Джейс начал пытаться передвигаться на локтях, хотя движение послало волну боли через плечо настолько серьезную, что он подумал сдаться. Его видение потемнело; когда он вернулся снова, Себастьян стоял над ним с рычанием, меч Моргенштернов уже был в его руке и, они были окружены фигурами. Женщины, одетые в белое, как греческие оракулы. В их глазах прыгали оранжевые язычки пламени. Они были красивы и ужасны одновременно. Это были Железные Сестры. Каждая из них держала меч Адамас, опущенный вниз. Они молчали, их губы были сложены в мрачные линии. Между двумя из них стоял Безмолвный Брат, которого Джейс видел ранее в битве на равнине, с его деревянным посохом в руке.
— Шесть сотен лет мы не покидали нашей Цитадели, — сказала одна из Сестер. Это была высокая женщина, чьи черные волосы спадали веревками до её талии. Её глаза пылали, как две печи в темноте. — Но небесный огонь призвал нас и мы пришли.
Отойди от Джейса Лайтвуда, сын Валентина. Причинишь ему боль снова и мы уничтожим тебя.
— Ни Джейс Лайтвуд, ни огонь в его жилах не спасет вас, Клеопа, — сказал Себастьян все еще с мечом в руке. Его голос был ровным. — У Нефилимов нет спасения.
— Ты не знал силы небесного огня. Теперь познал, — сказала Клеопа. — Пора отступить, мальчик.
Кончик меча Моргенштернов опускался к Джейсу — опускался и с криком Себастьян сделал выпад вперед. Меч просвистел мимо Джейса и зарылся в землю. Земля, казалось, завыла, как будто смертельно раненная. Толчок разорвал землю, разойдясь от кончика меча Моргенштернов. Сознание Джейса приходило и уходило, сознание кровоточило из него, как огонь, который кровоточит из раны, но даже когда тьма спустилась, он видел торжество на лице Себастьяна, и слышал, как он начинал смеяться, как внезапно страшно и мучительно землю разорвало на части. Большая черная трещина открылась рядом с ними. Себастьян прыгнул в нее и исчез.
— Это не так просто, Алек, — устало произнесла Джиа, — портал открыть сложно, и мы ничего не слышали от Железных Сестер, чтобы доказывало, что они нуждаются в помощи. Кроме того, после того, что произошло в Лондоне сегодня утром, мы должны находиться здесь, на боевом дежурстве.
— Я говорю вам, что я знаю это, — ответил Алек. Он весь дрожал, несмотря на его подготовку.
Было холодно на Гард Хилл, но это было больше чем просто холод. Отчасти это было шоком, на то, что Изабель сказала их родителям, на выражение лица своего отца. Но больше это было предчувствие. Холодное предчувствие пробрало его, как лед.
— Вы не понимаете Обращенных; вы не понимаете, какие они…
Он согнулся пополам. Что то горячее пронзило его через плечо вниз через его кишки, словно копья огня. Взвывая он упал на землю.
— Алек… Алек! — руки Консула были на его плечах. Он отдаленно осознавал, что его родители бежали к нему. Его сознание поплыло в агонии. Боль накрывала и удваивалась, потому что это была вовсе не его боль; искры под его грудной клеткой горели не в его теле, а в ком-то другом.
— Джейс, — выдавил он сквозь зубы, — что-то произошло… огонь. Вы должны открыть портал, быстрее.
Аматис, упавшая спиной на землю, засмеялась.
— Ты не убьёшь меня, — сказала она. — Тебе не хватает жёсткости.
Клэри, тяжело дыша, ткнула кончиком меча под подбородок Аматис.
— Вы не знаете, на что я способна.
— Посмотри на меня, — глаза Аматис сверкнули. — Посмотри на меня и скажи мне, что ты видишь.
Клэри посмотрела, уже зная. Аматис не выглядела в точности, как её брат, но у неё был тот же подбородок, те же надёжные голубые глаза, те же каштановые волосы, тронутые сединой.
— Милосердие, — ответила Аматис, поднимая руки, как бы уклоняясь от удара Клэри. — Ты проявишь его ко мне?
Милосердие. Клэри стояла словно замороженная, даже Аматис посмотрела на нее с явным удовольствие. Добро не доброта, и нет ничего более жестокого, чем добродетель. Она знала, что должна перерезать глотку Аматис, даже хотела, но как она скажет Люку, что убила его сестру? Убила его сестру, лежащую на земле и умоляющую о пощаде? Клэри почувствовала собственное дрожание рук, как будто они были отключены от тела. Звуки битвы вокруг неё померкли: она слышала крики и шум, но не решалась повернуть голову в сторону, дабы увидеть, что происходит. Она была сфокусирована на Аматис, на рукоятке Геосфороса, на тонкой струйке крови, которая бежала из-под подбородка Аматис, где кончика меча Клэри касался кожи. Земля разразилась.
Сапоги Клэри поскользнулись на снегу, и она упала; она откатилась, едва не порезав себя своим собственным лезвием. Падение выбило из нее дыхание, но она поднялась на ноги, сжимая Геосфорос, как вдруг земля затряслась вокруг нее. Землетрясение, она подумала, но оно было каким-то странным. Она вцепилась в скалу свободной рукой, как вдруг Аматис поднялась на колени, оглядываясь с хищной усмешкой.
