– Что происходит? Что с лордом Горданом?
– Вероятно, что-то очень и очень дурное, иначе мисс Ваерти не поступила бы с ним столь… жестко и противозаконно. Идемте, дорогая, нам есть чем заняться.
Когда обе они торопливо вышли, младший следователь снова предпринял попытку скинуть оковы подчиняющего заклинания, но случилось то, что уже происходило ранее, – моя ладонь засияла синей магией. Магией драконов. Магией одного конкретного дракона – лорда Арнела. Мне не был до конца понятен механизм, но я точно могла сказать, что это магия драконов, а не моя. И сейчас, несмотря на все попытки лорда Гордана противостоять, я продолжала удерживать контроль. Ненадолго.
– Анабель, – стоящий на коленях дракон сумел поднять голову, – что вы творите?
– Пытаюсь всеми силами предотвратить казнь невиновного. И, поверьте, я сделаю абсолютно все, что смогу. Ваш выбор только в одном – вы подчинитесь мне по своей воле или же попытаетесь противостоять… в этом случае трансформация произойдет против вашей воли.
Дракон дернул головой, из идеальной прически выбились темные пряди, падая на его слишком изящное для дракона лицо, и Гордан прорычал:
– Почему?!
Что я могла ответить ему? Что это лучше, чем предаваться рыданиям о потерянной жизни? Что это правильно, потому что я абсолютно убеждена в его невиновности? Или что это просто попытка почти осознанного самоубийства на фоне страшного понимания, что терять мне уже нечего?
Несмотря на признание того факта, что помешать мне он не в силах, лорд Гордан подчиняться отказывался. Меня это не особо волновало, но едва мы покинули гостиную, младший следователь, сумев преодолеть мое заклинание, прорычал моим домочадцам: «Это может ее убить!» К его искреннему потрясению, на его слова никто не обратил ни малейшего внимания. И тогда, не привыкший, видимо, в принципе сдаваться, Гордан, которого волокло заклинанием в освобожденное подземелье, выкрикнул: «Я Зверь! Я могу ее убить!» Менее всего он ожидал, что после этих слов мистер Уоллан достанет ружье, мистер Оннер внушительный тесак, а поддавшаяся дурному влиянию нашей не самой законопослушной компании миссис Эньо поинтересуется: «Мистер Оннер, могу я позаимствовать одну из ваших чугунных сковородок?» Апофеозом идиотизма ситуации стало появление доктора Эньо, который, осмотрев наши полные мрачной решимости лица, извлек из кармана скальпель и, высвободив тот из стерильного чехла, заявил: «Я с вами».
Невозможно передать словами то выражение, что обрело лицо лорда Гордана.
Добила его Бетси, сбежавшая по ступеням вниз с охапкой свечей в руках и моей тетрадью с записями. Тетрадь она передала мне, свечи бросилась расставлять сама, уверенно и решительно, так что даже непосвященному стало бы ясно – она делает это не в первый раз. Далеко не в первый. И лорд Гордан перевел потрясенный взгляд на меня.
– Будет больно, – все, что я могла сказать ему.
– Остановитесь, Анабель, – напряженно попросил он.
Могла ли я остановиться?
– Volant! – Заклинание левитации подняло дракона и опустило в центре уже существенно оплавленного камня-основания.
Я подумала, что лорду Гордану следовало бы раздеться, но с другой стороны – я не была уверена, что сумею удерживать одновременно два заклинания, а потому о сохранности его одеяния решено было не думать.
– Вы рискуете! – с отчаянием воскликнул полицейский.
– Я знаю… – едва слышно ответила ему.
И, вдохнув, произнесла на выдохе, наполняя заклинание всей своей силой:
– Transformatio!
И чудовищный рык вырвался откуда-то глубоко из горла лорда Гордана. Рык, рев и снова рык. Содрогнулись стены подземелья, затрещали свечи, с изумлением воззрились на молодого полицейского мои домочадцы и доктор Эньо. Такой мощи, такой первобытной силы, такого уровня сопротивления заподозрить в худощавом молодом мужчине было бы сложно, но я ожидала примерно этого.
– Potest!
И Гордан упал на камень-основание, хватая воздух ртом и слыша треск собственного позвоночника. К сожалению, его тело желало пройти трансформацию по уже известному пути, опираясь на возможности оборотней, мне же необходимо было пробудить возможности дракона. И пробудить, игнорируя очевидное желание дракона не перерождаться.
И едва лорд Гордан, справившись с приступом, открыл рот, чтобы призвать свою магию и остановить меня, я вновь безжалостно произнесла:
– Transformatio!
И рык, исторгнутый глубинами его диафрагмы, едва не затушил огонь свечей, но напрягло меня вовсе не это – я помнила, что происходило с лордом Арнелом и как его тело начало покрываться черной чешуей, вот только лицо лорда Гордана начала покрывать вовсе не чешуя, а шерсть!
– Potest! – мой крик оглушил даже меня.
Но это не подействовало. Ни Potest, ни повторное использование этого же заклинания. Тело Гордана, казалось, рвалось, как и его одежда, позвоночник неестественно выгибался, одна рука начала превращаться в лапу Зверя, еще только призрачно, но уже формируясь, угрожающе изогнулся в воздухе над ним ядовитый хвост.
– Vetitum! – Я выложилась на заклинании запрещения столь сильно, что рухнула на колени, но оно подействовало.
