– Вы новенький, – сказала девушка.
Бишоп кивнул.
– Так, Селден Бишоп, двадцать девять земных лет, коэффициент интеллекта сто шестьдесят.
– Да, мэм, – сказал он и рассердился. Он что, заискивает?
– Управление бизнесом. Вижу.
Он невыразительно кивнул.
– Пожалуйста, присядьте, мистер Бишоп, и мы все обсудим.
Он сел и подумал: разве правильно, когда красивая девушка настолько большая и рослая? Будем надеяться, что с квалификацией все в порядке.
– Итак, вы хотели бы подыскать себе занятие, – сказала девушка.
– Именно.
– И вы специализируетесь в управлении бизнесом. Боюсь, в этой конкретной сфере я мало что могу вам предложить.
– Ну, ничего особенного я не жду. С чего-то же начинать надо. – Бишоп постарался продемонстрировать собеседнице скромность и реалистичный взгляд на вещи. – Пока не докажу свою ценность для работодателей, я согласен почти на любой вариант.
– Тогда вам придется начинать с самого низа. И два года учиться. Не только основам деятельности, разумеется, а подходам и ви́дению бизнеса.
– Я…
Бишоп заколебался. Он собирался сказать, что не возражает. Только ведь он возражал, и еще как!
– Я ведь уже потратил долгие годы. Мне знаком…
– Кимонский бизнес?
– Он что, настолько отличается?
– Полагаю, о заключении контрактов вы знаете все?
– Конечно.
– Так вот, на Кимоне такой вещи, как контракт, нет.
– То есть…
– В них просто нет нужды.
– Все верят друг другу на слово?
– Это – и многое другое.
– Другое?
– Боюсь, вам не понять.
– И все-таки?
– Это бессмысленно, мистер Бишоп. Здесь совсем другой подход ко всему. Поведение. Мотивация. На Земле главная мотивация – деньги.
– А здесь не так?
– Отчасти.
– И другие мотивы – это…
– Культурное усовершенствование. Можете ли вы представить, что стремление к личностному развитию является настолько же мощной мотивацией, что и стремление к прибыли?
Бишоп честно ответил:
– Нет.
– Здесь, у нас, – сказала блондинка, – первая из названных мотиваций сильнее, чем вторая. Впрочем, и это еще не все. Деньги. Денег в вашем понимании у нас нет. Ни одной монеты, которая переходила бы из рук в руки.
– Как же так? А бумажные купюры? Кредиты?
– Исключительно ради удобства вашей расы. Мы воссоздали земные средства сбережения и свидетельства благосостояния, чтобы иметь возможность нанимать вас на работу и платить за нее, – и, должна добавить, платим мы хорошо. Мы воспроизвели вашу систему. Созданная нами валюта ничуть не хуже, чем остальные в Галактике. Она обеспечена депозитами в земных банках, и это совершенно законное платежное средство. Однако сами кимонцы деньги не используют.
Бишоп растерялся:
– Не понимаю.
– Конечно, не понимаете. Для вас это совершенно новый, незнакомый подход. В вашей культуре для оценки благосостояния человека, для определения того, чего он стоит, требуется материальное подтверждение. Нам материальное подтверждение ни к чему, «бухгалтерская книга» находится в голове у каждого. И любой – друзья, деловые партнеры – может в нее заглянуть.
– Тогда это не бизнес, – сказал Бишоп. – Не бизнес в моем понимании.
– Именно.
– Меня же учили бизнесу! Я потратил…
– …годы и годы на его изучение. На земные методы ведения бизнеса, не кимонские.
– Здесь ведь полно бизнесменов! Сотни!
– Вы уверены? – спросила она и улыбнулась. Безо всякого превосходства или язвительности. – Что вам требуется, так это контакт с кимонцами. Возможность осмотреться, узнать нас поближе. Оценить нашу точку зрения на вещи, мотивации нашего поведения.
– Разумно, – кивнул Бишоп. – Как это можно сделать?
– Есть случаи, – сказала девушка, – когда земляне оказывают услуги компаньонов.
– Боюсь, я не очень-то гожусь. Нужно сидеть с детьми, читать пожилым дамам… в таком роде?
– Вы владеете музыкальными инструментами? Может быть, умеете петь?
Бишоп покачал головой:
– Тогда рисование? Танцы?
Он не умел.
– Возможно, бокс? Вообще любые единоборства. Периодически такой интерес возникает, и если состязания не заходят слишком далеко…
– Вы про участие в турнирах?
– Можно и так назвать.
– Полагаю, и это не для меня, – признался Бишоп.
– Тогда мало что остается, – сказала девушка, перебирая документы.
– Транспорт?
– Здесь это личное дело каждого.
Ну, конечно, как же он забыл? Телекинез – и никаких автомобилей, вообще ничего.
– Со связью дело обстоит так же?
Они же телепаты…
Девушка кивнула.
– А вы разбираетесь в перевозках и средствах связи, мистер Бишоп?
– В их земном варианте. Здесь не пригодится, я уже понял.
– Совершенно не пригодится, вы правы. Хотя мы могли бы организовать поездку с лекциями. Мы, если хотите, поможем вам подготовиться, собрать материал.
Бишоп покачал головой:
– Из меня никудышный оратор.
