С трудом подавила в себе почти непреодолимое желание обернуться и испытующе посмотреть на Наруа. Но вопрос «могу ли я ему доверять» без ответа не остался. Где-то в глубине своей души я знала ответ… и это было «нет».
А потому все дальнейшие размышления проходили в тишине моего сердца, и подумать мне было о чем.
К сожалению, и теперь я действительно сожалела, что ответила на вопрос Наруа и уже озвучила то немногое, что могла противопоставить лорду Арнелу. Но этим немногим являлось именно то, чему дракон противостоять не мог ни коим образом. Я не могла воздействовать ни на чувства, ни на намерения, ни на желания этого дракона. Откровенно говоря, сам факт того, что лорд Арнел сумел уничтожить табуирующее, основанное на глубинных инстинктах «Uiolare et frangere morsu», являлся феноменальным, но… даже при таком раскладе у меня оставался выбор – «Fulgore perstringunt» или «Dazzle».
Два мелких бытовых заклинания. Первое – временное заклинание избирательной слепоты. Его можно было варьировать, менять, усиливать или ослаблять. В моем случае оно было идеально – я невосприимчива к магии драконов, и это было моим преимуществом.
«Dazzle», несмотря на то, что так же являлось заклинанием избирательной слепоты, было особенным. С ним нельзя было экспериментировать, как с «Fulgore perstringunt», но «Dazzle» имело одно существенное отличие – необратимый накопительный эффект.
Так что выбор у меня был.
А еще имелся рычаг воздействия – старая леди Арнел несколько недооценила то, что продемонстрировала, отправив нас в сокровищницу. Эта «ловушка» оказалась сущей мелочью по сравнению с тем, что мы обнаружили, пройдя далее. Собственно, мы обнаружили тупик. Но иногда тупик становится ключом – леди Арнел весьма неосмотрительно позволила нам узнать, что камнем-основанием в поместье является не один камень в фундаменте здания, а вся гора. Гора, из которой были высечены кирпичи, ставшие строительным материалом для подземных уровней поместья.
Леди Арнел упустила три существенных момента – нас не заинтересовали сокровища и мы прошли дальше, я знала об особенностях постройки драконьих домов, и… у меня имелся доступ к ауре лорда Арнела. Именно последнее давало мне неимоверное преимущество. Правда, кое-что смущало – леди Арнел не было известно, насколько глубоко было мое вторжение в ауру лорда Арнела в момент его тренировок, но сам лорд Арнел об этом знал превосходно. Возможно, он не счел меня в достаточной степени опасной, если позволил зайти так далеко, и даже не выставил из поместья… хотя стоило бы.
И для меня оставалось загадкой, почему он этого не сделал.
Понадеялся на Наруа? Напрасно. Я достаточно самостоятельна, чтобы действовать без боевого мага или же оказать ему сопротивление.
Надеялся, что я не стану ничего предпринимать против него? Так же напрасно, у меня просто не было права бездействовать.
Но этот маленький штрих доверия не позволил мне использовать «Dazzle».
Я не смогла. Несмотря ни на что, все равно… не смогла.
И, зажмурившись до боли в глазах, я прикоснулась к холодной стене подвала.
– Вам… требуется помощь? – встревоженно поинтересовался боевой маг.
Мне хотелось верить, что мои подозрения в отношении Наруа ошибочны. Очень хотелось. И то, что он не предпринял попытку остановить мои действия, было еще одним доводом в пользу ошибочности подозрений. И на душе стало чуточку легче.
– Нет, – прошептала я. – Это всего лишь «Fulgore perstringunt», мне хватит собственных сил.
И все так же не открывая глаз, сильнее и прижала ладонь к холодной поверхности безмолвных стен и прошептала, выплескивая почти всю свою силу:
– Fulgore perstringunt… – И добавила переменную: – Mutatis!
И простейшее бытовое заклинание заструилось по стенам поместья, воздействуя не только на Арнела – на всех драконов, касаясь восприятия каждого из них… Я не стала превращать себя в невидимку полностью, это потребовало бы слишком много сил и времени, но почему бы мисс Анабель Лили Ваерти не преобразоваться в мисс Лолу, бессменного секретаря леди Арнел?!
– Ммммисс Ваерти… – голос профессора Наруа дрогнул, но я не отреагировала, добиваясь нужного эффекта.
Потому что магия совмещенных заклинаний всегда требует концентрации внимания. Абсолютной концентрации внимания. Неизменной концентрации на результате воздействия.
Вынуждена признать, я совершенно не так представляла себе ссылку в Городе Драконов. Исключительно не так. Я полагала, что долгими зимними вечерами буду сидеть на подоконнике, пребывая в покое и забвении.
Но нет!
Ни покоя, ни забвения, ни уныния… и свет.
Я вдруг поняла, что даже с закрытыми глазами ощущаю свет. Откуда?
Распахнув ресницы, с подозрением посмотрела на свою ладонь – она сияла. В месте соприкосновения со стеной рука светилась призрачным голубоватым сиянием. Как? Каким образом? Почему?
– А… а лед точно не понадобится? – донесся до меня встревоженный голос Бетси. – Я могу сбегать, из холодильной камеры взять.
