Жители Сан-Франциско
Дэнни-бой, мисс Мигсдэйл и Ученый до хрипоты спорили несколько недель по поводу содержания. Джекс казалось, что этот текст вполне подходит. Правда, по поводу предыдущих пяти редакций она сказала то же самое.
Девушка взяла ружье и боеприпасы и, отодвинув решетку, скользнула в колодец канализации. Решетки канализационных люков были ослаблены и смазаны заранее в большинстве стратегических мест Города. Она тщательно продумала возможные пути бегства под землей. Закрепив крышку люка за собой, аккуратно спустилась по склизкой лестнице к входу в туннель. Он был шире, чем остальные, и Джекс могла идти, согнувшись, а не ползти на животе.
Как ни странно, но ей здесь нравилось. Она чувствовала себя в безопасности, будучи скрытой от чужих глаз. Сырой воздух пах плесенью и отходами, но теплое чувство защищенности того стоило. В полной тишине Джекс слышала глухие удары собственного сердца. Включив фонарик, она увидела огромную трубу, покрытую зеленоватым мхом. Когда-то серые стены потеряли первоначальный цвет под пятнами и разводами непонятного происхождения. Плесень росла по странным линиям, похожая на граффити на непонятном языке.
Туннель уперся в сточную систему. По полу пролегала сточная труба, возле которой девушка обнаружила сухое место, где можно было оставить ружье и амуницию. Теперь можно отправляться на поиски новой жертвы.
Новая жертва мало отличалась от предыдущей – скучающий часовой. Ей не составило никакого труда подкараулить его, даже понравилось: странное удовольствие, смешанное со страхом, болью и запахом дыма. Оставляя на щеке рядового свой автограф, она услышала шаги в отдалении и скользнула в люк. Убегая, девушка услышала выстрел и пронзительный свист.
Выскочив на свежий воздух в районе Маркет-стрит, Джекс потянулась. Ветер уже начал разгонять туман. Подняв голову, она увидела чистое звездное небо. Где-то орала сирена, к которой присоединился собачий лай, переходящий в примитивный, первобытный и тревожный вой. Интересно, что там с боевым духом у солдат Майлза?
В ближайшей аллее раздался ответный вой. Джекс вгляделась в темноту. За ней из мрака наблюдала пара светящихся глаз.
– Хорошая охота? – спросила девушка.
– Удачная, – ответил, выходя под свет фонаря, Рэнделл. Несмотря на холод, он был обнажен по пояс, за исключением красного платка на шее. – Мерседес и ее друзья освободили лошадей в лагере Звездуна. Большая часть уже в моем табуне, остаток ребята сейчас гонят к парку.
Рэнделл ухмыльнулся, обнажив белоснежные клыки, и повторил:
– Отличная охота!
– А я сейчас в штаб, встретиться с Дэнни. Ты не пойдешь?
– Еще рано, есть время поохотиться! – сказал мужчина, растворяясь в темноте.
Где-то грохотали выстрелы.
– Удачи! – пожелала она сгустку темноты и, закинув ружье на плечо, направилась к Северному пляжу, где артисты устроили первую временную штаб-квартиру в заведении под легкомысленным названием «Чи-чи бар».
С крыши «Чи-чи бара» Робот первым заметил приближающуюся Джекс. Она кралась вдоль улиц, чутко прислушиваясь к каждому шороху в темноте, окружавшей ее.
– Джекс, – тихонько окликнул ее механик. – Поднимайся по пожарной лестнице!
Она исчезла из виду, затем послышался звук шагов по металлическим ступеням. Девушка аккуратно прислонила ружья к стене и гордо посмотрела на Робота.
– Двое часовых! А Рэнделл сказал, что лошадей у генерала уже нет!
– Да, Дэнни говорил.
– Дэнни уже вернулся?
– Он уже внизу, с остальными.
– А ты что здесь делаешь?