Она встала.
– Я посмотрю. Зайдите еще раз. Мы обязательно подыщем для вас что-то подходящее.
Бишоп поблагодарил и вернулся в вестибюль.
Он вышел из отеля и отправился погулять.
Никаких дорог и тропинок.
Вообще.
Отель стоял посреди ровного пустого пространства.
Ни зданий вокруг, ни поселений, ни дорог.
Ни-че-го.
Огромный, разукрашенный и неуместный, отель торчал, царапая линию горизонта, словно непонятно зачем принесенный свадебный торт. Словно брошенный впопыхах багаж.
Бишоп через поле направился к купе деревьев: где-то там, должно быть, течет река. Что тут все-таки с дорогами?
И в этот момент его пронзила мысль.
Он вспомнил годы, которые провел, вбивая управление бизнесом в собственные мозги; вспомнил огромный альбом с выдержками из писем, отправленных с Кимона на Землю. Как же улетевшие счастливчики хвастались своими должностями! Как намекали на удачные сделки!
Он и тогда обратил внимание: про сделки, должности – одни только намеки. Никто ни разу не назвал конкретно, какую сделку заключил или что конкретно делает.
Почему, спросил он себя, почему? Зачем они нас дурачили?
Хотя, может, он просто себя накручивает: вряд ли за сутки можно понять все. Я подумаю, сказала античная богиня. Я подумаю, и мы обязательно подберем вам что-нибудь подходящее.
За деревьями текла река. Как в прерии: широкий, неторопливый, кристально чистый поток. Пологие берега заросли травой. Бишоп подобрался к воде, лег на живот и увидел, как в глубине мелькают тени.
Он разулся, поболтал ногами в воде.
Они всё о нас знают. О нашей жизни и культуре. О стягах с леопардом; о том, как выглядел Сенлакский холм четырнадцатого октября тысяча шестьдесят шестого года, когда наверху стояло войско англичан, а внизу ждали норманны Вильгельма.
Они понимают, что нами движет, – и все-таки пускают к себе. А раз так – значит, в нас должно быть что-то для них ценное.
Что сказала девушка – девушка, которая вспорхнула на барный стул, а потом исчезла, так и не отпив из бокала? Ты начнешь участвовать в их потехах. Привыкнешь. Если слишком много об этом не думать, ты привыкнешь.
Встретимся через неделю, вот что еще она сказала. И тогда поговорим. «Чистюля».
Возможно, у нее есть право так с ним разговаривать. Прилежный отличник, что он видел, кроме своих книг?
Они о нас знают. А что они о нас знают?
Конечно, Сенлак мог быть и постановкой, – однако Бишоп так не думал: мрачная, странная реальность происходящего ощущалась всей кожей. Да, именно так все и происходило на самом деле. Не было никакого Тайллефера; норманнский воин умер, и его кишки волочились по траве.
Бишоп сидел, озябший и одинокий. Как им это удалось? Как это вообще возможно: ты нажимаешь кнопку – и проживаешь жизнь давно умерших людей, людей, чей прах давно смешался с землей?
Никак не узнать, конечно.
А гадать бессмысленно.
Ключ к загадке. Подсказка. Толчок. Который сдвинет с места земную цивилизацию.
Морли расхаживал по комнате взад-вперед – как запертая пантера. Мы должны выяснить, что они такое. Мы должны выяснить.
А ведь есть способ выяснить. Великолепный способ.
Бишоп вытащил ноги из воды, вытер о траву. Обулся и зашагал в отель.
Белокурая античная богиня была на прежнем месте.
– Насчет ухода за детьми, – сказал он.
На мгновение на ее лице проступило удивление – ужасное, почти детское удивление. Всего миг – и перед ним был прежний мраморный лик.
– Да, мистер Бишоп.
– Я подумал. Если такая работа у вас есть, я возьму.
Он без сна ворочался в постели, крутил ситуацию так и эдак и в конце концов решил: все не так плохо, как ему вначале показалось.
Без какого-никакого дела он не останется. Кимонцы сами следят за тем, чтобы у каждого землянина была работа. Даже если это не работа мечты, по крайней мере, есть с чего начать. И с такого плацдарма человек вполне способен подняться – умный человек, по крайней мере. А все здешние земляне очень умны, другие сюда не попадают.
Его соседи по отелю производят впечатление вполне довольных жизнью людей. Сегодня он не видел ни Монти, ни девушку Максин, зато разговаривал с другими и следов уныния или скепсиса не заметил. Если бы что-то было всерьез не в порядке, они ведь не стали бы притворяться? Уж чего-чего, а поплакаться земляне любят. А он ничего подобного не слышал.
Зато вокруг горячо обсуждали старт состязаний, и многие планировали на этом подзаработать.
Один его новый знакомый, Томас, главный садовник в крупном кимонском поместье, больше часа не отпускал Бишопа, толкуя о выращивании экзотических цветов. А тот, маленький, Вильямс? В баре, когда они оказались за стойкой рядом, Вильямс с восторгом говорил о полученном заказе написать книгу баллад по сюжетам кимонской истории. А Джексону местная семья заказала скульптуру.
Если у человека нормальная работа, подумал Бишоп, здесь, на Кимоне, существовать вполне приятно.