— Эй? С тобой все в порядке? Поднимайся, Тимара. Ты не ушиблась? — теребил ее Рапскаль.
Она сделала еще один глубокий вдох и вытерла лицо о плечо. Эти слезы выступили из-за ветра, бившего в глаза, а вовсе не от страха или от радости, что все позади! Она оттолкнула Рапскаля и встала на ноги. Ее штаны еще больше порвались на коленях, которые она ободрала, когда слишком поспешно скатилась с драконицы.
— Все хорошо, Рапскаль. Я просто не очень удачно приземлилась. — Тимара подняла голову, чтобы осмотреться, и почувствовала, как у нее перехватило дыхание, когда она впервые увидела Кельсингру при свете дня.
Город! Так вот что на самом деле означало это слово. Кельсингра не была похожа на ее родной Трехог, раскинувшийся на деревьях. Этот город был построен на твердой земле. Деревьев, на сколько мог видеть глаз, нигде не было, равно как кустарников или лужаек, — вообще никакой растительности. Здесь все было из камня. Прямые линии и плоские поверхности изредка перемежались арками и куполами, которые также имели правильные геометрические фигуры. Абсолютно все тут было рукотворным.
— Ступай охотиться, Хеби. Ах ты, моя умница! Иди убей какого-нибудь зверя побольше и хорошенько перекуси. Только потом не спи слишком долго! Возвращайся за нами, моя прекрасная алая королева! Мы будем ждать тебя внизу у реки, как обычно.
Тимара краем глаза заметила, что красная драконица стала разбегаться, направляясь вниз по улице в сторону реки. Несколько мгновений девушка слышала, как хлопают огромные крылья, а потом все стихло. Она не обернулась посмотреть, как улетает Хеби, поскольку была полностью поглощена изучением древнего города. Надо же, удивлялась Тимара, все, на что ни посмотри, кем-то сделано, ничего не выросло само по себе. Огромные здания. Высокие стены, каменные блоки которых идеально пригнаны друг к другу: все линии идеально прямые, без единого зазора, без крохотной щелочки. А насколько совершенна мостовая, выстилающая улицу! Все это создано руками, все безупречной формы. Но кто же мог обтесать такие большие камни, не говоря уже о том, чтобы поднять их и поставить на место?
Тимара медленно вертела головой, пытаясь запечатлеть все это в памяти. Скульптуры в фонтанах. Резные колонны, украшающие фасады зданий. Одно сплошное совершенство. Даже статуи — идеальные образы идеальных существ, запечатленные в камне.
«Мне здесь не место», — с тоской подумала Тимара. Куда ей до этой прекрасной резьбы, безупречной гармонии, царившей повсюду. Она почувствовала себя ущербной, уродливой, никчемной. Впрочем, такой она была всегда.
— Не глупи. Ты здесь определенно на своем месте! — нетерпеливо возразил ей Рапскаль.
Она что, произнесла это вслух?
— Это же город Старших, построенный Старшими исключительно для Старших. Так же как Трехог и Кассарик… ну, такими были настоящие поселения Старших, засыпанные землей. Я понял это, оказавшись здесь. И хочу показать все это тебе, чтобы ты потом объяснила Элис. Ну, и остальным тоже дала понять, что все мы — и драконы, и хранители — обязаны пересечь реку и перебраться на эту сторону. На том берегу все было построено для людей. А наше место здесь, и нам просто необходимо переселиться сюда и сделать город обитаемым. Потому что, как только мы заставим Кельсингру работать, драконам тоже станет лучше.
Тимара изумленно уставилась на своего спутника, а потом снова перевела взгляд на город. Мертвый и безжизненный. Здесь ничего не растет, не водится никакая дичь, а стало быть, им нечего будет есть.
— Я не понимаю, Рапскаль. С какой стати мы должны стремиться сюда? Тут же поблизости ни дров нельзя раздобыть, ни мяса. А драконы? Что здесь есть для драконов?
— Все! — горячо воскликнул он. — Здесь есть все, чтобы узнать, каково это — быть Старшим. А ведь у Старших очень много общего с драконами. И если мы сумеем стать настоящими Старшими, то наверняка сможем помочь драконам. Раньше было что-то такое… — Он нахмурил брови, словно пытаясь вспомнить. — Да, определенно было. Просто я пока еще не нашел ничего, что поможет драконам, которые не умеют летать. Согласись, обнаружить необходимое было бы гораздо легче, если бы я искал не в одиночку. Ну и, разумеется, если бы Элис не настаивала на том, что город нужно оставить в покое. Мы пока еще только начали превращаться в Старших, так что у нас нет воспоминаний, как привести магию в действие. Но эти воспоминания хранятся здесь, в Кельсингре, ожидая нас. Нам просто нужно добраться сюда и получить их. Тогда мы сможем снова оживить город, и все сразу наладится. Как только мы овладеем магией Старших, я имею в виду.
Холодный ветер пронесся по безмолвному городу, а девушка все молчала, изумленно глядя на Рапскаля.
— Тимара! — наконец раздраженно воскликнул он. — Хватит стоять столбом и таращиться на меня. Ты сама говорила, что у нас не так много времени и что тебе надо вернуться до темноты и накормить Синтару. Так что пошли уже.
