— На Арене по сей день так, — подтверждаю слова Совы, — Там тоже нет общей зверобожьей фракции… рассказывай дальше.
— Рассказываю дальше, — Сова сухо кашлянул в кулак, — И вот те самые зверобоги, которые живородящие млекопитающие, в те времена пытались найти свою нишу.
— А Покапль уже тогда был среди них? — я не удержался и перебил Сову вопросом.
— Был, — кивнул Сова, — Коплепокапль уже тогда отличался амбициозностью. Он нашел канал поставки зеленых виверн и пытался их продавать. Но зеленых покупать никто не хотел, хотя цена была низкая. Дело в том, что серые виверны не только сильнее и выносливей зеленых, они еще и более агрессивные. Зеленые виверны просто боялись летать вместе с серыми.
— Так. И что придумал Покапль?
— Покапль имел не только амбиции, но и терпение. Вместе с молодой тогда еще фракцией технобогов он учредил городской совет.
— И ему так легко отдали власть?
— Вовсе нет. Поначалу этот совет не имел особого влияния. Занимался администрированием, решал мелкие городские вопросы, но постепенно… очень постепенно набирал влияние.
— Узнаю старину Покапля, — я ухмыльнулся, — Он тихой сапой подмял под себя город?
— На него не обращали внимания, не считали его влиятельной фигурой, а он тем временем забирал все больше функций.
— Этакий скромный первый секретарь ЦК партии, — вставляю ремарку.
— Типа того, — согласился Сова, — И вот в один прекрасный момент он заявил о себе во весь голос. Покапль запретил использование серых виверн.
— Это на каком основании, мне любопытно?
— На том простом основании, что серые виверны слишком агрессивны.
— Ай да Покапль… а скажи, Сова. Кто в те времена пострадал больше всех? Кто лишился заработка с продажи серых виверн?
— Его зовут Чгук, — торжественно объявил Сова, — Змеебог по прозвищу Большой Змей.
— И он по-прежнему живет в городе богов? Можешь дать его адрес?
— Легко. Ловите координаты.
Глава 11
Мы отправились по указанному Совой адресу.
— Что это за район? — спрашиваю у Лулы, — Я там пока еще не бывал.
— Без понятия. Я там тоже не бывала. Город Богов большой.
Лететь пришлось далеко. Мы облетали Олимп, а потом еще наматывали километры в сторону городской окраины. Нужный район расположен даже дальше, чем район восперов.
Тем не менее эта часть города не выглядит ни старой, ни обшарпанной. Даже многоэтажки попадаются, хотя их и немного. Гор сел на приличной оборудованной парковке, и я сверился с навигатором.
— Похоже, вон тот дом, — сообщил я Луле.
Дом Чгука скорее можно назвать домиком, на гордое звание особняка не тянет. И все же в Городе Богов, как впрочем и в любом большом городе, владение отдельным домом — признак достатка. В большом городе маленький дом солидней большой квартиры.
Я втопил кнопку дверного звонка. Нам открыла миниатюрная женщина с неморгающим змеиным взглядом.
— Мы бы хотели поговорить со Чгуком…
— С Большим Змеем, — добавила Лула.
— Вам назначено? — спросила женщина шелестящим голосом, наводящим на мысль, что кончик языка у нее раздвоен.
— К сожалению нет.
Женщина запустила нас в тесную прихожую и попросила подождать, скрывшись за комнатной дверью. Ладно хоть на улице не оставила. Предоставленные сами себе мы осторожно осмотрелись.
Дом явно знавал лучшие времена. Наметанный глаз сразу выхватил пустующие гнезда от пространственных матриц. Когда-то помещение изнутри было намного больше. Обстановка тоже носит следы износа. Сразу понятно, что на мане здесь экономят.
Женщина с вертикальными змеиными зрачками вернулась буквально через минуту и проводила нас в комнату, которую с некоторой натяжкой можно назвать гостиной. Хозяин встретил нас сидя за старым рабочим столом. Столешница испещрена царапинами и изъедена какими-то кислотными пятнами. Змеебог в самом деле чем-то напоминает индейца. Ему бы еще головной убор из перьев и трубку мира.
— С чем пожаловали, людобоги? — ровным голосом полюбопытствовал Чкуг.
Я решил не выдумывать на ходу. Уж очень проницательный взгляд у Большого Змея.
— Меня зовут Марк, а это Лула. Мы ведем расследование инцидента с серой виверной, — сообщил я.
Большой Змей не сыграл ни единым лицевым мускулом. М-да, считать его эмоции невозможно. Психолог-физиономист вешается на люстре. Его труп безвольно покачивается. Люстра противно скрипит под весом психолога…
— Вы как будто не удивлены, — Лула все же катит пробный чугунный шар в мимическую крепость змеебога.
— А почему я должен удивиться, бледнолицая богиня? — с индейской невозмутимостью уточняет Большой Змей.
— Ну… считается, что в Городе Богов не осталось серых виверн… с тех пор как их использование запретил Коплепокапль.
— Серых виверн давно не встречалось, бледнолицая богиня, — упоминание Покапля ни на градус не вывело змеебога из равновесия, — Хотя…
— Что «хотя»? — зацепилась Лула.
— … хотя серые виверны были лучше зеленых, — досказал Чгук с экспрессией мороженого картофеля.
