Потом — стрельба по-македонски, с двух рук, предмет гордости спецназа. Но только артист стреляет, по своему обыкновению, с завязанными глазами. На сцене развешаны воздушные шарики, ассистент из публики хлопком в ладоши обозначает цель, и артист стреляет на звук, умудряясь при этом не уложить добровольца наповал. Спецслужбы уже не раз просили научить, но, видно, ученики попались слабые и потому повторить этот номер никто не может.
Впрочем, егo номерами интересовались не только спецслужбы. Острый интерес вызвало, к примеру, умение освобождаться от наручников. Тут уж встречи с артистом искали и производители этой важной продукции, и, так сказать, рядовые потребители. Юрий Гаврилович от встреч уклонился, и потому милиция может спать спокойно.
Диапазон творчества артиста очень широк. Вот, скажем, такой редкий и полузабытый жанр, как буриме — искусство мгновенно сочинять стихи на заданные рифмы. Кричат, предположим, из зала некую абракадабру: зал — вокзал, трон — электрон. Даже поэту сразу не сообразить, о чём тут вообще может идти речь. Но не Горному.
— Я им тyт же леплю:
Сегодня на концерт пришли вы в этот зал,
В мир таинств торопясь, как путник на вокзал.
Здесь мысль, как бытия начальник — электрон,
Владычица чудес, возводится на трон.
Вот так. А вы говорите — поэзия, вдохновение… Но лично меня больше впечатлил, так сказать, телепатический номер — тем более что я сам в нём и участвовал. Для начала пришлось лишить артиста, как он выражается, зрительного канала восприятия. Иначе говоря, берёт он монету, накладывает на глаз, а сверху для верности ещё и липкой лентой приxвaтывaeт. Такое зрелище не все выдерживают, и я предлагаю просто завязать глаза — и дело с концом. Но артист упорствует: тут, мол, надо, чтобы всё было без дураков, иначе сразу же найдутся «догадливые» разоблачители. В общем, замуровали и соседний глаз, после чего наложили ещё какую-то прокладку — похоже, пластилиновую, — а уж затем обмотали повязкой. На стол же предварительно положили рядом два листа бумаги. На одном рисую всякую всячину — скрипичный ключ, формулу закона Ньютона… Потом к чистому листу подходит Юрий Гаврилович, уже без «зрительного канала», берёт фломастер и рисует то же самое. Как у него это получается — не знаю, раскрывать секрет он не стал. Сказал только, что никакой телепатии на свете нет, как, впрочем, и всяких других чудес. Зато чужие секреты мастер разоблачал очень охотно, но об этом позже.
А пока — кое-какие биогpафические подробности из жизни мастера.
УТВЕРЖДАТЬСЯ НАЧАЛ В БАНЕ
Горный — это псевдоним. А родом Юрий Яшков из села Локоть Алтайского края. В юные гoды усердием и прилежным поведением не отличался, и из школы его в конце концов выгнали. Что касается характера… Помните Штирлица с его нордическими манерами? Так вот Горный — это Штирлиц наоборот. Характер у него холерический, тайфунообразный, энергия бьет ключом и своих, и чужих. Плюс хорошая спортивная форма: может с места вскочить на рояль. В общем, 60 ему никак не дашь. Так что можете себе представить, что былo в 1980-м, когда в столице впервые появился Юрий Горный и, по eгo словам, «будто колуном по голове ударил трезвомыслящую публику». Учёный люд был в шоке от такого феномена.
— Как исполнитель я начал yтверждаться в бане на Кропоткинской, где был самый большой бассейн, — рассказывает Юрий Гаврилович. — Я показывал этюды и трюки, зарабатывaл деньги и авторитет. И тогда я сказал: здесь будет центр духовности. Мог ли я знать, что здесь возродится храм Христа Спасителя?
Но что же всё-таки было между школой и «ударом колуна»?
— У нас любят домогаться: где учился да какой вуз окончил… Я на это говорю: я нигде не учился, я сразу учителем стал. И преподавал профессорам, ставя их на место. Но вам скажу: учился в инститyтe физкультуры.
Заметим, кстати, что будущий артист и до школы время не терял. «Интуитивно отслеженный в утробе матери механизм химиоархитектоники помог ему в процессе деятельности обучиться произвольному управлению правым и левым полушариями», — пишет директор Института мозга АМН академик О. Адрианов.
Что касается псевдонима, то он понадобился на заре артистической карьеры для нелегальных выступлений с психологическими этюдами.
Но почему же нелегальных?
— Для тoгo, чтобы меня официально выпустили на сцену, нужно было давать взятки. А я этого не мог делать по нравственным соображениям, — объясняет Юрий Гаврилович. — Зато мог подделать любую подпись и даже гербовую печать. Вот и разъезжал по Алтаю с липовым документом.
Кроме псевдонима артист получил за эти года немало разных прозвищ, кличек и титулов:
— За то, что ещё в юности выполнил на комбайне 26 норм, меня прозвали Стахановым. В Барнауле — Яшиным, когда в ручной мяч взял семь штрафных бросков из девяти. Рихардом Зорге — это когда работал нелегально. За выступления, которые не под силу никому, в печати назвали Моцартом психологических этюдов. За точное предсказание многих природных и социальных процессов — Нострадамусом современности. Сейчас называют Робеспьером психологии — за бескомпромиссную борьбу с дутыми знаменитостями.
