— Ты клянешься? Ты просто не говоришь мне, потому что не хочешь расстраивать меня.
— Она ударила тебя ножом, — указала Изабель.
Джейс сдавлено рассмеялся; это было больно
— Она спасла меня.
— Да, — согласился Алек.
— Когда я смогу ее увидеть? — Джейс старался не выглядеть слишком нетерпеливым.
— Это действительно ты, — обрадовалась Изабель.
— Здесь уже побывали Безмолвные Братья. Интересовались тобой, — произнес Алек. — Точнее этим, — и он дотронулся до перевязанной груди Джейса. — Проверяли, не очнулся ли ты. Когда они узнают, что ты пришел в сознание, возможно, захотят поговорить с тобой прежде, чем допустят к тебе Клэри.
— Как долго я был, без сознания?
— Около двух дней, — ответил Алек — С тех пор, как мы привезли тебя из Бурена, ну и поняли, что ты не собираешься умирать. Как выяснилось, не так уж просто исцелить рану, нанесенную ангельским мечом.
— Уж не хотите ли вы мне сказать, что у меня будет шрам?
— Большой и уродливый, — сказала Изабель — Прямо поперек груди.
— Вот черт, — сказал Джейс — А я-то надеялся заработать деньжат за работу модели нижнего белья, чтобы купить кабриолет.
Он говорил иронично, но он думал, что было правильно, так или иначе, что у него есть шрам: то, что он должен быть отмечен им, что произошло с ним, как физически, так и духовно. Он почти потерял душу, а шрам будет напоминать ему о непостоянности воли и тяжком бремени доброты. И о тёмных вещах. О том, что было, и о том, чего он не должен допустить.
Он чувствовал, как к нему возвращается сила. И он использует ее против Себастьяна. Осознавая это, он почувствовал облегчение, как будто бы камень упал с его души.
Он повернул голову, что бы заглянуть в глаза Алека.
— Никогда бы не подумал, что буду сражаться против вас, — хрипло произнес он. — Никогда.
— И это был последний раз, — отмахнулся Алек.
— Джейс, — сказала Изабель. — Постарайся сохранять спокойствие, ладно? Это просто…
— Что еще? Что-то еще не так?
— Ну, ты светишься немного, — сказала Изабель. — Ну, совсем чуточку. Светишься.
— Свечусь? — Алек поднял руку, державшую руку Джейса. Джейс увидел в темноте слабое мерцание по всей своей руке, которое давало проследить линии его вен, похожих на карту.
— Мы думаем, что это остаточный эффект от меча архангелов, — сказал он. — Это, наверное, скоро пройдет, но Безмолвные Братья заинтересовались. Естественно.
Джейс вздохнул и уронил голову обратно на подушку. Он слишком устал, чтобы изображать интерес к своей новой, светящейся ипостаси.
— Значит, вам пора идти? — спросил он. — Вы должны позвать Братьев?
— Они приказали позвать их, когда ты очнешься, — сказал Алек, но сам при этом отрицательно покачал головой. — Но если ты не хочешь, чтобы мы этого делали…
— Я чувствую себя усталым, — признался Джейс. — Если бы я мог поспать несколько часов…
— Конечно. Конечно, ты можешь.
Изабель убрала волосы с его лба, лезшие в глаза. Ее тон оставался твердым, неоспоримым: свирепая, как медведица, защищающая своего детеныша.
Глаза Джейса начали закрываться.
— И вы не бросите меня?
— Нет, — ответил Алек. — Нет, мы никогда не бросим тебя. Ты знаешь это.
— Никогда. — Изабель взяла его за руку, ту, которую не держал Алек и отчаянно ее сжала. — Лайтвуды все вместе, — прошептала она.
Рука Джейса внезапно стала влажной там, где она держала его, и он понял, что она плакала, и ее слезы бежали вниз, плакала за него, потому что она любит его, даже после всего, что случилось, она все еще любила его. Они оба любили.
Он заснул вместе с Изабель по одну сторону, и Алеком по другую, когда рассвело и взошло солнце.
— Что ты имеешь в виду, говоря, что я все еще не могу видеть его? — настаивала Клэри. Она сидела на краю дивана в гостиной Люка, шнур телефона был завернут так плотно вокруг пальца, что кончик стал белым.
— Прошло только три дня, и два из них он был без сознания, — сказала Изабель. Были слышны голоса в трубке, и Клэри напрягла слух, чтобы услышать, кто говорил. Ей показалось, что она услышала голос Маризы, но с кем же та говорила, с Джейсом? Алеком? — Безмолвные Братья пока что наблюдают за ним. Они все еще говорят что не должно быть никаких посетителей.
— Да плевать я хотела на Безмолвных Братьев!
— Нет уж, спасибо. Они сильные и тихие, и вообще странные.
— Изабель! — Клэри сидела, прислонившись спиной к мягким подушкам Это был яркий осенний день, и солнечный свет струился через окна гостиной, хотя это не поднимало ее настроение. — Я просто хочу знать, что с ним все в порядке. Что его раны заживут, что он не распух, как дыня…
— Естественно, он не распух, как дыня, не будь смешной!
— Я не знаю этого. Я не знаю, потому что никто ничего мне не говорит.
— Он в порядке, — сказала Изабель, но было нечто странное в ее голосе, будто она чего-то не договаривает Клэри. — Алек спал в постели рядом с ним, и мама и я, мы по очереди остаемся с ним весь день. Безмолвные Братья не мучают его. Им просто надо знать, что знает он. О Себастьяне, о квартире, обо всем
— Я не могу поверить, что Джейс не позвал меня, хотя мог. Разве что, он не хочет меня видеть.
