— Я не понимаю, — проговорила Клэри, повышая голос, — они что, всё ещё там?
Джиа помотала головой.
— Дом пуст.
— Но… что же с Мелиорном? И Магнусом?
— Ничего определенного, — сказала Джиа. — В доме нет никого, кто бы мог ответить на письма. Патрик отправился обыскивать город с командой караула.
— В доме была кровь? — спросил Джейс. — Признаки борьбы или ещё чего-нибудь?
Джиа встряхнула головой.
— Нет. Еда по-прежнему лежала на столе. Кажется, что они просто растворились в воздухе.
— Есть еще что-то, не так ли? — произнесла Клэри. — По выражению вашего лица я могу сказать, что это еще не всё.
Джиа не ответила, просто толкнул дверь в комнату Совета. Шум заполнил прихожую. Это был звук, напоминающий Клэри крушение в океане. Она поспешила пройти мимо консула и остановилась в дверях, неуверенно колеблясь.
Зал Совета, такой спокойный всего несколько дней назад, был наполнен криками. Все стояли, кто-то в группах, кто-то по отдельности. Спорили. Клэри не могла разобрать слов, но видела раздраженные жесты. Она окинула взглядом толпу в поисках знакомых лиц — ни Люка, ни Джослин, но были Лайтвуды, Роберт, в мантии Инквизитора, стоявший за Маризой; Алина и Хелен, и дети Блэкторнов.
И там, ниже, в центре амфитеатра, было четыре резных деревянных трона для жителей Нижнего мира, установленные полукругом вокруг пюпитров. Они были пусты, и размазанное по половицам, перед ними было лишь одно слово, небрежно написанное от руки:
Veni.
Джейс прошел мимо Клэри в комнату. Его плечи напряглись, когда он уставился на небрежный почерк.
— Это ихор, — сказал он. — Ангельская кровь.
На мгновение Клэри увидела библиотеку в Институте, пол, запятнанный кровью и перьями, скелет ангела.
Erchomai.
Я иду.
А сейчас единственное слово: Veni. Я пришел.
Второе послание. О, Себастьян был занят. Глупо, подумала она, так глупо с её стороны думать, что он пришел только ради неё, что это не является частью чего-то большего, что он не хотел большего, больше разрушений, больше страха, больше потрясений. Она подумала о его ухмылке, когда она упомянула бой у Цитадели.
Конечно, это было больше, чем просто нападение; это было развлечением. Отвлечение пристального внимания Нефилимов от Аликанте, вынуждение искать его и его прислужников по всему миру, наведение среди них паники ранеными и убитыми. А тем временем Себастьян нашел путь к сердцу Гарда и окрасил пол кровью.
Рядом с кафедрой находилась группа Безмолвных Братьев в одеждах цвета кости, их лица были скрыты капюшонами. Вспомнив кое-что, Клэри повернулась к Джейсу.
— Брат Захария…У меня не было возможности спросить, знаешь ли ты, он в порядке?
Джейс смотрел на надпись на помосте, с выражением боли на его лице.
— Я видел его в Базилике. Он в порядке. Он изменился.
— В лучшую сторону?
— В человеческую, — ответил Джейс, но прежде чем Клэри смогла спросить, что он имеет в виду, она услышала, как кто-то зовет её. Внизу, в толпе посреди комнаты она увидела руку, которая неистово ей махала. Изабель. Она стояла подле Алека, неподалёку от их родителей.
Клэри слышала, как Джиа зовет ее, но она уже пробиралась через толпу, Джейс и Саймон не отставали. Она чувствовала, как окружающие бросают в ее сторону любопытные взгляды. В конце концов, все знали, кто она такая. Знали, кто они такие. Дочь Валентина, его приемный сын и вампир-Светоч.
— Клэри! — Изабель крикнула, как только Клэри, Джейс, и Саймон приблизились к ним, освобождаясь от взгляда зрителей и чуть не упав на Лайтвудов, которым удалось очистить небольшое пространство для себя в середине толпы. Изабель выстрелила раздраженным взглядом Саймона, после чего обняла Джейса и Клэри.
Как только она выпустила Джейса, Алек вытащил его за рукав и обнял его так, что костяшки его пальцев, обхватывающие ткань побелели. Джейс удивился, но ничего не сказал.
— Это правда? — спросила Изабель у Клэри. — Себастьян был у тебя дома прошлой ночью?
— У Аматис, да… Но как ты узнала? — поинтересовалась Клэри.
— Наш отец — инквизитор; конечно же, мы знаем, — сказал Алек. — Слух о том, что Себастьян в городе, был единственным предметом всеобщих разговоров, пока не открыли комнату Совета и мы не увидели… это.
— Это правда, — добавил Саймон. — Консул спрашивала об этом, когда разбудила меня, но я сказал, что ничего не знаю. Я спал в это время. — добавил он, когда Изабель бросила на него вопросительный взгляд.
— Консул говорила вам что-нибудь об этом? — допытывался Алек, окидывая рукой мрачную картину внизу. — А Себастьян говорил?
— Нет, — сказала Клэри. — На самом деле Себастьян не поделился своими планами.
— Он не мог добраться до представителей нижнего мира. Мало того, что Аликанте охраняется, каждый из них жил в безопасном доме. — сказал Алек. Его пульс стучал как молоток; его рука, которой держал Джейса за рукав, тряслась с легкой дрожью. — Они были на ужине.