– Стою на страже. Роуз там готовит что-то, так что иди лучше вниз.
Джекс помотала головой.
– Нет, я пока не хочу есть, лучше немножко посижу здесь с тобой.
Она уселась на край крыши, свесив ноги вниз. Ее каблуки выбивали нервную дробь. Джекс не переставая теребила серебряный кулон, висящий на шее, и ежилась, как от холода.
За последние несколько недель Робот привык, что она рядом. Во время приготовлений к войне Джекс частенько заглядывала к нему в мастерскую.
– Ну и что ты думаешь? – Ее вопрос прозвучал так внезапно, что он даже вздрогнул. – У нас есть шанс?
– А ты что думаешь? – ответил он вопросом на вопрос.
– Сегодня мы молодцы, но я думаю, все прошло так гладко, потому что они не ожидали нападения. Посмотрим, что будет завтра. Хотя, знаешь, что странно? – Она серьезно посмотрела на механика, потирая руки. – Я впервые обрадовалась, что мы воюем по правилам Дэнни-боя.
Я бы не хотела убивать тех двух ребят по-настоящему. Понимаешь, о чем я?
Робот медленно кивнул:
– Понимаю. На самом деле понимаю.
В последнее время, готовясь вместе со всеми к войне, он начал думать, что, возможно, люди не такие плохие, как ему всегда казалось. Пока он не осмеливался доверять зыбкому чувству, но все-таки принимал возможность такого вывода.
Джекс неожиданно улыбнулась ему и взяла за руку. Он не сопротивлялся. На мгновение Робот почувствовал себя счастливым.
За первую ночь войны артисты «убили» пятнадцать солдат, пометив каждого надписью «УБИТ», оставив свои подписи и свидетельства о смерти. Помимо этого запасы Города пополнились амуницией и оружием. Среди жителей Города был зафиксирован один пострадавший – кто-то подвернул ногу, поднимаясь по пожарной лестнице в «Чи-чи бар».
ГЛАВА 22
С утра Джекс вновь общалась с генералом посредством Посла.
– Эй! Есть там кто-нибудь?
– Так точно, мэм. Я вас слышу, – после минутного колебания неуверенно отозвалась рация.
– Кто это? – насторожилась Джекс.
– Рядовой Джонсон, мэм.
– Рада познакомиться с тобой, рядовой Джонсон. Слушай, а Звездуна там нет поблизости? Хотела поболтать с ним.
Рация утвердительно что-то промычала и смолкла. Девушка потянулась на красном бархатном диване в офисе «Чи-чи бара». Здесь они с Дэнни поспали несколько часов прошлой ночью, пока их не разбудил Робот, объявив, что на дворе утро и неплохо было бы пообщаться с Майлзом. Дэнни и сейчас дремал, положив голову ей на колени.
По рации до них донесся скрип отворяемой двери.
– Мэм, вы слышите меня? – Робкий голос Джонсона. – Я передал вашу просьбу сержанту, а он уж сообщит генералу, так что придется немного подождать.
– Ну что ж, я не спешу, – милостиво согласилась Джекс. – Как твоя первая ночевка? В живых остался?
– Да, мэм, спасибо, все в порядке.
– Ладно тебе, что за формальности, называй меня просто Джекс.
Рядовой замолчал, очевидно, набираясь смелости.
– Вы подстрелили вчера одного из моих приятелей. Он сказал, что даже не заметил, как вы подкрались.
– Конечно, не заметил. Ты бы тоже не заметил. Долгая пауза.
– Почему вы не убили тех парней? Как-то это… странно.
– Тебе бы больше понравилось, если бы они сейчас были мертвы? – иронично переспросила Джекс. – Нет, ну если ты настаиваешь, мы могли бы…
Их прервал скрип дверных петель.
– Звездун, ты?
– Собиралась что-то мне сказать?
