, было видно тонкую линию на голубом глазном яблоке.
Скорость реакции Фердинанда была несравнима. Услышав предупреждение, он немедленно отпустил ткань и мгновенно отошел. Однако было уже слишком поздно. Энергия вокруг него внезапно размазалась синим светом, мгновенно исчезнув. Левая рука его была окрашена в тот же цвет.
Паладин вскрикнул, отступив на десять метров за один миг. Но даже несмотря на то, что он упал, будь то наручи, одежда или сама рука, все было пропитано лазурным сиянием изнутри.
Прямо перед Ричардом и остальными рука внезапно взорвалась блестящей звездной пылью, которая медленно падала. Это было похоже на иллюзию, иллюзию, которая бросила внезапный холод на дно каждого сердца в комнате. Все они на мгновение потеряли голос.
“Голова астрального зверя!” Голос Ноэлин дрожал от ужаса перед лицом смерти. Хотя она сама была жрицей — из-за этого — она очень дорожила своей жизнью.
К счастью, Фердинанд контролировал свою энергию, он отступил, сбросив антимагическую ткань обратно на глаз астрального зверя. Если бы он вовремя это не сделал, возможно, была бы не только рука. На его плече осталась ни с чем не сравнимая блестящая рана, покрытая слоем светло-голубого хрусталя.
“Как эта штука появилась здесь?” Спросила жрица Ноэлин со страхом, ее лицо было бледным.
Астральные звери были чрезвычайно сильны даже по стандартам Норланда. Если бы произошло вторжение, это может привести к небольшой катастрофе. Даже после смерти, пока их глаза были целы, взгляды зверей обладали безграничной силой. И так уж случилось, что их глазные яблоки были самой жесткой частью их тела.
Выражение лица Ричарда тоже было ужасным: “Мастер прислала его недавно.”
“Ее Превосходительство Шарон? Неудивительно”. Ноэлин выразила восхищение при упоминании легендарного мага. Головы этого астрального зверя было достаточно, чтобы доказать, насколько она сильна.
На лице Фердинанда появился своеобразный слой бледного золота, но его тон был все еще относительно стабильным. “Простите, я думаю, я должен немедленно вернуться в церковь. Рану нужно обработать немедленно. Сказав это, он быстро вылетел из открытого окна и исчез в мгновение ока.
Ноэлин еще раз взглянула на голову астрального зверя, сказав со сложным выражением: “Ричард, боюсь, нам понадобится Жрица Ферлин, чтобы оценить это предложение. Я могу только принять его в церковь, но я уверена, что оно уже превосходит уровень высокий преподношения.”
Ричард задумался: “Хорошо, у меня только одна просьба. Флоусанд должна провести церемонию.”
Это заставило Ноэлин показать завистливое выражение. “Понятно, я обязательно передам эту просьбу верховной жрице.”
Флоусанд слегка улыбнулась, напрямую, поцеловав Ричарда в губы, не дождавшись пока уйдет Ноэлин. Затем она последовала за жрицей, и ушла. Ноэлин подняла голову астрального зверя слева от окна. Это как подсознательное проявление силы церковных жриц.
Как только Флоусанд и Ноэлин ушли, Ричарду оставалось только ждать, ждать, пока новые поставки и товары не доберутся до места назначения. Обычно он использовал это время для создания рун— этот процесс также помогал ему развивать магию— или же он медитировал. Только что став магом 12 уровня, у него было много возможностей для улучшения. Не было предела усилиям, которые он мог приложить. Однако перед тем, как он ушел, в его голове внезапно возник вопрос. Что с этим полом?
Оглядевшись, Ричард увидел абсолютно пустое пространство, в котором не было ничего, даже самого главного декора. Вместо всей стены перед ним было открытое пространство— нет, точнее говоря вся стена перед ним, была снесена. Вот как массивная голова астрального зверя смогла проникнуть внутрь.
Не было никаких перегородок на всем этаже, никаких номеров. Это было просто огромное, бесплодное пространство, которое было несравнимо пустым. Голова астрального зверя занимала все его внимание, когда он приходил сюда раньше, но теперь, когда ее забрали, он остался с полным, ясным взглядом на это место.
Каждый дюйм земли на плавучем острове был на вес золота. У Гатона не было привычки вести роскошный образ жизни, почему он оставил весь этаж пустым?
Ричард бродил вокруг, внимательно осматривая каждый уголок. В конце концов он нашел немного глянцевую область, казалось на этом месте часто сидели.
Немного подумав, он сел на место. Оглядевшись вокруг, он обнаружил, что Фауст и все его плавучие острова заблокированы оставшимися этажами. Все, что он мог видеть бесконечное небо. В дневное время он будет чистым, ясным синим. Ночью это будет сияние Лун.
Однако хотел ли он вообще что-нибудь увидеть? Или, возможно, это он хотел увидеть?
Том 3. Глава 50
Книга 3, Глава 50
Глазное яблоко(2)
Ричарду пришла в голову новая мысль: “амбиции этого человека не могут быть такими маленькими. Возможно, Гатон и правда, не хотел ничего видеть, когда сидел здесь.”
Он закрыл глаза и расслабился, чувствуя, как сильный ветер бьет его в лицо. Он медленно начал что-то чувствовать, но не мог коснуться этого. Тем не менее, он сохранил терпение и вернулся к состоянию спокойствия. В конце концов была заложена прочная основа для медитации, которая медленно успокаивала его.
