Но ударить стену не вышло, мою руку мягко перехватили. Следом Арнел обхватил за талию и меня, а затем, прикоснувшись губами к моей ладони, что уже просто выходило за рамки всех границ допустимого, тихо прошептал:
– Не надо. Поранишься.
Я замерла, оцепенев от его близости, его прикосновений, его… аморальности же абсолютной!
– Да как вы смеете?!. – голос срывался.
– Молча. – Едва различимая усмешка и наглое: – Я же дракон, Анабель, я смею многое. Но…
И это «но» избавило его от заклинания, которое я собралась применить, по той единственной причине, что я сочла важным дослушать.
– Но, – теплые губы прикасаются к моему виску, дыхание шевелит волосы, – я готов остановиться… сейчас. Если вы, моя неистово желанная мисс Ваерти, снимете свое треклятое заклинание.
Это было уже за гранью!
– А не провалиться ли вам к чертям, лорд Арнел? – прошипела я, с огромным трудом сдерживаясь.
Тихая усмешка, и, касаясь губами моего уха, дракон прошептал:
– У меня сильный ментальный дар, помнишь?
– Хотелось бы забыть, еще лучше никогда не знать в принципе! – совершенно искренне призналась.
Но едва ли это остановило дракона.
– Поздно, – его губы скользнули ниже, почти касаясь кожи на шее. – И раз уж мы дошли до недопустимого, к чему тянуть с дальнейшим?!
Резкое движение, и, развернув меня лицом к себе, дракон вновь властно обхватил за талию, второй рукой удержал мой подбородок, не позволяя отвернуться, а вот после этого совершенно спокойно, глядя мне в глаза, спокойно произнес:
– Я знаю, что ты влюблена в меня.
И весь мой гнев, весь запал, вся ярость… угасли.
Меня словно покинула жизнь и все жизненные силы, и я даже в какой-то момент испытала искреннюю благодарность за то, что этот мужчина держит меня, потому что ноги, боюсь, не удержали бы.
Несколько секунд я смотрела в темные нечеловеческие глаза дракона, ощущая, как мои собственные наполняются слезами, а после… молча отвернулась, и слезы соскользнули с ресниц.
– Анабель… – голос лорда Арнела дрогнул.
Я молчала уже совершенно не в силах сдержать слезы, и те продолжали струиться по моим щекам, заставляя почувствовать себя еще более жалкой, хотя куда уж больше.
– Анабель, я… Мисс Ваерти, я не желал ранить вас, я… Дьявол, Анабель, скажите хоть что-нибудь!
Я промолчала.
– Еще одну вазу?
Не ответила ничего.
– Дьявол, Анабель!
Резкий выдох, и, подхватив меня на руки, Арнел унес к дивану, бережно усадил, метнулся к столу за чашкой, а после заставил сделать несколько глотков.
Я выпила, чувствуя себя безвольной куклой, из которой просто вынули душу. Арнел подал платок, я не взяла его, у меня не осталось сил даже пошевелиться, а слезы… они текли и текли, безмолвно и непрестанно…
– Боже, мисс Ваерти. – Арнел опустился на пол, стоя на одном колене передо мной и держа мои ладони. – Анабель, прошу тебя, только не молчи.
«Только не молчи…»
Потому что молчание – убивает…
Но мне нечего было сказать и не осталось сил что-либо говорить.
– Анабель, я знаю, что ты считаешь меня чудовищем. – Злой, резкий голос. – И я знаю тебя слишком хорошо, чтобы не понимать – ты сейчас подавлена и молчишь лишь по этой причине, а после… после ты начнешь действовать, Анабель, и едва ли спустишь мне все это… Я знаю. Я все знаю… Но видеть твои слезы невыносимо. Прекрати. Пожалуйста.
Прекратить?!
Я повернула голову, глядя на дракона, и слезы… Казалось, их становится лишь больше.
– Не желаете видеть мои слезы? Дверь там. Была… – с трудом выговорила я и на этом была вынуждена умолкнуть, потому как, казалось, еще миг, и я начну рыдать в голос.
И Арнел, похоже, понял это, а потому исключительно по-драконьи перешел к угрозам:
– Если у тебя начнется истерика, я силой усажу тебя к себе на колени и буду целовать до тех пор, пока не успокоишься, – мягко, но непреклонно и уверенно произнес он.
И я ни на миг не усомнилась в том, что он исполнит свою угрозу и, исполняя, не допустит даже мысли о том, какую рану нанесет мне. Зато это в полной мере осознавала я.
– Остановитесь… – прошептала с надеждой, которой уже практически не осталось.
– Если бы я мог, – так же тихо произнес лорд Арнел.
Он смотрел на меня с решимостью и уверенностью, без сомнений, без страха, без сожалений.
Догадаться о том, что произойдет далее, было не сложно. Нас двое в замурованном помещении. Лорд Арнел существенно сильнее меня. Мои попытки к сопротивлению он едва ли примет в расчет, абсолютно уверенный в моих чувствах. Что для мужчины прикосновение или же поцелуй? И что для женщины? Разные величины. Едва ли мужчина придает то же значение поцелую, что женщина, а передо мной находился и вовсе дракон. Дракон, удерживающий мою обнаженную ладонь в своей обнаженной руке.
И я внезапно поняла, что он уже перешел грань. Ту грань допустимого и дозволительного, которой придерживаются драконы. Он уже ее перешел, а я даже не заметила этого.
