Девушка задумалась над тем, не позвонить ли ей Карен и не уточнить ли, когда она приедет.
Конечно, когда сестра появится здесь, Вероника не будет беспокоиться насчет Люка. Вряд ли он продолжит соблазнять ее в присутствии сестры.
Люк уже был знаком с Карен, но, возможно, уже забыл о том, какая она красавица, размышляла Вероника, аккуратно заплетая волосы в косу, чтобы заправить их под соломенную шляпку. Люку будет достаточно один раз взглянуть на обеих сестер, чтобы понять: он выбрал не ту.
От этой мысли сердце девушки сжалось. Она, конечно, может трактовать его внимание, как пустое волокитство и желание удовлетворить свои мужские потребности, но в груди у нее теплилась надежда, что он, возможно, нашел в ней что-то особенное...
Вероника взяла свои ключи от калитки, но ей не пришлось открывать ее, потому что, когда повернула за угол виноградника, она увидела впереди себя Мелани и Софи. Девочка несла большую плетеную корзину.
Вероника ускорила шаг и догнала мать с дочерью.
— Привет! Кажется, мы все направляемся в одно и то же место?
— Мы идем в булочную за хлебом, а папа готовит нам яичницу, — торжественным тоном произнесла Софи.
— А Люк пошел еще раньше нас на площадь за водой, — добавила Мелани и объяснила, что в этой деревне жители издревле берут питьевую воду из родника, оформленного в виде каменного фонтана. — Зачем покупать воду в магазине, когда ее можно взять из источника совершенно бесплатно?
Вероника мысленно велела себе прихватить пару пустых бутылок в следующий раз, когда отправится в деревню.
— У тебя немного припухшие глаза, — сочувственно произнесла Мелани. — Наверное, разбудил колокольный звон? Те, кому приходится впервые ночевать в нашей деревне, часто жалуются на этот «шум», — она неодобрительно покачала головой. — Матушка моя, наоборот, в восторге от этой древней традиции. Говорит, что ей не надо носить наручные часы, чтобы знать, сколько сейчас времени.
— Я действительно проснулась еще до восхода солнца, — подтвердила Вероника, не признаваясь в том, какую мучительную ночь провела.
— Может быть, кровать была неудобной? — нахмурилась Мелани.
— Я думаю, что еще не восстановилась после гриппа, которым переболела в Париже, — поспешила уверить хозяйку Вероника. — Кроме того, было очень жарко...
— Если вам жарко ночью, вы можете поплавать в бассейне, — сказала Софи, когда они повернули за угол и увидели магазин, располагавшийся в конце главной улицы. — Так делает Люсьен. Он сказал, что сегодня ночью так и сделал.
Ха! Попался, который кусался!
— Что ты думаешь о Люке? Он сказал тебе что-нибудь, когда вышел вчера вслед за тобой? — вдруг спросила ее Мелани.
Вероника смутилась.
— О чем? — осторожно поинтересовалась она.
— О, понятия не имею. Я просто хотела узнать, не кажется ли он тебе странным. Я никогда не чувствовала себя с ним уверенно, — призналась она. — Неловко говорить об этом, но даже когда он был ребенком, он меня немного пугал. Нет, конечно, он не был хулиганом, — поспешно сказала она, заметив, как напряглась Вероника. — Он всегда был спокойным и вежливым, и это меня и беспокоило. У него был очень высокий интеллект, и он казался... слишком самодостаточным маленьким мальчиком. Казалось, он не нуждался во мне, в отличие от моих собственных детей... Люк — сын моего мужа от первого брака, с которым мы прожили всего полгода... — Она печально усмехнулась. — Дон был мотогонщиком. Когда он погиб, Люку только-только исполнилось десять лет. А так как у Люка не было других родственников, мы с Майлсом решили взять его к себе.
Они остановились у порога маленького магазинчика, и Софи проскользнула внутрь.
— Я никогда не жалела об этом, но мне всегда казалось, что он не хочет впускать меня в свой внутренний мир... Поэтому я позволяла ему оставаться немного в стороне от нас, уважая его право на личную жизнь. Много времени и энергии у меня отнимали близнецы, да к тому же тогда я начала писать книги, поэтому за Люком присматривала моя мама. Люк говорит, что Дон был отличным отцом и он никогда не чувствовал отсутствия матери, но в то же время он ни разу не назвал меня «мамой». И все шесть лет, пока жил с нами, обращался ко мне только по имени. Мне кажется, мать для него является гораздо более значительной фигурой, чем я. Иногда я слышала, как он называл ее бабушкой. — Мелани, казалось, была обескуражена своими собственными словами. — Ты думаешь, я ревную? Хотя может быть...
— Вероятно, называя ее бабушкой, он дистанцировался от нее для собственной эмоциональной безопасности, — предположила Вероника.
В голубых глазах Мелани вспыхнула догадка.
— Возможно, ты права.
— Ведь вы ненамного старше его, поэтому он относится к вам скорее как к старшей сестре, а не к матери, — добавила Вероника. Девушка вошла в магазин и вдохнула запах свежеиспеченного хлеба.
Когда они вышли на улицу, корзина Софи была наполнена длинными батонами и сладкими булочками, а сумка Вероники — теплыми круассанами.
— О, привет, Люк, а мы только что говорили о тебе!
