– Feralcat! – пробуждение драконов.
Сколько их? Я не знала. Чувствовала практически каждого, но лишь на грани ощущения. Словно видела небо полное звезд, но разве можно сосчитать звезды? Я и не пыталась.
– Imperium essenta! – закольцованное заклинание управления.
Закольцованное на личности каждого, только что пробужденного мной дракона.
Но дальнейшее? Имела ли я право, ввергать их, полукровок, в полноценную драконью форму? Сомневаюсь. Сильно сомневаюсь.
И я завершаю тем, что совершенно точно не нанесет вред:
– Inveniens vires! – обретение силы.
Заклинание, абсолютно бесполезное по отношению к людям, оборотням и даже магам. Но в связке с «Transformatio» и «Quod vera imago», оно имело смысл.
И предположение подтвердилось, когда рычание и вой, разносящиеся отовсюду, сменились возгласами:
– О, я вырос!
– У меня рука выросла!
– Да быть не может!
– Моя нога! У меня нога! Смотрите, я встал!
Но даже в самом лучшем исходе дел, всегда есть и обратная сторона.
Его вышвырнуло откуда-то слева вместе с частью стены. С расстегнутой грязной рубашкой и приспущенными штанами. Все его лицо было вмято словно сильным ударом, а в проеме, том, новообразовавшемся, стояла хрупкая худенькая девчушка, и ветер донес до нас ее крик:
– Я тебе больше не…
Я не услышала. Подкравшаяся неизвестно как миссис Макстон ловко прикрыла мне уши, а после и не менее ловко заставила отвернуться от полураздетого и уже навеки изуродованного одутловатого мужчины.
– Мисс Ваерти, нечего вам на это смотреть, – донесся до меня голос верной стражи моей добродетели, и миссис Макстон попыталась меня увести.
Попыталась, потому что этого не позволил лорд Арнел.
Отняв меня у домоправительницы, он прижал к себе, невзирая на то, что кровь у меня продолжала литься, а его рубашке это едва ли пришлось по нраву, и над всей окраиной столицы прозвучало негромкое, но дошедшее до ушей каждого:
– Без убийств!
И подхватив меня на руки, Арнел отправился прочь.
Чтобы остановиться, едва примерно в таком же диапазоне прозвучали слова Давернетти:
– Все убийства только по приговору суда. Судья перед вами. Обещаю быстрый, пристрастный, и молниеносно приводящий приговор в исполнение суд.
Резко развернувшись, лорд Арнел мрачно воззрился на главу полицейского управления Вестернадана. Но если бы это хоть кого-то смутило.
– Ты девчонку видел? – разъяренно спросил лорд старший следователь. – Если нет, так присмотрись – она ребенок.
Лорд Арнел присмотрелся, и вынес вердикт:
– Да, ребенок. Всего лет двадцать. Добей мразь, – он кивнул на мужчину. – Считай, что этот приговор вынес я.
И меня унесли, а увидеть что-либо еще не представлялось возможным по причине наличия у лорда Арнела весьма широких плеч и плаща. Впрочем, переживала я по данному поводу недолго – увы, несмотря на то, что магическое истощение мне при использовании силы лорда Арнела не грозило, имелся еще такой параметр как магические повреждения. И вот их было в избытке.
В экипаже я потеряла сознание.
Терпкий запах полыни, горький, и в то же время почему-то приятный…
А где-то далеко, я слышу нервное:
«Адриан, ситуация критична. Этих детей подчиняли себе шавки Карио, воздействие Анабель разрушило ментальный контроль, и драконята сейчас, когда пелена с глаз спала, мстят. Ты нужен мне здесь!».
«Я понял», – ответ Арнела.
Но он не двигается с места.
Запах полыни и теплой прогретой солнцем вспаханной земли, рассеянное бормотание доктора Эньо, и нежное прикосновение дракона к моей коже. Легкое, почти неощутимое, столь осторожное.
«Адриан!» – не знаю, что происходит у лорда Давернетти, но судя по всему что-то ужасное.
И я с трудом, превозмогая боль и тяжесть век, что казалось стали свинцовыми, открыла глаза, посмотрела на дракона, что сидел на постели рядом, и прошептала:
– Вы нужны Кристиану.
Лорд Арнел усмехнулся, усмешка вышла горькой, и спросил:
– Анабель, вы снова слышите нас?
Едва заметно кивнула, и почти задохнулась от боли, охватившей мою многострадальную голову. Кажется из моей груди вырвался непроизвольный стон, еще, кажется, вновь пошла кровь, но самое ужасное заключалось в том, что я понимала – это может вообще никогда не пройти. Слишком сильное ментальное вторжение, вскрывшее еще более глубинное и многократное ментальное вторжение, и слишком много силы, хлынувшей сегодня сквозь меня, слишком суровое испытание на прочность для весьма непрочной меня.
– Никаких разговоров! – непререкаемо потребовал доктор Эньо. – Лорд Арнел, я долго молчал, но с меня довольно. Это ваших рук дело! И я хочу чтобы вы знали – повреждения могут быть необратимы!
Ничего не ответив врачу, Арнел посмотрел на меня, устало и вопросительно.
Он мог бы даже не озвучивать, и все же спросил:
– Ты знала?
