– Следователя играешь?
– Нет. Убийцу.
Сэм снисходительно улыбнулся.
– На убийцу ты не похожа.
– В том-то и дело.
– Чего ты тогда хочешь? Помочь тебе с мотивацией?
Сэм насмешливо фыркнул.
– А что? Разве копы не разрабатывают мотивы?
Сэм фыркнул еще раз, однако возражать не стал.
– Почему люди убивают – это мне как раз понятно. Хотелось бы знать, что они делают потом.
– А драматург ваш что говорит?
– То-то и оно. Он то и дело переписывает пьесу, вот я и пытаюсь дать ему какую-нибудь идею.
– Когда тебе дают, кто ж откажется. – Сэм взял пару разрозненных аккордов. – С иных убийц – как с гуся вода, продолжают жить как ни в чем ни бывало, – сказал он. – Ни тебе чувства вины, ни раскаяния. Ровным счетом ничего. Их в полиции называют социопатами. Или психопатами. Не помню уже, кто есть кто. Таких очень трудно поймать.
– Пожалуй, сыграть на сцене тоже.
Сэм преувеличенно пожал плечами, давая понять, что не ему судить.
– Другие убийцы, – продолжал он, – сразу же являются в полицию сами и во всем признаются. Никакого азарта.
– Для пьесы они тоже не годятся, – согласилась Мэрилин. – А если не являются, но испытывают нужду в признании?
– Кому? Священнику? Члену семьи? Только последний дурак способен довериться попу.
Или семье.
Мэрилин сладко улыбнулась, словно давая понять, что раскусила его напускной цинизм.
– А если записать признание? Как в дневнике? Такое может быть?
– Бывало. Сбрасывают груз с души, а совсем конченые таким образом даже заново смакуют подробности убийства.
– Ага, – сказала Мэрилин, стараясь придать тону увлеченность.
– Однако это глупая затея. Дневники нередко попадают в руки других людей, и те имеют привычку их читать.
– Даже если зашифровано?
– Слишком сложно. И маловероятно.
– А если дневник написать, а потом сжечь? Как акт жертвоприношения – очищение от грехов посредством огня.
– Нет, сгорит-то всего лишь дневник. Грехи никуда не денутся.
Пальцы Сэма вновь прошлись туда-сюда по клавишам, рассыпая церковные лады. Изможденный алкаш у стойки перекрестился.
– Может, нарисовать схему убийства? – предложила Мэрилин. – Вроде карты? Чтобы не говорить прямо: «Это я сделал». Смотря как ее составить – кто-то другой посмотрит и даже не поймет, что речь идет о преступлении. Не обязательно рисовать ножи, части тела, лужи крови. Убийцы так когда-нибудь поступают?
– Не сомневаюсь, что кто-то когда-то поступал.
– Ну так как? Героиня совершает убийство…
– Которую играешь ты?
– Да.
– Зачем согласилась?
– Из-за денег.
– Женщина-киллер? Знаешь, мне все труднее это себе представить, ну да ладно, продолжай.
– А потом она сходит с ума, волнуется, накручивает себя. Носится по улицам. Чтобы выбросить из головы мысли об убийстве, похищает с улицы первую попавшуюся женщину. Это ты можешь представить?
– Даже пытаться не хочу.
– Не выключайся, Сэм. Героиня затаскивает женщину в микроавтобус, привозит в подвал, привязывает ремнями, раздевает, достает татуировочную машинку и выкалывает на спине женщины карту со всеми подробностями убийства.
– Мне уже хочется сходить на вашу премьеру. А зачем ей это делать?
– Чтобы избавиться от навязчивых мыслей. Чтобы признаться. Убийца чувствует облегчение. А татуированная женщина возвращается на улицу. Состояние взвинченности проходит. Потом, через некоторое время – не знаю, какое, – женщины с татуировками снова обнаруживаются. Ну как?
– Этот ваш драматург… у кого он черпает вдохновение? У Дэвида Мэмета?
Мэрилин вскинула руки, как бы говоря: «Даже не спрашивай». А вслух сказала:
– Не знаю. Поиски пока не закончились.
– Я вижу.
Сэм посмотрел на клавиши, но не снял руки с колен.
– Тебя саму-то убеждает хрень, которой ты меня здесь потчуешь?
– Не пойму.
– Мне сейчас полагается выдать какую-нибудь мудрую, глубокомысленую фразу, да? Иди по следу денег? Шерше ля фам?
– Ты не воспринимаешь меня всерьез.
– Воспринимаю. Насколько получается. По правде говоря, роль тебе не подходит. Тебе жертву надо играть, а не убийцу.
Сэм взял несколько низких, торжествующих басовых аккордов.
– Если понадобится музыкант для звукового сопровождения – звони. Беру недорого.
27. Руководство для тренеров
– Тренер по личностному росту – это кто такой? – спросил Билли Мур свою дочь.
– Почем я знаю.
– В интернете посмотри.
Сидевшая за складным столиком в «Лофгрен Скамп» перед раскрытым лэптопом Карла ввела вопрос в поисковую строку.
– Ага, нашла! – воскликнула она и прочитала с экрана: – Тренинг личностного роста – практика, нацеленная на психологический либо личностный рост, помогающая человеку достигать целей с помощью различных техник из области психологии, социологии, терапевтических собеседований, наставничества и мотивационных методик. Не путать с психотерапией, ибо последняя использует как метод диагностики анализ прошлого.
– Ага, ясно. Путать я и сам не люблю. Введи-ка доктора Кэрол Фермор.
Через несколько секунд на экране появилась страница «Кэрол Фермор: перемены и душевный подъем». На заднем фоне – огромное небо с тающими облаками, а посредине – фото лощеной, серьезной, уверенной в себе женщины. Темная помада, светло-серые глаза, стильно зачёсанные седые волосы.
– Ух ты! Тебе понравится, – проговорила Карла. – Смело шагай к своей мечте! Живи такой жизнью, какую сам себе придумал. Чем больше ты упростишь свою жизнь, тем проще представятся тебе всемирные законы.
– Это она так завернула?
– Нет, какой-то мужик по имени Торо. Она просто разместила цитату на своем вебсайте. Дальше доктор говорит: «Ваше собственное “я” раздвоилось? Какое из “я” в худшем, а какое в лучшем состоянии – то, что вы показываете окружающему миру, или то, что скрываете от него? Не хотели бы вы исцелить раздвоенность, которую ощущаете, даже протягивая руку помощи другим? Я владею искусством холистического раскрепощения. Хотите раскрепоститься?»
– Вреда от этого никакого, верно? – настороженно спросил Билли.
– Дама из соцслужбы была бы довольна.
– Вот до чего мы дошли.
Билли вдруг помрачнел. Карла решила развеселить отца.
– Я тут думала о тату…
– Ты спятила? – воскликнул Билли и тут же понял, что отреагировал слишком резко. Он вовсе не хотел пугать дочь. – Я хотел сказать, тебе не рано делать татуировки?
– Я думала вовсе не о том, чтобы делать ее себе.
Билли ощутил безмерное облегчение.
– Просто интересно – как люди вообще начинают этим заниматься? Кто решится заказать тату у новичка, который занимается этим впервые?
Билли равнодушно хмыкнул, надеясь таким образом погасить ненужный разговор.
– Большинство, видимо, начинают с себя, – продолжала Карла, не обращая внимания на уловку отца. – Говорят, некоторые практикуются на свиньях, но где взять настолько терпеливую свинью?
– А если мертвую?
– Вот на чем я могла бы подзаработать. Пусть на мне практикуются. Не настоящей иглой, а тупой палочкой вроде швейной спицы. Не протыкая кожу. Пусть рисуют узоры хоть по всему телу. Сразу будет видно, что получилось, а что нет. Не нравится – достаточно подождать, пока покраснение пройдет, и можно начинать сначала, повторяя раз за разом, пока не научатся. И только потом переход на настоящие чернила. Хороший был бы приработок после школы.
– Надеюсь, ты не всерьез это говоришь?
Попытка развеселить отца закончилась полным провалом.
– А ты всерьез решил нанять консультанта по личностному росту?
– Не-а, – покачал головой Билли. – Мне бы не протянуть ноги – уже хорошо.
Аким наметил встречу на ранний вечер. Билли успел захватить Карлу из школы и отвезти домой, хотя Аким, планируя задание, разумеется не учитывал его нужды. Офис доктора находился на первом этаже импозантного трехэтажного здания из красного кирпича в одном из тенистых, неимоверно дорогих районов города. В приемную вел боковой вход. Билли догадался, что доктор проживала на верхних этажах и, судя по размерам дома, – с семьей. Однако на подъездной дорожке стояла всего одна машина, что упрощало задачу. Он остановил «Кадиллак» прямо за автомобилем доктора, отрезав ему выезд на улицу.
Билли постучал в дверь офиса и потрогал ручку. Дверь открылась, и он вступил в крохотную приемную, в которой Кэрол Фермор – не такая лощеная и уверенная в себе, как на фото в интернете, – барабанила по клавишам, хмуро поглядывая на экран компьютера.
– Я ищу доктора Фермор. – Билли Мур притворился, что не узнал хозяйку офиса. – Доктора Кэрол Фермор.
– Это я.
– А-а, хорошо. Я подумал, что вы секретарша.
– У меня нет секретарши, – сказала, словно пожаловалась, женщина. – Этот компьютер меня доконает.
– У меня назначено на пять тридцать.
– Да-да, конечно. Здравствуйте, мистер Смит. Уильям Смит, не так ли?
Аким сделал заказ на фальшивую фамилию, но имя назвал настоящее. Видимо, хотел точно рассчитать пропорцию унижения и реального риска.
– Похоже на фальшивую фамилию, правда? – спросил Билли.
Доктор попросту предложила:
– Проходите в кабинет и присаживайтесь. Я сейчас.
Билли пересек приемную и через дверь из матового стекла вошел в большую, ярко освещенную комнату, окна которой смотрели в ухоженный пышный сад. Основываясь на собственных ограниченных представлениях о консультантах по личностному росту, Билли ожидал увидеть нечто среднее между больничной палатой и спортзалом отеля. Здешняя же обстановка напоминала домашнюю – потертые ковры, разношерстная мебель, огромный пухлый диван. А еще лампы в виде танцующих балерин и полка с фигурками Минни-Маус. На стене рядом с дипломами висели детские рисунки и фотография молодой Кэрол Фермор, стоящей почти по пояс в раскопе на фоне египетских руин. Когда вошла хозяйка кабинета, Билли сделал вид, что изучает дипломы на стене, проверяет ее профпригодность.