– Я летел, не зная направления. Не глядя на звезды, не отмечая ориентиров. Я летел на пределе своих возможностей, до помутнения сознания ощущая, что ты в опасности. Снова и снова. Опасность за опасностью. Угроза за угрозой. Я всегда чувствовал себя сильным мужчиной. Всегда, Анабель.. До того момента, как увидел тебя, в белой пропитанной кровью сорочке, израненную, на вершине горы, шатающуюся и едва не падающую от каждого порыва ветра… Как ты могла, Анабель? Как ты могла так поступить с собой? Как ты могла так поступить со мной?! Я ведь даже не почувствовал, как падаю. Все мои мысли были о том пятне на твоей сорочке и судорожно просчитывал, сколько крови ты потеряла, дошла до фатального уровня, или еще нет? Анабель!
И в момент, когда мои муки совести достигли неимоверных высот и размеров, этот дракон вдруг взял и произнес:
– К слову, из-за мешочка с фальшивой кровью, ты чуть грудь себе не отморозила. А ты ведь знаешь, что делают с отмороженными конечностями? Боюсь, я против ампутации. Особенно когда речь касается твоего тела. Но не беспокойтесь, мисс Ваерти, я все тщательно, основательно и скрупулезно даже согрел. Когда конкретно вы планируете выразить мне благодарность за спасение ваших весьма аппетитных… Полагаю, уточнять чего именно нет смысла?
– Да вы чудовище! – возмущенно воскликнула я, стремительно прикрываясь.
Адриан несколько укоризненно посмотрел на меня и улыбнулся. Прикрыв тканью его плаща все от шеи и ниже, я вновь придвинулась к дракону, лорд Арнел нежно обнял, прижимая к себе сильнее.
– Где мы сейчас? – не особо рассчитывая на обнадеживающий ответ, спросила я.
– В пещере, недалеко от того места, где ты так удачно свалилась на меня.
– Я совершенно случайно споткнулась, в волнении бросившись к вам!
– А я вам не верю, – нагло ответил он. – Как основательница общества «Смерть всем драконам» вы вполне могли так сказать предпринять активные действия, начав убийства с одного конкретного дракона.
– Вы совершенно точно чудовище! – но особого возмущения не испытывала, совершенно неожиданно я поняла, что наша перепалка мне откровенно нравится.
– Спорить не буду, я – чудовище. Продолжайте. Буду рад услышать из ваших уст все что угодно. Знаете ли, мисс Ваерти, абсолютно все, что вы скажете, звучит гораздо лучше вашего молчания. Как дракон, который несколько часов коленопреклоненно молил вас произнести хоть одно слово, я заявляю это со всей уверенностью.
Придерживая ткань его плаща руками, покрывшимися мурашками от холода, я в ужасе переспросила:
– Вы пытались привести меня в чувства несколько часов?
– О, – лорд Арнел присел, и подкинул в костер несколько веток, – не стоит смотреть на меня со столь откровенной жалостью, Анабель. Скажем так – я был практически полностью вознагражден за свои страдания, ведь мне пришлось, и я настаиваю именно на термине «пришлось», подчеркивая степень необходимости произведенных действий, полностью вас раздеть. И более того – тщательно растереть каждую часть вашего тела. Когда снял с вас всю окровавленную одежду и цвет вашей дивной кожи утратил мертвенную бледность, это стало даже приятно…
– Лорд Арнел! – у меня слов не было.
В ответ меня одарили самой коварной улыбкой из всех возможных.
Видимо, удовольствие от наших перебранок получала не только я.
– Но как же вы разожгли костер без магии? – умение сменить тему все еще было при мне.
– Анабель, я, конечно, дракон, но это вовсе не означает, что без магии я и гроша ломанного не стою. Да и этот костер не первый в моей жизни, но должен признать, еще никогда мне не было столь сложно разжечь пламя…
– А… почему? – в недоумении вопросила я.
И тут иронично-сдержанный, прекрасно воспитанный, и поистине достойный джентльмен, разъяренно выпалил:
– ДА ПОТОМУ ЧТО ОДНА НЕ В МЕРУ ЛЮБОПЫТНАЯ МИСС, УМУДРИЛАСЬ В ОЧЕРЕДНОЙ РАЗ УМИРАТЬ У МЕНЯ НА РУКАХ!
Пауза и злое:
– У меня руки дрожали, Анабель. Я пытался вести себя спокойно и даже хладнокровно, но руки дрожали, и я никак не мог это остановить. Это были самые страшные часы в моей жизни, Анабель.
И на этом, резко выдохнув, лорд Арнел перешел к построению планов на будущее.
– Эту ночь мы проведем здесь, – добавив еще веток в костер, спокойно произнес он. – Ты не в том состоянии, чтобы вновь оказаться подвергнутой воздействию ледяного горного ветра. Завтра буря должна стихнуть. Я нагрел воду для тебя, когда смывал краску. Так же есть питьевая вода. Желаете чашечку чаю, леди Арнел?
– Это было бы очень любезно с вашей стороны, лорд Арнел, – ответила я.
Усмехнувшись, он покачал головой, поднялся и вышел. Вернулся с камнем, в котором имелось углубление. Имеющаяся для «чаепития» вода находилась в другом камне, который был придвинут ближе к огню, и водой определенно являлся растопленный снег.
Зачерпнув ее импровизированной «чашкой», дракон подошел, сел рядом и протянул мне, со словами:
– Не столь изысканный, как тот, что готовит ваша миссис Макстон, но, надеюсь, вам понравится.
Взяв чашу двумя руками, я отпила глоток, глядя на лорда Арнела, улыбнулась и прошептала:
– Лучший чай в моей жизни. Никогда не пила ничего вкуснее.