— Может быть, он не хочет, — сказала Изабель — Может, это потому, что ты ударила его мечом.
— Изабель…
— Я просто разыгрываю тебя, поверишь ты или нет. Ради Ангела, Клэри, ты что, не можешь потерпеть? — Изабель вздохнула. — Неважно Я забыла, с кем говорю. Смотри, Джейс сказал — заметь, я не должна повторять это — что хочет поговорить лично. Если бы ты могла просто ждать…
— Это — все, что я делаю, — сказала Клэри. — Жду
Это была правда. Она провела последние двое суток лежа в своей комнате в доме Люка, в ожидании новостей о Джейсе и переживала последнюю неделю своей жизни снова и снова в мельчайших деталях.
Дикая Охота, антикварный магазин в Праге, полные крови фонтаны, затягивающие глаза Себастьяна, тело Джейса, напротив него, Себастьян, пригубивший из Чаши Смерти, как он пытался разделить их с Джейсом, горький запах демонской крови. Глориус загорается в ее руке, пронзает Джейса, как гром пронзает небо, биение его сердца под ее рукой. Он еще глаза даже не открыл, но Клэри уже кричала о том, что он жив, что его сердце бьется, и его семья сразу бросилась к ним, даже Алек, при этом придерживающий очень бледного Магнуса.
— Все, что мне остается, это прокручивать вновь и вновь все эти события. Это сводит меня с ума.
— Хоть тут мы с тобой согласны. Знаешь что, Клэри?
— Что?
Пауза.
— Тебе не нужно моё разрешение, чтоб увидеть Джейса, — произнесла Изабель. — Тебе не нужно чье-либо разрешение, чтобы что-либо сделать Ты Клэри Фрэй. Ты влипаешь во все эти ситуации, даже не думая о том, чем это, черт возьми, может закончится, но ты побеждаешь, и все благодаря силе воли и безумии.
— Не там, где затронута моя личная жизнь, Из.
— Ха, — сказала Изабель — Ну, возможно тебе стоит попытаться.
И она положила трубку
Клэри смотрела на свой телефон, прислушиваясь к отдаленным коротким гудкам. Потом, вздохнув, она повесила трубку и направилась в свою спальню
Саймон развалился на ее кровати, положив ноги на ее подушку и подперев подбородок рукой. Его ноут был включен, и стоял дальнем углу кровати, замерев на сцене из Матрицы. Он посмотрел на нее, когда она вошла
— Удачно?
— Не совсем. — Клэри подошла к ее шкафу. Она уже была одета в наряд, который подходил для встречи с Джейсом: джинсы и мягкий голубой свитер, который ему нравился. Она вытащила вельветовую куртку и села на кровать рядом с Сайманом, надевая ботинки на ноги. — Изабель мне ничего не говорит. Безмолвные Братья не хотят, чтобы Джейса навещали, но кого это волнует. Я еду в любом случае.
Саймон закрыл крышку своего ноута и перекатился на спину.
— Мой маленький храбрый преследователь.
— Заткнись, — сказала она — Ты хочешь пойти со мной? Увидеть Изабель?
— Я встречаюсь с Бекки, — сказал он. — На квартире.
— Хорошо. Передай ей, привет. — Она зашнуровала ботинки и потянулась к Саймону, чтоб убрать волосы с его лба. — Сперва, мне нужно было привыкнуть к твоей Отметке. А теперь привыкнуть к ее отсутствию.
Его темно-коричневые глаза внимательно посмотрели на Клэри.
— С ней или без нее — я все еще остаюсь собой.
— Саймон, ты помнишь, что было написано на лезвии меча? На Глориусе?
— Quis ut Deus.
— Это латынь, — сказала он. — Я осматривала его. Это означает «Кто подобен Богу?» Вопрос с подвохом. А ответ таков, что никто — никто из нас не Бог. Ты так и не понял?
Он взглянул на неё.
— Понял что?
— Ты сказал это. Deus. Бог
Саймон открыл рот, а затем вновь закрыл его.
— Я…
— Я знаю, что Камилла говорила тебе: она может произносить Его имя, потому что не верит в Бога, но я думаю, что это связано с твоей верой в себя. Если ты веришь, что ты проклят, то так оно и есть. А если же нет… — она дотронулась до его руки; он на мгновенье сжал её пальцы, а потом отпустил их, его лицо выглядело встревоженным.
— Мне нужно время, чтобы обдумать все это.
— Столько, сколько тебе потребуется. Но знай, я всегда рядом, если тебе понадобится поговорить.
— И я всегда рядом с тобой, если понадоблюсь. Что бы ни случилось с тобой и Джейсом, и Институтом… ты ведь знаешь, что всегда можешь прийти ко мне, если захочешь поговорить.
— Как Джордан?
— Довольно неплохо, — ответил Саймон. — Он и Майя снова вместе. Он находятся на той стадии, когда я постоянно чувствую, что должен давать им больше свободного пространства. — Он сморщил нос. — Когда она куда-то уходит, он постоянно беспокоится о том, что у нее была целая куча парней, а он провел последние три года, занимаясь военной подготовкой для Преторства и делая вид, что он бесполое существо.
— Ой, да ладно тебе! Сомневаюсь, что ее это заботит.
— Ты же знаешь мужчин. У нас очень нежное самомнение.