Но палатка не была пустой. Когда все было медленным, без сражений, Курт Верит посещал койку палатки с женщинами. Принц в изгнании спал с женщинами так, словно должен был что-то доказать, и Бетрим задумывался, не сотрет ли он свой член.
Бетрим игнорировал стоны изнутри, поднял ткань на входе, прошел в тусклый свет. Генри и Бен проследовали за ним без колебаний.
— У нас дело, Курт, — прорычал Бетрим, бегло взглянув на койку. Женщина была лицом вниз, ее задница была в воздухе, и Курт нависал над ней, двигался, несмотря на вмешательство.
— Почти закончил, — сказал принц в изгнании, кряхтя.
Бетрим прошел в центр палатки и прислонился к деревянной балке, поддерживающей крышу. Бен нашел наполовину полную бутылку с алкоголем, налил себе кружку. Генри опустилась на стул, глядя на Курта.
Лицо Курта вскоре покраснело, он остановился. Он глубоко вдохнул, шлепнул шлюху по заднице и вытащил себя из нее, зашнуровал штаны.
— Вон, — приказал Бетрим женщине, и та быстро получила монеты и вышла из палатки, чуть пошатываясь.
— Это обязательно делать тут? — оскалилась Генри. — У тебя есть своя палатка.
Курт пожал плечами, встал и вытянул большие руки.
— Она маленькая, я даже найти ее не могу. Эта выделяется, и Черный Шип ее не использует.
— Похоже, мой план убить Молота сработал не так, как я хотел, — Бетрим перебил их, пока они не стали спорить. Он почесал ожог ладонью с тремя пальцами. — Может, стало даже хуже.
Курт Верит рассмеялся.
— Было забавно смотреть. Я увидел настоящий страх в его глазах, когда в него летели стрелы.
— Да, — сказал Бетрим. — Забавно, как стая хохочущих псов. Думаю, я разозлил остальных Йогаренов, и они хотят теперь мне навредить. Я не позволю им. План — убить их, пока они не напали на меня. Назовем это упреждающей местью.
Генри сняла шляпу и плюнула на землю.
— Такое сказал бы Андерс. Зови это своим именем, Шип. Убийство.
— Было время, когда у тебя не было с этим проблем, — сказал Шип.
Генри мрачно посмотрела на него. Ее левое ухо пропало давно, остался выпуклый красный шрам, к нему добавились шрамы на ее лице. Она могла смотреть грозно, если хотел.
— Уже нет, Шип, — медленно сказала Генри.
— Да, — возразил Бетрим, ненавидя себя за это. — Потому что мне нужно, чтобы ты еще раз была Красной Генри.
Генри плюнула и стиснула зубы так, что Бетрим слышал их скрежет в другой части палатки. Она успокоилась, сверлила его хмурым взглядом, не мигая.
— Я уже не она. Больше такое не делаю.
— Ты такая. И ты делаешь. Еще хотя бы раз.
Было обидно, что Бен и Курт не участвовали в разговоре. Генри была маленькой, но пугала мужчин втрое больше нее.
Генри долго думала об этом. Она перестала хмуриться и громко вздохнула. Бетрим знал, что она сделает это. Генри делала почти все, что он просил. Они были связаны сильнее, чем кровью. Они были связаны доверием.
— Как мне пробраться? — спросила Генри. — И не говори…
— Канализация, — перебил Бетрим.
— Черт, босс, — отозвался Бен. — Я хотел ей сказать.
Сила взгляда Генри в сторону Бена заставила его замолчать.
— Лучше, Бен, — продолжил Бетрим. — Ты пойдешь с ней.
— Что?
— Мне одной будет проще, — возразила Генри.
— Нет, — Бетрим покачал головой. — Тут нет никого на уровне Бена, и тебе пригодится тот, кто прикроет спину. Проберитесь и убейте всех Йогаренов, которых они прячут там. А потом уходите. Как только солдаты поймут, что защищать уже некого, они отдадут город. Если хоть один из кровавых гадов выживет, они запрутся сильнее, и придется бросаться на стены. Ясно?
— Да, — сказала Генри без уверенности. — Ясно.
* * *
Рейнгард ночью потрясал. Генри нравилось думать, что она видела почти все, что могла предложить эта земля, но Рейнгард отличался. Она еще не видела столько многоэтажных зданий, плотно собравшихся вместе. Казалось, все дома, склады и прочее было не ниже трех этажей. В этом был смысл. Рейнгард был небольшим городом, но жителей было много. Некоторым людям нравилось строить вверх, а не в стороны.
Бен тряхнул ногой, что-то склизкое отцепилось и упало на землю на улице. Они оба гадко пахли, но Генри не знала. Она обнаружила, что после того, как какое-то время воняла, она привыкла к этому. Это ее не радовало, как и поход по канализации.
— Казалось забавным, когда я нашел канализацию для тебя, — шепнул Бен, пока они шли по улице к ближайшему переулку.
Генри фыркнула.
— Ты не был с Шипом с самого начала. Он обожает пробираться в города через канализации. Говорит, никто этого не ожидает, так что это лучший способ. Он не ошибается. И в этот раз было не так плохо.
Они остановились на пару мгновений, переобулись в новые сапоги, и Бен повел ее. Рейнгард был не самым большим городом, но Генри не знала его, а Бен знал. Он уже тут бывал, знал, где могли отдыхать Йогарены.