Судя по недовольному голосу, настроение ему все-таки подпортили. Стул заскрипел под его тяжестью. Значит, генерал готов выслушать ее.
– Я хочу предложить вам убраться из Города по-хорошему.
– С чего ты решила, что я отступлюсь? Просто потому, что вы краской изрисовали лица нескольких солдат? Чушь!
Майлз отрывисто рассмеялся.
– Этой ночью мы уничтожили пятнадцать человек. Такими темпами через неделю от вашего войска ничего не останется.
– О чем ты говоришь? Вы никого не убили, только краской перемазали. Абсурд какой-то!
– Соглашусь. Воевать с нами действительно абсурдно. У вас нет ни единого шанса, коль скоро в первую же ночь вы потеряли десять процентов вашей армии.
– Вы занимаетесь ерундой, – пробормотал генерал.
– Ну, это наша первая война, так что приходится экспериментировать. – Джекс погладила голову Дэнни и он широко ей улыбнулся. – Если вам не нравится наша война, убирайтесь отсюда и воюйте с кем-нибудь еще. Мы, кстати, не против.
– У моих солдат настоящие пули, не забывай об этом, голубушка. Если мы убиваем человека, он умирает по-настоящему, – рявкнул Майлз.
– Вы предлагаете нам заняться тем же? – Джекс повысила голос. – Эй, Джонсон, что ты на это скажешь? Думаешь, нам стоит на самом деле вас убивать? Если бы мы так решили вчера ночью, твой приятель был бы по-настоящему мертв.
Джонсон молчал.
– Хотите что-нибудь сказать, рядовой? – зло поинтересовался Майлз.
– Никак нет, сэр!
– Вы ознакомились с приказом, касающимся общения с противником при помощи этого устройства?
– Никак нет, сэр!
– Это мой недосмотр, рядовой. Вам запрещено общаться с врагом при помощи данного устройства. Это ясно?
– Так точно, сэр!
Генерал вновь обратился к Джекс. Его голос звучал угрожающе спокойно:
– Ваши попытки подорвать боевой дух моих солдат поистине смехотворны. Так же, впрочем, как и вся ваша стратегия.
– В смерти нет ничего смешного, генерал.
Скрип отодвигаемого стула. Генерал закончил разговор.
– Что ж, это все, что ты хотела мне сказать?
– Пожалуй, да. Война продолжается. За Майлзом захлопнулась дверь.
– Эй, Джонсон! – позвала девушка. – Так что, стоит нам убивать вас по-настоящему?
Тишина, только слышно взволнованное дыхание парня, чувствуется его напряжение.
– Ладно, не хочешь – не отвечай. Поговорим позже. Пока, до связи! – Джекс выключила микрофон. – Ф-ф-фу, похоже, придется драться дальше!
Дэнни ухмыльнулся.
– Ну и славно. Обидно было бы, если бы все наши декорации пропали зря.
Этим утром Джекс присоединилась к маленькому отряду, состоявшему из Змея и Старой Шляпы.
– Не поможешь перетащить кое-какие вещи на Мишн? – прямо спросил Старая Шляпа, протягивая ей рюкзак.
Надевая его на плечи, девушка почувствовала, что внутри что-то вибрирует.
– Ой, там что-то шевелится! Рыжий артист расплылся в улыбке.
– Ага, смотри, не урони! Там куча стеклянных баночек, а в каждой баночке – куча желтеньких жучков, которые очень, очень больно кусаются! Я выловил их вчера, так что эти поганцы сейчас, наверное, в ярости! Теперь смотри: эту штуку, – Шляпа ткнул пальцем в толстую резинку, похоже, сделанную из велосипедной шины, – мы натягиваем между двумя распорками и получаем что? – Джекс недоуменно пожала плечами. – Правильно, рогатку! А стреляем мы из нее чем? Правильно, нашими приятелями-жучками. Враг – в панике, вы со Змеем истребляете его на корню. Клево?