— Да он, наверное, из администрации не вылезает сегодня, — ответил Гриб. — Но к ней не подобраться.
— Тогда придется прорываться с боем, — тяжело вздохнул Андрей.
— Руки-то еще помнят? — улыбнулся Медный.
— Это — да.
— Распределяемся следующим образом. Одну машину возьмут Механик и Гриб, — командовал Егор. — Ваша задача отвлечь охрану на площади, устроить побольше шума и перевалить как можно больше этих упырей. Что касается нас. Из гранатометов умеем стрелять только я и Андрюха, правильно? Ты же не умеешь, Рома?
Тот отрицательно покачал головой. Про Сокола, у которого осталась одна рука, все было и так понятно.
— Я с Овчаренко, Андрюха — с Вовкой. Мы прорвемся к администрации и вдарим.
— А жену мою куда? — встрепенулся Соколов.
— Хм. Задача. Здесь оставлять ее нельзя. Туда брать — тоже.
— Я поеду с вами, может, пригожусь, — твердо заявила супруга Владимира — Вера Соколова.
— Это опасно, — с нажимом сказал Егор.
— Но других вариантов нет, — спокойно ответила она.
— Медный, она водить умеет, — вмешался Сокол. — Может, ее за руль в нашу машину? А я, хоть и с одной рукой, но прикрою Андрюху.
— Вова, дело твое. Если ты уверен…
Конечно, Сокол был не уверен. Но оставлять Веру одну он не хотел. Так она хотя бы рядом будет.
Начались приготовления. Бойцы подняли оружие из подвала. Все пополнили боезапас для АК, напихали по карманам и разгрузам гранат. Вынесли гранатометы. Владимир сходил в свой гараж и пригнал автомобиль. Овчаренко тоже прошелся к своему внедорожнику. Охраны на посту не было, а шлагбаум оказался открыт.
Отряд погрузил в машины все необходимое, проверил снаряжение и оружие.
Перекурили перед бурей.
Начинало темнеть. Лучшее время для внезапной атаки.
— Всем удачи, — напутствовал Медный.
Машины выдвинулись и рассредоточились по городу. Егор и Роман продолжали следовать своей старой тактике — они петляли по узким улочкам частного сектора, надеясь не встретить блокпостов. Андрей, Сокол и Вера решили сделать крюк, чтобы подобраться к зданию администрации города с восточной стороны.
Механик и Гриб ехали с юга по главной дороге. Перед заездом на главную площадь лежали бетонные сваи, преграждавшие прямой путь, их необходимо было медленно объезжать. Там же стояла бетонная будка с бойницами, а рядом — охрана. Двое военных припарковались за «БУСиком» рядом с блокпостом. Припарковались криво, специально, чтобы удобно было вести огонь из-за машин. Стоящие на блокпосте заметили их, напряглись.
В следующую секунду из-за машины показался Гриб с гранатометом. Мгновение — и выстрел. Попадание — рядом с будкой. Улицу озарила огненная вспышка, грохот был еще тот. Охранники, стоявшие на дороге возле бетонных свай, упали.
Механик пробирался к ним, спрятавшись за машины. Подойдя достаточно близко, он бросил гранату. Очередной взрыв. Послышались предсмертные стоны.
Из железобетонного домика прозвучала мощная очередь. Видимо, из пулемета. Она прошила припаркованные автомобили, попала в железные ворота и стены частных домов, стоявших по бокам от проезжей части.
Механик открыл ответный огонь, целясь в темные проемы окна и двери, но попал только в бетон. Пулеметчик тоже начал стрелять. Это позволило Грибу перебежать на другую сторону улицы. Вдвоем они параллельно продвигались, стреляя короткими очередями. Подобравшись достаточно близко, Гриб попытался закинуть гранату внутрь будки. Не попал, она разорвалась рядом.
Противник водил дулом пулемета из стороны в сторону, поливая всю улицу свинцовым дождем и не подпуская к себе непонятно откуда взявшихся гостей.
Механик, прячась за машиной, обернулся и увидел, что их автомобиль изрешечен пулями. Более того, кажись, пробито колесо. Как же отсюда выбираться? В отчаянии он решился на короткую перебежку, чтобы продвинуться вперед и спрятаться за киоск.
Но ловкий пулеметчик задел его мощной очередью. Механик раскинулся на земле, стиснув зубы и пытаясь превозмочь боль.
— Товарищ комендант Ленинска, разрешите доложить!
— Разрешаю.
— Город полностью взят под контроль.
— Молодцы. Поручаю подготовить помещения для расквартировки ВСУ.
Помощник с позывным Горняк вышел. Рэм остался в кабинете один. Он закрыл глаза, понимая, что сегодня он натворил много всего плохого. Из-за него погибли хорошие ребята. Десятки хороших ребят. И всему виной предательство, а причина предательства проста — зеленые бумажки.
Федору Ромашину захотелось сейчас сорваться с места, взять сумку с долларами и немедленно уехать отсюда. Бросить все, забыть то, что он сделал, и жить спокойно в Европе. Или в Канаде, например. А вся предыдущая жизнь — это чужие воспоминания, просмотренный фильм. Это все сотрется из памяти. Останется только большой дом с большими окнами, обязательно будет бассейн и маленький сад с декоративными деревьями. Уют и спокойствие.