Чудовищный облик был отброшен, лицо лорда Гордана, бледное, покрытое капельками пота, вернуло нормальное состояние, одежда начала осыпаться на камень-основание окровавленными ошметками.
Несколько секунд мы оба, обессиленные до предела, потрясенно смотрели друг на друга. Лорд Гордан говорить сейчас просто не мог, а у меня не было слов. Никаких, кроме:
– Уходите, все, немедленно.
– Ну уж нет! – решительно воскликнула миссис Макстон.
Я вскинула руку, в ожесточении собираясь произнести запрещенное законом подчиняющее заклинание, и замерла, вспомнив, что случилось с мистером Илнером. Все так же не вставая, у меня не было сил подняться, обернулась к миссис Макстон и просто попросила:
– Прошу вас, пожалуйста.
Все мои домочадцы видели рефлекторное движение моей руки, после которого у профессора Стентона обыкновенно звучало безапелляционное «In drag», и все поняли – я могла бы заставить, и все еще могу.
– Мисс Ваерти, да что же вы с нами делаете? – в сердцах воскликнула Бетси.
– Мисс Ваерти просто пытается нас спасти. Как и всегда, – холодно произнес мистер Уоллан. А затем недвусмысленно добавил: – Я остаюсь наверху с ружьем. Мистер Оннер, вы знаете, что делать.
– Да, захвачу револьверы, – согласился мой повар.
– Женщины на выход, – скомандовал доктор Эньо.
Он никак не ожидал, что его причислят к женщинам и тоже спровадят прочь.
Быстрее всех подземелье покинул мистер Оннер, чтобы вернуться с револьверами и винтовками. Повар засел наверху, на узкой площадке перед ступенями, ведущими вниз, и туда же поднялся мистер Уоллан – оставлять меня одну никто не собирался.
– Стрелять только в том случае, если Зверь будет угрожать вам, – предупредила обоих, понимая, что никакими словами мне не выставить их отсюда, разве что причинив им вред, а делать этого я бы не стала никогда.
– А вам? – вопросил мистер Оннер, деловито перезаряжая оружие. – Что делать, если он будет угрожать вам?
Тяжело поднявшись, я расстегнула несколько пуговиц на воротнике, что внезапно стали мешать дыханию, и ответила, с трудом дыша:
– Зверь не причинит вреда тому, кто дорог его носителю. Он не причинит вреда мне.
Лорд Гордан судорожно вздохнул, было видно, что эта информация принесла ему неимоверное облегчение, и все же:
– Мисс Ваерти, но вам причиняет вред весь этот ритуал! – справедливо заметил он.
– Ничего, – я отошла к стене, обессиленно оперлась на нее всей спиной, – все, что ждет меня, – магическое истощение, ничего убийственного в нем нет, бывало и хуже. Приготовьтесь, лорд Гордан, будет сложно.
Он кивнул, избавился от ошметков камзола и рубашки, деликатно не стал снимать брюки и вскоре сидел на камне, напряженно глядя на меня. Правда, от одного лорд Гордан не удержался:
– Вы так уверены в моей невиновности?
– На сто процентов, – абсолютно серьезно ответила я. И добавила безжалостное: – Transformatio!
Молодой дракон рухнул как подкошенный. От удара о камень раздался треск в ребрах, жуткий пробирающий звук ломающихся костей, но Гордан продолжал смотреть на меня, и я видела – глаза оставались драконьими. Первый робкий намек на успех.
– Удерживайте контроль, лорд Гордан, – сползая по стене вниз, посоветовала я, – контроль, это самое важное для вас сейчас.
– Себастиан, – хрипло произнес полицейский.
– Что? – Я не сразу поняла, о чем он.
Едва заметно усмехнувшись, младший следователь пояснил:
– Мое полное имя Алек Себастиан Гордан. Дома меня всегда называли вторым именем. – Вздохнул и объяснил: – Я надеюсь, эта информация вам хоть как-то поможет.
– Поможет, – я улыбнулась, – благодарю вас. Transformatio!
Свечение в драконьих глазах так напомнило мне трансформацию лорда Арнела, но сходство было лишь в этом – в остальном все вновь пошло не по плану – и подземелье потряс вовсе не рев дракона, а рык Зверя.
– Potest! – Я вскочила с пола и теперь стояла, сжимая ладони и чувствуя, как в душу закрадывается страх…
Страх потерпеть неудачу!
Следователь все так же лежал на камне, но его спина, вся его спина была неестественно изогнута, а кожу покрывала шерсть. И заклинание отмены не срабатывало. Что ж, выбора не было.
– Vetitum! – И на этот раз я с трудом, но удержалась на ногах.
А лорд Гордан с трудом, но вернулся в нормальную человеческую форму. И что делать дальше, я откровенно не знала. Судорожно вспоминала все возможные вариации других запрещающих заклинаний, не столь изматывающих, как «Vetitum», и не находила.
И тут наверху раздалось:
– Мисс Ваерти, чаю?
– С удовольствием, благодарю вас, миссис Макстон, – машинально произнесла в ответ.
И успокоилась. Самым невероятным образом я успокоилась. И пока миссис Макстон спускалась по ступеням вниз, я сходила, подняла оброненную тетрадь и, листая страницы, вернулась к стене. И лишь когда села, обнаружила сложенное вчетверо одеяло, теплый плед, и подушку, и горячий чай в фарфоровой чашке из сервиза, который моя домоправительница берегла как зеницу ока и еще ни разу не использовала с момента нашего переезда.