Что последствия могут быть необратимыми? Вероятно, мне следовало бы догадаться, но в тот миг я едва ли думала о последствиях для себя.
Я не думала о них и сейчас.
С трудом передвинув руку, я накрыла ладонь лорда Арнела и прошептала:
– Вы нужны Кристиану…И этим детям… И там «крысятники»…
– Анабель! – простонал дракон.
И мне пришлось приложить немало сил, чтобы настоять на своем.
– Вы не сможете сейчас помочь мне, вы дракон, а я не восприимчива к драконьей магии… особенно в таком состоянии. Здесь доктор Эньо, мне требуется отдых и осторожная человеческая терапия, а вы ступайте и вершите историю, вы рождены для этого… И, спасибо.
– За что? – Арнел старался казаться сдержанным и спокойным, но давно не было ни сдержанности, ни спокойствия.
– За то, что не стали использовать в этой войне детей, – прошептала я, и улыбнулась.
Боль снедала меня, кровь словно песок в выжженной пустыне причиняла невыразимые страдания с каждым ударом моего надрывающегося сердца, но я была где-то даже счастлива узнав, что эти двое драконов, ставших для меня почти врагами с самого первого знакомства, оказались существенно благороднее дракона, который был моим наставником.
– Ступайте… – попросила Арнела.
Он перехватил мою ладонь, прижал к губам, не отрывая взгляда от моих глаз, вложил в это краткое прикосновение все отчаяние, что, похоже, испытывал, преисполнив судорожный поцелуй горечью, затем резко поднялся и вышел, оглянувшись на пороге.
Я почти не дышала до тех пор, пока не хлопнула входная дверь, и вот после уже не сдерживалась.
К счастью, я закашлялась кровью уже после того, как он ушел и дракон не видел того, что привело в ужас доктора Эньо.
– Миссис Макстон! К дьяволу чай, мне нужен спирт! – заорал он.
Кровь покидала мое тело стремительно. С кашлем, с рвотой, с носовыми кровотечениями. Бетси, миссис Макстон и миссис Эньо носились надо мной и со мной, то меняя одежду, то подкладывая лед везде, куда указывал врач. Прислуга особняка лорда Арнела толпилась у дверей, но исполняла абсолютно все указания миссис Макстон столь стремительно, что моя экономка даже прониклась некоторым уважением к их исполнительности и услужливости.
В какой-то момент я потеряла сознание, и пришла в себя от того, что меня опускали в ванну. И это была ванна, полная ледяной воды. Даже лед на поверхности плавал.
Стуча зубами от холода, я испуганно посмотрела на доктора Эньо.
– Мне очень жаль, но боюсь, другого выхода нет, – произнес доктор.
Он выглядел столь виновным, словно в происходящем была исключительно его вина, а потому я приложила все усилия для того, чтобы проговорить:
– Я ппппонимаю…
И вновь потеряла сознание.
Меня словно несло по волнам в бушующем ледяном море…
Вот волна накатывает, накрывая с головой, оглушая, заставляя терять ориентацию во времени и пространстве… Но после ты выныриваешь и ветер доносит обрывки реальности. И вот я на постели, миссис Макстон рядом, охваченная тревогой и волнением. Доктор Эньо меряет шагами спальню, на ходу листая какую-то книгу, миссис Эньо нервно вяжет что-то, а Бетси, пользуясь тем, что никто не видит, тихо плачет, протирая столик для умывания…
– Бетси… – выдыхаю я.
И меня вновь накрывает волной… Снося, оглушая, утягивая на темное холодное дно…
Следующее пробуждение кажется почти сказкой.
Я не прекрасная, но спящая не красавица, у моей постели на колене стоит прекрасный пусть и не принц, зато истинный дракон, его горячие, почти обжигающие губы касаются моей ладони, отравленный тревогой взгляд вглядывается в мои глаза…
– Гадство! – произносит лорд Давернетти, почти разрушая прекрасную сказочную картину.
– Если бы я только знал… – хрипло выдохнул лорд Арнел. – Если бы я знал!
– Все хорошо… – прошептала я, не в силах выдержать их сокрушительную тревогу обо мне. – Лорд Арнел, если бы не произошло выгорания, я была бы вынуждена провести с вами ночь, чтобы блокировать хотя бы часть вашей силы!
Воцарилась потрясенная тишина.
И в этой тишине отчетливо прозвучали от чего-то крайне издевательские слова лорда Давернетти:
– О да, Адриан, если бы ты только знал…
«Заткнись!» – разъяренно потребовал лорд Арнел.
«Представляешь, сейчас в этой постели вы были бы вдвоем. Точнее втроем. Ты, наша как оказалось не совсем скромняшка Бель и незабвенная черная ночная сорочка».
«Кристиан!» – судя по тому, что ментально передавалось даже глухое разъяренное рычание, лорд Арнел был на грани.
«Да уж, кто бы мог знать…» – не унимался лорд Давернетти.
И я была вынуждена сообщить об очевидном:
«Я вас слышу».
Драконы молча переглянулись.
Но никаких дальнейших комментариев не последовало, им обоим хватило благородства промолчать в этой крайне неприятной ситуации. Неприятной еще и тем, что я была крайне неверно понята.
«О том самом речи не шло, лорд Давернетти, – уведомила старшего следователя».