его уделать, но второй прыгнул мне на плечи.
Вдвоем меня быстро заломали, а затем накинули таки на шею клятую удавку.
— Вот теперь ты все расскажешь, маркировщик, — воспер шипит как змея, — Если не хочешь провалиться в ад.
По мере того как удавка стягивалась на шее, процент хаоса в структуре резко повышался. 10 процентов… 15… 18… Если эти придурки не совсем отбитые, в ад меня они не отправят. Потому что в этом случае ничего от меня не узнают. А если придурки совсем отбитые, то в ад меня отправят при любом раскладе, независимо от того, скажу я им правду или не скажу. А потому решаю, что говорить ничего не буду. Не из геройства какого, а так тупо больше шансов остаться на этом плане.
Процент хаоса достиг двадцати процентов.
— Говори, маркировщик.
Все-таки они очень тупые. Как я смогу говорить с пережатым горлом. Двадцать два процента хаоса.
— Ослабь удавку, — сказал второй, — Он все расскажет.
Давление ослабло, хаос начал снижаться. Я почувствовал, что могу говорить. Но говорить не стал. Любые сказанные мною слова их только бесят, лучше помолчу.
— Не хочет, — констатировал воспер и снова усилил давление.
Хаос дошел до двадцати трех процентов.
— Что с ним делать? — спросил один, — Если говорить не хочет.
— Отправь его в ад. Черти разговорят.
Ну что ж. По крайней мере я верно оценил обстановку. Если бы все рассказал, они бы и подавно меня в ад отправили.
В следующий миг давление удавки резко ослабло, а кровосос свалился с моей спины. Я рефлекторно перекатился на бок, поджав колени к животу, и увидел Лулу, которая жарила восперов какими-то искрами. Мы тут все недобоги, а потому даже такие недофаерболы в драке существенный аргумент.
Во всяком случае восперам этот аргумент показался достаточно убедительным. Они бросились бежать с подгорающими штанами. Их дракон попытался вступиться за хозяев, но получил от Лулы той же искрой в глаз. Обиженно взревевший уродец побежал догонять группу авангарда, громко ломая придорожные кусты.
— Марк, держись. И панике не поддавайся.
А я что, я лежу себе спокойно и никой «ипанике» не поддаюсь. Хаос потихоньку снижается, я на эти циферки фактически медитирую. По краю прошелся фактически. Когда он опустился до однозначного показателя, попробовал подняться на ноги. Лула бросилась мне помогать.
— Ты как здесь оказалась?
— Следила. Вообще-то это моя работа.
— Я думал, с работы ты уволилась.
— Тогда призвание.
— То есть ты богиня шпионажа?
— Вроде того. Марк, извини, что сразу не помогла.
— О как.
— Я хотела убедиться, что ты им ничего не скажешь.
— О кей. Теперь ты знаешь, что я классный парень. Готов был провалиться в ад, но тебя не выдать.
— Я не настолько глупа, — возмутилась Лула, — Я хотела убедиться, что у тебя есть внутренний стержень. Он у тебя есть.
— Спасибо, Лула. Как бы то ни было, ты меня спасла.
Я доковылял до морды Гора, извалянной в придорожной грязи.
— Старик, ты как?
— Да что со мной сделается, — попытался бодриться Гор, — Щасссс… полчасика полежу и буду как новый… мне бы обраточки двадцаточку.
— Ладно, попробуем что-то придумать. Пункт приёма отработки в пяти минутах.
До пункта я не дошел. Один из ветхих драконов, явно летевших на стоянку, начал снижение.
— Лула, — обращаюсь к богине, — Либо дуй в кусты продолжать шпионить, либо прячься в кабину.
Лула прошмыгнула в кабину, и я не стану утверждать, что очень этому обрадовался. В глубине души предпочёл бы, чтобы она исчезла в закате. Слишком много от нее головняков, хотя меня она спасла, это тоже надо признать.
Один из работяг вышел из приземлившегося грузовика.
— Марк, что случилось?
Слава бежит впереди меня. Как звать этого парня я не знаю, а он меня знает.
— Небольшая авария. Дракон пострадал.
— Желтой маны ему надо, — авторитетно сказал работяга, — За ночь поправится. Я помогу его отбуксировать до стоянки. Бар поможет.
— Он же не на колёсах, как ты его «отбуксируешь»?
Оказалось все несложно. Работник подогнал своего дракона вплотную к Гору. И тот подсунул шею под шею, и фактически затащил старика себе на спину. Семьсот метров до стоянки мы таким пешим полуволоком преодолели.
Старичка сгрузили на пятачке за баром. Этот пятачок по словам работяги что-то вроде драконьего медпункта. Даже характерный значок нарисован: крылатый змей, обнимающий чашу. Бар самолично вышел, чтобы осмотреть пострадавшего.
— Могло быть и хуже. Шкура у твоего дедуна крепкая, — он оттянул Гору верхнюю губу и вставил между клыков раструб заправочного пистолета, — Полкуба желтой маны и все будет хорошо.
— Бар, — я забеспокоился, — В него зеленая залита. Не смешается?
— Нет, Марк. Арбузик заливать в него не стоит, а желтая в чистом виде имеет другие частоты. Не смешается.
— Спасибо, Бар, сколько с меня?
— С пострадавших денег не берем, — рассердился Бар, но видимо вспомнил, что я новичок и смягчился, — Кинешь потом, сколько сможешь, в кассу взаимопомощи.