Осторожно попыталась высвободить ладонь, но дракон мгновенно сжал пальцы – не отпуская.
– Почему вы все так усложняете? – внезапно с ожесточенностью вопросил лорд Арнел. – Анабель, вы влюблены в меня, а я уже давно вынужден признать, что безумно люблю вас.
Он требовательно взирал в мои полные слез глаза и не скрывал собственного негодования.
– Я признаю, что повел себя крайне грубо по отношению к вам в нашу первую встречу. Но, Анабель, я не могу вам даже передать, насколько был взбешен… собственной реакцией на вас. – Арнел судорожно вздохнул, словно пытаясь подавить рвущийся изнутри рык, и ожесточенно продолжил: – В то страшное утро я очнулся в крови на дне ущелья. Моя невеста была убита. А вы – имперский маг, прибывший в город «по необходимости», то есть фактически мы были вынуждены позволить вам поселиться в Вестернадане. Поверьте – никто не был рад этому! Стентон давно утратил наше доверие, и нам было известно, что герцог Карио финансирует большинство его исследований. А вы, по нашему с твердому убеждению, являлись его любовницей – ведь с момента, как вы поселились в его доме, Стентон не принимал там более ни одну из своих женщин. Он разорвал все связи. Он опекал вас, он заботился о вас, он никогда не выпускал вас из виду, а ваш бывший жених отказался от намерения встретиться с вами лишь после того, как его дом вспыхнул посреди ночи.
Из моей груди вырвался протестующий стон. Все было не так! Абсолютно и совершенно не так.
– Вы ошибаетесь! – воскликнула, утратив всяческий страх.
Воистину, это была настолько чудовищная ложь, что у меня не хватало дыхания, дабы выразить все свое негодование.
– Вы ошибаетесь во всем! – Я невольно сорвалась на крик.
И собирающийся что-то сказать Арнел попросту промолчал.
Я же, высвободив свою ладонь из тисков его пальцев, несколько секунд пыталась хотя бы собраться с мыслями. Хоть… немного.
– У вас неверная информация, – прошептала, не находя в себе сил продолжать. И все же я предприняла попытку объяснить: – Вы дракон, вы не понимаете сути отношений в человеческом социуме. Общество придерживается строгих правил и норм, и в нем у каждого человека свое место и своя роль. Я девушка из приличной семьи, а потому у меня не было никакого выбора – я должна была в соответствии с ожиданиями моих родителей выйти замуж и стать достойной женой и матерью. Именно в этом моя семья и все общество видят предназначение женщины. А я согласилась на предложение профессора Стентона и тем самым… От меня отвернулись все. Моя семья, мои родные, мои друзья, и… мой любимый жених. Мой переезд в дом профессора произошел уже после. После того, как абсолютно все двери были закрыты передо мной.
Говорить об этом, вспоминать об этом было так тяжело, так больно.
– Перед вами никогда не захлопывали двери вашего дома? – тихо спросила я.
– Нет, – едва слышно отозвался Арнел.
– Вам повезло…
И я отвернулась, кусая губы в попытке снова не расплакаться.
– Мне очень жаль, – произнес дракон.
Несколько минут в кабинете профессора Стентона царила гнетущая тишина – я все так же пыталась собраться с силами и прекратить балансирование на грани накатывающего нервного срыва, а лорд Арнел вдруг выговорил:
– Я не знаю, хватит ли мне сил рассказать вам правду.
И он протянул мне платок. На сей раз отказываться я не стала, судорожно вытерла мокрое лицо и, глядя на опустившего взгляд дракона, решительно спросила:
– Какую правду?
Ответа не последовало.
Ладонь Арнела мягко скользнула на мое колено, согревая теплом даже через три слоя ткани, большой палец едва ощутимо погладил, но… ответа не последовало. И у меня почему-то сложилось впечатление, что причиной тому жалость. И жалели меня.
– Лорд Арнел! – Я требовала ответа.
– Скажем так, – он поднял взгляд на меня, – у меня были все основания считать вас любовницей Стентона.
Помолчал и добавил:
– Все основания.
Но каких-либо объяснений не последовало – Арнел плавно свернул данную тему и перешел к той, что касалась его лично.
– Ворвавшись в ваш дом, – продолжил он, решительно глядя в мои глаза, – я испытал ненависть. Ненависть к себе.
Несмотря на то что я прекрасно знала об этом, дышать с каждым мгновением становилось сложнее.
И он поистине сумел меня удивить.
– Поверьте, Анабель, – тихо продолжил лорд Арнел, – у меня имелись повод и причины возненавидеть себя. Мне нужна была правда. Правда, а не то рафинированное удобоваримое нечто, что Кристиан пытался выдать за правду, предпринимая все мыслимые и немыслимые действия, чтобы удержать меня от опрометчивых решений. Я явился в дом женщины, сумевшей стать настолько важной и ценной для дракона, что тот передал ей все свое состояние. Я ожидал увидеть циничную, прожженную и коварную леди, а увидел… вас.
И во взгляде лорда Арнела промелькнуло что-то столь непонятное, невероятное, неопределяемое, что дышать я перестала вовсе.
– Я увидел вас, – тихо повторил дракон. – Невинностью и наивностью от вас несло за версту! Показалось ли мне это притворством? Да! Более чем. Но это было второй мыслью, что пришла в мою голову. Первым стало обрушившееся на меня понимание: «Она замерзнет». Вы ведь даже не позаботились об обуви, Анабель!