– Другого объяснения всему этому не придумаешь, – добавляет Джошуа.
Эми смеётся, но в смехе слышится ирония.
– Ладно, Шерлок! Если ты так убеждён, что проклятие настоящее, почему оно выбрало в жертвы вас?
Джошуа явно обиделся.
– Потому что мы не из Истпорта.
Я оглядываюсь на него. Об этом я не думала.
– Ты считаешь, что всё это случается с нами, потому что мы не родились здесь?
– Разве есть какая-то другая связь?
Я задумываюсь, но в голову ничего не приходит. Правда, мы оба без ума от кед Converse, но вряд ли мстительному призраку это интересно. В остальном мы разные. Я фотографирую, а он рисует. Я общительная, а он молчун. Я люблю какао, а он кофе. У нас только одно общее: мы выросли не в Истпорте…
Эмми допивает какао. Она всё ещё бледная, но здоровый румянец начинает возвращаться на её щёки.
– Я не говорю, что купилась на это, но мне хочется помочь вам во всём разобраться.
– Замечательно, – отвечает Джошуа. – Потому что если я не начну нормально высыпаться, то скоро рухну без сил.
– Я тоже, – бормочу я.
И тут вибрирует телефон.
– Ну вот, как я и думала. Нужно помочь с уборкой.
Джошуа и Эмми выскальзывают из кабинки вслед за мной. Мы обмениваемся номерами телефонов и обещаем писать друг другу. Джошуа прощается со мной кривой усмешкой и исчезает в толпе, плывущей снаружи.
– Спустись на землю, – трясёт меня Эм.
– Что?
Я поворачиваюсь к ней, но уже поздно. На лице подруги понимающая улыбка. Я со смехом толкаю её локтем.
– Ничего не говори! Не надо.
Мы расходимся, и я направляюсь к палатке «Холма». Горячий шоколад меня согрел, но чувствую я себя отвратительно. Когда начались кошмары, я и не думала, что дойдёт до такого. А теперь меня страшит каждый угол. Везде мерещится старуха, а вроде её и нет. Хуже всего, что она у меня в голове. Я больше ни в чём не уверена. Всё размыто, и ничего, абсолютно ничего не ясно, как картинка на экране телевизора в грозу.
Глава 16
Когда я подхожу к палатке, она уже наполовину пуста. Джанет упаковывает вещи, а папа таскает коробки в старый мини-фургон.
– А мне что делать? – спрашиваю я.
Папа оглядывается и вздыхает.
– Честно говоря, детка, в ресторане от тебя пользы больше. Идите с Джанет туда, а я тут закончу один.
– Ладно.
Я беру большую сумку с чистыми вилками и ложками и взваливаю через плечо.
– Джанет, пойдём вместе?
Поднявшись из-за стола, она смахивает волосы, падающие на глаза.
– Я тебя догоню! Хочу ещё раз осмотреть палатку, чтобы ничего не забыть.
Хорошая мысль. Не знаю, во сколько обходится родителям содержание ресторана, но посуда и всё необходимое для приготовления пищи стоят дорого. Папин любимый нож, например, стоит больше сотни долларов.
Через несколько минут я уже у ресторана. В окнах мерцают огни, наверное, свечи. Мама иногда любит ставить их на столы, говорит, они создают таинственную атмосферу.
Я вхожу, и над дверью звенит колокольчик. Мама принимает заказ у столика в первом зале. Я заглядываю в заднюю комнату и облегчённо вздыхаю, заметив, что посетителей не так много. Если повезёт и положение не изменится, то, как только вернётся папа, меня отпустят домой.
Только я дохожу до стойки, снова звенит звонок. В зале слышатся голоса.
Ну, с планами я поторопилась.
Мама порхает от столика к столику, и я повязываю фартук. Без Джанет одна она все столики не обслужит.
– Добро пожаловать в «Холм». Столик на пятерых?
– Да, пожалуйста, – отвечает за всех мужчина.
На футболке, торчащей из-под расстёгнутого пальто, написано: «Истпорт, Массачусетс. Наши кладбища лучше ваших!»
Я едва сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза.
– Где бы вы хотели сесть: в первом или втором зале? – спрашиваю я, зная, каким будет ответ.
Никто не садится впереди, если сзади есть свободные места. Ведь легендарная стена находится именно там.
– Во втором зале, дорогая, пожалуйста!
Мужчина подталкивает остальных. Они замолкают и следуют за мной в конец ресторана.
Предложив меню, я выдвигаю стулья, чтобы они могли сесть. Так учила меня мама. Она всегда говорит, что поход в ресторан для посетителей – это побег от обыденной жизни. Своя кухня надоедает, и мы должны сделать всё возможное, чтобы они чувствовали себя свободно. Легко.
– А вот об этом я как раз и говорю, – сообщает женщина, сбрасывая жакет.
Она проводит пальцем по лежащей перед ней салфетке в форме призрака.
– Зажжённые свечи. Салфетки-привидения. У ресторана яркая индивидуальность.
– Что правда, то правда, – соглашается другая. – Дентоны – такие молодцы!
Я очень горжусь. Родители вложили в ресторан всю душу. И до сих пор работают не покладая рук. Приятно, когда люди ценят их работу.
Схватив кувшин с водой, я наполняю стаканы. Разговор с ресторана переходит на парад. Кто бы ни были эти люди, они, кажется, его планировали.
