– Ну… ладно. Если это не идет вразрез с твоими планами…
– Идем. – Он кивнул в том направлении, откуда Катерина пришла. – Есть хорошая кофейня в двух шагах, там прекрасные завтраки. Ты завтракала?
– Да, в отеле.
– Где остановилась?
– Там, – она махнула рукой. – Тоже недалеко, в центре. Двор Конвента, кажется, так называется.
– Неплохое место.
Кофейня действительно оказалась совсем рядом, не доходя до площади Ливов, и даже столик обнаружился свободный. Даниил пододвинул для Катерины стул, подождал, пока она сядет, и сам уселся напротив, бросив небольшую кожаную сумку на пустовавшее место. Здесь еще лежала тень, но Катерина не стала снимать солнечные очки – они хоть как-то защищали от его взгляда.
Даниил изменился. Волосы еще больше отросли, и он собирал их в хвост, кончик которого болтался где-то в районе лопаток. Он стал чисто бриться, небрежная щетина исчезла, и кажется, еще больше раздался в плечах, хотя и раньше не отличался скромными габаритами. А вот зеленые глаза сверкали совсем как прежде.
– Вот так история, – негромко сказал Даниил. – Я совсем не ожидал тебя встретить.
– Это взаимно, – вздохнула Катерина. Ну почему она пошла направо, а не налево? Сейчас бы любовалась какой-нибудь достопримечательностью и чувствовала себя превосходно. А теперь желудок скрутился узлом, коленки противно дрожат, и чувство нелюбви к себе за эту слабость превосходит все мыслимые пределы.
– Но мы встретились, и это к чему-то хорошему. Хотя бы к кофе… А, спасибо! – он взял у подошедшей официантки меню. Катерина открыла поданное ей и посмотрела на страницу, ничего не видя. Она не хотела ни есть, ни пить. Она хотела оказаться подальше отсюда. Сердце колотилось где-то в горле. – Так, мне вот этот омлет с сосисками, кофе во френч-прессе и минеральную воду.
– Мне вот это, – Катя ткнула наугад куда-то на странице с горячими напитками и, видимо, куда-то все-таки попала, потому что официантка кивнула, записала заказ и ушла.
– Ну, рассказывай, – потребовал Даниил, подавшись вперед и положив локти на стол. На правой его руке был широкий кожаный браслет с фигуркой скачущей лошади, на левой – два кожаных с серебряными вставками и узорами, похожими на кельтские. – Как ты живешь? Куда ты пропала? Как мама?
Катерина сглотнула, помолчала. Нет, хорошо все-таки, что не сняла очки…
– Мама умерла.
Его лицо сразу закаменело, словно кто-то коснулся Даниила Серебрякова волшебной палочкой и попытался превратить в камень.
– Извини. Извини, Катя, я не знал.
– Конечно, – сказала она поспешно, – откуда ты мог знать! Все в порядке, Дань. Уже два года прошло.
– Для таких вещей сроки… условны. – Он вдруг протянул руку и коснулся Катерининой, и она непроизвольно сжала пальцы. – Я соболезную. Почему ты не позвонила Анжеле или еще кому-нибудь из нашей старой компании? Мы бы… поддержали.
– А ты все еще с ними на связи? – Катерина решила, что пора сменить тему.
– Конечно. Мы встречаемся не так часто, как хотелось бы, но иногда… Нам тебя не хватало, Катя. Ты так внезапно исчезла. Это показалось странным.
– У меня были семейные обстоятельства. – Она повторяла эту фразу часто и хорошо выучила. – И мне требовалось побыть одной.
– Уважаю твои желания. Надеюсь, сейчас я не слишком-то настаивал на распитии кофе?
– Будем считать, что не слишком.
Он счел это шуткой и улыбнулся. Пора заканчивать с сеансом психотерапии, имелись на свете и более безопасные темы для разговора.
– Как ты оказался здесь? Это, наверное, интересная история…
Рыбка заглотала наживку сразу.
– Мы с тобой сколько не виделись? Шесть лет? – Катерина кивнула. – Ну так вот, пять лет назад мне очень надоело работать на чужого дядю, и я решил, что пора пускаться в свободное плавание. Открыл свой бизнес, начал его продвигать, дело пошло. Три года назад я приехал сюда по делам и вдруг понял, что хотел бы пожить в этом городе. Родители привозили меня сюда пару раз летом, когда я еще был подростком, и это, видимо, оставило отпечаток. Вдруг проснулось вдохновение, как по волшебству отыскались возможности… Теперь живу на два дома, часть времени провожу здесь, часть в Москве, езжу по миру. Сейчас я здесь, потому что на выходных открывается ювелирная выставка, достаточно крупная по местным масштабам. Они здесь случаются достаточно редко, и потому это уникальная возможность…
Официантка принесла на подносе огромную тарелку с омлетом и сосисками для Даниила и много-много кофе. Оказалось, что Катерина удачно ткнула в большую чашку капучино. Можно было бы узреть в том благоволение судьбы, если бы судьба пятнадцатью минутами раньше так не нагрела ее с Даниилом. Хотя, возможно, это компенсация. Катерина зачерпнула ложечкой немного пенки и решила, что компенсация годится.
Можно немного расслабиться. Катерина встретила Даниила Серебрякова, и небеса не обрушились на землю. С ним вполне можно общаться почти как раньше. Они всегда были просто друзьями, вот пусть так и останется. Конечно, она еще не раз пожалеет, что не сбежала, едва услышала его голос. Но, возможно, это шанс навсегда с Даниилом распрощаться? Последняя возможность… закрыть все счета.
– Ты впервые в Риге? – спросил Даниил.
– Я вообще впервые за границей.
– Да ты что?! – Он оторвался от еды и посмотрел на Катерину так, словно она с луны свалилась. – Никогда не выезжала?
– Вот в первый раз. Не до того было.
Он покачал головой.
– Великие боги, Катя! Я-то думал, ты давно объездила весь мир, вообще из России уехала, потому и не показываешься!
– Нет, Данила-мастер, – ответила она, называя его прозвищем, принятым в старой компании, – я очень скучный человек. Никуда не езжу, ни с кем не встречаюсь, работаю все там же. И живу в той же квартире.
– В Жуковском?
– Да. Там воздух хороший.
Чистая правда, между прочим. Катерина предпочитала каждый будний день проделывать длинный путь – сначала на электричке, потом на метро – туда и обратно с работы и на работу, лишь бы жить среди сосен в Подмосковье. Москва, вечно перегруженная, как обрюзгшая тетка с тяжелыми сумками, ее как место жительства не прельщала.
– Верность традициям делает тебе честь, – глубокомысленно произнес Даниил и съел сосиску.
Он, конечно, изменился – Катерина чувствовала, она всегда очень чутко ловила его интонации и движения, – но не настолько, чтобы не узнать. Стал одеваться сдержаннее, хотя браслеты на руках остались, и джинсы щеголяют изысканными потертостями в неожиданных местах, а вот рубашка, сменившая привычные забавные футболки, – это новшество. Хотя сейчас же рабочий день…
– Послушай, – сказал Даниил, прожевав, – если так все сложилось и ты впервые в Риге, как смотришь на то, чтобы я показал тебе этот город?
Катерина едва не поперхнулась своим вкусным капучино.
– Я… не хотела бы тебя утруждать.
– Это не труд, а радость. Я и не думал, что так буду рад тебя видеть, если встречу. Я хорошо знаю город, люблю его, и я… – Тут он осекся. – Прости, я не подумал. Ты здесь не одна?
Вот он, момент истины. Сейчас можно соврать, что она приехала с женихом или еще лучше – с мужем (ну и что, многие не носят обручальных колец), вежливо распрощаться и никогда больше Даниила Серебрякова не видеть. Не станет же он за ней следить, не такой человек. Если его просят оставить кого-то в покое – он оставляет.
Но Катерина физически не могла ему лгать.
– Я одна.
– Тогда как ты смотришь на мое предложение?
– Тебе ведь нужно готовиться к выставке, – напомнила Катерина.
– Да бог с ней, с выставкой, я готов давно. Сам себе начальник, помнишь? Могу хотя бы денек провести так, как мне хочется. Соглашайтесь, мадемуазель, я покажу вам лучшее, что есть в этом унылом городишке.
Катерина засмеялась. Впервые за долгое время.
Стоило сказать ему «нет».
– Да, – сказала Катерина, – это будет приятно.
Когда они закончили пить кофе, Даниил сообщил:
– Мне нужно зайти на час на работу, это здесь же, неподалеку, а потом я полностью в твоем распоряжении. Хотел бы показать тебе мою берлогу. Не откажешься?
– Нет.
Она уже решилась, так какой смысл отказываться?
Хотя Катерина понимала, что попалась. Коготок увяз, и все, дальше будет только хуже. Или лучше? Может, после этой встречи все воспоминания, скопившиеся в ней, наконец станут простыми воспоминаниями?
Кто знает…
Она его не видела шесть лет. А знает – уже девять. Все эти девять лет, даже не присутствуя рядом физически, Даниил все-таки… был. Кроме него, никого толком и не было.
Впервые Катерина увидела его в компании, собиравшейся у Анжелы, куда она сама попала случайно. Отправилась на выставку снимков с видами дикой природы, чуть не столкнулась с девушкой, внимательно рассматривавшей, как бурый медведь с чувством, толком и расстановкой пожирает лосося, и от неожиданности сказала что-то про этого медведя. Девушка ответила, завязался разговор, и выяснилось, что Анжела – уникальное существо, способное разговорить даже такую замкнутую особу, как Катерина. Анжела потащила новую знакомую в гости, и Катерина пропала.
Она никогда не отличалась особой коммуникабельностью, одной ей было гораздо комфортнее, чем в окружении людей, и Катерина совершенно от этого не страдала. Мама сначала удивлялась, потом привыкла – к отсутствию подруг в доме, к тому, что дочь после школы или курсов сразу идет домой… Первый парень появился у Катерины в восемнадцать, она встречалась с ним полтора года и рассталась незадолго до знакомства с Анжелой. Из отношений Катерина вынесла несколько сакральных знаний, вроде того, что секс может быть приятным, что своими интересами ради другого человека радикально поступаться нельзя и что лучше быть одной, чем вместе с кем попало.
Она никогда не «зависала» в шумных компаниях и до сих пор не понимала, как именно ей удалось прижиться у Анжелы. Нет, естественно, Катерина не переехала туда, в громадную пятикомнатную квартиру на Пятницкой, где Анжела жила вместе с родителями. Но атмосфера, царившая там, покоряла.