Джейс кивнул.
— Наручники не ранят ее запястий, но если она двинется слишком сильно… — он издал шипящий звук. Саймон, вспомнив, как его руки горели от прикасания к Звезде Давида в темнице Идриса, как его кожа кровоточила, и подавил желание укусить его.
— Ну, пока вы заманивали вампиров, я была в верхней части города, отбиваясь от демона-гидры, — сказала Изабель. — С Клэри.
Джейс, проявляющий только насущный интерес к чему-либо происходящему вокруг него до сих пор, резко подскочил.
— С Клэри? Ты взяла ее с собой на охоту на демона? Изабель…
— Конечно, нет. Она уже влезла в драку, когда я добралась туда.
— Но, откуда ты узнала?
— Она написала мне, — сказала Изабель. — Поэтому я пришла, — она изучила свои ногти, которые, как всегда, были идеальны.
— Она написала тебе? — Джейс схватил Изабель за запястье. — Она в порядке? Ее не ранили?
Изабель посмотрела вниз на его руку, охватывающую ее запястье, а затем на его лицо. Саймон не мог сказать, было ли ей больно, но ее взгляд мог разрезать стекло, как и сарказм в ее голосе.
— Да, она истекает кровью наверху, но я думала, что не стану говорить тебе сразу же, потому что мне нравится выдерживать паузу.
Джейс, словно внезапно осознав, что он делает, отпустил запястье Изабель.
— Она здесь?
— Она наверху, — сказала Изабель. — Отдыхает…
Но Джейса уже не было, он бежал к двери. Он пронесся через них и исчез. Изабель, глядя ему вслед, покачала головой.
— Ты же не думала, что он поступит как-то иначе, — сказал Саймон.
Мгновение она не говорила ничего. Он подумал, возможно, она только планирует игнорировать все, что он сказал всю оставшуюся вечность.
— Знаю, — сказала она, наконец. — Просто хочу понять, что между ними происходит.
— Я не уверен, что они сами знают.
Волнение Изабель выдавала ее нижняя губа. Внезапно она показалась очень юной и непривычно обеспокоенной для Изабель. Что-то явно происходило с ней, и Саймон терпеливо ждал, пока она, казалось, пришла к какому-то решению.
— Я не хочу вмешиваться в это, — сказала она — Пойдем. Я хочу поговорить с тобой. — Она повела головой в сторону двери института.
— Поговорит? — Саймон был ошеломлен.
Она обернулась и посмотрела на него.
— Прямо сейчас, да. Но не могу обещать, сколько времени это продлится.
Саймон примирительно выставил вперед ладони.
— Я хочу поговорить с тобой, Изи. Но я не могу войти в Институт.
Она нахмурила брови.
— Почему? — Она замолчала, переводя взгляд от него на двери, на Камиллу, и обратно. — Ах да. Точно. Как вы вообще сюда попали?
— Через портал, — ответил Саймон. — Но Джейс сказал, что есть лестничная площадка, которая приводит к ряду дверей, которые выходят наружу. Так вампиры могут войти сюда ночью. — Он указал на узкую дверь в стене в нескольких метрах. У двери была ржавая железная задвижка, будто она не использовалась некоторое время.
Изабель пожала плечами.
— Ладно.
Задвижка издала визжащий шум, когда она дернула ее назад, отбрасывая хлопья ржавчины в воздух в виде красноватых хлопьев. За дверью была небольшая каменная комната, как ризница церкви, и ряд дверей, которые, скорее всего, вели на улицу. Здесь не было окон, но холодный воздух шел сквозь щели дверей, что вызвало дрожь у Изабель, которая была в коротком платье.
— Слушай, Изабель, — сказал Саймон, полагая, что он должен был первым начать разговор. — Я действительно сожалею о том, что я сделал. Этому нет оправдания…
— Нет, нету, — сказала Изабель. — И пока ты здесь, не хочешь рассказать мне, почему ты зависаешь с парнем, который превратил Майю в оборотня?
Саймон рассказал ей историю, которую Джордан рассказал ему, стараясь, чтобы его объяснения были беспристрастны. Он чувствовал, как было важно объяснить Изабель, что он не знал, кем Джордан в действительности был изначально, а также, что Джордан сожалел о том, что сделал.
— Не то чтобы это нормально, — подытожил он. — Но, ты же понимаешь… — Все мы совершали плохие поступки, хотел сказать он. Но не смог заставить себя рассказать ей о Морин. Не сейчас.
— Понимаю, — сказала Изабель. — И я слышала о Волках-Защитниках. Если они готовы принять его к себе, видимо, он не полностью безнадежен. — Она всмотрелась в Саймона. — Хотя, я не понимаю, почему тебе нужен кто-то, чтобы защищать тебя. У тебя есть… — Она показала на свой лоб.
— Я не могу прожить остаток жизни с тем, что люди нападают на меня, а метка убивает их, — сказал Саймон. — Мне нужно знать, кто пытается меня убить. Джордан помогает мне в этом. Джейс тоже.
— Неужели ты думаешь, что Джордан помогает тебе? Потому что у Конклава есть связи с Защитниками. Мы можем его заменить.
Саймон колебался.
— Да, — сказал он. — Я действительно думаю, что он помогает. И я не всегда могу положиться на Конклав.
— Хорошо. — Изабель прислонилась к стене. — Ты когда-нибудь задумывался, почему я так сильно отличаюсь от моих братьев? — спросила она без предисловий. — Алека и Джейса, я имею в виду.
