— Синтара! — крикнула она, добравшись до края площади. — Ты где?
Тимара остановилась и растерянно огляделась. Она увидела темную и пустынную улицу, на которую выходили окнами молчаливые здания. За следующим перекрестком бледнолицая уличная артистка в белом с серебряными полосами наряде жонглировала какими-то предметами размером с яблоко, сверкающими, словно драгоценные камни. Циркачка подбросила их, они взорвались и осыпались градом искр и мерцающей пыли, а толпа зрителей восторженно охнула и разразилась ликующими криками. Тимара тяжело дышала, ноги ее дрожали. Она закуталась в плащ, насколько позволяли крылья. Она окончательно заблудилась и понятия не имела, где сейчас находится. Но, что хуже всего, потеряла связь с драконицей. Неужели Синтара утонула? Умерла?
Сюда. Иди сюда.
Тимара не колеблясь направилась вниз по темной улице, идя по неровной брусчатке и переступая через осыпавшуюся с фасадов плитку. И вот, после очередного поворота она внезапно сначала почувствовала, а затем и увидела реку, мерцающую серебром лунного света. И там, на разбитой набережной, возле самой реки, разлеглась ее ненаглядная драконица. Подбегая к ней, Тимара вдруг ощутила, как замерзла и устала Синтара. И еще она испытывала… гордость? Драконица была довольна собой?
— Я думала, ты тонешь!
— Ты не ошиблась. Я и впрямь чуть не утонула. — Синтара тяжело поднялась на лапы. Она держала свои крылья полуразвернутыми: с них все еще капало. Стекая на мостовую, вода образовывала лужи, и в них, словно в зеркалах, отражались блестящие звезды. Драконица фыркнула и внезапно чихнула, удивив их обеих. — А еще я летала, — с гордостью, полностью затмившей ее досадное падение в реку, сказала она. — Я летала, я охотилась, я убивала. Я СИНТАРА!
Последнее слово она проревела, и Тимара ощутила это как звук, порыв ветра и мысль одновременно. Восторг драконицы поднял ей настроение тоже. На какой-то миг все страхи и злость исчезли, сменившись общим чувством триумфа.
— Да уж, ты и впрямь Синтара, с этим трудно поспорить, — подтвердила девушка с усмешкой.
— Разведи огонь, — приказала ей драконица. — Мне нужно тепло.
Тимара беспомощно огляделась по сторонам:
— Здесь нет ничего, что могло бы гореть. Плавник, который прибило к берегу, сырой. А этот город построен сплошь из камня. Бо́льшая часть оставшегося тут дерева давно сгнила, превратилась в труху и пыль. — Разбив этими словами надежды драконицы, девушка вновь почувствовала, насколько Синтара замерзла — так холодно ей еще никогда не бывало, даже сердцебиение замедлилось.
— Ты можешь идти? Давай укроемся внутри какого-нибудь здания. Там наверняка будет хоть немного теплее.
— Я могу идти, — заявила драконица, не слишком, впрочем, уверенно. Она подняла голову. — Я почти… Мне кажется… Нет, я действительно помню это место. Здесь был мост, которого больше нет. Река поглотила две улицы и половину третьей. Раньше тут находились склады. И причалы для небольших судов. А вон там, выше на холме, — Большой проспект и Дворец снов. А дальше, через две улицы отсюда, располагалась…
— Площадь Драконов, — тихо сказала Тимара, воспользовавшись запинкой Синтары.
Она не могла бы толком объяснить, откуда вдруг взялись эти знания. Память предков? Не это ли пытался объяснить ей Рапскаль? Что, погрузившись однажды в камни достаточно глубоко, она сможет сама вспомнить все, что когда-то происходило в древнем городе?
— И выходящий на нее окнами большой зал, где Старшие ухаживали за драконами. Я хорошо его помню.
Синтара двинулась с места, и Тимара постаралась не отставать от нее. Внезапно драконица пошатнулась, и девушка встревожилась:
— Ты ранена?
— Содрала пару когтей на правой передней лапе. Болит, конечно, но терпимо. Раньше каждый дракон мог прийти в зал на площади, чтобы его там подлечили. Старшие срезали сломанный коготь, а палец обматывали льняными тряпицами и покрывали защитным лаком, чтобы не болело, пока не отрастет новый. А еще они зашивали раны, полученные драконами во время сражений за самку. И выводили паразитов, счищали вшей и прочую гадость.
— Вот бы они и сейчас были там, чтобы помочь тебе, — чуть слышно сказала Тимара.
— А какие там были бассейны! — Драконица сделала вид, что не слышит ее. — Одни просто с горячей водой, а в другие добавляли целебные масла. Ох, как же хочется снова погрузиться в горячую воду. А потом изваляться в песке и чтобы пришла служанка и до блеска вычистила мне чешую…
— К сожалению, ничего из этого до наших дней не сохранилось, — вздохнула девушка. — Но давай попробуем найти там хотя бы укрытие от ветра.
Синтара явно не желала продолжать беседу, и Тимара тоже молча спешила за ней. Они свернули за угол и попали на улицу, ярко освещенную воспоминаниями, но если драконица и видела их, то ничем этого не показала. Она прошла мимо ночного базара, где торговали благовониями, свежеиспеченным хлебом и мясом, а Тимара следовала за ней.