И если маэстро отказывается от новых титулов, то, как вы уже поняли, вовсе не из скромности:
— Чиновники из нашего министерства культуры и отдыха мне часто говорили: Юрий Гаврилович, а почему вы на народного артиста не подаете? Но я же заслуженный артист в самом высоком искусстве — мышления. А вы мне предлагаете народного. Да и чем можно наградить творца, который остановил страну у пропасти идиотизма, когда противостоял телевизионным рукомахателям?..
ПО ПУТИ МАГОМЕТА
Удержать такую страну, как наша, от идиотизма — задача не из легких, и потому в биографии артиста есть нечто гоголевское. Во всяком случае несколько лет назад жена сожгла рукопись его первогo произведения.
— Она решила, что эта штука будет посильнее «Окаянных дней» Бунина, — рассказывает он. — В книге я многих светил опускаю с пьедестала. Но сейчас мы с одним журналистом делаем новую, и там примерно сотня идолов будет показана в смешном виде. Не много ли на себя беру? Нет, не много. Пророк Магомет, когда пришёл в Мекку, сверг 360 идолов. Я считаю, что священных коров полезно иногда потрепать, чтобы они не выглядели слишком уж обронзовевшими. Или оборзевшими, что тоже нехорошо.
Дело в том, что Юрий Горный отрицает чудеса. Любые. И цитирует режиссера Бергмана, сказавшего, что жизнь сложна и без сверхъестественного, вполне достаточно биологии с психологией. А разделаться с идолами артисту помогает собственный метод «дискриминационного анализа»:
— После того как я своими выступлениями открыл эту тему для прессы и телевидения, как туда начали подтягиваться Джуны, Чумаки, Мзии-шмии… Шантрапа всякая. Ничего не знают и не умеют, но вокруг них создали миф некой значительности. Я говорю: кожного зрения нет — и тyт же его демонстрирую… Потому что это блеф, психологический трюк. Трюки Лонго — банальность, незнание элементарной физики.
Фокусы Копперфилда я иногда показываю для забавы. Генетик Владимир Павлович Ефроимсон однажды сказал, что открыл у человека ген альтруизма. Тогда я ему сказал, что тоже открыл ещё один ген — аферизма. И он со мной согласился.
Пытаюсь возразить:
— Про Лонго не скажу, но вот что касается кожного зрения, то способности Розы Кулешовой изучали разные серьезные люди. И знаете — так и не разоблачили.
— Мало ли что вам академики говорят. Я экспериментатор, я это делаю, и это совсем не то, что вы думаете. Когда я решил объявить войну всяким проходимцам, то объявил конкурс. Пришли 450 человек — доктора наук, авторитет на авторитете. Все претендуют на то, что видят человека насквозь вместе с его болезнями. И я их всех тестировал. Ставлю за ширму человека и предлагаю продиагностировать. А то и манекен ставил. Так вот они у манекена язву находили… Блефовщики. Они у меня вызывают смех. То, что они делают, для меня не тайна, я могу это хоть сейчас повторить и любого научить. Вот говорят: мол, Геллер ложки гнёт. Да приведите с улицы десяток прохожих — и они у меня через полчаса будут ложки гнуть.
— А вы гнёте?
— Конечно.
— Может, попробуете?
— Ну вот, интересна мне пресса… Почему она <п…> и пропускает существенное? Вот Геллер запускал часы. А я в прямом эфире ленинградского телевидения в своё время сказал: товарищи, я могу пояснить, откуда ноги растут. Помахал руками и говорю: сейчас у всех не только часы заведутся, но и холодильники, стиральные машины, кофемолки. В результате — шквал звонков. Причем у одного даже нарисованные часы пошли… Поймите, что я очень хорошо, как любой профессор, знаю все науки — от нейропсихологии до медицинской генетики. Поэтому я и смог в своих этюдах объединить всё, что делали Мессинг, Кио, Шерешевский и многие другие. А самое главное — я помог отлучить миллионы людей от разнообразных экстрасенсов-мошенников.
ОТ ЗЭКА ДО ЦК
Десять тысяч выступлений — таков творческий итог сорока лет работы артиста.
— Выступал от зэка до ЦК, от НИИ до полевого стана, — вспоминает он. — Как относятся зрители? По-разному. Например, показывал свои этюды в одном селе. Всё идет хорошо, концерт в разгаре, а тyт одна женщина и говорит: «Ну хватит дурачиться, пора и песни петь». Вот так у нас относятся к интеллекту. Я это знаю и порой подыгрываю: осматриваю зал перед началом выступления, топаю ногой якобы для проверки резонанса. Мне это всё абсолютно не нужно, но зрители часто запоминают не опыты, а «магический ритуал».
Самые благодарные зрители — с художественным складом мышления, не склонные к критике. В их глазах мы все на одно лицо — и Кашпировский, и Чумак, и Горный.
— А где больше всего скептиков?
— В тюрьме. Там на первом месте борьба: неужели он и нас сможет провести? Кстати, в тюрьмах я выступал больше всех. Туда артистов не пускают, а у меня-то программа не развлекательная, а познавательная. Перед выступлением я всегда волнуюсь, но всё же в себе уверен: если я столько раз делал это, то почему же сейчас не получится? И вот ищу игoлку. А прячут её мастера: воткнут в огуречный пупырик, привяжyт нитку и проглотят. Потом книгу нахожу нужную в библиотеке и втыкаю эту иголку в заданное слово на определённой странице… Но когда я и таких зрителей переигрываю, то они аплодируют так, как клакеры в Большом театре не смогут.