На таком расстоянии нельзя было понять, продолжает ли гореть свет хотя бы в некоторых окнах. Это станет ясно только ночью. Но Элис боялась, что это загадочное явление вряд ли продлится долго: магия Старших, в застывшем виде сохранявшаяся десятилетиями, чаще всего после недолговременного проявления исчезала навсегда. Ну до чего же обидно, что на этот раз все произошло без нее.
Обычно Элис описывала все свои находки и открытия в хронологическом порядке, но сейчас, к великому сожалению, она была вынуждена отступить от этой системы, поскольку делала заметки на обороте изображения гобелена Старших, который зарисовала еще в бытность свою в Удачном. Когда чистая бумага закончилась, Элис пришлось пересмотреть все свои более ранние записи, чтобы найти страницы с широкими полями, которые можно было использовать. Это ей не слишком нравилось, но иного выхода не было. Она не могла откладывать знакомство с городом до приезда Лефтрина.
Элис горела желанием немедленно продолжить свои исследования. Как только Хеби принесет назад Рапскаля, она серьезно поговорит с ним, поставит вопрос ребром, потребовав полный отчет о его пребывании в Кельсингре. Она очень надеялась, что юноша не причинил древнему городу большого вреда, но в глубине души была готова услышать, что его глупость привела к серьезным разрушениям. Но хуже всего, если опасения Лефтрина подтвердятся и окажется, что мальчик все глубже погружается в воспоминания Старших, заключенные в камне. Тогда Рапскаль застрянет в прошлом, превратится в тень самого себя, утратив настоящий мир и выпав из реальности. Он променяет свою собственную жизнь на призрачное существование Старших, живших много веков назад.
Ну, куда же запропастилась Хеби? Элис немедленно получила ответ на свой вопрос, увидев летящую над рекой алую драконицу. Гнев женщины тут же испарился, и она застыла в изумлении. Когда клочья тумана рассеялись, оказалось, что Хеби летит значительно быстрее и увереннее, чем прежде. Должно быть, возможность самостоятельно охотиться помогла ей окрепнуть. Описав круг в воздухе и чуть накренившись, красный дракон снова устремился к далекому берегу, а взгляд Элис вдруг зацепился за какой-то другой летящий силуэт.
Элис всмотрелась, потом протерла глаза руками и взглянула снова. Может, показалось, и это всего лишь какая-нибудь птица с оперением синего цвета? Но нет, похоже, зрение ее не обманывало: вот силуэт накренился, стали видны широкие крылья, и далекая фигурка превратилась в летящего синего дракона. Это и правда Синтара!
Элис поразила не только вдруг обретенная способность королевы драконов летать, но и ее потрясающая красота. Синтара блестела и переливалась на солнце, словно ожерелье из сапфиров, оправленных в серебро.
— О, царица неба, до чего же великолепны твои цвета. Тут есть все оттенки синего: и сапфировый, и лазурный, и ультрамариновый! — благоговейно выдохнула Элис.
И почувствовала, что далекая драконица с удовольствием приняла ее искреннее восхищение.
Двадцать седьмой день месяца Перемен, седьмой год Вольного союза торговцев
От Детози, смотрительницы голубятни в Трехоге, — Рейалу, исполняющему обязанности смотрителя голубятни в Удачном
Наш главный почтмейстер разрешил мне отправить тебе голубя, чтобы сообщить важные новости. Мы с Эреком нашли способ, окуривая клетки, избавиться от красных вшей. Возьми побольше кедровых веточек (чем свежее, тем лучше) и хорошенько их измельчи. Смешай их с ягодами горького дикого винограда; если он у вас не растет, сообщи нам: тут этого добра предостаточно, так что можем поделиться. Добавляй в эту смесь растительное масло, пока она не загустеет и не станет держать форму. Используй в качестве основы древесный уголь: его должно быть много, чтобы хватило до утра.
Перед тем как приступить к окуриванию, убери из клетки птиц. А потом поставь туда горшочек со смесью, и пусть горит всю ночь. Утром хорошенько проветри клетку и выкини старое гнездо. Мы еще моем стенки мыльной водой, но мне кажется, что все-таки помогла именно смесь. Мы нашли утром в голубятне просто невероятное количество дохлых вшей. Оказывается, многие паразиты прятались в растрескавшихся деревяшках.
Я надеюсь, ты понимаешь, что птиц в клетки нужно возвращать абсолютно чистыми, без вшей или гнид, иначе все это не имеет смысла: зараза снова распространится.
Нам несколько раз сообщали, что видели летающих с письмами птиц, не принадлежащих гильдии Голубиной почты. На нас сильно давят, настаивая, чтобы мы поскорее сняли карантин, но наш главный смотритель заявил, что не намерен делать этого, пока не настанет день, когда не умрет ни одна птица. Лично я продлила бы этот контрольный срок до трех суток.
Есть и другие новости. Смоляной вернулся, но ни Мельдара, ни сбежавшей жены Финбока на его борту нет. Капитан Лефтрин заявил, что они, а также хранители драконов решили остаться в городе Старших, который якобы нашли, следуя вверх по реке. Он хотел получить деньги за всех участников экспедиции, но Совет, конечно же, на это не согласился. Каких только слухов не ходит! Одни подозревают капитана в нечестной игре и чуть ли не убийстве. Другие возмущаются тем, что он ничего толком не рассказал о своей находке, и собираются последовать за Лефтрином, когда он поплывет обратно. Ну-ну, удачи им!