Еще с полминуты мы сидели в молчании. Ни я, ни Лула не могли придумать никакого повода продолжить разговор о серых вивернах. Было ясно, что все попытки вытянуть хоть какую-то информацию ни к чему не приведут. Чгук нам не помогал. Он сидел как египетский сфинкс перед фотоаппаратом европейского ученого натуралиста.
— Скажите, у вас нет желания отомстить Коплепокаплю и Техносу за то, что лишили вас бизнеса? — прямолинейно брякнул я, сам не зная, на что надеясь.
— Нету, — ответил Чгук и уставился на свои руки, сложенные перед собой на столе.
— Извините за беспокойство.
— Вас проводят, — вежливо сообщил змеебог, не поднимая взгляда.
Миниатюрная женщина тут же появилась в комнате, довела нас до прихожей и выпустила на улицу.
— Вот и поговорили, — мрачно констатировала Лула, когда дверь за нами закрылась.
— И не говори. Я ждал, что напоследок он скажет индейское слово «хук».
— Хук? Что это за слово?
— Вообще-то это цитата из детского фильма: «…и они сказали друг другу „хук“, что по-индейски значит все сказано и к сказанному добавить нечего».
— Какое емкое слово. Ты думаешь, Марк, ему в самом деле нечего добавить?
— Ну нет. Ни за что не поверю, что этому Чгуку нечего сказать… попробуем за ним последить.
Мы сели в кабину, и я велел Гору перелететь на другое место за пару кварталов от дома Большого Змея.
— Вы надолго? — спросил Гор, когда мы сели на каком-то пустыре.
— Как пойдёт, — ответил я неопределённо, — Но раньше чем через час точно не вернемся. Можешь дрыхнуть со спокойной душой. Только не храпи очень громко. А то выдашь позицию.
Подколка про храп старикана задела.
— Буду бдеть и сидеть в засаде тише воды, — едко ответил дракон, — Разве могу я спать, когда великий белый следопыт по прозвищу «Длинное ружье» выходит на охоту?
— Поостри у меня… и будь добр, постарайся остаться трезвым к нашему возвращению.
— Это на какие шишы я тут напьюсь? — возмутился Гор.
— А я знаю? Ты без денег к себе бухло притягиваешь… все, не бухти.
Мы с Лулой вышли из пустыря на улицу и прогулочным шагом двинулись обратно к дому Чгука.
— Марк, я видела небольшой бар как раз напротив его дома. За столиком у окна мы будем все видеть, а внимания привлечем меньше.
— Отличная идея. Выпьем по чашечке горячего кофе.
Насчет горячего кофе я погорячился. В этом баре подавали только сому. Взяв два маленьких стакана, мы заняли угловой столик с отличным обзором. На двадцатой минуте наблюдения к Чгуку пришёл новый посетитель. Женщина со змеиными глазами сразу впустила его в дом, коротко обменявшись с ним приветствиями.
— А вот это явно званый гость. Не то что мы, — поделилась Лула.
Званый гость пробыл недолго. Женщина выпустила его минут через десять, помахав на прощание. Мы с Лулой решили за ним проследить. По-хорошему, надо было оставить кого-то в баре на случай, если к Чгуку придет еще кто-то, но Лула настояла, что лучше пойти нам обоим. Если один из нас будет слишком долго торчать в баре, это может вызвать подозрения у завсегдатаев. Мы и так единственные людобоги на этой улице.
Посетитель Чгука не заставил нас играть в шпионов. Он пересёк улицу, прошел полсотни шагов и по-хозяйски уверенно зашел в лавку, звякнув дверным колокольчиком. Вывеска над дверью гласила: «Артефакты и аксессуары». Мы подождали пару минут на всякий случай и тоже зашли в лавку.
— Чего изволите? — услужливо спросил из-за прилавка званый Чгуковский гость еще до того как мы успели осмотреться внутри.
— Да вот… хотим прикупить… э-э…
— Артефактов, — пришла на выручку Лула.
— Каких артефактов? — хозяин лавки повел рукой, показывая застекленный прилавок.
— Вот этот, — я ткнул пальцем в один из кулонов, которые лавочник только начал укладывать под стекло.
— Самый ходовой, — заулыбался хозяин, — С вас две четыреста.
Я бы сказал, для простенькой стекляшки на веревочке цена кусачая, но тем интересней назначение этого артефакта. Я перевел сумму и получил один из кулонов.
— А скажите… э-э…
— Что-то еще? — с готовностью отозвался продавец и уставился на меня.
— Нет. Спасибо, — глупо спрашивать о назначении артефакта после его покупки, — Всего хорошего.
Мы вышли из лавки.
— Марк, зачем ты купил этот кулон?
— Я думаю, что лавочник ходил к Чгуку как раз за этими кулонами. Он их как раз раскладывал на витрине.
— Ты думаешь, Чгук артефактор?
— Во всяком случае столешница выглядела так, будто за тем столом что-то мастерят. Обратила внимание?
— Обратила… вся в царапинах… ну а что это за артефакт?
— Уже пытаюсь активировать… справка пишет, что это артефакт управления… к сожалению применить на себя я его не могу.
— Ну примени на меня. Марк, я тебе доверяю. Ты не станешь пользоваться моим подчинённым положением.
— Спасибо за доверие, но справка пишет, что на тебя артефакт тоже не применить.