– Не понадобится, – любезно просветил ее профессор Наруа. – Мне еще неясно каким образом, но в настоящий момент мисс Ваерти сильна, как никогда, словно в ее жизни не было всех магически изматывающих злоключений последнего месяца.
Боевой маг был не совсем прав – я стала сильнее.
Мне сложно понять причины данного явления, но я в данный конкретный момент модифицировала простейшее бытовое заклинание в гораздо более сложную конструкцию и при этом не ощущала совершенно никакой слабости. Ее не было вовсе. Сила струилась по стенам замка, утекая сквозь пальцы, но так, словно она происходила вовсе не из меня, словно я лишь изменила русло холодного горного ручья, повернув его в нужном мне направлении, – сила текла, не заканчиваясь. А этот свет… Он слепил, ослеплял и в то же время позволял видеть, только каким-то иным, абсолютно чужеродным мне зрением. И в какой-то момент я увидела то, что, вероятно, имел возможность наблюдать лорд Арнел – я начала видеть каждого человека или дракона в замке. Каждого. И помимо свиты императора, как, впрочем, и самого Вильгельма Дейрела, превалирующее большинство в поместье составляли драконы. Драконы, драконы-полукровки, драконы на одну четверть, драконы на одну восьмую… и так далее. Вероятно, следовало бы догадаться ранее – местная прислуга была неимоверно трудолюбива и вынослива, и теперь мне стало ясно почему.
– Мисс Ваерти, дорогая, – осторожно позвала меня миссис Макстон.
– Вы… вы светитесь, – вдруг выдохнула Бетси. – Теперь вся.
Я вздрогнула.
От этого неосознанного движения зрение вернулось к прежнему формату обычного человеческого, и, взглянув на себя, пришлось принять тот странный факт, что я… светилась. Не так ярко, как моя ладонь в месте соприкосновения со стеной, но светилась. Найти этому феномену научное объяснение я не сумела. Ни «Fulgore perstringunt», ни «Mutatis» подобного эффекта дать не могли. Да и само свечение я наблюдала, кажется, в третий раз. Или четвертый? С этой аномалией следовало бы разобраться, но времени на это сейчас, боюсь, не было.
Комментировать что-либо не представлялось возможным, а потому, вновь закрыв глаза, я завершила заклинание и лишь после медленно разорвала соприкосновение пальцев с холодной стеной. И это было странным, но магия словно не желала отпускать меня. Она потянулась за пальцами, будто ее влекло к моей руке магнитом, и обессиленно опала, вновь вливаясь в защитное поле замка Арнелов.
– Нннеплохо, – чуть заикаясь, похвалил меня профессор Наруа.
Я постояла, рассматривая свою ладонь. Странное дело, на какой-то безумный миг мне показалось, что на безымянном пальце левой руки сверкнуло бриллиантом обручальное кольцо, но, к счастью, это была лишь иллюзия. Или вам так захотелось увидеть набор из голубых бриллиантов, Анабель Ваерти?
Впрочем, уже не Анабель.
– Итак, – заправляя за ухо прядь пепельных волос, произнесла я, – официальная версия такова – я исчезла.
– Мисс Ваерти, это бред! – возмутился профессор Наруа.
– Не меньший бред, чем вся наша затея с проникновением в поместье Арнелов, – возразила ему.
И тут боевой маг понял, что все остальные в нашей славной компании воспринимают происходящее как само собой разумеющееся. Да, как и говорила миссис Макстон, я проделывала подобное не раз и даже не два, пока однажды профессор Стентон не опознал меня в «посыльном из молочной лавки» и негодованию его не было предела. Но до того прошло три года. Профессор Стентон обладал двенадцатым уровнем магии, у лорда Арнела уровень достигает страшной цифры в почти четыреста единиц. Но моя цель не он, и обманывать я собиралась вовсе не его – моей целью была леди Арнел.
– Итак, – я обвела взглядом присутствующих, – мы уже сделали больше, чем планировали, – мы устранили угрозу со стороны императрицы.
– И спасли массу людей, – задумчиво протянула миссис Макстон.
– Нелюдей, – была вынуждена разочаровать ее я. – Абсолютно вся прислуга в поместье – полукровки.
Бетси с размаху рухнула на скамью, да так и осталась сидеть с открытым ртом. А моя мудрая домоправительница, напротив, с ходу все поняла.
– Вот отчего они с ног не валятся, – задумчиво произнесла миссис Макстон.
Я лишь кивнула и вернулась к главному:
– Нам нужно выяснить, что произошло четыре года назад. Что стало спусковым крючком этой чудовищной цепи убийств. Каким образом в деле замешана леди Арнел и… – я допустила паузу, – почему она сделала все, чтобы толкнуть меня в объятия внука. Это странно, вы не находите?
– Находим, – задумчиво произнес мистер Уоллан. – Драконы с прислугой не откровенничают. И все беседы лорда Арнела со старой леди Арнел происходили наедине. Их содержание всегда оставалось неизвестным, и тут вдруг леди Арнел сообщает даже не экономке, а своей горничной, что лорд Арнел просил благословения и права жениться на мисс Ваерти, а леди Арнел ему отказала. Это странно. Во многом странно. Мы находимся в поместье меньше суток, но я уже могу с уверенностью утверждать – с бабушкой лорд Арнел не советуется никак и ни в чем.