Улицы не были людными ночью, но несколько человек ходили. Генри и Бен скользнули к ним и шли незаметно. Потому Шип не мог идти убивать. Его было нынче легко узнать. Его время незаметных передвижений закончилось. Теперь он командовал армией, был правой рукой самой властной женщины в Пустоши. Шип нынче был лордом, но он хотя бы помнил, откуда он поднялся, помнил, кто помогал ему в пути.
— Стражей не так и много, — шепнул Бен, они прошли в переулок напротив здания выше многих, роскошнее, с резными украшениями на карнизах и настоящим стеклом в окнах, а не деревянными ставнями.
— Все на стенах, наверное, — ответила Генри. — Логично. Курт развел большие костры. Пытается отвлечь внимание от города. От нас.
— Через стену? — спросил Бен, указывая на стену в десять футов вокруг дома Йогаренов.
Генри фыркнула. Порой она забывала, что Бен Шесть Городов не привык к такой работе. Он был охотником всю жизнь, выслеживал и приводил людей, как Генри, к блюстителям порядка, которые давали за головы хорошие суммы.
— Там, — Генри указала на маленькую калитку в стене. Снаружи стоял один страж, лениво наблюдал за улицей. Улица была пустой и темной.
— Хорошо, — сказал Бен. — Какой план?
— Пройдись ближе к стражу, — сказала Генри, криво улыбаясь под широкой шляпой.
Бен быстро взглянул на нее и вышел из переулка, устремился к стражу. Он прошел близко, страж повернулся, глядя Бену вслед. Генри использовала шанс, выбежала из переулка, тихо устремилась к мужчине.
Затормозив за стражем, Генри направила ладонь под его подбородок и потянула его голову вверх, чтобы он не закричал. Другая ее ладонь вонзила ножик в его спину так, чтобы он умер быстро. Генри знала лучшие способы убить человека. У нее было много опыта.
Страж застонал и прохрипел, умирая, Генри прижималась к нему, видела седину под шлемом, ощущала запах корицы. Она вытащила ключи из его кармана, его тело рухнуло на землю, и она не думала толком о его смерти, уже открывала калитку.
— Тащи его внутрь, — прошипела она Бену, он тут же послушался.
Они затащили тело стража в куст. Он не скрыл бы тело надежно, но издалека в темноте его не увидят. Правая ладонь Генри была липкой и скользкой. Пролитая кровь всегда успокаивала ее нервы.
— Генри, — прошептал Бен, тряся ее за плечо. — Ты со мной?
— Да, — прошипела она. Она давно не ощущала кровь на ладонях, и это что-то оживило внутри, что она считала брошенным.
Они прошли в дом тихо, как призраки, двигались из комнаты в комнату, охотились на кровавых лордов и леди. Первых они нашли в студии. Трое мужчин, один старше, два младше, были пьяными и еще пили. Генри слушала их пару минут, как они пели похвалы и перечисляли победы Уиллема Йогарена. Генри решила, что старший был Ларольтом, главой семьи Йогарен. Двое младших были его выжившими сыновьями, братьями Уиллема.
Первым из трех кровавых умер самый младший на вид, на его подбородке почти не было волос. Он сообщил, что ему нужно было отлить, но не дошел до туалета. Как только он отошел от семьи, Генри скользнула за него и перерезала ему горло от уха до уха, а потом утащила его тело в ближайшую комнату и закрыла дверь. Кровь была на полу, темная, красивая, но Бен потушил свет в коридоре.
Двое других умерли в кабинете с кубками в руке. Они сидели в креслах у камина, было легко пробраться за ними. Генри убила Ларольта Йогарена, Бен — его сына, сделал это грязно, но мужчина умер достаточно тихо, хоть ему отрубили половину головы.
Бен немного переживал после этого, взгляд был напряжённым. Генри не винила его. Было просто забрать жизнь человека в бою, но убийство было другим. Не все подходили для этого.
Перед тем, как уйти за двумя оставшимися Йогаренами, Генри смотрела на кровь на полу комнаты пару мгновений. Красивый темно-красный цвет почти очаровывал. Она любила сложность крови. Порой она лилась как вода под давлением, порой стекала как мед. Она делала все живым, на вкус была как монеты во рту, металлическая и теплая.
Генри тряхнула головой, поняла, что Бен смотрел на нее с тревогой. Она оскалилась, и они пошли на поиски двух женщин Йогарен.
Старшая умерла в кровати, не проснулась. Олегра Йогарен была древней по многим стандартам, седая и в морщинах, укутанная в толстые одеяла, хотя было тепло. Ее кровь текла из раны как вода из колодца, пятная простыни. Они нашли вторую женщину в комнатке, освещенной камином. Она сидела в кресле-качалке, тихо всхлипывая. Лиша Йогарен была теперь вдовой, Шип обеспечил это.
Генри прошла в комнату как тень, Лиша даже не заметила. Она вряд ли видела свою ладонь от слез в глазах. Генри подобралась к креслу и вонзила кинжал в шею женщины, а через шею в череп. Тело Лиши дернулось, всхлипывания прекратились. Генри вздохнула, ее ноги дрожали. Она вырвала кинжал, смотрела, как кровь льется на ее ладонь и рукоять ножа, делая их темно-красными.
Она все еще была Красной Генри. Но она не хотела этого.
— Черт, — тихо сказал Бен. Он смотрел на колени женщины, в глазах был ужас.
Генри обошла кресло и увидела ребенка пары месяцев, спящего на коленях Лиши Йогарен, в пеленку впитывалась кровь матери.