— Хватит, — оборвал ее Лефтрин, но голос его звучал нежно. — Свет уходит. И я чувствую, что шторм станет сильнее. Пора возвращаться на наш берег реки.-
Элис выглянула наружу.
— Я не хотела бы застрять на этой стороне после того как стемнеет, — согласилась она. Она пристально посмотрела на него, ожидая, что он что-нибудь добавит, но он смолчал. Она больше не сказала ни слова. Иногда она понимала, что как бы близки они ни были, он оставался жителем Чащоб, а она уроженкой Удачного. О некоторых вещах он не говорил. Но внезапно она решила, что это не может остаться недосказанным. Она прочистила горло и сказала, — Голоса становятся громче с приближением ночи.-
Лефтрин посмотрел ей в глаза.
— Да, становятся. — Он подошел к двери и выглянул наружу, как будто ожидал опасности. Эта простая предосторожность заставила ее похолодеть. Он ожидал что-то увидеть? Или кого-то? — То же происходит в некоторых частях Трехога и Кассарика. Я имею ввиду погребенные руины а не города на деревьях. Но это не темнота приносит голоса. Я думаю это происходит, когда человек один, или чувствует себя одиноко, он становится более восприимчив. В Кельсингре это чувствуется сильнее, чем где бы то ни было. В этой части города, где жили простые люди, все не так плохо. Там где огромные дома и широкие улицы я слышу шепот почти все время. Не громко, но постоянно. Лучше всего просто не обращать на них внимания. Не позволяй своему разуму концентрироваться на них.-
Он обернулся на нее через плечо, и она почувствовала, что узнала все, что хотела знать на данный момент. Он мог бы рассказать ей больше, но лучше она оставит свои вопросы до того момента, когда они согреются около уютного очага хорошо освещенной комнаты. Не здесь, в холодном городе, наполненном сгущающимися тенями.
Она собрала свои вещи, включая выпавшую из облицовки плитку. Она снова рассмотрела рисунок и протянула его Лефтрину. Он достал истрепанный носовой платок из кармана и завернул драгоценную находку.
— Я позабочусь о ней, — пообещал он, еще до того как она попросила. Рука об руку они вышли из коттеджа.
Снаружи стемнело, хмурые облака затянули небо, а солнце тонуло среди пологих холмов переходивших в крутые утесы. Тени домов легли на извилистые улицы. Элис и Лефтрин торопились, холодный ветер подгонял их. Когда они оставили позади скромные дома которые исследовала Элис и вошли в центральную часть города, шепот зазвучал отчетливее. Она не воспринимала его на слух и не могла выделить отдельные голоса из общего потока слов, скорее это было похоже на давление чужих мыслей на ее сознание. Она встряхнула головой, отгоняя их, и заторопилась.
Раньше она не бывала в городах, подобных этому. Удачный был крупным, величественным городом, построенным для того чтобы производить впечатление, но Кельсингра была построена так, что люди оказавшиеся в ней казались карликами. Проходы в этой части города были достаточно широки, чтобы разошлись два дракона. Мерцающие черные здания также были построены с оглядкой на размеры драконов: крыши вздымались ввысь, а дверные проемы были выше и шире. Где-бы им не встретились ступеньки, центральная часть была широкой и пологой, совсем не приспособленной к человеческому шагу: два шага, чтобы пройти ступеньку и затем прыжок вниз, а по краям спускались вниз лестницы, подходящие для людей.
Она прошла мимо пересохшего фонтана. В центре, вздымался дракон в натуральную величину, поднявшийся на задних лапах, держащий в пасти и передних лапах сопротивляющегося оленя. За следующим поворотом ей встретился памятник Элдерлингу, сжимающий свиток в одной руке и указывающий вверх другой. Он был высечен из того же черного камня с серебряными прожилками. Было очевидно, что старшие и драконы жили здесь вместе, бок о бок, возможно в одни и тех же домах. Она задумалась о хранителях, о том, как драконы изменяли их, и представила, что когда-нибудь этот город снова даст приют подобным жителям.
Они повернули на широкий бульвар, и ветер взревел с новой силой. Элис плотнее закуталась в тонкий плащ, и склонила голову под ударами ветра. Эта улица вела прямо к речному порту и останкам причалов, некогда встречавших корабли. Несколько разрушенных свай выступали над водой. Она подняла взгляд и слезящимися глазами увидела темную гладь реки. На горизонте солнце опускалось за лесистые холмы.
— Где Рапскаль? — она почти кричала, чтобы заглушить ветер. — Он говорил что приведет Хэби к реке на закате.-
— Он будет там. Парень может и странный немного, но в некотором роде, самый ответственный из хранителей, особенно когда дело касается того, чтобы сдержать слово. Вон там. Вон они.-
Она проследила за его рукой и увидела их. Дракон сидел на возвышающемся каменном помосте с видом на реку. К помосту примыкал разрушенный пандус. Из украшавших его барельефов, Элис знала, что когда-то, он вел к платформе для взлета драконов. Она подозревала, что старым и тяжелым драконам нужна была помощь для того чтобы оторвать свое тело от земли. До того как камни пандуса сдались под натиском десятков зимних разливов, похоже он был очень высок. Теперь он заканчивался сразу над пьедесталом статуи.
