Прошло некоторое время, прежде чем я начал наблюдать за читающим великаном — слишком уж сильно на меня подействовала его вонь. А ведь мне следовало бы догадаться раньше: бугорки-пирамидки на страницах были письмом для слепых, которое он разбирал ощупью. Вероятно, это было какое-то безумное руководство для великанских ученых, и он искал, с каких бы опасных насекомых начать.
Потом он издал низкий раскатистый звук, от которого завибрировали все сосуды, поставил книгу на место и направился к загадочному аппарату, установленному у стены между книжными шкафами. Там странно переплетались золотые трубки, снабженные многочисленными клапанами, рычагами и вентилями.
Несколькими хоботами великан повернул разом десяток золотых рычагов и вентилей, в трубах сильно забулькало — и вдруг к моему величайшему удивлению зазвучала призрачная музыка замка Тенерох.
Только теперь я обнаружил неприметные треугольные отверстия в стенах прямо над полками. Из них лилась не только музыка, но и ощутимый ток воздуха, который быстро прогнал вонь великана, и дышать снова стало приятно.
Свежий воздух — так вот какова тайна замка Тенерох! Все строение — система вентиляции, сконструированная древней расой гигантских ученых. С ее помощью они закачивали сюда вниз воздух из катакомб. Призрачная музыка была скорее всего побочным эффектом регулируемых воздушных потоков, но великану она как будто нравилась, так как он стал «подпевать» ей высоким свистом и раскачивать в такт чудовищное туловище.
Закончив, он снял с полки бутыль с неистовствующим ухощипом. Потом пополз прямо на меня и поставил бутыль рядышком с моей. Запустив по хоботку в обе стеклянные тюрьмы, он начал их обнюхивать — сперва мою, потом соседнюю. Последовавшие затем фанфарные всхлипы прозвучали так, будто запах моего динозаврьего пота его исключительно взволновал. Нетрудно было себе представить, что он задумал: предстояла дуэль, в которой выступят ваш покорный слуга и тварь из соседней бутыли.
А эта тварь, мои дорогие друзья, это порожденное самым адским изо всех миров чудище было, несомненно, самым отвратительным и тошнотворным, что мне доводилось увидеть. Представьте себе свинью-переростка, с которой только что сорвали кожу, так что видно оголенное мясо со всеми сухожилиями. Туловище поддерживают пять молочно-белых отростков без суставов, но заканчивающихся присосками. По всему телу разбросаны десятки черных фасетчатых глаз, и столько же похожих на клювы жвал. Самым невероятным в твари было, однако, то, что при помощи присосок она могла ходить по стенкам бутыли. Что сотворит со мной такой монстр?
Но тут раздался шум, от которого вздрогнул даже великан! Он донесся откуда-то издалека, и, можно сказать, я был единственным здесь, кто не испугался, а напротив, преисполнился надежды. Это был вздох Тень-Короля.
Отвернувшись от нас, великан выпрямился во весь свой исполинский рост и возмущенно затрубил. Потом он как будто одумался, радостно засвистел, еще немного повозился с системой вентиляции, а после остановил и потоки воздуха, и музыку. И наконец поспешно покинул лабораторию, очевидно, решил добыть Тень-Короля для своей коллекции, а лишь потом устраивать гладиаторские бои.
Из бутылей раздались звуки, вздохи облегчения. Злой великан ушел и тем самым дал мне короткую передышку, чтобы обдумать способы побега.
Однако скоро я отказался от тщетных попыток: просто не видел никакой возможности собственными силами выбраться из стеклянного сосуда. Гадкий ухощип из соседней бутыли рассматривал меня с жадностью и, чавкая, расхаживал по ближайшей ко мне стенке. Мое счастье, что его бутыль забрана решеткой, иначе он уже явился бы мной полакомиться.
— Эй там! — окликнули меня сверху. — Посмотри наверх.
Я поднял глаза. С полки надо мной Гомунколосс спускал в бутыль веревку. Пошире расставив на горлышке ноги, он заглянул внутрь.
— Ну что, — с упреком сказал он, — опять попал в переплет, да?
Прежде чем я успел осыпать его встречными упреками, конец веревки уже стукнулся о стеклянное донышко.
— Обвяжись поперек туловища, — посоветовал он. — А остальное предоставь мне!
Я подчинился. Без рывков и даже видимых усилий, будто я весил не больше мешка пуха, Гомунколосс вытащил меня наверх и опустил на полку. Потом сам соскользнул с горлышка вниз и приземлился на ноги.
— Ну вот, — сказал он. — Теперь приберемся в подвале.
Подойдя к бутыли с жутким ухощипом, он навалился на нее плечом и с удивительной легкостью столкнул за край полки. С громким звоном бутыль разбилась о каменный пол. Подбежав к краю полки, я заглянул вниз. Жуткий, но нисколько не пострадавший ухощип выбирался из осколков.
— Ты с ума сошел? — закричал я. — Разве ты не знаешь, насколько опасны эти твари?
— Конечно, знаю, — отозвался Гомунколосс и принялся сталкивать следующую бутылку. Она разлетелась с таким звоном, будто с неба рухнул целый стеклозавод, и из руин выползла толстая черная змея.
— На шум придет великан! — закричал я.
— Хотелось бы надеяться.