Девушка коротко кивнула. Она пыталась осмыслить его слова, примерить их на себя. Превращение в Старших. Да, она осознавала, что означают происходившие с ними изменения. Драконы говорили им об этом, и не было причин думать, что они лгут. Ну хорошо, положим, Синтара могла и соврать ей, но Тимара сомневалась, что и другие драконы тоже скрывали правду от своих хранителей. И она знала, что некоторые хранители стали похожи на изображения Старших, встретившиеся в Трехоге. Не то чтобы Тимара видела много таких изображений. Все сохранившиеся гобелены и свитки стоили очень дорого и были проданы в Удачный задолго до ее рождения. Но она слышала, что говорили люди: Старшие были выше и стройнее обычных людей, а их глаза отличались необыкновенными цветами, да и кожа также имела разнообразные оттенки. Так что, судя по всему, Тимара и впрямь становилась Старшей.
Но вот настоящей ли Старшей? Владеющей магией? Той самой магией, с помощью которой создавались эти невероятные сокровища, строились эти потрясающие города? Неужели хранителям будет дано и это знание? И ей тоже?
— Пойдем! — скомандовал Рапскаль и взял ее за руку.
Он вел Тимару, а она пыталась вслушиваться в его не слишком связные рассказы о городе. Было непросто сосредоточиться на том, что он говорит. Казалось, Рапскаль уже привык к окружающему их великолепию, а может, эти красота и неординарность никогда и не ошеломляли его так, как ее. Он просто принимал все как есть: драконов, превращение в Старших, древний город, предлагающий ему свою магию.
— Я думаю, вот этот дом построили, чтобы там мыться. Нет, ты можешь себе представить? Целое здание — и только для того, чтобы принять ванну! А это видишь? Здесь что-то выращивали. Ты заходишь, а там огромнейшая комната, вся сплошь заставленная горшками с землей. А еще там есть разные картинки, сложенные из маленьких камешков… «Мозаики» — вот как называет их Элис. Изображения реки, и цветов, и драконов в воде, и людей тоже, и бабочек. А в соседнем помещении громадные такие купальни, в них, наверное, раньше была вода. Сейчас они пустые. Но из рисунков на камнях я узнал, что один бассейн предназначался для очень горячей воды, другой — только для теплой, а третий — для холодной, как в реке.
Но вот в чем штука: тут находились купальни для людей, а дальше, на другой стороне этого здания, был вход для драконов, там есть бассейны с покатым дном, куда драконы могли забираться, чтобы посидеть в горячей воде. И крыша там тоже покатая и стеклянная. Столько стекла — можешь себе представить? Хочешь, зайдем и посмотрим вместе? Всего на минутку.
— Я тебе верю, — тихо сказала Тимара.
И это было правдой. Ей было легче поверить в то, что у здания такого размера покатая крыша, сделанная из стекла, чем в то, что магия Старших могла быть дарована ей. Или еще кому-то из хранителей. Она представила себе колдунью Джерд и невольно содрогнулась. Тимара внезапно остановилась, и ее провожатый, с досадой вздохнув, остановился рядом.
— Расскажи мне о магии, Рапскаль, — попросила она. — Мы правда научимся ей? Она записана в виде заклинаний, которые можно запомнить, как в старинных сказках Джамелии? В книгах или на свитках? Нам придется собирать магические предметы, есть печень жабы или… Рапскаль, речь ведь не идет о плоти драконов? Вроде того что надо съесть кусочек драконьего языка, чтобы обрести дар говорить с животными, и все в таком духе?
— Нет! Что ты, Тимара, это все выдумки. Просто сказки для детей. — Он искренне удивился, что подобное вообще могло прийти ей в голову.
— Я знаю, — упрямо заявила девушка. — Но ты ведь сам сказал, что у нас появится магия Старших.
— Да. Но я говорю о настоящей магии, — ответил он, как будто это все объясняло.
Рапскаль попытался снова взять ее за руку и, когда Тимара позволила ему это сделать, резко потянул ее, стараясь заставить идти дальше.
— Но если настоящая магия — это не заклинания и зелья, то что же тогда она такое? — настаивала Тимара.
Он беспомощно покачал головой:
— Это просто магия, которой мы сможем управлять, потому что превратимся в Старших. Однажды мы вспомним, как это работает. Я и сам пока еще ничего толком не знаю. Я всего лишь прошу, чтобы ты попробовала, но ты упираешься. Тимара, если бы я мог объяснить тебе все так, чтобы ты сразу поняла, думаешь, я бы этого не сделал? Ты должна пойти со мной и кое-что увидеть. Вот почему я привел тебя сюда.
Она посмотрела ему в глаза. Рапскаль уверенно встретил ее взгляд. В такие моменты он казался все тем же взбалмошным мальчишкой, с которым Тимара познакомилась в день отъезда из Трехога. В ту пору он трещал без умолку и приходил в восторг от самых обычных вещей. А потом Тимара вновь смотрела на него и видела, насколько он вырос и изменился, причем дело было не просто в обычном взрослении и возмужании: Рапскаль явно превращался в Старшего. Его кожа стала такая же алая, как у его драконицы Хеби, а глаза постоянно мерцали особым светом. Она взглянула вниз и ненароком заметила, как хорошо смотрится в его красной руке ее собственная, покрытая голубой чешуей.