Шедший мимо них Люсьен, с пластиковыми бутылками в руках, замедлил свой шаг и сошел на булыжную мостовую, чтобы освободить для них место на тротуаре.
— Надеюсь, что-то хорошее, — произнес он, кивая головой Веронике, которая поспешно встала рядом с Софи и подальше от него.
— Лестное для меня, во всяком случае, — улыбнулась Мелани. — Вероника считает, что я достаточно молода и могу годится тебе в сестры.
— Конечно, разница в возрасте между мною и тобой гораздо меньше, чем между мною и Софи, — согласился он и продолжил: — А что ты расскажешь о своей семье, Вероника? Нравится ли тебе быть старшей сестрой?
Вероника стала вежливо отвечать на вопрос, но упоминание имени Карен заставило Мелани вмешаться в разговор:
— Как жаль, что ее не было с тобой в Париже, когда ты так сильно простудилась. Надеюсь, она все-таки приедет сюда, но пока ее нет, я хочу попросить Веронику поездить по окрестностям и собрать мне образцы продуктов для моих исследований... Однако, если Вероника будет сидеть за рулем, она не сможет насладиться окружающими видами. — Мелани выжидательно замолчала, и Вероника вся напряглась, когда Люк любезно вставил свое слово:
— Конечно, это так. За рулем должен быть другой человек — Ашли, например, или Росс...
— Люсьен! Ты знаешь, что Ашли не любит водить машину, и она не очень обрадуется, если мы заберем у нее Росса.
— Ммм... Тогда пусть поедет Майлс.
— Люсьен! Майлс занимается ремонтом ванной. Она должна быть готова к следующей неделе! А бабушка занята садом! — добавила Мелани, подмигнув пасынку.
Вероника могла лишь беспомощно наблюдать за тем, как решается ее судьба.
— Значит, за руль сяду я, — сказал Люк просто. — У меня прекрасный кабриолет, он идеально подходит для того, чтобы разъезжать по окрестностям и любоваться видами.
— О, значит, мы убьем трех птиц одним камнем! — просияла Мелани.
Люк проявил ужасающую способность читать чужие мысли, когда взглянул в потрясенные серые глаза девушки и тихо произнес:
— Вероника, ты поедешь на бал...
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Через четыре дня Вероника поняла, что эта сказка не про нее. Она чувствовала себя скорее Спящей Царевной, чем Золушкой. Ее тело и душа медленно открывались прекрасному новому миру с его чарующими возможностями и бесконечными горизонтами.
Люсьен больше не пытался изменить ее мнение о себе — он был слишком умен, чтобы делать это. Теперь, казалось, он предпочел ленивое ожидание.
Вероника любовалась абрикосовыми деревьями, ветви которых изгибались под тяжестью ярко-оранжевых плодов, полями с кукурузой и ослепительно желтыми подсолнухами, поворачивавшими свои плоские лица к совершавшему дневной обход солнцу.
Вероника была очарована Парижем, но она буквально влюбилась в Прованс, и Люсьен, находившийся рядом с ней, еще больше укреплял эту любовь.
Но он все же нашел способ ввести ее в искушение.
— Которая из них тебе нравится больше всего?
Последнее поручение Мелани привело их ранним утром на сельскую ярмарку, где Вероника сделала дюжину фотографий, а Люсьен купил несколько сортов сухих колбас и оливкового масла. Затем они отправились в книжный магазин, находившийся при старинном аббатстве. Они купили книги о продуктах Прованса, которые заказала им Мелани, и собирались уходить, как вдруг Вероника обнаружила стеклянный шкаф с религиозными сувенирами и подарками. Она знала, что santons были знаменитыми изделиями прованских мастеров, но никогда не видела таких превосходных образцов.
— Не могу решить. Мне нравятся все. — Девушка вздохнула, глядя на маленькие фигурки святых.
— Так почему бы тебе не купить их все? — тихо проговорил Люсьен, глядя через ее плечо. Так мог сказать только миллионер!
— Потому что я не могу себе позволить это, — криво усмехнувшись, возразила Вероника. Девушка замолчала, прикусив губу. Она не хотела вдаваться в подробности о своем бизнесе. Наверное, Люк подозревает ее в желании попросить у него совета, но она докажет ему, что это не так.
— Не переживай. К следующему году ты достигнешь такого успеха, что сможешь вернуться сюда и купить все, что пожелаешь, — сказал он, и она поспешно отвернулась от него, чтобы скрыть глупое чувство радости, возникшее от его похвалы.
Они пошли обратно к автомобилю мимо пышно цветущих кустов лаванды, над которыми с жужжанием кружились пчелы.
— Как ты хочешь ехать — с закрытым или открытым верхом? — спросил ее Люсьен, загружая пакеты в багажник.
— О... я не знаю. Как тебе нравится, — ответила она неуверенно, все еще находясь под впечатлением от его похвалы.
— Ну, мне нравится, когда ветер дует мне в лицо, но иногда сибаритствую с включенным кондиционером, когда снаружи сорокоградусная жара, — сказал Люк, бросив на девушку быстрый взгляд. — Думаю, что разнообразие добавляет пикантность нашим ощущениям. Но я не люблю разочаровывать леди, поэтому всегда предлагаю ей первый выбор.