— Хорошо. А отработки в него можно залить? В качестве анестезии.
— А вот этого не надо. Жёлтая мана сама по себе хорошая анестезия. Поверь, твоему старичку понравится.
— Мне уже нравится, — промямлил Гор заплетающимся языком.
Видимо желтая мана в сравнении с отработкой, как приличный коньяк в сравнении с дешевым бодяжным пойлом. Старикан даже зенки змеиные закатил от удовольствия. Пусть покайфует, заслужил.
Когда все разошлись, я зашел в кабину. Лула сидела в водительском кресле, закинув ноги на панель, с интересом рассматривая происходящее на стоянке.
— Даже не верится, что в городе богов возможны такие отношения, — поделилась она.
— Какие отношения?
— Один притащил твоего дракона и денег не взял. Другой закачал дорогую желтую ману, и тоже не взял ни кворка, еще отругал тебя, когда ты про деньги заговорил.
— Это вполне естественно. По одиночке без взаимопомощи простые трудяги выжить не могут.
— Марк, мне бы тоже помощь не помешала. Я силы потратила на магию, когда кровососов гоняла. Мне бы сомы, но денег у меня нет.
— Конечно, извини. Мне стоило самому догадаться.
Забежал в бар и, подойдя к стойке, перевел сотню кворков на счет заведения. А затем незаметно показал Бару два пальца. Бар едва заметно усмехнулся и утвердительно кивнул.
— Марк, ты в драконе будешь? — под видом вопроса он дал указание.
— Да. В драконе.
— Я загляну к тебе на мару минут. Дам пару советов, как лечить старичка.
— Спасибо, Бар.
Увидев, что я вернулся с пустыми руками, Лула не сказала ни слова. Гордая девочка, это хорошо.
— Не пошел с двумя стаканами, — поясняю, — Это бы выглядело подозрительно.
— А, разумно, — одобрила она.
— Лула, сейчас зайдет Бар, владелец бара. Принесет сому… ты хотя бы ноги с панели сними. Выглядишь очень вызывающе.
— Черт, да, — она тут же опустила ноги, — Другой одежды в тайной закладке не было. Только вот эта… одежда ночной обольстительницы.
— Тебе идет.
— Ну ладно, — Лула криво усмехнулась, — Твою подчеркнутую корректность можно в рамочку повесить. Я знаю, что так одеваются проститутки. Еще раз говорю, другой одежды не было. Домой попасть не могла по понятным причинам.
В кабину вошел Бар с аптечкой в руках. Увидев Лулу в наряде ночной обольстительницы, он даже бровью не повел. Ему бы в покер играть с такими способностями самоконтроля. Раскрыв аптечку, он выставил на панель два стаканчика сомы.
— Бар, знакомься, Лула. Лула… Бар.
— Очень приятно.
— Взаимно.
— Не буду отвлекать, Марк.
Бар ушел с достоинством дворецкого, который служит лорду в седьмом поколении. Лула прыснула от смеха.
— Ну и рожи были у вас обоих.
— Да? А мне показалось, Бар проявил полное хладнокровие.
— Знал бы ты, чего ему стоило изобразить это хладнокровие. Не забывай, я шпионка. Я читаю эмоции, в том числе и скрытые.
Глава 10
— Что ты собираешься делать, маркировщик Марк? — спросила Лула, потягивая сому.
— В каком смысле?
— Восперы от тебя не отстанут. Они не очень умные, но очень упорные.
— Я говорил ему тоже самое, — сквозь дрему буркнул дракон.
— Скажу так, не люблю участвовать в событиях в позе «страдательного наклонения». Раз меня во все это вовлекли…
— Справедливости ради, ты сам во все это вовлекся, — поправила Лула.
— Пусть так. Надо было поступить, как советовал Гор, выкинуть тебя в ближайшем сквере или вовсе не спасать.
— Извини.
— Да ладно. Какая теперь разница. Я предпочитаю действовать на опережение.
— Это как?
— Это так, чтобы не парфюмер за мной охотился, а я охотился за парфюмером.
— Я уже пыталась… — Лула выразила сомнение, — … мне любопытно, как ты собираешься поменяться с ним местами. Я имею ввиду стать из жертвы охотником.
— Для этого просто нужно начать охоту. Кто окажется менее ловким и удачливым, тот и станет в итоге жертвой.
— Красиво стелешь, но конкретно с чего ты начнешь? — мои слова на фоне ее собственного провала кажутся Луле слишком самонадеянными.
— Конкретно начну с тебя, — отпиваю из стаканчика, — У меня к тебе немало вопросов.
— Ну ладно, — согласилась Лула, — Признаю, ты имеешь шанс посмотреть на события новым незамыленным взглядом. Увидеть что-то, что я сама упустила. Валяй. Задавай свои вопросы.
— Во-первых, что ты знаешь о ритуале?
— Я же рассказывала.
— Твой рассказ мало, что проясняет. Ты сказала, что ритуал такой крутой, что усилит всех технобогов.
— Да, парфюмер сам это говорил.
— В таком случае он должен действовать не в одиночку. За ним должна стоять если не вся фракция, то как минимум отдельные влиятельные технобоги.
— Я думаю, так и есть. Насколько я поняла, ритуал сложный, энергозатратный. В одиночку такое трудно провернуть.
— Во-от. Тогда объясни мне, почему в дело до сих пор не вступила кавалерия? Почему твоими поисками занимаются только два обмороженных воспера? Учитывая их умственные способности, шансы что-то найти стремятся к нулю.