— Они должны были быть в безопасности. — он отпустил Джейса и сунул руки в карманы. — И Магнус… Магнус даже не должен был быть здесь. Катарина должна была. Он посмотрел на Саймона. — Я видел тебя вместе с ним на Ангельской площади в ночь боя. Он сказал почему прибыл в Аликанте?
Саймон тряхнул головой.
— Он просто прогнал меня. Он лечил Клэри.
— Может быть, он нас надул, — сказал Алек. — может быть, Себастьян хочет заставить нас думать, что он что-то сделал с представителями нежити, чтобы сбить нас с толку.
— Но они пропали. — тихо сказал Джейс, и Алек отвернулся, как будто он не мог выносить этот взгляд.
— Пришел, — прошептала Изабель, глядя на кафедру. — Зачем?
— Он сказал, что у него есть сила, — ответила Клэри. — Сила, которую никому из нас не дано понять.
Она подумала о том, каким образом он сначала появился в её комнате, а затем исчез. О том, как разверзлась почва под его ногами в Цитадели, как если бы земля приветствовала его, скрывая от угрозы внешнего мира.
Резкое отзвук раздался по комнате, колокола, что призывали Совет к началу. Джиа прошла к кафедре, с вооруженными охранниками Конклава, в одеждах с капюшонами, по обе стороны от нее.
— Сумеречные охотники, — произнесла она, и слова отдались эхом в комнате, словно использовали микрофон. — Тишина, пожалуйста.
Комната медленно погружалась в тишину, хотя лица довольно многих выглядели бунтующими, что казалось не совместимым с тишиной.
— Консул Пенхоллоу! — Крикнул Кадир. — Какие ответы у вас есть для нас? В чем смысл этого… этого осквернения?
— Мы не уверены, — сказала Джиа. — Это случилось ночью, между сменой дозоров.
— Это месть, — заговорил худой, темноволосый Сумеречный охотник, в нем Клэри узнала главу Будапештского института. Кажется, его зовут Лазло Балоу. — Месть за наши победы в Лондоне и Цитадели.
— У нас не было побед в Лондоне и в Цитадели, Лазло, — сказала Джиа. — Лондонский институт оказался защищен такой силой, о которой мы даже не подозревали, которую мы не сможем повторить. Сумеречные Охотники были предупреждены, что и обеспечило их безопасность. И все равно, некоторые были ранены: Ни один из приспешников Себастьяна не пострадал. В лучшем случае это можно было бы назвать успешным отступлением.
— Но нападение на Цитадель, — протестовал Лазло. — Он не вошел в Цитадель. Он не достиг оружейни.
— Но ни он понес потери. Мы отправили около шестидесяти воинов, и он убил тридцать из них и ранил десятерых. У него было сорок воинов, и он потерял, возможно, пятнадцать. Если бы не случилось то, что случилось, когда он ранил Джейса Лайтвуда, его сорок бы убили наши[шестьдесят.
— Мы Сумеречные охотники, — сказал Назри Чоудхури. — Мы привыкли к тому, что должны защищать до последнего вздоха и последней капли крови.
— Благородная идея, — сказал Жозиан Понмерси, от Марсельского Конклава. — Но, возможно, не совсем исполнимая.
— Мы были слишком консервативны в количестве воинов, которых мы послали к нему навстречу в Цитадель, — сказал Роберт Лайтвуд, его громкий голос пролетался по комнате. — Мы подсчитали, после всех нападений, что у Себастьяна около четырехсот Омраченных воинов на его стороне. Просто учитывая цифры, сражение голова к голове теперь между ним и всеми Сумеречными охотниками будет означать, что он все потеряет.
— Мы должны сразиться с ним, чем скорее, тем лучше. До того, как он обратит других сумеречных охотников, — сказала Диана Рэйбёрн.
— Вы не можете бороться, с тем, кого не можете найти, — сказала Консул. — Наши попытки разыскать его по-прежнему безрезультатны. — Она повысила голос. — У Себастьяна Моргенштерна прекрасный план сейчас, чтобы заманить нас в небольшом количестве. Мы нужны ему, для отправки на разведку, для охоты на демонов или на него. Мы должны оставаться вместе, здесь, в Идрисе, где он не сможет противостоять нам. Если мы разделимся, если мы оставим нашу родину, то мы проиграем.
— Он будет ждать нас, — сказал нефилим со светлыми волосами из Конклава в Копенгагене.
— Будем надеяться, у него не хватит терпения для этого, — сказала Джиа. — Он наверняка атакует, и когда он сделает это, мы победим его своей численностью.
— Это считается больше, чем терпение, — сказал Балог. — Мы покинули свои Институты, пришли сюда, с пониманием того, что вернемся после того, как проведем Совет с представителями Нижнего мира.
— Кто защитит мир без нас? У нас есть обязательство, обязательство от Небес, защищать мир, сдерживать демонов. Мы не можем делать это из Идриса.
— Все подчиненные в полном составе, — сказал Роберт. — Остров Врангеля работает сверхурочно. А учитывая наше новое сотрудничество с Нежитью, нам придется полагаться на них, чтобы придерживаться соглашения. Это было частью того, что мы собирались обсудить сегодня на Совете.
— Хорошо, удачи тебе с этим, — сказал Жозиан Понтмерки, — учитывая, что представители Нижнего мира пропали.
Пропали. Это слово упало в тишину, как камень в воду, рассылая рябь по всему залу. Клэри почувствовала, как напрягся Алек рядом с ней. Она не позволяла себе поверить, в то, что они действительно исчезли. Это все уловка Себастьяна, продолжала говорить она сама себе. Злая шутка, не более.