Я ставлю на стол первые две тарелки с чили и останавливаюсь, когда мужчина берёт меня за рукав.
– Надеюсь, на парад ты сегодня отсюда выбиралась?
– Вообще-то я его фотографировала для школы, Портовой школы.
– Ты из Портовой школы? – радостно хлопает в ладоши одна из женщин. – Старший сын закончил её несколько лет назад, а сейчас у меня там учится ещё один сын. Так ты изучаешь фотографию?
– Да, – отвечаю я. – Там очень хорошая программа.
Мне кажется, ей хочется, чтобы я спросила, кто её сын, но я не стану. Он может быть моложе меня, и если я проявлю интерес, она попросит меня его опекать. Водить в кафе и всё такое. Детей я люблю, но в школе мне не приходится с ними много общаться. Не то что в ресторане, где я провожу время, вытирая высокие стульчики и убирая еду, которую они бросают на пол.
– Правда хорошая! Мы так рады, что талантливые ученики школы помогают проводить праздники. Особенно в этом месяце!
Она отпивает глоток воды.
– Реклама в газете привлечёт ещё больше туристов на юбилей. Попомните мои слова.
Празднование годовщины. Тьфу! Я представляю ещё больший парад в Истпорте и вспоминаю Сару. Её хриплый голос. Глаза. Как она меня схватила и не отпускала.
С вежливой улыбкой я отхожу от стола. Остановившись поодаль, сосредоточиваюсь на дыхании. Большой вдох – хорошим мыслям здравствуйте, большой выдох – плохим мыслям прощайте. Я только несколько раз занималась с мамой йогой, но узнала, как важно дыхание. Сейчас кажется, что только благодаря правильному дыханию я и держусь.
Немного придя в себя, разношу еду на другие столы, потом возвращаюсь к большой компании.
– Решили, что будете заказывать?
Они начинают говорить одновременно и смеются. Когда смех стихает, по очереди делают заказы. Я чувствую себя лучше, пока один из мужчин не спрашивает, понравился ли мне сюрприз на параде.
– Сюрприз?
Вопрос почему-то звучит зловеще. По спине бегут мурашки. Так это был трюк? Не этот ли человек изображал старуху? Я внимательно всматриваюсь, не меняются ли у него глаза.
– Да, сюрприз! – с гордостью восклицает он. – Фейерверк. Ты наверняка видела. Мы его проводили впервые. Надеюсь, это произвело впечатление.
Я нервно смеюсь.
– Ах, да! Фейерверк. Грандиозное зрелище.
Он постукивает по столу, и столовые приборы подпрыгивают.
– Слыхали? Грандиозное! Я говорил, это замечательная мысль.
У раздаточной звенит колокольчик. Чей-то заказ готов. Через секунду в зал входит мама с полным подносом в руках. Я завершаю сбор заказов, и она начинает монолог.
– Говорят, это произошло здесь… – сообщает она, театрально показывая на стену за спиной мужчины, с которым я только что беседовала.
Мама шествует через зал, останавливается рядом.
– Знаете ли вы, что здесь произошло много лет назад, мистер Хиббл?
Он расплывается в улыбке.
– Ну конечно! Но скажу за всех членов городского совета, я не прочь послушать эту историю ещё раз!
Совет. Значит, эти люди отвечают за организацию самого невыносимого месяца жизни в Истпорте. Я улыбаюсь, хотя с удовольствием стукнула бы этого мистера Хиббла. Всех их! Неужели они не понимают, что это город, где живут люди, а не тематический парк аттракционов? Если бы не их дурацкие идеи, родители владели бы нормальным рестораном. Готовили бы нормальную еду. Рассказывали бы нормальные истории…
Я извиняюсь и ухожу с принятыми заказами. На самом деле мне нужно просто уйти. Если бы не городской совет, парада в городе бы не было.
Сара не превратилась бы в жуткую не-Сару. Сегодня бы наступил новый день, лучший день, который я ждала.
Они всё испортили.
Глава 17
Когда вечерний наплыв посетителей наконец рассеивается, я едва стою на ногах. Даже после прихода папы и Джанет народу столько, что уйти невозможно. Я одну за одной подаю на столы пасту «Полтергейст», популярное в нашем ресторане блюдо. Это просто макароны под сливочным соусом с луком и красным перцем, но посетителям они очень нравятся. Почти так же, как мамины рассказы, которые льются рекой с тех пор, как я вошла.
Чепуха.
Опустив ещё набор грязной посуды в кухонное окно, я с тоской смотрю на дверь.
– Надеешься сбежать? – обходя меня, спрашивает Джанет.
Со светлым конским хвостом, болтающимся за спиной, она похожа на девчонку, хотя уже закончила колледж.
– Даже не представляешь как.
– Может, осуществим твоё желание? Толпа расходится. Я коплю на новую кофеварку эспрессо и не хочу ни с кем делиться чаевыми, – хитро улыбается она.
Кажется, впереди мелькнул проблеск надежды.
– Правда? Это точно? Ты ведь с самого утра работаешь без передышки…
– Всё нормально. Честно. Завтра у меня выходной, тогда и отосплюсь.
Я, наверное, разволновалась, потому что она смеётся.
– Успокойся. Главное, не суетиться. Сделаем так, что комар носа не подточит. Скажешь родителям, что у тебя куча домашней работы.
Она замолкает и хмурит брови.