Однако это была не совсем медитация. Он просто спокойно сидел, опустошая голову и сердце.
Когда сердце опустошалось, можно было, наконец, вложить что-то новое. Сколько можно было вложить, зависело от того, насколько большим было это место. Ричард чувствовал, что не может вложить в него слишком много: всего два образа, и он был почти полон.
Но этот человек? Этот человек, казалось, мог удержать в себе весь мир... или, возможно, только один силуэт.
Ричард, наконец, открыл глаза после того, что казалось вечностью, выдохнув облако мутного воздуха, он встал с тяжелым вздохом.
Он прислонился к подоконнику, глядя на огни города внизу. Зеленая луна висела высоко в небе, слабый лунный свет танцевал среди звезд, рисуя бесконечную картину. Однако за этим фасадом славы скрывался целый мир заговора, роскоши и желаний темнее ночи. Под прекрасным небом лежал город греха.
Он был поглощен этой темнотой, сражаясь изо всех сил, он надеялся однажды появиться на вершине этого хаоса. И еще, снова и снова, он ошибался. Конец его путешествия был так далеко. Тем не менее, этот человек уже стоял на вершине этого беспорядка.
Ричард знал, что его путешествие только началось. Пока он без конца идет вперед, однажды он доберется до него.
……
Стюард стоял у лестницы, явно ожидая его, казалось, уже очень давно.
Старик все еще не полностью оправился от ран. Несмотря на то, что божественные заклинания могли исцелить раны, повреждение мышц и костей требовало времени. Ему все еще было довольно трудно передвигаться. И все же, несмотря на всю эту боль, он настоял на том, чтобы встать с кровати и выполнить свои обязанности, как только Ричард вернулся. По крайней мере, спина у него была прямой, как шомпол.
“Молодой господин, в гостиной вас ждут два посетителя. Четвертый принц Нирис и Агамемнон Орлеан.”
“Нирис и Агамемнон? Это странно... хорошо, приведите меня к ним.”
Нирис встал в тот момент, когда Ричард вошел в гостиную, смеясь: “Насколько у вас примитивная гостиная?! Разве у Архерон сейчас не девять...стоп, нет, десять персональных слоев? Такой скупой, ты даже не можешь украсить это жалкое место.”
Ричард потерял дар речи. Он понимал, что роскошь является частью королевского этикета, но Гатон никогда не был слишком разборчив в подобных вещах.
“Мы пришли не за этим,” перебил принц Агамемнон.
Нирис согласился, “Правильно. Ричард, я слышал, что в твоем Лесном Слое восстание, и совершенно очевидно, что маг-Дракон не справилась бы с этим сама. Или лучше сказать, она не хочет справляться сама? В любом случае, ты пойдешь туда, чтобы помочь ей, что и привело меня сюда. Мы хотим сражаться вместе с тобой.”
“В Лесном Слое?” Ричард выглядел смущенным. Этот вопрос не имел никакого отношения ни к одному из них, поэтому он не мог понять их интереса к нему. Они были военными маньяками?
“Ну... это семейное дело,” сказал он тактично. Он не слишком беспокоился, ведь королевская семья и герцог Айронблад обладал гораздо большим, чем Архероны с точки зрения богатства, их проблема была не в нахождении слоев, а в поиске людей для их развития. Однако приглашение или даже просто разрешение членам других семей участвовать в частной войне также имело большое значение.
“Не беспокойся об этом, просто подумай, что ты мне этим поможешь, хорошо? Я буду у тебя в долгу после этого! Эй, ты сомневаешься в моих способностях? Хоть я и красивее тебя, мой кулак тоже довольно крепкий! Голос Нириса становился громче, как будто он сердился.
Ричард был ошеломлен чрезмерной реакцией; он почти не мог понять образ мыслей этого короля: “Хорошо, хорошо! Мы уезжаем завтра в шесть утра. Портал будет прямо здесь.”
“Понял, мы будем вовремя!” Тон Нириса стал нетипично бодрым, таща Агамемнона, он вышел за дверь.
Ричард покачал головой. Оба относились к этому как к игре; хотя оба были выдающимися личностями, которые могли сравниться со святыми. Экстраординарные бойцы были полезны, но они не были всем.
Уже была ранняя ночь, когда он перешел в командный центр Гатона, снова переключив магический стол на карту Лесного Слоя. Он положил подбородок на руку, обдумывая военный план. Конечно, сценарии в его голове в основном касались войск Лины, его самого и Флоусанд; он вообще не думал о Нирисе и Агамемноне. Это было не то что недоверие к их способностям, а то, что он привык полагаться на людей, которых полностью контролировал.
Он был так сосредоточен, что не заметил, как мимо него прошла тень Лины. Маг Дракона направилась в свою комнату— у каждого из рыцарей Гатона были личные апартаменты на этом уровне— - но она немедленно повернулась и пристально посмотрела на него.
Командный центр был тускло освещен, волшебный свет падал с потолка, отражаясь от карты. Ричард стоял между ними, погруженный в свои мысли. Углы его лица были идеально вырезаны тенями, что показывало его каменную волю, скрытую в его мужских чертах. Это придало ему еще один слой очарования.