Помни: окуривать клетки нужно всю ночь, иначе толку не будет. От души надеюсь, что вскоре все наши птицы будут здоровы и вновь взмоют в небо!
А завтра мне придется на некоторое время забыть обо всех этих бедах и принять на себя заботы невесты!
Твоя тетушка Детози
Глава 13. Мучительные раздумья
Тимара проснулась в объятиях Рапскаля; мало того, он перекинул через нее одну ногу. Он тотчас открыл глаза и попытался притянуть девушку к себе.
— Не надо, — мягко сказала Тимара и отодвинулась от него.
Рапскаль недовольно поморщился, но подчинился. Тягостные размышления охладили страсть Тимары. Она и сама не знала толком, в чем причина: чувствует ли она себя виноватой, поскольку нарушила установленные отцом правила, или боится забеременеть? В сером утреннем свете, проникавшем в комнату, все выглядело иначе. Тимара очень хорошо помнила, что сделала прошлой ночью, вот только не понимала, почему это произошло. Да, вчера она вдруг почувствовала себя красивой, желанной, и это дало ей непривычное ощущение власти. Но неужели это могло заставить ее напрочь позабыть о здравом смысле?
По комнате разливалось приятное тепло, но девушка ощущала себя неуютно, поскольку была голой. Сейчас поношенная туника показалась ей еще менее привлекательной, чем прежде. Чувствуя себя шпионкой и воровкой, Тимара направилась к платяному шкафу и выбрала одно из сложенных платьев Старших. Когда Тимара развернула одеяние, оно замерцало серебряно-голубыми переливами. Она натянула его через голову и просунула руки в рукава. Платье было пошито на кого-то явно более крупного, чем она, что позволило ее сложенным крыльям свободно поместиться внутри. Девушка подвернула манжеты, подгоняя рукава под себя. С надеждой заглянув в шкаф, она обнаружила там ряд крючков с поясами и шарфами. Тимара взяла один и подпоясалась, чтобы длинный подол не мешал ходить. Затем она повела плечами, и ткань легко приспособилась к ее крыльям.
— Там и обувь есть, — напомнил Рапскаль.
Тимара бросила на него взгляд через плечо. Облокотившись на локоть, он бесстыдно наблюдал за тем, как она одевалась. Заметив восхищение в его глазах, девушка залилась румянцем и поспешно отвернулась. Смущение или гордость чувствует она от того, что Рапскалю нравится смотреть на нее? Тимара и сама не знала. Наклонившись, она увидела полку с обувью. Выбрала синие полусапожки и стала их примерять. Чешуйчатая ткань приняла форму ноги, моментально найдя ее пятку. Когда Тимара разгладила ее на голенях и лодыжках, сапоги обняли ее ноги и сели как влитые. Одежда и обувь, которые подстраиваются под тело владельца, неизменно оставаясь чистыми и теплыми… Волшебство, да и только.
— Подбери и мне что-нибудь, — попросил Рапскаль.
— Женское платье?
Он пожал голыми плечами:
— В воспоминаниях, которые хранят камни, все Старшие были в таких нарядах: и мужчины, и женщины. Некоторые платья были покороче, а под них надевали штаны. Мне все равно, кто последним носил эту одежду, моя-то превратилась в лохмотья.
Сложенные одежды стопкой лежали на полке. Тимара порылась там и вытащила золотисто-коричневый наряд.
— Попробуй это, — предложила она.
— А красного нет? — спросил Рапскаль.
Она отрицательно помотала головой.
— Ну ладно, — ответил он.
Девушка смутилась, когда Рапскаль встал с постели и подошел к ней. Она попыталась отвести взгляд от его гениталий, но не смогла и услышала довольный смешок.
— Прикройся, — строго велела Тимара, бросая ему одежду.
— Ты и правда хочешь именно этого?
— Да, — решительно заявила она, хотя на самом деле вовсе не была в этом уверена. При виде его обнаженного тела у нее внутри разлилось тепло. Но Тимара запретила себе поддаваться искушению.
Она наблюдала, как Рапскаль натягивает платье через голову и засовывает руки в рукава. Одежды Старших были прямыми и длинными, до самых щиколоток. Подол был достаточно свободным, чтобы делать широкие шаги, а верх красиво облегал его плечи и грудь. Когда Рапскаль оделся, Тимара не увидела в этом наряде ничего женского. Он подпоясался ярко-красным поясом и нацепил зеленые сапоги. Ну, просто буйство красок! Цвета были настолько яркими и кричащими, что Тимара невольно улыбнулась. Это было очень в духе Рапскаля — вырядиться подобным образом.
Он поспешил оглядеть себя в зеркале, а затем повернулся к ней:
— Здорово быть хорошо одетым, правда? Эх, если бы сейчас еще и перекусить, то больше, кажется, и мечтать не о чем.
При этих его словах у Тимары проснулся зверский аппетит. Вчера она не взяла с собой обед, поскольку думала, что они пробудут в городе лишь полдня.