Он размеренно шагал, не желая, подать сигнал предателям, которые могли смотреть на него. Но вскоре шаг перешел в быстрый бег, он кричал людям уйти с дороги, пьяно споткнулся об колышек палатки. Андерс был уверен, что сломал об колышек палец ноги, было больно, но он поднялся и продолжил бежать, заскулив от боли лишь раз. Он даже гордился собой за это.
Ночь была темной, но Андерс хорошо знал путь, вскоре ворвался в палатку Хани, тяжело дыша, с красным лицом, жалея, что у него не было времени полюбоваться видом женщины на четвереньках, большой мужчина вонзался в нее сзади.
— Андерс? — спросила шлюха, повернула голову, недовольная из-за вмешательства.
— Хани, — Андерс выдавил улыбку. Вряд ли это было ее настоящее имя, но Хани звучало приятнее, чем Гертруда, для проститутки, и женщине нужно было манящее имя к манящему телу для очереди желающих.
— Я занята! — рявкнула Хани, будто Андерс не понял. Мужчина за ней не остановился, но раздраженно взглянул на Андерса.
— Ты — не генерал Верит, — Андерс указал на мужчину. — Черт! Ты не видела генерала, Хани?
Она еще хмурилась, хоть он не знал, из-за вмешательства Андерса или продолжения движений мужчины в ней.
— Последний клиент. Ушел пару минут назад. Он быстрый.
Мужчина за ней в тот миг застонал, напрягся и обмяк, рухнул на мелкую койку. Хани отодвинулась от него и встала, подошла к Андерсу. Тот отчаянно старался не смотреть на груди женщины или семя, стекающее по ее ноге.
— Есть идея, куда он мог пойти? — спросил Андерс. У Хани были круглые груди, которые умоляли, чтобы их сжали.
— Будешь смотреть дольше, и я заставлю платить, Андерс, — сказала Хани. Он поднял голову, ее лицо было мрачным. — Вроде он говорил, что пойдет к королеве.
— Точно. Спасибо. Мне, кхм, нужно идти, — Андерс задержался на миг.
— Так вали отсюда.
Андерс чуть не пробежал мимо генерала. Он шел к Розе, но остановился выпить с солдатами. Они сидели вокруг костра, а с ними был мужчина с тонким носом, играл на инструменте и пел «Балладу о Чезе и Элизе».
— Генерал… Верит… — Андерс выдавил, тяжело дыша.
— Андерс, — тон генерала давал понять, что он не был рад видеть пьяницу.
— Да. Хватит враждебности, хороший мой, — Андерс совладал с дыханием и выпалил, пока его еще слушали. — В лагере предатели.
— Что? — генерал Верит тут же вскочил на ноги, и солдаты с ним. Андерс понял, что, если мужчины неподалеку были предателями, они с генералом не доживут до конца разговора.
— Эм, похоже, некоторые наемники, которых я привел из Солантиса, могут работать на моего отца. И, кхм, тут один из моих кузенов. Невин, вроде. Я помню, он эксперт в бое кулаками.
— Ты привел врагов в лагерь? — генерал был в ярости, и Андерс надеялся, что гнев будет вымещен не на нем.
— Да, — медленно сказал Андерс после паузы. — Но не нарочно.
— Браун, — прорычал генерал, и мужчина в полулатах вышел из ближайшей палатки. Судя по скорости его появления, он скрывался неподалеку и ждал, что его позовут. — Поднимай тревогу. Пусти гонца к каждому отряду. Наемников из Солантиса задержать.
— Эм, — Андерс поднял руку, вмешиваясь. — Разве мудро поднимать тревогу? Это не спугнет их?
Генерал Верит повернулся к Андерсу, и от его взгляда пьяница отпрянул.
— В нашем лагере враги. Они могут уже пробивать путь, убивать спящих и раненых. Нужно защитить Розу.
— Ах, об этом я уже подумал. Я послал Сузку, умелого телох…
— Хорошо. Нужно выстроить дозорных, чтобы следили за городом.
— Что теперь?
Генерал вздохнул.
— Враг не балуется. Они хотят напасть.
27
Сузку
Мопс и другой солдат стояли у входа в палатку Розы. Мопс махал левой рукой, правая была на перевязи. Сквайр все еще был юным и невинным парнем, как Перн, когда покинул клан. Свифт быстро лишил его невинности. Он заставил Перна вместе с ним убивать, пытать, а то и хуже. Еще повод, чтобы он ходил по загробному миру один.
— Не впускай никого внутрь, если не знаешь по имени, — сказал твердо Перн, проходя мимо Мопса. Он открыл ткань на входе в палатку, не дожидаясь ответа.
Перн за миг оценил ситуацию. Роза спала на диване в дальнем конце палатки. Люсиль жевала копченую говядину с большими глазами, словно ее поймали на чем-то запретном. Генри сжималась в комок между койкой и шкафом. Ее лицо было коричневым от засохшей крови, глаза были закрытыми, но аура бушевала красками. Было ясно даже по одному взгляду, что Генри страдала от бури в душе. Но Перн был просто рад, что она была жива.
— Они спят, — тихо сообщила Люсиль.
Перн кивнул и громко кашлянул. Генри пошевелилась, но не открыла глаза. Перн посчитал это странным, ведь она спала не крепко, проведя много лет в долинах, где смерть всегда была близко. Роза приоткрыла глаз и нахмурилась. Она застонала и заставила себя сесть.
Обычно Перн ждал бы разрешения говорить, но в этот раз на формальности не было времени.