Он подавил в себе желание бежать из города. Этому помогли обещания от украинской стороны о баснословных выгодах. Рэм понимал, что сможет заработать при Украине на войне в десять раз больше, чем ему дали сейчас. Это и удержало его.
Стрельба в городе затихла. Он знал, что скоро возобновятся ожесточенные бои, когда армии России и Луганской Народной Республики поймут, в чем дело. Большой город практически без битвы вследствие предательства перешел под контроль противника. Да, Ромашину подумалось о том, что он явно войдет в историю, только не с очень хорошей стороны. Вообще, историю пишут победители, и если победит Украина, за которой стоит Америка, то он вполне может стать героем, про которого напишут в учебниках.
Рэм рассматривал карту. Линия фронта сегодня поменялась. Он изучал близлежащие населенные пункты, думая о том, куда он и ВСУ могут нанести самый выгодный удар.
В шкафчике его ожидал коньяк. Федор налил благородный напиток в стакан и вернулся за стол.
«А неплохой все-таки день», — облегченно подумал он, сделав несколько глотков.
В следующий момент Рэм услышал на улице выстрелы и взрыв. Выронил стакан и моментально схватился за автомат, лежавший на широком столе. Рэм понимал, что нельзя подходить к окну, но удержаться не мог, невзирая на опасность. Блокпост был хорошо виден. Несколько человек лежали без движения. Шла перестрелка. Оценив обстановку, он пришел к выводу, что переживать особо не стоит.
Охрана администрации уже бежала на подмогу своим товарищам-предателям.
Егор и Роман по узкой улочке между частных домов ехали к площади. Выехать прямо на нее и подобраться поближе к зданию не получилось — путь машине преграждала бетонная свая. Им пришлось оставить автомобиль, взяв с собой самое необходимое.
Медный скрежетал зубами. Глаза наливались кровью. Он жаждал битвы. Не во всех боях, в которых он участвовал, доводил себя до такого состояния. Оно могло помешать оценить обстановку, с холодной головой подойти к делу. Но сейчас особый случай. Егор очень хотел поквитаться с Рэмом за предательство, за погибших из-за него пацанов.
Они с Романом подошли с противоположной стороны от блокпоста, где сражались Гриб и Механик. Бежавшая туда охрана не заметила двух чужаков. Егор прицелился и дал залп из «мухи» по второму этажу — целился в кабинет Рэма. Громыхнуло. Снаряд попал не в окно, а в перекрытие, обжег кирпич и оставил черный след.
После этого Медный отбросил использованное оружие, и они с Овчаренко с ходу вступили в бой на открытой местности. Подвергшись неожиданной атаке, несколько солдат, отстреливаясь, начали отступать во двор здания администрации.
Но там их встретили огнем Андрей и Сокол, стрелявший из пистолета. Противники растерялись от такой плотности огня, пытались сориентироваться и дать отпор. Им казалось, что нападающих слишком много. Сначала как подкошенный упал один солдат, потом второй. Последний их товарищ побежал в сторону блокпоста, но получил несколько пуль от Романа в руку. Вдвоем с Егором они добили врага.
Из окон администрации по нападавшим со стороны площади начали стрелять. Сразу несколько автоматов. Треск стоял оглушительный. Пришлось искать укрытие.
Овчаренко не повезло. Точная автоматная очередь пробила его грудь. Он упал, продолжая сжимать оружие в руках. Синяя куртка начала напитываться кровью, темное пятно расплывалось. Открытые глаза Романа выражали чувство вселенского спокойствия.
Медный чертыхнулся. Перестав отстреливаться, перемахнул через забор ближайшего дома, укрывшись за кирпичами, приготовленными для возведения пристройки.
Раздался новый взрыв. Это Андрей наконец-то использовал свой гранатомет. Они с Владимиром атаковали здание администрации с другой стороны. На них тоже после выстрела «мухи» обрушился град пуль. Но выстрел был удачным. Шишков целился в запасной выход и точно попал. Моментально вспыхнул пожар. Они с Соколом стреляли из-за укрытий кто из чего мог. Выбрав момент, когда по ним не так плотно стреляли, бросали в ответ гранаты. Одна из них залетела в окно и разорвалась в здании.
Механик еще какое-то время пытался вести бой, но вскоре силы оставили его. Истекая кровью, он потерял сознание. Если не оказать ему помощь в ближайшее время, то он скончается.
Гриб постарался действовать быстро. Успешно перебежал поближе к бетонной будке, — полоса пуль едва не достала его. Еще секунда — и он бы оказался в таком же положении, как и Механик. Везение.
Пулеметчик решетил машину, за которой присел Гриб. Небольшая заминка, видимо, перезарядка, и солдат, сохранивший верность республике, высунулся и со всей дури кинул гранату. Она попала точно в проем окна. Вспышка и громкий хлопок. Противостояние было окончено. Внутри укрепления остался труп противника со множеством смертельных ран.
Гриб встал на одно колено, чтобы передохнуть. Голова болела от постоянного шума перестрелки. Как там ребята? Автоматный бой между администрацией и его друзьями продолжался. Он заметил распластавшегося на площади человека. Уже темнело, лицо было не узнать издалека.