Саймон моргнул.
— Ты имеешь в виду, кроме того, что ты девочка, а они… нет?
— Нет. Не это, идиот. Я имею в виду, посмотри на них. У них нет проблем с тем, чтобы влюбится. Они оба влюблены. Своего рода навсегда. Посмотри на Джейса. Он любит Клэри как не любит никого другого в мире и никогда не будет. С Алеком то же самое. И Макс, — ее голос надорвался. — Я не знаю, как бы это было у него. Но он верил каждому. И, как ты мог заметить, я не доверяю никому.
— Все люди разные, — сказал Саймон, стараясь казаться понимающим. — Это не значит, что они счастливее, чем ты…
— Конечно, означает, — сказала Изабель. — Думаешь, что я не понимаю этого? — Она сурово посмотрела на Саймона. — Ты знаешь моих родителей.
— Не очень. — Они никогда не хотели, чтобы Изабель встречалась с вампиром, и Саймона не особо радовало осознание того, что он был всего лишь последним в длинном ряду нежелательных женихов.
— Ну, ты знаешь, что они оба были в Кругу. Но я уверена, что ты не знал, что все это затея моей матери. Мой отец никогда не питал энтузиазма к Валентину или любому из Круга. А затем, когда все случилось, и они были изгнаны, они осознали, что практически разрушили свои жизни, думаю, что он винил ее. Но у них уже был Алек и должна была появиться я, так что он остался, хотя думаю, что он хотел уйти. А потом, когда Алеку было около девяти, он нашел кого-то еще.
— Вау, — сказал Саймон. — Твой отец изменял матери? Это… это ужасно.
— Она рассказала мне, — сказала Изабель. — Мне было около тринадцати лет. Она рассказала мне, что он хотел бросить ее, но они узнали, что она была беременна Максом, поэтому они остались вместе, и он порвал отношения с другой женщиной. Мать не сказала мне, кем она была. Она просто сказала мне, что нельзя доверять мужчинам. И она сказала мне, никому не рассказывать.
— А ты? Рассказала кому-нибудь?
До сих пор, нет, — Изабель сказала.
Саймон подумал о маленькой Изабель, хранящей тайну, ни разу не обмолвившись никому, скрывая ее от своих братьев. Знать вещи про их семью, которые они никогда не узнают.
— Она не должна была просить тебя делать это, — сказал он сердито. — Это было несправедливо.
— Может быть, — сказала Изабель. — Я думала, что это делало меня особенной. Я не думала о том, как это, возможно, изменило меня. Но я наблюдаю, как мои братья дарят свои сердца, и задумываюсь над тем, что все могло быть иначе. Сердца хрупки. И мне кажется, что даже когда залечиваешь раны, уже никогда не будешь таким как прежде.
— Может быть, ты станешь лучше, — сказал Саймон. — Я знаю, что я стал лучше
— Ты имеешь в виду Клэри, — сказала Изабель. — Потому что она разбила твое сердце.
— На мелкие кусочки. Знаешь, когда кто-то предпочитает своего собственного брата тебе, это не прибавляет уверенности. Я думал, что как только она осознала, что никогда не будет с Джейсом, она отступит и вернется ко мне. Но теперь я наконец понял, что она никогда не разлюбит Джейса, независимо от того будет она с ним или нет. И я понял что, если она была со мной только потому, что не могла быть с ним, мне проще оставаться одиночкой, поэтому я порвал с ней.
— Я не знала, что это ты порвал с ней, — сказала Изабель. — Мне казалось….
— Что у меня нет чувства собственного достоинства? — Саймон криво улыбнулся.
— Я думала, что ты все еще влюблен в Клэри, — сказала Изабель. — И что ты не сможешь серьезно относиться к кому-либо еще.
— Потому что ты выбираешь парней, которые никогда не будут серьезно относиться к тебе, — сказал Саймон. — Таким образом, тебе никогда не приходится серьезно относиться к ним.
Глаза Изабель засияли, когда она посмотрела на него, но она ничего не сказала.
— Я забочусь о тебе, — сказал Саймон. — Я всегда заботился о тебе.
Она шагнула к нему. Они стояли довольно близко друг к другу в маленькой комнате, и он чувствовал ее дыхание, и слабый пульс ее сердцебиения. От нее пахло шампунем, потом, ароматом гардении и кровью сумеречного охотника.
Мысль о крови заставила его вспомнить Морин, и его тело напряглось. Изабель заметила это — конечно, она заметила, она была воином, и четко реагировала на малейшее движение у других — и резко отступила.
— Ладно, — сказала она. — Рада, что мы поговорили.
— Изабель…
Но она уже исчезла. Он пошел за нею в Святилище, но она двигалась быстро. К тому времени, когда дверь ризницы закрылись позади него, она проделала уже полпути через комнату. Он сдался и смотрел, как она исчезла через двойные двери в Институте, понимая, что он не может последовать за ней.
Клэри села, покачивая головой, чтобы прийти в себя. Ей потребовался момент, чтобы вспомнить, где она была — в запасной спальне в Института, в комнате с легким освещением, которое проникало через единственное окно. Это было синий свет — свет сумерек. Она лежала укутанная в одеяло, ее джинсы, куртка и ботинки были сложены аккуратно на стуле возле кровати. И около нее был Джейс, глядя на нее так, словно она вызвала его образ из своих мечтаний о нем.