— В лагере враги. Может, много. Андерс послал меня защищать вас, — Перн склонил голову.
Роза была грозной женщиной. Он не считал ее королевой, хотя она была близка к титулу, и разница не имела значения. Но Перн не мог понять женщину. Она так сдерживала эмоции, что ее аура была маленькой и почти прозрачной. Перн просто не знал, как иметь дело с тем, кто собой хорошо управлял.
Генри подняла голову от голоса Перна, открыла глаза и быстро заморгала. Она медленно поднялась, стараясь не наступать на правую ногу.
— Ты в порядке? — спросил Перн.
Генри смотрела на него миг, а потом стала кивать и мотать головой одновременно. Он собирался узнать больше, но Роза сказала:
— Кто, Перн? Кто на нас нападает?
— Они еще не нападают, миледи, но, похоже, наемники, которых Андерс привел из Солантиса, могут работать на наших врагов.
— Идиот, — Роза покачала головой.
Ткань на входе пошевелилась, и Перн схватил меч, но появилось лицо Мопса. Парень был потрясен и напуган.
— Эм, там что-то происходит. Звучит как бой, — он смотрел на клинок в руке Перна, но угрозы не было, и Хонин убрал меч в ножны.
Перн первым вышел из палатки в холодный ночной воздух. Ветер разносил дым, но не запах костров, а что-то резче.
— Они поджигают палатки, — сообщила Роза, встав перед Перном. — Почему они не пошли сразу ко мне?
— Может, смысл не в этом, миледи, — сказал Мопс. Он неловко держал меч левой рукой, клинок качался. Юный сквайр не привык сражаться не ведущей рукой, он будет почти бесполезен в бою.
— Вернитесь внутрь, — Перн встал перед Розой, попытался увести ее, вытянув руку. Женщина не сдвинулась ни на дюйм. — Я могу защитить вас там лучше, безопаснее быть не на виду.
— Защитить меня? — фыркнула Роза. — Не помню, чтобы я нанимала Хаарина.
— Я — Хонин.
— И я не боюсь врагов, — аура Розы вспыхнула оранжевым, и цвет пропал. — Но я защищу ребенка. Сузку, ты один из лучших воинов у нас. Мне не нужно, чтобы ты защищал меня. Мне нужно, чтобы ты пошел и убил моих врагов.
— Я…
— Еще раз скажешь, что ты Хонин, и я сама тебя зарежу, — Роза вздохнула. — Я вернусь в палатку. Со мной Генри и Мопс и, — она взглянула на другого солдата неподалеку, — тот молодец, они меня защитят. То, что я едва влезаю в палатку, не означает, что я не могу бросить нож. Я буду в порядке, Сузку. Иди и убей мерзавцев.
Перн замер. Если Роза умрет тут, осада будет напрасной, и два года борьбы с кровавыми будут напрасными. Но Роза могла за себя постоять, и Перн редко видел кого-то опаснее Генри. Он покачал головой.
— Я… — Перн повернулся, чтобы отвести Розу в палатку, и замер, когда что-то острое задело его бедро. Он увидел тонкий нож в руке Розы. Она туда не смотрела, она все время смотрела в его глаза.
— Иди, — медленно и четко сказала Роза.
Перн сделал еще вдох и отошел. Аура Розы была едва видной, отливала синевой.
Запах гари стал сильнее, Перн слышал звон металла, начался бой. Враг был скрыт в группах, смешался с солдатами. С каждой побежденной группой становилось меньше тех, кто мог посеять хаос.
— Не выпускай ее из палатки, если только ее не подожгут, — сказал Перн Мопсу и отвернулся.
Роза фыркнула, повернувшись к палатке.
— Если я захочу уйти, даже боги меня не остановят.
* * *
Было невозможно понять, откуда доносился звук боя. Перн слышал песню металла перед собой, а через миг она доносилась из ночи сзади.
Солдаты были всюду, некоторые бродили без приказа, не зная, что делать, другие группами бросались в стороны наугад. Не помогало то, что многие были пьяными или еще толком не проснулись.
Перн заметил двух солдат, спорящих с третьим, темнокожим с юга Пустоши. Он качал головой и указывал на Тигель. Перн никого не узнал, но темнокожий был с меткой сержанта на груди.
Перн подошел ближе, услышал, как сержант приказывал двоим идти к передовой, но они настаивали, что бой проходил в другой части лагеря. Перн не был лидером, у него не было ранга в армии Розы, но он знал, что дисциплина была важной.
— …не слышите, сэр? — говорил один из мужчин. — Бой там! Нужно приказать и остальным идти туда, — он указал толстым пальцем на заднюю часть лагеря, дальше от Тигля.
Сержант покачал головой.
— Слушайся приказов, солдат. Тебе нужно защищать лагерь от возможной атаки на передовой.
— На нас уже напали, тупой ночнокожий. Там! — солдат с толстой головой, которая едва умещалась в шлем, указал снова. — Те мерзавцы из города не придут к нам.
Солдаты были правы, Перн слышал больше шума из задней части лагеря, и туда шли многие солдаты. Силуэты в броне звенели в тусклом свете, удаляясь от города.
Трое мужчин взглянули на подошедшего Перна. Перн опустил взгляд, увидел свежую кровь на мече одного из солдат. Неподалеку не было тел, но одна из палаток горела.
Перн поднял взгляд и увидел глаза толстого солдата, вытащил меч вовремя, остановил удар. Он отразил атаку и шагнул ближе, вытащил клинок полностью из ножен и плавным движением рассек руку мужчины.