— И я тоже, — сказал Алек.
Настала очередь Саймона. Он вдруг вспомнил, как Джейс перерезал запястье и пожертвовал ему свою кровь на корабле Валентина. Чтобы спасти Саймона, он рисковал жизнью. Возможно, Джейс сделал это ради Клэри, но Саймон все равно был у него в долгу…
— Я согласен.
— Хорошо, — кивнул Магнус. — Теперь надо вспомнить что-нибудь хорошее. По-настоящему хорошее, такое, что приятно вспоминать.
— Я готова, — первой отозвалась Изабель.
Она закрыла глаза, словно приготовилась к боли. Магнус шагнул к ней, прикоснулся пальцами к ее лбу и тихо забормотал.
Алек некоторое время наблюдал за ними, а потом тоже закрыл глаза.
Для Саймона все приятное было связано с Клэри. Но потерять память о Клэри он не мог. Тогда он вспомнил летний день на Кони-Айленде. Он сидит на плечах отца, а Ребекка бежит за ними с воздушными шарами в руке. Он смотрит на небо, разглядывая облака, и слышит, как смеется мама… Нет, только не это. Я не хочу это терять…
Он открыл глаза и увидел, как Магнус опускает руку. Саймон моргнул.
— Но я ни о чем не думал, — запротестовал он.
Кошачьи глаза Магнуса преисполнились печали.
— Думал, мой дружок…
Саймон окинул взглядом комнату, голова его кружилась. Он поймал на себе взгляд Изабель, и ему стало интересно, каким счастливым воспоминанием пожертвовала она.
Азазель, стоявший у самого края пентаграммы, протяжно зарычал. Магнус с отвращением посмотрел на него. В руках колдуна что-то сверкало, словно он держал колдовской огонь. Раз — и это что-то полетело в центр пентаграммы. Острое зрение вампира позволило Саймону увидеть, что это было: луч света, который, быстро разрастаясь, превращался в калейдоскоп образов. Лазурный океан… Колокол женского платья, лицо Магнуса и лицо голубоглазого мальчика… И еще… Азазель распростер руки и всосал в себя эту яркую солнечную картинку. Глаза демона замаслились.
— Ах! Вкусно! — довольно воскликнул он.
— А теперь исполняй свое обещание, — приказал Магнус.
Демон облизнул губы.
— Решение вашей проблемы просто. Вы освободите меня, а я заберу сына Валентина живым в ад. Он не умрет, и поэтому ваш Джейс не пострадает. Связь между ними вскоре пропадет, и ваш друг вернется к вам.
— А что будет потом? — спросил Магнус. — Мы выпустим тебя на свободу, а ты… потом ты снова позволишь себя сковать?
Азазель рассмеялся:
— Конечно нет, глупый колдун. Цена услуги — моя полная свобода.
— Полная свобода? — воскликнул Алек, не веря своим ушам. — Ты хочешь, чтобы мы позволили исчадию ада разгуливать на свободе? Мы уже отдали тебе свои воспоминания…
— Воспоминания — это цена, которую вы заплатили за то, чтобы я изложил свой план, — сказал Азазель. — А моя полная свобода — цена, которую вы заплатите за то, чтобы воплотить этот план в реальность.
— Это нечестно, и ты об этом знаешь, — рассердился Магнус. — Ты требуешь невозможного!
— Но и ты тоже, — сказал Азазель. — Всё говорит о том, что вы потеряли своего друга навсегда. «Если кто даст обет или поклянется клятвою, положив зарок на душу свою, то он не должен нарушать слова своего, но должен исполнить все, что вышло из уст его». Их души связаны заклятием Лилит. Они оба на это согласились.
— Джейс никогда бы не согласился… — начал Алек.
— Он произнес эти слова, — сказал Азазель. — По собственной воле или по принуждению — не имеет значения. Разорвать эту связь могут лишь силы Небесные. Но силы Небесные вам не помогут, вы сами это знаете. Поэтому обычно призывают демонов, а не ангелов. Я назвал цену за мое вмешательство. Если вы ее не заплатите, вам придется смириться с потерей.
Лицо Магнуса побледнело.
— Мы посовещаемся и решим, устраивает ли нас твое предложение. А пока изыди! — Он махнул рукой, и Азазель исчез, оставив после себя запах горелого дерева.
Оставшиеся в комнате удивленно переглянулись.
— Его просьба… — наконец произнес Алек. — Это же невозможно, да?
— Теоретически возможно все, — сказал Магнус, глядя вперед, словно в бездну. — Но если мы выпустим на свободу демона, второго по старшинству после самого Люцифера, сколько хаоса он посеет…
— Но разве не может Себастьян оказаться столь же опасным? — спросила Изабель.
— Как сказал Магнус, возможно все, — с горечью в голосе сказал Саймон.
— В глазах Конклава нет преступления страшнее, чем это, — продолжил Магнус. — Тот, кто выпустит Азазеля на свободу, будет причислен к особо опасным преступникам.
— Но если мы хотим уничтожить Себастьяна… — начала Изабель.
— У нас нет доказательств, что Себастьян что-то замыслил, — прервал ее Магнус. — Вполне возможно, он просто хочет поселиться в уютном коттедже в Идрисе.
— С Клэри и Джейсом? — спросил Алек.
Магнус пожал плечами:
— Кто знает, зачем они ему понадобились? Может, ему просто одиноко.
— Себастьян не стал бы похищать Джейса с крыши только потому, что истосковался по крепкой мужской дружбе, — сказала Изабель. — Он что-то задумал.
Все посмотрели на Саймона.
— Клэри пытается выяснить, что именно. Ей нужно время, и не говорите, что времени у нас нет. Она сама об этом знает, — сказал он.
Алек провел рукой по волосам.
— Мы только что потеряли целый день. Это непозволительно. Больше никаких глупых идей! — закончил он резко.
— Алек… — Магнус положил руку на плечо возлюбленного. — Алек, что с тобой?
Алек посмотрел на него и вдруг сказал:
— Ты кто такой?
Магнус вздрогнул:
— Александр, ты…
— Ладно, это была шутка.
— Да ты… — возмутился Магнус.
Прежде чем он успел продолжить, дверь распахнулась, и в гостиную вошли Майя и Джордан. Щеки обоих раскраснелись от мороза; Саймон заметил, что на Майе была кожаная куртка Джордана.
— Мы только что вернулись от Люка, — взволнованно проговорила девушка. — Люк еще не проснулся, но, похоже, он скоро поправится… — Увидев мерцающую пентаграмму и еще не рассеявшееся облако черного дыма, она осеклась. — А чем вы тут занимались, ребята?
Благодаря чарам и способности Джейса ловко взобраться на старый мост и затащить на него Клэри им удалось убежать от итальянской полиции. Когда опасность миновала, они остановились и рассмеялись. Клэри была на седьмом небе от счастья; ей хотелось уткнуться Джейсу в плечо, но внутренний голос напомнил, что это не Джейс, и ее смех затих.
Джейс принял внезапную перемену ее настроения за усталость. Он взял ее за руку, и они вернулись на улицу, с которой начали свой путь. По телу Клэри пробежала дрожь.
— Тебе холодно?
Джейс прижал ее к себе и поцеловал, потом приподнял и пронес сквозь стену дома.
Опустив ее на пол, он пинком захлопнул невесть откуда взявшуюся дверь и уже собирался сбросить куртку, когда раздался сдавленный смешок.
В комнате вспыхнул свет. Себастьян сидел на диване, положив ноги на кофейный столик, светлые волосы были взъерошены, черные глаза блестели. Он был не один, по обе стороны от него сидели две девушки. Одна — светловолосая, в короткой юбке и топике с блестками; рука ее лежала на груди Себастьяна. Другая — в кружевном черном платье, с красным бархатным ободком в коротких черных волосах.
Клэри напряглась. Вампирша, подумала она про темноволосую. Девушка поняла, что ее раскусили. Она ухмыльнулась, показав острые зубки, а потом наклонилась к Себастьяну и сделала вид, что сейчас вопьется ему в шею. Сквозь опущенные ресницы Себастьян посмотрел на Клэри.
— Ну, как тебе свидание? — спросил он.
Клэри хотелось нагрубить, но вместо этого она с неопределенным видом кивнула.
— Ну, может, присоединишься к нам? — Себастьян указал на себя и девушек. — Выпьем?
Темноволосая засмеялась и что-то спросила у Себастьяна по-итальянски.
— No, — ответил Себастьян. — Lei e mia sorella.
Девушка откинулась на спинку дивана с разочарованным видом. У Клэри пересохло во рту. Она вдруг ощутила прикосновение руки Джейса.
— Я так не думаю, — сказал он. — Мы идем наверх. Увидимся утром.
Себастьян пошевелил пальцами, и на одном из них сверкнуло кольцо Моргенштернов.
— Чао.
Джейс вывел Клэри из комнаты, и они поднялись по стеклянной лестнице. Она никак не могла отдышаться. Себастьян был во много раз хуже этого Джейса. От него разило угрозой.
— Что он сказал? — спросила она.
— «Нет, она моя сестра», — ответил Джейс. О чем спрашивала девушка, он умолчал.
— Он часто так делает? Ну, приводит девушек?
Джейс дотронулся до ее лица:
— Он делает, что хочет, я не спрашиваю. Если ему захочется, может привести двухметрового розового кролика в бикини. Это не мое дело. Но если тебя интересует, приводил ли сюда девушек я, то нет. Кроме тебя, мне никто не нужен.
Она спрашивала не об этом, но все же кивнула:
— Мне не по себе, Джейс…
— Можешь сегодня спать со мной в моей комнате. — Его глаза светились во мраке. — Не буду просить, но…
— Я хочу… с тобой, — сказала она, удивившись собственной горячности.
— Дай мне секунду прибраться. Там бардак, — сказал он.
— А… ну да, когда я туда заходила, то видела пылинку на подоконнике. Живо ее убери! — нашла в себе силы пошутить Клэри.
Он запустил пальцы в ее волосы:
— Я, конечно, понимаю, что сам себе все испорчу, но в чем ты будешь спать? В пижаме или…
Она вспомнила о шкафе, полном одежды. Ей придется к этому привыкнуть. И начать можно уже сейчас.
— Пожалуй, схожу возьму ночную рубашку.
Несколько минут спустя, стоя у раскрытого шкафа, она подумала, что ночные рубашки, которые покупают мужчины, вовсе не обязательно отвечают вкусам женщин. Обычно она спала в топике и шортиках, но здесь все было шелковым, в кружавчиках, или полупрозрачным. Наконец она выбрала бледно-зеленую шелковую ночную рубашку, которая доходила ей до бедра. Она вспомнила о красных ногтях девушки, положившей руку на грудь Себастьяна. Сама она ногти обгрызала, а те, что на ногах, красила разве что прозрачным лаком. И еще она подумала о том, можно ли осознавать свою красоту и использовать ее как оружие. У Изабель это получалось, у нее — нет.