– Неправильно. Надо «спасибо», – вежливо поправили её. – Не за что.
– Вы чародей? – под сердитый рык выпалил мальчик и, стряхнув с плеча напряжённую руку звезды, подступил поближе. – Пожалуйста, скажите да! Прошу!
Сердце бешено забилось: неужели? Звезда точно что-то перепутала, мрачные создания из её рассказов в пустыне явно не имели ничего общего с этим весёлым, полным жизни и озорства мужчиной. Убийца, чудовище никому не станет дарить сапоги!
Харэз негромко, мелодично рассмеялся, но тут же посерьёзнел и покачал головой:
– Нет, малыш. Обуть эту грязнулю сможет любой её собрат, кто мало-мальски повыше маленькой звезды, не говоря уже о чёрных. Если ищешь кого-то, кто поможет в твоей беде… или заберёт от тебя на небо белобрысое несчастье, – снова взгляд уколол Кару, – это не я.
Звезда зашипела. Мальчик понуро опустил голову.
– Но я знаю, кто мог бы… – начал Харэз, секунду подумав.
– Так! Хватит морочить ему голову! – прервала Кара. – А ну, что ты здесь делаешь?
Она смирилась с обретением сапог, но по-прежнему сжимала меч. Сияние разлеталось от неё рваными вспышками, не как прошлым вечером. Мальчика это нервировало: как бы звезда не взорвалась от злости. Или кто-нибудь не пришёл выяснить, что случилось.
– Гуляю. – Харэз отступил и прислонился к стене. – Любуюсь чудесным городом и благородным праздником, знаменующим Возрождение мира, Дань памяти и наказание убийцы.
– Благородным, говоришь… – Звезда приобняла мальчика за плечи. Она прикладывала немало усилий, чтобы успокоиться. Похоже, начала прикидывать, какие выгоды можно почерпнуть из встречи с кровным врагом.
– О да, эта планета полна благородных людей, так что не навестить её я не мог, – пробормотал Харэз.
Мальчик вздрогнул. С этими словами что-то было не так, с интонацией тоже, но Кара не насторожилась. Более того, кивнула, задумчиво стукнула пятками, пробуя сапоги, и заговорила вновь, уже немного дружелюбнее:
– Раз уж ты здесь и явно знаешь, что творится… расскажи-ка, почему они жгут это пугало. Можешь даже считать, что мы просим об этом, восхищённые твоим умом.
Харэз оживился: довольно зажмурил глаз, открыл его и посмотрел на звезду. Та тут же скривила лицо и передумала:
– Хотя нет, не надо. Можешь и соврать. С тебе подобных станется. Сами всё узнаем.
Чёрная бровь изумлённо приподнялась:
– Сами? Задайте любому в городе этот вопрос, и будете в каземате. Каждый ребёнок в Пяти Непомнящих столицах знает историю предателя Ширкуха.
– Каждый? – бездумно, мрачно повторила Кара.
– Значит, и правда предателя… – пробормотал мальчик. Стало тошно.
– Она коротенькая. – Харэз кивнул. – Можете послушать, я собираю много историй, которые раздувают глупые тёплые твари. Все, где они пускают пировать смерть. – Получив два кивка, Харэз опять отлепился от стены, выпрямился и продолжил: – Великий герой, последний из рода Чародеев песка, гнусный Ширкух был на службе у Пяти графов. Был долго, совершал множество подвигов – но как можно кому-то служить, будучи выше, сильнее и благороднее? Вассалитет должен основываться на уважении… а гордый Ширкух мало кого уважал. И однажды ему пришла в голову мысль, насколько лучше жилось бы Графствам, объедини их одна сильная рука. Первый в роду тоже звался Ширкухом, и первый в роду подчинил себе Пустыню. Молодой Ширкух счёл это добрым знамением…
Мальчик слушал. А чёрный говорил странным тоном, будто всё больше забавлялся, вот-вот рассмеётся. Самим словам это противоречило:
– Но ему не хватило бы сил одному свергнуть Пятерых графов. И он обратился за помощью к другу, второму великому чародею, Звёздному. Звёздный чародей Санкти дни и ночи проводил в башнях по всему материку, собирая магию светил и изучая их. Говорили, он копит звёздную силу в себе, а случись что – использует её потоки против врагов. Санкти был в ужасе от затеи друга, но не сумел вразумить его. Между чародеями начался бой, Санкти проиграл. Ширкух исчез в гневе. Смертельно раненный, Чародей звёзд успел послать в одно из Графств весть о предательстве, и к утру в столицах уже собирались армии… но к середине дня над Долиной грянула буря. Все знали, кто её призвал.
Мальчик рвано вздохнул. Взгляд обжёг его, но, ничего не спросив, Харэз продолжил:
– Армии готовы были идти на поиски, но предатель вдруг явился сам и протянул руки, чтобы на них надели кандалы. Наверное, он понял, что проиграет. Его сожгли вот на таком кресте, а с тех пор, чтобы беда не повторилась и чтобы Песчаные чародеи не возродились, выжившие сжигают пугало. Здесь, в Четвёртой столице. Той, где когда-то сгорел настоящий предатель и…
Что, худшие опасения сбылись? Тошнота усиливалась. Кара выглядела испуганной и несчастной, мотала головой. Но ничего сказать ни она, ни мальчик не успели, потому что рядом, в прохладной тишине, раздалось:
– Перестань им лгать, чёрный человек. Это не то, что им поможет.
Ещё один незнакомый голос тихо прозвенел над пустой площадью. Воло́с мальчика коснулся новый порыв сердитого ветра.
– Не смей.