Тишину разорвали крики со всех сторон. Как Клэри с ужасом увидела, что землю разорвало пополам, в ней появилась гигантская трещина. Скалы, грязь и зазубренные куски льда ссыпались в нее, Клэри начала вскарабкиваться, чтобы оказаться как можно дальше. Трещина быстро расширялась, и вот уже зубчатая трещина превращается в огромную пропасть с отвесными обрывами, от которых падала тень.
Когда земля перестала дрожать, Клэри услышала, что Аматис смеется. Она подняла взгляд и увидела, как женщина в возрасте помогла той подняться, издевательски ухмыльнувшись Клэри.
— Передавай моему брату пламенный привет, — сказала Аматис и спрыгнула в пропасть.
Клэри оттолкнулась ногами, ее сердце бешено колотилось, и побежал к краю трещины. Она посмотрела вглубь. Она видела только несколько футов чистой земли, а затем темноту и тени, движущиеся тени. Она обернулась и увидела, что везде по полю боя Обращенные бежали к пропасти и прыгали в нее. Они напомнили ей Олимпийских дайверов, уверенных и решительных, уверенных в себе и в своем удачном приземлении.
Нефилимы спешно взбирались на ноги, чтобы убраться подальше от расщелины, в то время как их облаченные в красное враги, проскакивая мимо них, бросались прямо вглубь нее. Она остановилась. Там, как раз справа от пропасти, на некотором расстоянии от неё, была группа женщин, одетых в белое. Железные Сестры. Через зазоры между ними Клэри смогла увидеть фигуру на земле, и другого, в пергаментной одежде, наклонившегося над ним. Она бросилась бежать.
Она знала, что не должна бежать с обнаженным клинком, но ей было все равно. Она мчалась по снегу, стремительно огибая Обращенных, и втискиваясь в толпу Нефилимов. Снег был скользким и пропитанным кровью, но она бежала не останавливаясь, пока не прошла через круг Железных сестер и не достигла Джейса.
Он был на земле, и ее сердце, которое казалось, взорвалось в груди, замедлило немного свой ритм, когда она увидела, что его глаза были открыты. Он был очень бледен, хотя и дышал достаточно резко, чтобы она могла услышать его. Безмолвный Брат стоял на коленях рядом с ним, его длинные бледные пальцы освобождали от одежды плечо Джейса.
— Что происходит? — спросила Клэри, дико озираясь по сторонам. Дюжина Железных Сестер оглянулась назад, беспристрастно и молча. С другой стороны пропасти были еще Железные Сестры, которые неподвижно наблюдали, как очерненные бросались в нее. Это было жутко. — Что случилось?
— Себастьян, — пробормотал Джейс сквозь стиснутые зубы, и она бросилась на землю рядом с ним напротив Молчаливого Брата; куртка Джейса обнажила его плечо, и Клэри увидела на нем глубокую рану. — Себастьян, вот что случилось.
Из раны сочился огонь. Не кровь, а огонь, с оттенком золота, как ихора ангелов. Клэри сделала рваный вдох, и подняла голову, она увидела брата Захарию смотрящего на нее. Клэри поймала один проблеск его лица, все углы и бледность и шрамы, прежде чем выхватил стило из халата. Вместо того чтобы установить его в кожу Джейса, как она ожидала, он установил его на свою ладонь и начертил руну Он сделал это быстро, но Клэри могла почувствовать силу руны. Это заставило ее содрогнуться.
— Не шевелись. Это остановит боль, — сказал он своим мягким целенаправленным шепотом, и положил руку на огненную рану на плече Джейса.
Джейс вскрикнул. Его тело наполовину поднялось с земли, и огонь, который кровоточил, как медленные слезы из его раны вырос, как будто бензин вылили на него, пронзив брата Захарию.
Пожар поглотил пергаментный рукав халата Захарии; Безмолвный Брат дернулся, но не раньше чем Клэри увидела, что пламя поднималось, пожирая его. В глубине пламени, так как он колебался и трещал, Клэри увидел форму — форму рун, которые выглядели как два крыла, соединенные одним стержнем. Руну она видела прежде, стоя на крыше в Манхэттене: первой руны не было в Серой книге. Они мелькали и исчезали, так быстро, что она хотела бы знать, могла ли она понять их.
Казалось, это та руна, которая является ей во время стресса и паники, но что она значит? Она предназначалась для спасения Джейса или Брата Захарии? Безмолвный Брат упал молча в снег, рухнул, словно сгоревшее дерево, превратившееся в пепел.
Ропот разрывался через ряды Железных Сестер. Чтобы не происходило с Братом Захарией, этого не должно было быть. Что-то пошло ужасно неправильно.
Железные Сестры двинулись к их упавшему брату. Они загородили от Клэри Захария, когда она потянулась к Джейсу. Он взбрыкивал и содрогался на земле, глаза были закрыты, а голова наклонилась назад. Она дико озиралась по сторонам. В промежутках между Железными Сестрами она видела Брата Захарию, мечущегося по земле: Его тело мерцало, шипя с огнем. Крик вырвался из его горла — крик человека, человеческой боли, а не тихий шепот Безмолвных Братьев, звучащий в голове.
Сестра Клеопа ухватилась за его — пергаментные одежды и огонь, Клэри услышала как голос Сестры повысился, «Захария, Захария…», но он был не единственным, кто был ранен. Некоторые Нефилимы столпились вокруг Джейса, многие другие же помогали раненым товарищам наносить исцеляющие руны, и искали чем можно было бы перевязать раны.