Гулко сглотнув, лорд Арнел тихо спросил:
– Это «да»?
Тихо потрескивали бревна в костре, за пределами пещеры завывал ледяной ветер, и, казалось, снежный буран лишь нарастал, а мы… мы были отрезаны от всего мира.
– Я узнала, кто был во главе заговора, – тихо сказала, делая еще один глоток самой вкусной в моей жизни воды, у нее был свой привкус, не чай, но что-то удивительное и новое для меня.
– И кто же это? – напряженно вопросил лорд Арнел.
– Понятия не имею, – я виновато пожала плечами. – Она не представилась.
– Вот как, – очень выразительно глядя на меня, произнес дракон.
Взгляд был выразительным, но определенно не одобрительным.
– Герцог Карио погиб, – продолжила я делиться информацией.
– Как погиб? – переспросил градоправитель Вестернадана.
– Подобно леди Елизавете Карио-Энсан, разве что никто не облегчил его последние минуты.
И я посмотрела на того, кто ныне очень пристально взирал на меня. Несколько долгих секунд мы молча смотрели друг на друга, под уютный треск пламени внутри пещеры, и неуютное завывание снежного бурана снаружи.
– Анабель, – лорд Арнел произнес мое имя очень тихо, спокойно и в то же время – крайне напряженно, – в данный момент меня интересует только один вопрос – ты сможешь пережить это без нервных срывов и ночных кошмаров?
Вероятнее всего нет, но… но я улыбнулась.
– И что означает эта твоя улыбка? – с плохо скрываемой тревогой, переспросил дракон.
Что ж, я ответила самым неподобающим для леди образом, ведь леди никогда не позволяют себе подобной искренности.
– Адриан, я только что призналась тебе в том, что практически убила герцога Карио. А ту, что стояла во главе заговора обрекла на весьма мучительную участь, исходом которой будет мучительная смерть. Но вместо осуждения, я слышу лишь слова тревоги… Тревоги о моем состоянии. Вы не находите, что это несколько… неправильно?
Спокойный взгляд в ответ и тихое:
– Нет.
– Удивительно, – прошептала я, глядя на этого невероятного мужчину, – для меня это почти невероятно и я с трудом осознаю данный факт, но я могу быть предельно откровенна с вами. Могу честно и открыто признаться в том, что ужасает даже меня саму. И при этом, совершенно не опасаюсь осуждения с вашей стороны, ведь его не последует. Почему так?
Несколько мгновений лорд Арнел молчал, а затем, проникновенно, глядя мне в глаза, сказал:
– Что бы ты ни совершила, и каковы бы ни были твои мотивы… я просто буду рядом, защищая и оберегая тебя.
Удивительное понимание, что каждое из его слов – правда.
– Даже если я выступлю против всего мира? – не ведаю, почему я задала подобный вопрос. Это было чем-то сродни исследовательского исключительно научного интереса.
– Да, – без сомнений, уточнений и вопросов, уверенно ответил лорд Арнел.
Такое простое «Да», за которым скрывалось так много невысказанного. И столь много неправильного, недопустимого, неверного. Но самым неимоверным образом, я смотрела на лорда Арнела, и чувствовала, что могу рассказать ему все. Абсолютно все. Забыв о том, что я примерная дочь, верная ученица и благовоспитанная леди.
И протянув ладонь, я коснулась его руки. Лорд Арнел переплел наши пальцы, так непозволительно-интимно, и в то же время так естественно и непринужденно, так правильно и логично, так… искренне. И если ранее я сомнения в необходимости моей искренности пусть призрачно, но существовали, то сейчас…
Тихие слова, порой заглушаемые свистом ветра снаружи, а порой и треском дров в костре, рождались в самой глубине моей истерзанной сомнениями души, и я чувствовала, что не смогу остановиться, пока не выскажу абсолютно все.
– Я заподозрила неладное, еще в момент обнаружения учетных книг у третьей свахи, миссис Томпсон. Это показалось мне странным – как женщина, пусть и недолюбливающая драконов, могла оказаться причастной к убийствам девушек и женщин в Вестернадане? Являйся миссис Томпсон леди драконьих кровей, я, боюсь, отнеслась бы к данным записям лишь как к свидетельствам ее виновности. Но миссис Томпсон была обычной человеческой женщиной, сомневаюсь, что она могла бы спокойно жить, зная, что пусть и частично, но причастна ко всем этим чудовищным убийствам. А значит у нее имелись совершенно иные мотивы… Так для меня стало очевидным наличие иной группы заговорщиков, не имеющих отношения к планам герцога Карио.
Я взглянула на лорда Арнела, но он молчал, выражая готовность выслушать меня до конца, до тех самых пор, пока я готова говорить. Да, кто мог бы заподозрить подобную чуткость в драконе, бесцеремонно ворвавшемся в мой дом в первый же день моего пребывания в Вестернадане?
– План самого герцога Карио казался очевидным, однако имелись два фактора, заставивших осознать, что несмотря на имеющийся план, сам герцог далеко не в курсе всего происходящего в Городе Драконов. Три дочери, о которых ему было известно, и которые были полностью посвящены в планы отца, пошли по совершенно иному пути. Лаура Энсан преданно воплощала задуманное, но при этом позволила своей сестре Эмбер Энсан не участвовать в убийствах. Для этого Лауре пришлось создать собственного Зверя, и скрыть это от отца, присоединившись к похищению и вывозу детей из Вестернадана. Вот причина ее нападения на миссис Томпсон… Мне бесконечно жаль, что миссис Томпсон все же была убита, да еще и так жестоко.