгновение задумался.
– То есть – для создания заклинания нужно зачитать его из книги?
– Не совсем.
– А, книга – необходимый компонент ритуала?
– Нет.
Вот теперь он совсем озадачился.
– А как же тогда работает?
Я помедлил перед ответом. Суть библиомантии действительно сложно объяснить. Надеюсь, что Рейн поймет; если не сможет – то и не научится.
Многие маги способны ощущать еще не развитые способности – если таковые близки их собственным. Есть похожее чутье и у меня, хотя мне-то как раз больше свойственно ошибаться. Слишком уж легко спутать склонность к библиомантии с любовью к чтению и талантом писателя.
Вслух я сказал иное:
– Дело в том, что для библиомантии требуется не только магический дар. Нужно еще и творческое мышление, в самом прямом смысле творческое. Поэтому далеко не каждый способен стать магом Книги.
– Каждая специальность требует чего-то особого, – нетерпеливо прервал меня Рейн. – Так для чего нужны книги?
Я поднялся со стула, вложил в книгу закладку и осторожно опустил ее на прилавок.
– Пойдемте.
Спиной я чувствовал недоуменный взгляд Рейна, но юноша сдержал желание задать вопрос и последовал за мной в хранилище. Мы прошли мимо нескольких стеллажей, я выбрал одну книгу и передал ее Рейну.
– Прочитайте, – предложил я и кивнул на низкий деревянный столик рядом.
– Это книга заклинаний? – с явным сомнением спросил он.
Я пожал плечами.
Рейн с прежним недоумением открыл титульный лист, прочел его и вновь взглянул на меня.
– Автор – Александр Куприн... Это мастер-маг?
– В определенной степени – да, – кивнул я. – Читайте, Рейн.
Я наблюдал за каждым его движением: как кладет книгу, как садится, как перелистывает страницы, и во мне крепла уверенность, что юноша действительно подойдет. Однако выводы делать было рано. Я ждал, что услышу определенный вопрос, и роль играло то, когда и как он прозвучит.
Рейн, все еще удивляясь, начал читать первый рассказ. Я не видел его лица, но мне было достаточно посмотреть на спину. Вот, напряженные мышцы слегка расслабились... он чуть изменил позу, чтобы читать было удобнее... нетерпеливым жестом отбросил падающую на глаза прядь волос...
Дальше Рейн почти не двигался, полностью погрузившись в чтение.
Хорошо. Очень хорошо.
Я практически успокоился, когда он не оторвался от книги через пять минут, но для верности выждал еще десяток. А потом – вернулся к прилавку, оставив Рейна наедине с книгой.
В этот день посетителей почти не было; только зашли Андрао в поисках второго тома «Путешествия на Запад» и Алвейт в сопровождении девушки из только что перешедших