Призраки выглядели бледнее в сравнении с драконицей. Их веселость, казалось, была хрупкой и ненастоящей: эхо прошлого, которому никогда не оказаться в настоящем. Что бы они там ни праздновали, они делали это напрасно. Их мира больше нет, а их веселье кажется насмешкой над путниками, попавшими в древний город.
— Это здесь, — сказала Синтара и, развернувшись, стала подниматься по длинной пологой лестнице.
Тимара молча следовала за ней. Не дойдя всего пары ступенек до конца, они увидели, как дверной проем внезапно озарился ослепительным золотым светом. Заиграла приветственная музыка, а остатки дверей со скрипом раздвинулись в старых петлях. Тимара подумала, что это очередная иллюзия, созданная камнем, но драконица остановилась и изумленно огляделась.
— Он помнит! — воскликнула Синтара. — Этот город помнит меня! Кельсингра помнит драконов! — Она изогнула свою длинную змеиную шею, высоко запрокинула голову и громко затрубила. Звук эхом пронесся по комнате, и, будто бы в ответ, все помещение наполнилось светом.
Тимара застыла в ошеломлении. Это был настоящий, абсолютно реальный свет, а не просто память о былом, и она с некоторым страхом наблюдала, как сначала второй, а затем и третий этажи здания осветились и оно стало похоже на огромный маяк. И подобно тому, как пламя костра охватывает одну ветку за другой, загорались огнями соседние дома. Потоки света затопили площадь Драконов. Тимара обернулась и посмотрела на нее. Статуи на краю площади сверкали, и девушка вдруг поняла, что цветные плиты мостовой складываются в мозаику с изображением огромного черного дракона.
Где-то далеко Тимара услышала трубный рев. Хеби, наверняка это Хеби, она летит сюда с Рапскалем на спине, ищет их! Что ж, красная драконица без труда найдет Синтару благодаря своему чутью на соплеменников. Ни к чему стоять на ветру и ждать их, решила Тимара и последовала за своей драконицей в гостеприимные покои.
До чего же красиво было в первом зале! Тимара восхищенно рассматривала пейзажи на стенах — мозаичные панно, излучавшие одновременно свет и тепло. В этом помещении без труда поместилось бы и два десятка драконов. В центре высокого купола, голубого, как небо, было нарисовано ослепительно-желтое солнце. Колонны, поддерживающие потолок, были сделаны в виде огромных деревьев… И хотя пол был покрыт пылью, сквозь подошвы разбитых сапог Тимара явственно ощущала ласковое тепло, исходившее от него. Благовонные ароматы усилились, когда она с Синтарой прошла дальше в зал, но по-прежнему оставались очень приятными. В дальнем конце зала огромная лестница, сделанная так, чтобы по ней удобно было подниматься людям, вела куда-то наверх. Чарующие звуки музыки так и манили пройти вглубь здания.
— Са милосердная! — воскликнула Тимара, шагнув в следующий зал.
Воздух быстро становился все более теплым и влажным. На полу располагалось в ряд около десятка огромных углублений с пологим спуском. И одна из этих огромных ванн медленно наполнялась водой, над которой поднимался пар!
Синтара без колебаний двинулась прямо в этот бассейн и устроилась там по колено в воде, положив подбородок на каменный пьедестал, высота которого была как раз такой, чтобы удобно поддерживать голову дракона. Синтара глубоко и блаженно вздохнула.
— Тепло! — сказала она, погрузившись в воду и закрывая глаза.
Тимара со смешанным чувством удивления и зависти наблюдала за ней.
— Синтара? — осторожно позвала девушка, но драконица, в кои-то веки раз, не сказала в ответ ни слова.
Тимаре отчаянно хотелось присоединиться к Синтаре, она в жизни не видела такого количества чистой теплой воды. В Трехоге «ванной» для них служил гамак, сплетенный из плотных ветвей: его наполняли дождевой водой, а потом ждали, когда она нагреется на солнце. Ничего похожего на эту купальню для драконов девушка даже и представить себе не могла.
В таком огромном бассейне наверняка есть место и для людей: вот сбоку ступени, явно рассчитанные на человека. Чужие, почерпнутые из камней воспоминания подсказывали ей, что поблизости от бань жили Старшие, в чьи обязанности входило чистить драконов и всячески за ними ухаживать. А еще здесь имелся запас ароматического масла, скребков и прочего — все это хранилось в давно развалившихся деревянных шкафах, прежде стоявших вдоль стен.
Тимара критически оглядела свою одежду: мало того что поношенная, так еще и грязная. Когда переодеться не во что, десять раз подумаешь, прежде чем затевать стирку и ждать, пока все высохнет, особенно зимой. Но здесь, в этом большом теплом помещении, вещи наверняка высохнут очень быстро. Что, если попробовать? Искушение было слишком велико.
Она торопливо подошла к ступенькам, поставила сапоги чуть в стороне, а плащ бросила рядом. Сняла «носки» — это были просто тряпки, которыми Тимара оборачивала ноги, но она берегла их: все лучше, чем ничего. Осторожно стащила с себя тунику с разрезами для крыльев. Затем туда же — в общую кучу — полетели и ее брюки. Хранительница присела на краю бассейна на теплые плиты, опустила ноги в воду и… стремительно выдернула их обратно.