Хранитель Хэби забрался на постамент и стоял у подножия древней скульптуры, чей возраст во много раз превышал срок человеческой жизни, изображавшей пару Элдерлингов. Широкий жест простертой руки мужчины, указывающий палец и грациозный поворот головы женщины говорили о том, что что их взгляд следит за чем-то, возможно за драконом в полете. Голова Рапскаля была запрокинута, и он вытянул руку чтобы дотронуться до бедра одного из Элдерлингов. Он стоял и как зачарованный смотрел на высокое, прекрасное изваяние.
Хэби, его дракон беспокойно металась, ожидая его. Все чем она занималась последнее время это охотилась, насыщалась и снова охотилась. Красная драконица стала вдвое больше с того момента, как Элис впервые увидела ее. Она больше не была приземистым неуклюжим созданием, ее тело и хвост вытянулись, ее шкура и расправленные наполовину крылья сверкали темно алым, принимая и отбрасывая лучи заходящего солнца. Мышцы перекатились на ее гибкой шее когда она повернулась, следя за их приближением. Вдруг она наклонила голову и тихо зашипела, предупреждая. Элис остановилась как вкопанная.
— Что-то не так? — спросила она.
Ветер унес ее слова и Рапскаль не ответил. Драконица снова задвигалась и привстала на задних лапах. Она обнюхала мальчика и толкнула его. Его тело подалось но было не похоже что он осознавал ее присутствие.
— О нет! — простонал Лефтрин. — Са, смилуйся. Дай парню еще один шанс. — Капитан выпустил руку Элис и бросился бежать.
Драконица откинула голову и громко затрубила. На один напряженный момент Элис показалось, что драконица нападет или просто плюнет в Лефтрина ядом. Вместо этого она снова толкнула Рапскаля, со столь же малым результатом. Затем она опустилась на четыре лапы и уставилась на них, глаза ее вращались. Она похоже была чем-то расстроена, что очень обеспокоило Элис. Расстроенный дракон значит опасный дракон.
— Рапскаль, хватит зевать, успокой Хэби! Рапскаль! — ветер снова унес ее крик.
Молодой хранитель стоял так же неподвижно как и статуя к которой он прикасался, и исчезающий дневной свет сверкал в алых чешуйках на его непокрытых руках и лице. Хэби двинулась чтобы преградить путь Лефтрину, но моряк ловко обогнул ее. — Я хочу помочь ему, дракон, пусти.-
— Хэби, Хэби, все будет в порядке. Дай ему пройти! — Не задумываясь об опасности, Элис изо всех сил старалась отвлечь внимание встревоженного дракона на себя, в то время как Лефтрин оперся руками о пьедестал доходивший ему до груди и взобрался на него. Он схватил Рапскаля и потащил его прочь, стараясь оторвать парня от камня. Когда ему это удалось, хранитель закричал без слов и внезапно обмяк на его руках. Лефтрин пошатнулся от неожиданности и оба они опустились на пьедестал к ногам скульптуры.
Хэби беспокойно двигалась, покачивая головой от волнения. Она была единственной из драконов, кто ни разу не заговорил с Элис. Несмотря на то, что она одна могла летать и охотиться, она никогда не казалась особенно смышленой, впрочем, казалось она вполне разделяла солнечный темперамент своего хранителя. Сейчас, когда Лефтрин держал молодого человека на руках и взволнованно говорил с ним, она больше была похожа на обеспокоенного пса, чем на опасного хищника.
Несмотря на это, Элис сделала глубокий вдох перед тем как отправиться на помост. Это потребовало от нее гораздо больших усилий, чем от Лефтрина, но она справилась. Капитан стоял на коленях на холодном камне, укачивая Рапскаля.
— Что с ним? Что случилось?-
— Он тонул, — сказал Лефтрин тихо, голосом полным страха.
Но когда лицо Рапскаля повернулось к ней, она увидела лишь ошарашенную, идиотскую улыбку и едва открытые глаза. Она нахмурилась.
— Тонул? Он больше похож на пьяного чем на утопленника! Но где он раздобыл спиртное?-
— Нигде. — Лефтрин снова встряхнул его.
— Он не пьян. — Но его последующие действия словно опровергали его заявление, он снова встряхнул его. — Возвращайся, парень. Вернись к своей собственной жизни. Здесь дракон, который нуждается в тебе и ночь приближается. И шторм тоже приближается. Чтобы перебраться на ту сторону до темноты, нам нужно чтобы ты проснулся.-
Он взглянул на Эллис, и превратился в капитана Лефтрина, справляющегося со сложной ситуацией.
— Спрыгни и прими его ноги, когда я столкну его вниз, — скомандовал он и она подчинилась. И когда парень так вымахал? Удивилялась она, пока Лефтрин медленно опускал Рапскаля вниз в ее руки. Когда она впервые встретила его, он выглядел совсем мальчишкой и казался моложе сверстников из-за своей простоты. Потом он исчез вместе со своим драконом, и все думали, что оба они мертвы. С момента их возвращения, драконица показала себя состоявшимся хищником, а Рапскаль казался более взрослым и более утонченным, иногда таинственный Элдерлинг, иногда восторженный мальчишка. Как и всех хранителей, его меняло близкое общение с драконом. Его обтрепанные штаны открывали