Это была она. Призрак. Девушка с перемотанными ногами появилась возле обугленного креста и быстро пошла навстречу. Теперь можно было увидеть, что беспокойная красная вспышка возле её груди – продолговатый кулон на цепочке. Красное мерцание плескалось внутри него, пульсировало и сокращалось, как… сердце? Мальчик отбросил мысль, а за ней – догадку, что незнакомка тоже город. Нет, у ему подобных не бывало таких сердец, да и почти каждый хранитель большого благоустроенного города был если не округлым, то точно не таким худым. И вряд ли город, где не воевали, что-то могло так изуродовать. Шрамы на бледной коже выделялись, как разводы грязи или краски, а сейчас ещё и кровоточили.
Девушка подошла и остановилась. Посмотрев на мальчика и Кару, твёрдо сказала:
– Он врёт. Врёт во всём, кроме первых слов. Настоящая история не такая.
Харэзу скорее понравилось это вмешательство, чем нет. Заинтригованный, он сам подошёл к незнакомке поближе и деловито оглядел сверху вниз. Казалось, он едва сдерживается, чтобы не потыкать её пальцем. Но вместо этого он опять поклонился – немного глубже, чем мальчику, и не отводя изучающего взгляда.
– Великий… герой, – нараспев повторил он. – Вот что ты хочешь сказать, да?
Девушка осталась стоять. Она казалась очень маленькой и белой с ним рядом, держала спину прямо, а кулаки опять сжала. Всё-таки волновалась, не понимала, как вести себя под таким вниманием, чего ждать. Харэз покровительственно потрепал её по щеке и прошептал:
– Но с чего ты решила, что я верю в то, что рассказываю? Я болтлив!
– Ты похож на тех, кто лжёт ради удовольствия и уже не различает ложь и правду. – Девушка сказала это ровно и невыразительно, после чего с брезгливостью перехватила смуглую кисть и отвела. – Но тебе не сойдёт это с рук, полинялый пёс.
Кара одобрительно присвистнула, потом фыркнула и хохотнула. Харэз не повёл и ухом, но на своё запястье глянул удивлённо. Глаз опять блеснул, уголок рта дрогнул в улыбке:
– А ты похожа на знак, что я всё-таки не зря явился сюда. Девочка-история, девочка-легенда. Верно? Даже не мечтал, что мой рассказ… – для следующего слова чёрный выбрал особенный тон, – соблазнит тебя снизойти, ведь их звучат в мире сотни и каждый лжив до самой сути. Что ж… – он спрятал руки за спину, – приятно познакомиться.
Девушка знакомиться не спешила. Она убрала со лба волосы, обошла чёрного по небольшой дуге и, не удостоив ответом, приблизилась к Каре. Внимательно оглядела от макушки до сапог, потом кинула взгляд и на мальчика.
– Звезда и город. Верно? Чужие здесь… и вряд ли задержитесь.
Кара улыбнулась. На этот раз девушка улыбнулась в ответ.
– Верно, как и то, что Ширкух был Великим героем. – Кара подтолкнула мальчика локтем в бок и зашептала, слишком громко для тайного обмена мнениями: – Зан, она потрясающая! Давай её возьмём с собой, может, у неё тоже есть заветное желание? Втроём-то точно что-то придумаем. Вроде она умная.
Он пересилил себя и посмотрел в глаза – голубые, глубокие и такие же холодные, как у белой звезды. Девушка сделала вид, что ничего не слышит, но и не сочла нужным улыбнуться ещё раз. Тонкие, резко изломанные брови, наоборот, сдвинулись. Стало ясно: она не будет изображать вежливость. Так и произошло.
– Ты веришь, что Ширкух убил тебя. Докажи. – Она говорила так же тускло и надменно, как с Харэзом. И мальчик окончательно понял, что этот неприкрытый вызов не может не злить. Но ответ у него был.
– Ты говоришь, что это ложь. Докажи.
Он ждал, что она – если доказательств у неё нет – хотя бы потупится. Но девушка медленно подняла кисть и провела указательным пальцем по среднему шраму на своём лице. На пальце осталась густая кровавая полоса.
– Я легенда о Ширкухе Киме. И я уродлива. Мои шрамы кровоточат вот уже две с половиной сотни лет, стоит кому-то при мне сказать о нём дурное. Много ты видел таких?
Помимо воли он отступил, отвёл взгляд и посмотрел поверх острого плеча на Харэза. Тот не сводил глаз со спины девушки и больше не улыбался. Легенда произнесла чуть тише:
– Может, ты думаешь, что такой я была всегда? Когда ещё при жизни о нём сочинялись стихи и баллады? Когда его все любили в ответ на его любовь? – Она полуобернулась и перехватила вперившийся в неё взгляд Харэза. – Что? Ты хочешь ещё как-то оскорбить меня, полинялый пёс? Вперёд.
Тот медленно покачал головой, словно бы даже растерявшись. Девушка, наоборот, кивнула и неожиданно чуть-чуть к нему приблизилась. Глаза её блеснули.
– Тогда договори то, что хотел сказать городу. Думаю, мне тоже надо услышать, раз судьба свела нас. – И снова она вытерла кровь, покосилась на Кару. – Ты тоже права, заветное желание у меня есть. Я хочу стать прежней, я не выдержу больше праздников. Ширкуха должны вспомнить настоящим, должны.
«Но я знаю, кто…» Чёрный это говорил, а потом его перебили. Мальчик вспомнил и тоже хотел подойти, но его снова удержали. А вот девушка приблизилась к Харэзу уже почти вплотную и подняла голову. Он, точно очнувшись от размышлений, слабо улыбнулся: