– Нет.
– Хуя се, ты резковата, а?
– Я сосредоточена, – прошипела Марлин. – Хочешь заблудиться в темноте? Нет. Так что завали ебало и дай мне провести нас.
Генри ощетинилась. На самом деле она потянулась к ножу, и едва уже не вытащила его, чтобы ударить женщину в спину, когда поняла, в каком пиздеце тогда окажется. Она понятия не имела, куда они идут, и уж тем более – как туда попасть. На самом деле Марлин держала в руках жизнь Генри, а Генри терпеть не могла, когда её жизнь оказывалась в руках других людей.
Довольно скоро впереди показались другие огни. Сначала только просветление во мраке, а потом и мерцающие факелы в стенах пещеры. Генри разглядела пол, стены, потолок. И впервые с тех пор, как ушла с дневного света, увидела, насколько велика пещера, и это даже внушило ей немного благоговейного трепета.
Пещера была в два её роста высотой и такой же ширины. Все стены грубые, слегка закруглённые и выглядели так, словно были выцарапаны из скалы. Генри не могла себе представить существо, способное выдолбить цельную скалу. Самой ей никогда такого попробовать не приходилось.
В пещере повсюду ожидало довольно много солдат. Некоторые жевали свою провизию – полоски солёной говядины, а другие точили ножи или перешёптывались друг с другом. Генри решила, что тут около сотни человек, и вслух почти никто не говорил.
В воздухе витало нервное предчувствие. Все знали, насколько опасно их задание, и все знали, что вряд ли выживут. А ещё все знали, насколько их задание важное, и насколько итог битвы зависит от их успеха. Давление не меньше, чем от тяжести скалы над их головами, решила Генри.
Она увидела и свою небольшую команду. Восемь человек, и такой тёмной банды она не видела со времён команды Босса. Генерал Верит набрал отличный отряд убийц, и все были ветеранами игры – каждый со своим именем, и на каждом висело больше дюжины убийств.
Жига – толстяк, у которого шрамов от ожогов было ещё больше, чем у Шипа, – первым заметил Генри и кивнул ей в темноте. Она откололась от Марлин и не спеша подошла к своей маленькой команде.
– Не люблю темноту, – тихо прошепелявил Уртинг Утер.
– Скоро выйдем на свет, – сказала Генри.
– А ты кто такая? – спросила необычайно высокая женщина с тёмными волосами и почти чёрными глазами.
– Красная Генри. – Генри встала перед женщиной и посмотрела на неё снизу вверх. – Можешь звать меня босс.
Высокая женщина ухмыльнулась. Ей не нужно было представляться – все с первого взгляда узнавали Длинную Верзилу, и теперь Генри знала, почему, хоть никогда эту суку и не встречала.
– Приятно познакомиться, – медленным и монотонным голосом сказала Длинная Верзила и протянула руку.
Генри посмотрела на протянутую руку и рассмеялась.
– Все знают, чё делать?
– Знаем, кто главный, – сказал Жига, снова кивнув. Когда он говорил, лицо почти не двигалось, и Генри могла бы поспорить на несколько монет, что у него нет век.
– Убиваем, тока если вся херня там пойдёт совсем плохо, – прошипела Генри. – А так просто держим чистокровных уебанов живыми, пока Роза не наложит на них свои лапы. Вряд ли им эта перспектива понравится, так что некоторых придётся связать.
Раздался низкий смех – это смеялся лысый коротышка в таких очках, что казалось, будто он выпучил глаза и таращится на Генри из мрака:
– У меня есть верёвка, – сказал он, и его голос оказался таким же низким, как и смех. Он похлопал себя по бедру, и Генри увидела, что на поясе у него висит несколько верёвок разной длины и толщины.
– Ладно, – сказала она и поняла, что генерал дал ей восемь человек, от которых больше всего хотел избавиться. – Ещё кто-нить слышит этот скрежет?
Жига указал на самую большую группу солдат, и Генри принюхалась, сплюнула и зашагала прочь от своей маленькой команды. С виду они явно были кучкой кровожадных ублюдков, и она уже прикидывала, скольких из них придётся убить, чтобы остальные не отбились от рук.
Марлин сидела неподалёку на корточках и что-то жевала. Разведчица подняла взгляд, и в мерцающем свете факелов выглядела немного дико.
– Мы уже готовы? – спросила Генри.
Марлин покачала головой.
– Копатели не закончили.
Генри уже подошла ближе к скоплению солдат и теперь слышала скрежет немного лучше, и это был не столько скрежет, сколько выскабливание. Решив, что от немногословной разведчицы вряд ли получит нормальный ответ, она пошла дальше, проталкиваясь через солдат, и наконец увидела, на что они смотрели.
За группой вооружённых людей оказалось десять человек с кнутами и факелами, которые весьма угрожающе обращались с существами, похожими на четырёх гигантских обезьян. Давным-давно недалеко от Чада она уже видела больших обезьян, которые приходили из южных Диких Земель, но эти несколько отличались.
Существа были немного выше взрослого человека, хотя и не всякого. Жёлтая кожа свисала так, словно её было слишком много для их мышц и костей. Ноги короткие и кряжистые, а руки длинные, и каждая заканчивалась очень большой лапой с четырьмя когтистыми пальцами. Мелькнуло лицо одного монстра, которое выглядело, как у пухлого ребёнка, при этом с чертами и морщинистой кожей настоящего старика. Большой нос, большие глаза, потрескавшиеся губы. Сказать, что твари выглядели омерзительно, было бы сильным преуменьшением. Генри никогда не видела таких, и, судя по интересу ближайших солдат, большинство из них тоже. Она поймала себя на мысли о том, какого цвета кровь у этих существ.
– Ты капитан второго отряда? – спросил широкоплечий мужчина с большим носом и прямой как копьё спиной.
Генри пожала плечами, а потом поняла, что он, возможно, ждёт настоящего ответа, и, нравилось ей это или нет, но она стала командиром.
– Ага, похоже на то. А это тролли?
Солдат кивнул.
– Молодые. Нашли их, когда генерал убил взрослых. Заставили копать.
Генри видела, что они копают. Мощные когти врезались в камень и разрывали его, оставляя за собой булыжники. Другие солдаты рядом при помощи лопат собирали булыжники и складывали по обе стороны постоянно сужавшейся пещеры. Один из тролльчат повернул голову набок и посмотрел на них – секунду спустя кнут хлестнул по спине монстра, который поднял руки, чтобы защитить лицо. Тогда Генри увидела, что некоторые его когти потрескались, а из рук капало что-то тёмное и вязкое. С очередным щелчком кнута тролльчонок отвернулся к каменной стене и снова принялся копать.
– От них можно добиться пользы, хотя и с трудом, – сказал широкоплечий солдат.
И снова ей пришлось сдерживать порыв ударить кого-нибудь ножом, хотя она и не понимала, почему – просто внезапное желание причинить вред людям.
– Мы уже близко? – Что-то в том, как использовали этих зверей, вызывало в ней зуд. Этот зуд она отлично знала.
– Наверное.
– А что потом будет с троллями?
Солдат пожал плечами.
– Убьём их. Нельзя дать монстрам пережить свою полезность. – Это Генри совершенно не нравилось. Она прикидывала, сколько солдат сможет убить, прежде чем её свалят.
Раздался громкий треск, после которого один тролльчонок загикал, и остальные быстро к нему присоединились. Вскоре они уже все гикали и вцеплялись когтями в трескающийся камень перед собой. Генри мало что видела за ними, но выглядело так, будто стена пещеры уходит вглубь, и с другой стороны доносились всплески.
Один тролльчонок, прежде чем солдаты с кнутами смогли его остановить, протиснулся в расширившуюся дыру, и Генри услышала громкий всплеск с другой стороны. Остальные три тролльчонка бросились за ним, и вскоре все исчезли в черноте. Всплески ненадолго усилились, а потом медленно затихли.
– Мы пробились! – вскричал широкоплечий солдат. – И, кажется, потеряли троллей.
Генри сплюнула, надеясь, что твари умеют плавать и смогут как-нибудь избежать смерти, которую планировали для них солдаты. Они не заслуживали смерти.
– Моя очередь. – Марлин протолкнулась через толпу солдат за спиной Генри. Она держала свои маленькие кирки в руках, а верёвка была повязана вокруг пояса. На её ремне висели три лампы. – Я крикну, как только найду проход.
С этими словами разведчица протиснулась в дыру, проделанную троллями – вскоре исчезли и свет от ламп и силуэт её фигуры.
– А что там такое? – спросила Генри, вглядываясь в проделанную троллями дыру.
– Пещера, наполненная водой, – сказал широкоплечий солдат. – В обычных колодцах собираются подземные воды, но под Тиглем есть целая пещера воды. Марлин найдёт колодец, и мы по нему поднимемся.
– Блядь, – ругнулась Генри, немного нервничая.
– Что? Ты ведь умеешь взбираться по верёвке?
– Ага, – она злобно посмотрела на солдата, и это стёрло с его лица улыбку. – Просто не знаю, как плавать, если наебнусь.
40. Сузку
Городские колокола звонили почти всё утро, призывая мужчин и женщин Тигля защищать свои стены. Теперь почти все затихли. Их звон всё ещё звучал в голове. Всего лишь память о звуке и больше ничего, и всё же пройдёт время, пока эта память померкнет.
Перн и его отборный отряд, переодетые в украденные чёрные мундиры Тигля, отступали с теми самыми солдатами, против которых сражались, и втёрлись в доверие людей, возвращавшихся в город. Его дюжина разделилась, двигаясь в разные части города. Перна отправили в лазарет, где врачи его некоторое время заштопывали. Руку промыли, зашили и перевязали. Повязки на голове и на поясе сменили, а прочие раны осмотрели и признали незначительными. Одна докторша пошутила, что он "явно повоевал", и даже понятия не имела, насколько была права.
Он надеялся, что врачи переживут осаду. Они и не представляли, что Перн – один из врагов. Не представляли, что его задача – открыть ворота изнутри. Его заштопали, и он был за это благодарен. К несчастью для них, он, вероятно, принесёт им смерть. Они этого не заслужили. Он их не предупредил.
Проблема с Тиглем заключалась в том, что он не был похож на большинство городов, которые видел Перн. Приземистые одноэтажные здания стояли далеко друг от друга, хотя многие и с весьма обширными подвалами. Это значило, что мест, где спрятаться, немного, а нужно было скрыться до тех пор, пока его не найдут остальные члены дюжины. Если его заметят в чёрном мундире Тигля, который он стащил с трупа, то, несомненно, отправят защищать стену, а защита – это последнее, что было у него на уме. Так что Перн сжался в дверном проёме одного из зданий неподалёку от ворот.