Гомунколосс сбросил третью бутылку. Снова грохот и звон, и на свободу выбрался хрустальный скорпион. Издалека послышалось встревоженное гудение исполинского ученого.
Тем временем Гомунколосс, вооружившись золотой иглой, воспользовался ею как рычагом, чтобы опрокинуть еще бутылку, которая как кегля повалилась на следующую и столкнула ее тоже. Покатившись вместе с полки, они разом разбились об пол. Я даже смотреть не стал, какие кошмарные твари получили свободу.
— Что ты наделал? — набросился я на Гомунколосса. — Как мы теперь отсюда выберемся?
Но он не обращал на меня внимания, а напряженно рассматривал противоположную полку. Творившееся там явно ему нравилось. Воодушевленные его вандализмом, звери подпрыгивали и метались, били крыльями, бегали или налетали на стены, чтобы самим опрокинуть свои тюрьмы. Нескольким это удалось, и еще четыре или пять бутылок разбились о пол.
Теперь помещение заполнилось ядовитым шипением, щелканьем челюстей и биением крыльев. Посередине с воинственным гудением носилось гигантское красное насекомое, похожее на кузнечика.
В дверях появился рассерженный великан и всеми хоботками стал яростно втягивать воздух. Его мембраны раздраженно задвигались, распространяя одурманивающую вонь.
— Нам конец! — крикнул я. — Мы все сейчас упадем в обморок.
— Не паникуй, — сказал Гомунколосс. — Давай понаблюдаем.
Истерически свистя и трубя, великан проковылял до середины помещения, где на него разом набросились освобожденные твари. Жуткий кузнечик опустился ему на голову ногами-присосками и стал клювом долбить мембрану. Фиолетовый комар впился длинным хоботом в другую. Хрустальный скорпион жалил хвостом серую плоть.
Великан оборонялся как мог, непрерывно трубил оглушительным басом, его бешено колышущиеся мембраны неустанно распространяли одурманивающий запах. Но жуткие твари продолжали нападать на него — со всех сторон и всеми доступными им средствами. Черная змея обернулась вокруг одного хобота и попыталась его раздавить, чудовищная крыса-переросток драла клыками другой. Великан натолкнулся на стеллаж и попытался за него уцепиться, но лишь свалил на пол еще несколько бутылок. Из осколков поднялись новые страшные насекомые с ярко раскрашенными крыльями и ядовито-зелеными жалами.
Теперь великан издавал только беспомощный, почти жалобный свист — он все больше и больше слабел.
Дурманящая вонь достигла нашей полки — я боролся с головокружением.
— Пойдем отсюда, — сказал Гомунколосс и, схватив меня за плащ, потащил к трещине в стене сразу за шкафом. Трещина оказалась выше моего роста, и когда он меня подтолкнул, я пролез в нее без малейшего труда.
— Этот проход ведет из подвала наверх, — объяснил он. — Мы достаточно насмотрелись.
В виде исключения я был совершенно с ним согласен.
История на славу
— Вот теперь, — сказал Гомунколосс, — ты кое-что пережил. Начинай писать.
Мы снова сидели в тронном зале замка Тенерох, тяжелый подъем из подвала остался позади.
— Что? — переспросил я.
— Ну, не прямо сейчас, — уступил Гомунколосс. — Завтра. Утром сядешь и напишешь. Рассказ выйдет на славу!
— Непременно, — пообещал я. — А ты знал, что на самом деле замок Тенерох — верхушка вентиляционной системы?
Гомунколосс наградил меня долгим взглядом.
— Ты многому научился, — сказал он, помолчав.
— Нет, нет, я не выдумываю. Замок — это верхушка древней вентиляционной системы великанов. С его помощью они загоняют в свои владения воздух. Вот и вся его тайна.
— Конечно, конечно, — улыбнулся Гомунколосс. — Мне бы твою фантазию! Обязательно включи это завтра в свой рассказ. Поистине хорошая находка!
На следующий день я проснулся отдохнувший и, хотя все тело у меня ломило, сразу взялся записывать пережитое.
Разложив перед собой перья, чернильницу и бумагу, я задумался, с чего начать.
М-да, с чего начать? С того места, когда Тень-Король исчез? Но тогда сперва пришлось бы его описать. А он личность непростая, потребуется много труда. Не лучше ли сперва объяснить, как я вообще сюда попал? Но для этого пришлось бы зайти далеко в прошлое, начать со смерти Данцелота. А это уже не рассказ, а целая книга.
Гм. Может, пусть будет яркая зарисовка, блестящая виньетка в жанре хоррор? С того момента, как я очнулся в бутыли? «Я пришел в себя на дне бутыли». Интригующее начало, после такого никто читать не бросит!
Хорошо. Значит, надо дать подробное описание гигантских насекомых, вот уж истинный хоррор. Итак, вперед!
Но не успел я взять перо, как началось бешенное сердцебиение, и рука у меня задрожала. Я же был на волосок от смерти! Какое ужасное испытание, какие пугающие картины! Вонь великана въелась в мой плащ, его странный музыкальный свист и трубные звуки еще звучали в ушах. При одном только воспоминании о нем меня прошиб холодный пот.
Нет, пережитой кошмар не описать никакими словами. Как мне передать ощущение опасности и злобу, которые исходили от исполинск